Анекдоты про люди |
803
По зомбоящику слышал как НАТО
Призывало чтоб мирным был атом
Чтоб всем демократию и свободу
Чтоб просвящение отсталым народам.
Люди а вы правды хотите?
Вспомните про Хиросиму и Припять,
Вспомните о Каддафи Ираке и Хусейне Саддаме
Премию мира конечно Бараку Обаме.
Но спросите простого Иракца, Ливийца
Он не с миром пришел он убийца...
|
804
Вчера меня оштрафовали гаишники. Впервые за 4 года вождения! Было за
что, конечно. Впереди машина начала мигать правый поворот и
притормаживать. А мне не хотелось тормозить, я как раз вниз под горку
бодро катилась. Слева - никого, так я вильнула влево, выскочив за
сплошную парой левых колес...(спорим- любой из вас так же бы сделал! все
так делают) А они впереди уже меня ждут, улыбаются. Говорят:
ГГ. Лишение прав от 4-х до 6-ти месяцев.
Я. Нееет! мне нужна машина!!! На работу ездить!!!
ГГ. Ну и что вы предлагаете?
Я. Ну... может..."я больше не буду?!"
ГГ. (смеются) нее, это не пройдет.
Я. Ну штраф выпишите, я заплачу.
Поговорили еще с ними, где работаю, муж-дети, да что да как... Ладно,
говорят, выпишем мы вам фтрафчик, небольшой такой... скажем, за...
переход улицы в неположенном месте. 200 рубчиков. По адресу... ну
скажем... Ленина 85! (а это адрес нашей милиции. Это получается, я прямо
перед зданием милиции дорогу переходила! хихи). Вот какие люди хорошие у
нас в ГАИ работают! А вы - "звери, хапуги"... Теперь вот думаю, может и
таможники не такие уж плохие? А водить буду аккуратнее, чесслово!
|
|
805
Сегодня для девушки проводящей социологический опрос произошел, наверное, незабываемый разговор.
Звонок. Из-за двери, не открывая, интересуются:
- Кто?
- Социологический опрос. В квартире проживают люди от 35 до 50 лет?
- Подождите.
Звук удаляющихся шагов. Через пару минут собеседник возвращается и невозмутимо отвечает.
- Уже нет.
А я всего лишь ходил спросить у бати, будет ли он опрос проходить.
|
|
809
Из рассказов про авиатехника Васильича.
Прямо посередине полетов и произошла тогда эта история. Помнится, в тот
день летали все, кто хотел. Грохот стоял почти как у вас в «Домодедово».
По аэродрому люди бегали как заведенные туда сюда, и тут как раз стала
садиться наша эскадрилья. Центр управления полетами не умолкал: «Посадка
02, посадка 05, посадка 10». Полоса то от нашей курилки чуть пониже
будет, мы видим оттуда только кончик хвоста. Но каждый техник, при
посадке самолета, и без ЦУПа, сразу узнает свой борт по индивидуальному
рисунку камуфляжа. И бегом из курилки на стоянку встречать.
И тут вдруг. Первым заметил несуразицу самый заслуженный техник
Васильич. «Ребята, там села какая-то икебана» - то ли сматерился, то ли
сумничал он. Тут ожил и центр, и тоже стал умничать. «Посадка 333,
встречайте». «Из 33 эскадрильи, стало быть» - никак не унимался наш
Васильич. «Встречает 333, гвардии старший прапорщик Фомин». Васильич (он
же Фомин) сильно удивился, сказал: «Ни хера себе», никуда не побежал, но
вдруг начал громко икать.
Но мы же знаем, что надо сделать при икоте. Сильно напугать. Что и
сделал ЦУП. «После встречи и осмотра 333, гвардии старший прапорщик
Фомин лично докладывает о результате руководителю полетов». Васильич
сразу перестал икать, а заодно и говорить.
Тут как раз и подъехал на стоянку во всей красе этот борт. Самолет то
вроде такой же, как у нас, но у него была другая раскраска. Тут
замолчали все. Сейчас, по прошествии лет, я бы сказал: «На нем была
аэрография». Но тогда мы таких слов и не знали. Но впечатлило, очень.
