Анекдоты про пальто
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 605

601

«Как Макдауэлл приобрёл пальто за 17 рублей и увидел русскую душу в действии»

Съёмки фильма «Цареубийца» в глубинке стали не только кинематографическим опытом, но и настоящим культурным обменом. Малкольм Макдауэлл, британский актёр с аристократическими манерами, внезапно столкнулся с реалиями советской жизни — и был покорён её парадоксальной гениальностью.

Однажды он подошёл к режиссёру Карену Шахназарову, пытаясь совместить английскую грамматику с русской лексикой:
— Послушайте, Карен, тут недалеко в Ники... Никип...
— В Никифоровке? — подсказал Шахназаров.
— Йес! Так вот, там в сельшопе...
— В сельпо, — терпеливо поправил Карен Георгиевич.
— Да! Там продаётся отличное шерстяное пальто, тёмно-серое. Но стоит дороговато — 17 рублей. Не одолжите десятку?

Шахназаров, улыбаясь, дал деньги. Макдауэлл купил пальто — то самое, что висело в сельпо четыре года и давно вышло из моды. Для местных это была дорогая реликвия, для него — экзотический трофей.

Но главное открытие ждало его позже. На вечере у местного жителя Федора, за стаканом самогона (который Малкольм сравнил с виски), зашёл разговор о футболе. Закусывали солёными грибами.
— Оу, трюфели? — восхищённо спросил британец.
— Нет, грузди, — просто ответил Федя.

После третьей стопки они понимали друг друга без перевода. Федя вспомнил, что через 10 минут начинается матч. Макдауэлл, заядлый болельщик, обрадовался.
— Отлично, щас всё будет... — сказал Федя и вышел во двор.

Британец ожидал увидеть телевизор. Вместо этого он увидел, как Федя достаёт из сарая шест с крюком, надевает толстые резиновые перчатки и закидывает импровизированную конструкцию на линию электропередачи. По кабелю, идущему вдоль шеста, ток поступал прямиком в дом.
— Тэд, но это опасно! — воскликнул Макдауэлл.
— Да ладно, Мишаня, че ты... — отмахнулся Федя.

Матч они посмотрели. А вечером Макдауэлл сказал Шахназарову:
— Я восхищён вашим народом. Они брутальны, неприхотливы и нигде не пропадут. Да, ваша страна переживает не лучшие времена, но с такими людьми вы всегда возродитесь...

Через несколько дней Шахназаров заехал в Никифоровское сельпо. Продавщица, смеясь, рассказала ему про «полоумного иностранца», который купил залежалое пальто за 17 рублей. Все четыре года никто из местных не брал его — слишком дорого и немодно. А тут нашёлcя ценитель.

Эта история — не просто забавный случай. Это встреча двух миров: британской утончённости и русской изобретательности. Макдауэлл увёз из России не только пальто, но и уверенность: эта страна держится на людях, которые могут подключить телевизор к ЛЭП шестом, но при этом остаются гостеприимными, щедрыми и непобедимыми.

P.S. Пальто, купленное Макдауэллом, стало символом той поездки. Возможно, оно до сих пор хранится где-то в его гардеробе — как напоминание о том, что настоящая роскошь не в брендах, а в историях, которые за ними стоят.

602

Поэту «заднего двора»
Воздать здесь должное пора!

Мотив бравурный, сакс, лабай! –
Весь мир повергнув в шок,
Вдруг разродился Болтун Бай:
Бесплоден – «снёс» стишок!

Стишок – изрядное говно,
Заткнул тут каждый нос,
Но Болтун Баю всё равно,
Мол, до других дорос!

Его «сатира» не смешит
И знает сам про то…
Чёрт с ним! – пусть дальше мельтешит
Нелепый «конь в пальто»!

603

Тут вспомнил перебранку двух мамедов перед схваткой.
В армии дело было.
Тогда еще времена были суровые и за «мамуебал» можно было легко шабер в бочину получить.
Поэтому декхане осторожничали.
-Я твоей мамы платок ебал!
Оппонент аж задохнулся от гнева. Вспомнил мамин платок. Понял, что теперь не сможет на него смотреть спокойно, не то , что в руки взять. И маме же как объяснить, что б платки больше не носила…
И в ответ:
-А я твоей мамы калоши ебал!

Тут уже срубило меня. Наповал. Я выл и корчился в пыли , представляя, как , пылая жаждой мести за поруганный мамин платок, этот черт крадется в ночи, осторожно открывает дверь в прихожую, там темно, пальто, ведро на табуретке, в углу дедовы валенки кисло воняют, нет , не то, так, чуни, не годится, блядь, не видно же нихуя!
Принюхался. Вот!
С угла волнующе-манящий резиновый аромат! И! За кирзачами -вожделенные мамины калоши! О, наконец настал тот час! Когда я здесь и вижу вас! Уже надеясь на взаимность! Ну и дальше , напевая «Rubber soul” пенетерирует бархатно-алую изнанку.
Уходит обессиленный , но счастливый, бормоча «Резиновую Зину купили в магазине..»
Реально, я тогда чуть не сдох от хохота. У меня пресс неделю болел.
А сапоги мы от мамеда прятали. А то мало ли…

