Анекдоты про сказать |
6902
История про картошку или как надо правильно жарить......
Перед уходом в армию пришлось выслушать много полезных и не очень советов от тех кто уже отслужил.
Самое распространенное - Служи сынок как дед служил, а дед на службу хуй ложил!
- Когда прибудете на место старики начнут пытать у кого какие таланты, ты молчи и прикинься что ты совершенно косорукий и ничегошеньки не умеешь, а то потом пожалеешь!
Это почему то мне запало в душу.
Я тогда уже очень хорошо умел рисовать, петь и готовить но решил спрятать эти таланты поглубже.
И правда, в первую же ночь нас стали по одному вызывать в каптерку чтобы пробить кто мы по жизни и что умеем.
Моя личность не вызвала интереса, рисовать, готовить, играть на гитаре и делать массаж не умею, поэтому я отправился спать, те же кто вызвался в умельцы каждую ночь после отбоя уходили на работы, а утром злые и уставшие наравне со всеми бежали кросс.
Кормили на учебном отвратительно, вареная селедка, жидкое как вода пюре, перловка с салом со следами щетины, хлеб как пластилин и прочие подобные деликатесы.
За два с половиной месяца я похудел на пятнадцать килограммов! Ежедневные кроссы в горы давались все труднее, кровь шла носом ежедневно, так что за две недели до нового года я загремел в санчасть от истощения.
Прапор по кличке Зарин отправил меня помогать на кухню, а через два дня повар загремел на губу.
- Ты эта, гатовить умеешь?
- Немного тащ прапорщик!
- Ну давай, через два дня поменяю.
Прошла неделя но меня никто не сменил, к моему удивлению пацаны и прапор были довольны моей стряпней.
Утром с губы вернулся злой как черт повар, а вечером меня вызвал прапор и спросил - Шлем, поедешь в учебку в Ереван в школу поваров?
- Надолго?
- На пол года!
Ура, конечно поеду, там нет гор, тупых сержантов и кроссов по утрам!
Собрав вещи в сидор я вместе с десятью счастливчиками на поезде поехал в Ереван.
За два дня до нового года мы прибыли в учебку.
На построении майор замполит спросил - Художники есть?
Из строя вышел я и чеченец Муса который учился в художественном училище.
Майор завел в кабинет и спросил - Ленина нарисовать сможете?
За пять минут я набросал карандашом портрет один в один как на плакате а Муса стоящего Ильича с протянутой рукой и в кепке.
Майор похвалил и отвел в клуб, где в библиотеке была мастерская. Так у нас появилась своя каптерка и куча времени, так как стендов надо было рисовать много.
Но время пролетело незаметно и через пол года нас направили назад в отряд.
Работа в отрядской столовке была адской, кормить тыщу человек каторга, но отмазаться было сложно, типа учили тебя паши!
Через месяц я опять загремел в санчасть с сотрясением мозга после неудачного падения на паркет.)
Зарин очень обрадовался как старому знакомому и уговорил начальника тыла оставить меня на месяц в санчасти.
Проработать пришлось немного дольше, до октября пока не пришла заменя с новым призывом в лице студента кулинарного техникума.
Опять тоска, возвращаться в отрядскую столовую не хотелось, но мне повезло.
В санчасть попал заставской повар по кличке Абрек, который предложил поехать к нему на замену на заставу.
Зарин в благодарность похлопотал перед начальником тыла и я с радостью помахал рукой отряду.
Служба на заставе была легче чем в отряде, всего шестьдесят человек, прапор, два офицера с женами и холостой зампобой, который столовался с солдатами.
Отнес утром продукты офицерам домой, накормил зампобоя, отстоял четыре часа на вышке под заставой и потом на смену.
Надо сказать Абрек был асом в поварском деле и многому меня научил, если бы не его говнистый характер все бы было прекрасно.
Одно радовало, что ему в конце ноября на дембель.
В ноябре прислали еще одного повара кто учился со мной по кличке Макарон.
Первого декабря Абрек ушел на дембель.
Когда его провожали на станции он похлопал меня по плечу и сказал загадочную фразу - Ну давай наследник, не подкачай!
Прошло примерно пол года, начальник уехал в отряд в штаб, я дремлю после завтрака.
- Шлем, подойди к дежурному по заставе - прохрипел динамик.
Бля, у меня законный отдых че им надо?
Дежурный сунул листок со списком продуктов которые я должен отнести жене начальника.
Делать нечего, я поперся на ПФС где годок уже собрал все в большой картонный ящик.
Постучал в дверь, в ответ тишина.
Взялся за ручку она открылась.
В комнате полумрак, так как шторы были закрыты, поставив коробку я собрался выходить когда увидел картину которая чуть не лишила меня дара речи.