По всему фюзеляжу была нарисована картина. Даже диорама, какая-то.
Батальная сцена. На ней от фонаря к хвосту, среди взрывов, бежали толпой
черненькие кудрявые люди, размахивая нашими автоматами, и гнали впереди
себя таких же черных и кудрявых людей. И номер 333.
«Каникулы Бонифация», - рассматривая, предположил техник 09 борта
Снежинка, прозванный так нами за свой избыточный вес.
А Васильич в это время на плохогнущихся все-таки поплелся его встречать.
Но как он не махал руками перед этим самолетом, тот все равно заезжал на
стоянку криво, да так и остановился полубоком. Васильич сплюнул и
потащил стремянку. Приставил ее и полез, было, как обычно вверх, чтобы
помочь открыть фонарь, отстегнуть летчика от кресла, вставить чеки, ну и
всякое прочее.
Но не успел. Фонарь уже открылся сам, и из самолета, навстречу
кряхтящему технику стал вылезать огромный летчик. Тут снова все
наблюдающие притихли. На нем был высотно-компенсирующий костюм, такой же
как у нас, но не совсем. Нашивки и наклейки. Он был весь в них с ног до
головы. Ну, это, допустим, как если собрать всех гонщиков «Формулы-1»,
содрать с них всю рекламу, а потом попробовать наклеить ее на одного.
Вот примерно, так.
В общем, летчик спустился на землю, и стал снимать гермошлем. Снял, и
все охерели еще раз. Это был негр. Он огляделся, в ближайшем приближении
находился только техник. У которого сразу появился иностранный акцент, и
он бормотал что-то типа: «Какие Ваши замечания». Летчик-негр осмотрел
нашего Васильича с ног до головы, скривил лицо и неожиданно для всех
вдруг бросил ему свой гермошлем. Ну, примерно, как дети бросают друг
другу мячик. И сказал что-то строгое на своем негритянском языке.
Васильич шлем поймал, а мы в это время с хихиканья уже перешли на ржаку
в полный голос. Но концерт по заявкам продолжался, техник-то наш только
с виду был такой невзрачный. На самом деле ордена и медали на нем уже
давно не умещались, и поэтому, буквально, через секунду шлем уже летел
обратно к негру. А вот тот его уже не поймал. Может, не старался, а
скорее не ожидал. И шлем покатился по бетонке. А наш заслуженный техник
с вызовом выпрямился, сунул руку в карман штанов, что-то там пошерудил,
и сказал негру: «Да пошел ты на хер, Вы. Сам носи свои шмотки, понял
чунга-чанга». Развернулся и пошел прочь от самолета.
…вечером, после полетов, в эскадрилью подтянулось все наше начальство.
Они нашли Васильича в своей каптерке, общение между ними уже давно было
неформальным. Горячие точки все-таки связывают людей. Объяснили ему, как
могли, что одна гордая африканская страна на последние деньги купила у
нас один истребитель, и обучила единственного летчика. Он же, этот
летчик, по совместительству, еще и сын и наследный принц короля этой
страны. Прилетел к нам, первый раз пострелять. И он привык, что после
приземления ему всегда оказывают соответствующие почести. А тут
Васильич.
Ну, не знаю я. Потом нам понабилось три стакана «массандры», чтобы
«отмочить» Васильича. И в машине, когда уже ехали домой, он еще, прежде
чем уснуть, пару раз поднимал голову и вздыхал шепотом: «Нет, суки, вам
здесь не Лим-пом-по».
|
|
810
Реальное объявление в общежитии:
"Какая блядь украла белый женский свитер? Или "случайно" сняла не свой?
Было бы неплохо, если бы так же "внезапно" ты его повесила на место.
Понимаю, что это нереально, не для того ты его тырила, но все же...
Поздравляю с замечательным пополнением гардероба! Ну как размер?
Подошел? Вообще-то люди преимущественно одеваются в магазинах, на
рынках, а не с сушилок на балконе.