604

Много лет назад читала воспоминания первой жены Солженицына, опять-таки, в рамках добровольного наказания, такие тексты можно читать только по приговору суда. Не помню, как книга называлась (у Решетовской их несколько), то ли Отречение, то ли Отсечение. Весь трагический мемуар посвящен тому, как Александр Исаич уходил от нее к Светловой, как Решетовская боролась за семейное счастье, как не могла его отпустить, как травилась, но выжила, как умирала заживо от горя, несправедливости, непорядочности, как не могла принять эту подлость Исаича, но не давала развода. Как не могла позволить себе развестись с подлецом и негодяем, потому что он - свет ее жизни.
Для меня книга примечательна была прежде всего тем, что там много бытовых подробностей из жизни советской творческой интеллигенции конца 60-х. Если бы она наворотила 200 страниц исключительно о своей любви, я б не справилась. А там про жизнь творческой интеллигенции не меньше, чем про страдания.
Решетовская с Исаичем живут на даче у Ростроповича и Вишневской. Роскошный гигантский дом, угодья. Решетовская очень страдает от холодности и жестокости мужа, от общей несправедливости, при этом постоянно рассказывая, что они ели, что пили, во что она оделась и как ей все это к лицу, постоянно отмечая, что опять во двор к Ростроповичу приехали грузовики с мебелью, дверями, окнами из Финляндии, с витражами из Италии, потому что Стив продолжает расширяться и строиться. Что Стив выступал - то ли в Суздали, то ли в Торжке, и с ним за концерт расплатились шкафом Николая II, и вот шкаф только что привезли. Что Стив заказал фонари в Париже, и теперь Александр Исаевич будет гулять под парижскими фонарями, размышляя о судьбах мира и сочиняя свои великие произведения о судьбах россии.
Я до этих откровений несчастной жены Исаича, честно говоря, не знала, что советский музыкант, выехав в конце 60-х на гастроли, мог заказать в Италии и Франции для своего дома в советской деревне витражи и фонари. И что с ним могли расплатиться предметом императорского мебельного гарнитура. В стране, где инженер с высшим образованием получал 120 рублей, а колхозники еще не имели паспортов. Что опальный советский писатель, вошедший в литературу как автор лагерной прозы, отоваривался в валютном магазине «Березка» и завел себе в Лондоне адвоката.
Я тут даже два плюс два не пытаюсь складывать. О посещении «Березки» Решетовская вспоминает раза три по ходу дела. Ну настолько это важная для нее информация. Что примеряла, что в итоге купили. И что за это «Спасибо «Ивану Денисовичу».
Благодарность «Ивану Денисовичу» за каракулевое пальто из «Березки» мне сильно врезалась, так сказать, в память.
Немолодая женщина, с непростым жизненным опытом, высшим образованием, которая была не только женой, но по сути личным секретарем Солженицына, его главной помощницей, не только читала все им написанное, но и печатала на машинке, тот же «Архипелаг ГУЛАГ», создавала его картотеку, занималась его архивом, сообщает в здравом уме и трезвой памяти, и не в частном разговоре, а в книге, что благодаря публикации повести своего мужа «Один день Ивана Денисовича» теперь имеет возможность отовариваться в валютном магазине. Вот как тут сложить два плюс два? И вообще кого-то простить.

Юлия Пятецкая

605

Ночные кошмары почтальона Печкина.
-
Согласно первому закону гастрофизики наш мир перебывает в состоянии незыблемого равновесия. Если вчера ты сожрал кого-то, то готовься, что завтра сожрут и тебя.
Славик стоял в дорогом кашемировом пальто у входа в строительный магазин, как тот Киса Воробьянинов. Был также долговяз и рыхл телом. И приветствовал меня словами:
-А, пан Луксовский, не выручите ли двадцатью сантимами!?
Место он выбрал тогда козырное. Строился мало кто и в строймагазинах клиентам предлагали чашечку кофе. Я достал из кармана и протянул ему широким жестом лат. Унизить человека без слов я умел. Славик покраснел и собрал остатки своего достоинства.
-Нет, Луксовский, только сугубо 20 сантим на пиво!!!
Славик был одно время моим учителем, но вольтеровская сцена Кандида с Панургом была прервана недовольными подергиваниями моей супруги за рукав. Я наскоро распрощался и пошел по своим делам.
Общество, куда меня втянули было настолько закрытым, что я не нашел его упоминания в интернете. Люди в сером умеют втянуть. И набор случайностей оказывается в итоге чьей-то глубоко продуманной комбинацией. Заговорщикам нужен был какой-то легальный представитель, а у меня в родне были сплошь бароны от фон Корфов до более мелких. Лилия Корфов была запечатлена на гербе города.
Славик же был связным между Ватиканом и костелом скованного Сатаны. А в перерывах он собирал в том костеле пожертвования. В конце службы выходили два или четыре клерика с большими блюдами и пробирались высоко подняв их через толпы прихожан. А простолюдины-чангалы заполняли их купюрами. Положивших пятерку окатывали взглядами презрения. Червонец был нормой, а солидные люди накладывали четвертаки. На обратном пути Славик умудрялся отщипнуть от "пирога" в свой карман. Потом он на неделю залипал в местном ресторане, что располагался напротив костела. И свежебеленные ангелы с колоннады умильно смотрели на него.
И вот попы стали ловить меня в свой загон. Костельный патер был своего рода тайным Карабасом-Барабасом, что дергал за ниточки. Давили на мои вечно неудовлетворенные финансовые запросы и страсть к приключениям. В самый разгар устроенной мне "жопы" раздался телефонный звонок и друган позвал меня на пиво и серьезный разговор.
-
PS. Продолжение появится в случае публикации. В противном случае дам ссылку на английский сайт, где повесть размещена в полном объеме.

<< ← 8910111213

Партнеры

Реклама