У входа в спальню стояла в распахнутом халатике жена начальника Наташа (имя изменено)!
Розовенькая, пухленькая в веснушках, в тот момент эта тридцатилетняя дама мне казалась идеалом красоты.
Она быстро без разговоров присела на корточки, стянула с меня белые штаны и стала сосать, да так умело что уже через минуту я накормил ее белковым пюре на весь день.)
Не давая опомниться она сбросила халатик, стала раком.
Дважды приглашать не пришлось.
Через пол часа с охуевшими глазами завалившись к себе в каптерку стал осмысливать чем мне это грозит, наконец то поняв смысл фразы про наследника. Решил ни с кем не делиться, так как начальник мог и пристрелить нахер.
Но все было тихо, и я решил что это разовая акция, но через месяц все повторилось.
На третий раз я проколося когда сначала на входе, а через час на выходе из дома столкнулся нос к носу с зампобоем, который как то криво усмехнулся, после чего у меня пробежали мурашки по спине.
Вечером после ужина он вызвал меня к себе и намекнул чтобы я прекратил свои побегушки, так как начальник уже начал о чем то догадываться. В отмазку что я помогал чистить картошку не поверил.)
Я уже это понял потому что начальник стал меня гнобить ежедневно и пришлось продумывать пути отхода, типа закосить в санчасть и еще куда нибудь.
А куда денешься с заставы?
Но и тут мне повезло, меня отправили как залетчика на день прокурорских знаний в отряд, потом на губу, откуда в первый же день я свалили в стройотряд инженеров монтировать систему.
Вчера прочитал историю Обика нашего Ван Кирби про коллегу повара из Казахстана с самым вкусным пюре, решил зайти в Одноклассники в наше пограничное сообщество.
Нашел в профиль Наташи.
Время безжалостно, ей уже семьдесят!
Но это как говорит Леонид Каневский, совсем другая история!
Всем хорошего дня!
28.03.2025 г.
|
6903
Доктор Жизнь. Оглохнув и лишившись речи, Николай Бурденко продолжал спасать
11 ноября 1946 года консилиум врачей собрался около кровати профессора Николая Бурденко. Он протянул им листок, на котором было написано: «Пора умирать». Николай Нилович уходил из жизни сильным, несгибаемым человеком. Величайшим врачом и уважаемым во всем мире учёным.
Считается, что пальцы у хирургов должны быть тонкие и длинные, как у пианистов. А у Николая Бурденко были крепкие, мясистые, крестьянские руки. Над ними смеялись. Но это было в самом начале пути пензенского паренька.
У него и не могло быть других рук. Он родился и вырос в крестьянской семье бывших крепостных в Каменке. Отец, работавший писарем, хотел определить сына в духовенство: священником всегда можно было «прокормиться».
Николай с родителем не спорил, но в училище пошёл своим путём: стал читать запрещённую тогда в России литературу, заинтересовался марксизмом. А потом решил ехать учиться на врача из Пензы в университет в далёкий Томск. Родители вздохнули и отпустили. Помочь ему они не могли.
Юноша зарабатывал себе на жизнь сам: занимался репетиторством и много учился. Не пропускал занятий в университете. Своими знаниями он восхищал не только однокурсников, но и преподавателей.
Его блестящая карьера чуть не сорвалась: Бурденко присоединился к молодёжи, которая выступила с прокатившимися тогда по стране акциями протеста. Николая исключили из университета. За то, чтобы восстановили такого студента, радели профессора. И делали это не зря. Для многих Николай Бурденко стал настоящим спасителем.
Его первой войной стала русско-японская, куда он поехал помощником врача. Выживаемость раненых на ней была около 20%. Система эвакуации была выстрое-на таким образом, что многие раненые умирали от кровотечений по дороге в тыловой госпиталь. Николай Бурденко на собственном опыте убеждается, что систему надо менять.
В страшной битве под Вафангоу Николай Нилович получил боевое крещение. Медотряд расположили вдали от сражения. Николай Бурденко добился того, чтобы, в разрез с приказом, поменять дислокацию.
Добравшись до поля боя, он бросился к раненым. Не замечал ни пуль, ни осколков. Лишь позднее увидел, что его фуражка была пробита в двух местах. За спасение раненых под огнём его наградили солдатским Георгиевским крестом. Это был исключительный случай для медперсонала.
Он всегда бился за своих пациентов. И дело было не только в мастерстве хирурга. В Первую мировую войну он не постеснялся сказать в глаза принцу Ольденбургскому, который курировал военные госпитали, о бардаке, который там творится. В Гражданскую войну использовал смекалку, чтобы спасти раненых красногвардейцев от белых, захвативших госпиталь.
«Не советую ходить по палатам, – предупредил Бурденко офицеров. – У нас карантин по тифу». Белые испугались и ушли.