У меня есть еще довольно неплохая юбка к нему. Вывесить?"
|
|
812
Я уже рассказывал, как один мой товарищ видел в действии процесс
выделения спирта из смеси оного с ацетоном: смесь в ведре поджигалась и
горела пока пламя из рыжего (ацетон) не становилось голубым (спирт).
Это было по-умному. Но вот на Севере я познакомился с одним мудаком -
бульдозеристом, который в молодости чудом уцелел после попытки разделить
что-то. Работал он на химкомбинате. Спирта у них в пределах досягаемости
не было, но был глицерин. Хотя, возможно, это был и не глицерин, но
Витек был уверен, что глицерин. Пить его было тоскливо, и решил он этот
"глицерин" перегнать, полагая, что выделит спирт. Совсем как в средние
века философский камень получали. Благо посуда какая-то на комбинате
имелась. Перегнал он его, точнее пропустил через перегонный аппарат,
совершенно не понимая какие процессы там происходят. Полученную жидкость
мужественно выпил. На следующее утро, говорит, просыпаюсь и ничего не
вижу - ослеп.
Правда, зрение потом восстановилось. Смелые люди живут в нашей стране. А
мы еще смеемся, что по требованию какого-то зарубежного барана компания
производящая дисковые пилы пишет в инструкции, что нельзя останавливать
вращающийся диск руками или гениталиями. На мой взгляд это кретинизм
того же порядка.
|
|
813
Мама принесла потрясающую историю, просто не могу не записать.
У ее начальницы есть знакомый, назовем его М. Мужчина сильно средних
лет, живет вдвоем с женой, детей нет. В прошлом году они завели собаку –
боксер, окрас тигровый, уши не купированы, характер
добродушно-общительный. М. жил с псом душа в душу, а жена так и вовсе
была от него без ума, холила и лелеяла, как принято говорить в таких
случаях, как родного ребенка.
Однажды М. пошел с псом гулять и зашел на рынок. Привязал собаку к
оградке недалеко от входа и углубился в продовольственный шопинг. Набрал
две полные сумки продуктов, вышел с рынка – обе руки заняты, – и
сработал рефлекс, что все при нем, нужно идти домой. В общем, совершенно
забыл отвязать собаку, вернулся домой один. Жена сразу запаниковала,
стала ругаться, буквально вытолкала его обратно за псом. А в это время…
В это время в ресторане напротив рынка гуляла компания летчиков. Что они
делали в Троицке, я не знаю, но в принципе «Внуково» от нас в получасе
езды, почему бы и не заглянуть в местный ресторан. Гуляли основательно,
отмечали начало отпускного сезона, а прямо с банкета должны были лететь
всей компанией в Турцию отдыхать. И вот высыпали нетрезвые летчики на
улицу, стали грузиться в автобус, и один из них заметил привязанного к
оградке пса. Тут еще нужно добавить: вечерело, на небе собирались тучи,
начинал накрапывать дождь. И, видимо, сиротливо сидящий под этим
дождичком пес очень тронул пилота – употребленный алкоголь опять же,
сильно способствовал сентиментальности. В общем, отвязал он боксера и
под одобрительные крики товарищей ввел в автобус.
Можно предположить, что с М. они разминулись буквально на пару минут.
Автобус, может быть, еще только отъезжал от рынка, когда М. уже прибежал
за псом и в ужасе метался вдоль оградки, пытаясь понять, куда тот мог
подеваться… Вечером, да еще в непогоду около нашего рынка действительно
очень малолюдно, но каких-то свидетелей произошедшего М. все же нашел.
Кто-то видел, что пса забрали в автобус, кто-то сказал, что компания
вышла из ресторана напротив, а уж в самом ресторане вспомнили, что это
были летчики из «Внуково».
М. нашел друга с машиной и помчался в аэропорт. Ну, кто пробовал найти
незнакомых летчиков в незнакомом аэропорте, конечно, догадывается, что
это дело не пяти минут. И даже не получаса. Пока кто-то вообще начал
всерьез воспринимать его сбивчивые рассказы про украденную собаку,
гулявшие в Троицке пилоты успели улететь в Турцию. Конечно, с собакой.
Не пропадать же красивому псу без красивого отдыха. Хотя бы раз в жизни
же можно позволить.
Отдыхали они там примерно неделю. А когда собрались обратно, выяснилось,
что собаку без документов на борт никто не возьмет. Туда-то они его
пьяной гурьбой протащили по приколу на чартер, а обратно улетали
рейсовым самолетом как цивилизованные люди. И как цивилизованные люди
оставили невыездного пса при отеле, велев персоналу подкармливать по
возможности.
При отеле дружелюбный боксер прожил два месяца. За это время его хозяева
успели обклеить объявлениями о пропаже собаки весь город,
забомбардировали сообщениями все тематические форумы, насмерть
поссорились друг с другом и начали разводиться. М. подумывал о новой
собаке, но его почти уже бывшая жена считала это еще большим
предательством, чем забыть, как последний идиот, любимого пса на рынке.
В Турции тем временем начался самый жаркий сезон, туристы сменялись в
отеле как пассажиры в час пик на платформе метро, кто-то из них приносил
собаке с завтрака круассаны и сладости. Пес был популярен среди россиян
– он понимал русский язык и явно предпочитал его наречию местных
жителей, – но никто из наших соотечественников так и не задался
вопросом, как этот милый боксер мог оказаться на турецком курорте. В
конце концов, отпуск длится от силы пару недель – кто будет тратить
драгоценные дни на выяснение судьбы отдельно взятой исхудавшей собаки?
А потом в этот отель вновь прибыла компания сотрудников аэропорта
«Внуково». На этот раз тут были и летчики, и стюардессы, и представители
всяких наземных служб – большая такая группа, решившая совместить
обсуждение рабочих вопросов с недолгим отдыхом на море. И один из
мужиков неожиданно признал в животном того самого пса, которого его
соратник забрал из Троицка на память о веселом банкете. Одну молодую
стюардессу эта история глубоко впечатлила. Она высказала безбашенным
летчикам все, что думает о таком отношении к чужому питомцу, и твердо
решила забрать его обратно в Москву. Проблема документов вновь встала в
полный рост, но на то она и стюардесса, что знает в самолете все
укромные места. В общем, безбилетного четвероногого пассажира она
провела на борт тайком.
Во время перелета несколько раз ходила его проведать. Она не знала, как
собаки обычно переносят полеты, но реакция этого пса ей не нравилась.
Дышал тяжело, лежал как-то безвольно, глаза почти не открывал. Из
аэропорта домой пришлось ехать на такси – было понятно, что электричку и
метро он не осилит, а ночью такси вызвали еще раз – помчались в
ветклинику.
Под капельницей собака пролежала несколько дней. Врачи констатировали
инфекцию и серьезные проблемы с пищеварением, на лечение ушла куча
денег. Молодой человек этой девушки был настроен очень скептически:
притащила из Турции какого-то полудохлого пса, да еще, может, заразного,
потратила на него ползарплаты, а сама даже имени его не знает! В
ветклинике, кстати, тоже очень удивились, когда девушка сообщила, что
боксер отзывается на имя «собака», а узнав вкратце историю
пса-путешественника, посоветовали искать информацию в интернете, на
форумах.
Она вбила в строке поиска: «Троицк потерялась собака породы боксер» – и
сразу нашла его фотографию, возраст, имя. Он лежал на подстилке – такой
худой и слабый после больницы, – когда она повернулась к нему от
компьютера и произнесла вслух его имя. Момента пронзительнее в ее жизни,
может, и не было – его глаза загорелись таким восторгом, такой надеждой
и мечтой о возвращении самой большой в его жизни любви…
М. ей не поверил: прошло почти три месяца с момента пропажи собаки,
когда она позвонила. На встречу с незнакомой женщиной он взял друга
покрепче и еще одного – с машиной, на всякий случай. В фильмах такие
сцены очень эффектны: нежная музыка, замедленная съемка, собака, всем
своим преданным существом устремленная к хозяину. В реальности все было
проще и суетливее: они приехали, она вышла из подъезда, он стал неистово
лаять и рваться с поводка. М. упал перед ним на колени, и пес принялся
вылизывать его лицо. Один из друзей дрогнувшим голосом спросил: «Где же
он был все это время?» А второй спросил: «Мы вам что-нибудь должны?»