После Гражданской войны Николай Бурденко яростно занялся наукой и преподаванием. Его интересовало многое. Переливание крови, лечение суставов, язва желудка – это были лишь одни из тем, которым он посвящал свои работы. Он делал прорывные открытия во многих направлениях.
Но, главное, он изучал головной мозг. Николай Нилович стал во главе зарождающегося в медицине направления – нейрохирургии. Он научился удалять опухоли, которые до него считались смертельными. Его успехи и успехи его учеников были настолько велики, что нейрохирургию стали называть «советской наукой».
«Николай Нилович способствовал тому, что уровень медицины значительно вырос. Он разработал методы лечения, которыми врачи пользуются до сих пор», – отмечает заведующая отделом мемориального дома-музея Н. Н. Бурденко Дарья Сучкова.
Николая Бурденко избрали Почётным членом Лондонского королевского общества хирургов и Парижской академии хирургии. В СССР потянулись специалисты со всего мира для того, чтобы посмотреть, как врачи в молодом государстве, которое только начало отстраиваться после войн, научились так лечить.
Не все иностранцы могли понять Бурденко.
«У нас он мог бы зарабатывать миллионы, а здесь он получает копейки, да ещё передаёт свои знания ученикам. Почему?» – переводил переводчик смысл слов одного из иностранных журналистов.
Николай Бурденко не жалел, что делится своими знаниями, он восхищался тем, что на его лекции студенты приходят с горящими глазами, пустых мест на его занятиях не было.
Он не мечтал о богатстве и не завидовал роскоши. Хотя зависть испытывал, но – совершенно по другому поводу: ему нравилась жизнь, которую вёл его брат Иван, работавший в Пензенской области лесником. Николай Нилович самозабвенно любил природу.
В 1941 году, когда началась Великая Отечественная, Николаю Ниловичу было 65 лет. В первый же день войны он пришёл в военно-санитарное управление.
«Считаю себя мобилизованным, готов выполнять любое задание», – заявил он. Задание ему дали: он стал главным хирургом Красной армии. На этом посту сделал столько, сколько, наверное, не удалось бы и целой команде.
Он настоял на том, чтобы военнослужащим делали прививку от столбняка, чтобы использовался пенициллин – именно грязные, инфицированные раны часто становились причиной смерти бойцов.
Он сделал так, чтобы медики как можно ближе находились у передовой и в первые часы после ранения могли оказать помощь. Он внедрил сортировку раненых и их поэтапную медицинскую эвакуацию.
Он выстроил работу военных врачей так, что в 1941-ом, самом тяжёлом году Великой Отечественной, они вернули в строй более 70% раненых. Это была величайшая победа советской медицины. В Вермахте в строй возвращали менее половины.
И, конечно, Бурденко оперировал. Много, порой сутками. Не щадя себя. Прямо под обстрелами противника.
«Разве стоит так рисковать, в Красной армии только один главный хирург», – говорили одни.
«Вам не страшно?» – спрашивали другие.
Бурденко в таких случаях редко отвечал и продолжал работать. Эмоции у Николая Ниловича вызывали совершенно другие вещи.
Он был назначен главой судмед-экспертов, которые расследовали преступления фашистов в освобождённых городах. Это он устанавливал, что советские солдаты погибли от того, что их сожгли заживо, а дети задохнулись из-за того, что их также живыми закопали в землю.
Это он фиксировал в документах, как именно пытали бойцов Красной армии и истязали местных жителей. В эти дни он, и без того не слишком словоохотливый, особенно много молчал. Пытался справиться с собой.
Волю эмоциям он дал позже. О зверствах фашистов он громко заявил на весь мир. Авторитет профессора был настолько высок за рубежом, что его высказывания печатали в иностранных СМИ.
Позднее задокументированные им факты легли в основу обвинения на Нюрнбергском процессе.
Бешеный ритм жизни не мог не сказаться на его здоровье. От полученных на войнах контузий он начал глохнуть. Во время Великой Отечественной войны у него был инсульт, он терял речь. Но силой величайшей воли научился говорить заново, добился того, что ему разрешили вернуться в строй.
Летом 1945 года у него случился второй инсульт, а в 1946 – третий. После него он прожил всего несколько месяцев. Урна с его прахом захоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.
автор текста: Ирина Акишина
АиФ - Пенза. 11.11.2023
|
|
6904
"Вокруг цекисты жили те –
над нами и под нами.
И бабка их по темноте
считала господами" (с)
Недавно судьба отправила меня в один из национальных регионов нашей необъятной и могучей. Только разместившись в салоне самолета, я узнал в соседе классический типаж людей "с разрывом". Это особая категория пассажиров бизнес-класса, летающих в недальние регионы из обеих столиц. Отличается она тем, что для такого индивидуума покупка билета в этот самый бизнес сравнима с покупкой батона колбасы курьером или работягой, а вот бизнес-джет этот человек уже не потянет, точнее - потянет но это будет условно половина его месячного дохода. И в итоге наш горемыка страдает в бизнес-классе, более того - очень жаждет поделиться своими страданиями с соседями. В общении с такими товарищами главное - сразу занять твердую позицию, а она может быть разной. Если устал - затычки, повязка для сна и до встречи на посадке. Если нужно работать в полете - слушаешь в пол уха, киваешь, и делаешь свое дело. А вот если нужна инфа по региону - то такие люди нередко могут быть просто кладезем полезной и нужной информации. В моем случае требовалось полчаса работы и спать не хотелось, а вот узнать новое про регион - очень. Поэтому, скромно рассказав про книги и встречу букинистов, я внимательно слушал излияния нашего "страдальца", регулярно сдабриваемые щедротами бизнесового бара. По прилету сосед созвонился с принимающей стороной и был крайне неприятно удивлен отсутсвием трансфера. Последовавшие матюги проблему не решили, горемыка уже настроился на такси, поджав хвост и опустив ранее гордо поднятую морду. На мое скромное предложение подвезти согласился, так как багажа не имел, как и я.
Выходим, спускаемся с трапа, здороваюсь с встречающей стороной, представляю соседа, прошу подвезти, садимся в микрик. "Страдалец", ещё с трапа срисовав на микрике "волшебный фонарь и тайный знак", быстро все понял, поменялся в лице и всю дорогу вел себя как я в полете - кивал и иногда поддакивал. От предложения выпить отказывался, но держался в целом молодцом. Одно могу сказать точно - в моей коллекции "полно смущения и трепета мурло" он займет место в первом десятке:))
P.S. Довезли в целости и сохранности, пожелали успехов и всех благ!
Мужик
|
|
6905
В Швеции за период с 1935 по 1975 годы, в соответствии с законом “о чистоте расы”, были стерилизованы (!) более 63 000 человек. Закон был отменен лишь в 1976 году.
Униженные и оскопленные
Шведам страшно неудобно. Оказалось, что их государство проводило насильственную стерилизацию "неполноценных" для сохранения чистоты нации. Единственное отличие шведского общества всеобщего благоденствия от нацистского заключалось в том, что шведы занимались этим дольше.
"Я стала плохо видеть еще в раннем детстве. Но на очки у родителей не хватало денег. В школе я не могла разглядеть, сидя за партой, что учитель пишет на доске, но боялась сказать. Меня признали умственно отсталой и отправили в интернат для психически неполноценных детей. В семнадцать лет меня вызвали к директору школы и дали подписать какие-то бумаги. Я знала, что должна их подписать. На следующий день меня отправили в больницу и сделали операцию. Мне сказали, что у меня никогда не будет детей".
Это рассказ 72-летней Марии Нордин.
Мария Нордин не одна. Таких в Швеции 60 тысяч человек. Все они — жертвы государственной программы стерилизации, длившейся почти полвека.
|
|
6908
На днях начальница другого отдела подошла ко мне и так настойчиво стала просить долг, что я даже не знала, как отвертеться. Мол, прям сегодня нужно, в понедельник всё верну, не волнуйся, всего лишь несколько тысяч долларов. Соврать, что у меня такой суммы нет, не получилось, один мой клиент за день до этого мне заплатил гонорар и эта коллега почему-то была в курсе этого. Как? – не знаю, я не рассказываю на работе про свою адвокатскую деятельность. Поугрожала ей нотариусом и долговой распиской, а ей хоть бы хны. Единственное, что я додумалась сказать:
- Ну блин, я же эти деньги не в карман себе положила, клиент перевёл их на расчётный счёт бюро, а бюро оттуда вычтет все налоги и сборы и только первого числа (во вторник) оставшую часть мне на карту перечислит.
- Да не проблема, первого числа тогда я скину карту и мне туда перечислишь.
- В смысле первого числа перечислю? Ты что, меня кинуть собираешься?
- Кто, я? Да что ты себе позволяешь?
- Сама ведь только что сказала, что в понедельник у тебя будут деньги, зарплата там, ещё долг вернут. Значит тебе во вторник деньги уже не будут нужны. А если всё-таки хочешь в долг во вторник, значит в понедельник у тебя денег не будет и ты просто меня дурачишь сейчас, чтобы убедить дать в долг.
- Ааа, первое число на вторник попадает? А мне почему-то казалось, что на эту пятницу. Блииин, как же долго осталось до зарплаты.
Хорошо, что вовремя додумалась закрыть рот и дать человеку сохранить лицо в этой ситуации, хоть и наглая ложь была очевидна. Отношения и так испортились с ней, ну хотя бы не сильно.
|
|