Последним аккордом в этой истории был финансовый – все чеки за лечение
собаки М., конечно, оплатил. С женой он не развелся, пес жив и здоров.
Только в магазины хозяева больше его с собой не берут.
копимастер
|
|
814
Как я чуть не стал террористом.
В Германии повышенные меры по предупреждению терроризма.
Жарко. 27 градусов. Решил съездить в магазин и купить квасу. Очень я
люблю русский квас. Сказано – сделано. Сел в авто и поехал в русский
магазин. Их в Германии множество.
Приезжаю. Выбираю большую, 2 х литровую пласт массовую бутылку с квасом
«Данила» и кое что из продуктов.
Пристраиваюсь с тележкой в очередь до кассы. На ленте нет места. Поэтому
свои продукты не разгружаю. Жду своей очереди. Подошел к кассе. Начинаю
выгружать продукты.
Берусь за бутыль с квасом, она выскальзывает из рук и падает на пол.
Раздается мощный взрыв. Вся очередь в квасе. Продавщица падает на пол и
верещит:
- Бомба! Бомба!
Все дружно валятся наземь. Один я стою со второй бутылкой кваса около
кассы, весь в квасе, в ушах звенит. Вдруг меня хватают за руки с двух
сторон и укладывают на землю.
Естессно вторая бутылка падает и со страшным грохотом взрывается. Опять
все в квасе, звон в ушах усиливается. Меня хватают и куда-то волокут.
Глаза у меня залеплены квасом, ничего не вижу и не соображаю.
Полностью очнулся в комнате охраны. Уже все ясно. Охрана разобралась.
Мне любезно предоставили полотенце. Все успокоились. Сидим, ржем.
Вдруг распахивается дверь и врываются какие – то люди в черной одежде с
автоматами.
Снова мордой в пол. Кричат. На руках наручники. Везут в полицию.
Оказывается, после первого «взрыва». Кто-то с мобильного вызвал полицию.
Снова допрос. Разобрались. Любезно подвезли обратно к русскому магазину.
Я даже не стал брать купленные продукты. Сел в свою машину и домой.
Весь в липком квасе, в голове звон.
Наверное квас я больше пить не буду. Ну его. Минералка без газа не хуже.
|
|
816
Рассказал один из пришедших ко мне на практику студентов.
Один первокурсник какого-то негосударственного ВУЗ'а, раздолбай по
жизни, в один прекрасный весенний день получил повестку в военкомат.
"Собирай вещички, и охранять государственную границу, жрать баланду в
казарменной столовой, чистить зубной щёткой унитазы". Такие перспективы
парня, разумеется, не устраивили, и письмо с повесткой было отправлено
туда, где его вряд ли кто-нибуль найдёт. Это повторялось не один раз. В
конце концов военком решил наведаться к парню лично. Звонок в дверь,
призывник видит в глазок полковника-вонекома и какого-то солдата с ним.
Понял, что это по его душу пришли, дверь открывать не стал, сделал вид,
что никого нет дома. А за дверью военком, хоть и пьяный "в гудок",
услышал, что в квартире какая-то возня, и начал вместе с солдатом ногами
долбить в дверь, размахивать табельным пистолетом. При этом на весь
подъезд звучали фразы на тему "ах ты с...а ё...ная, из-за таких как ты
подрывается обороноспособность страны, открывай б...дь, всё равно до
тебя доберусь, не выйдешь сам - буду стреляь в замок..." и т. п. Парень,
немного поразмыслив, подошёл к телефону, снял трубку и набрал номер
"02". Сообщил, что вооружённые люди угрожают расправой и пытаются
проникнуть в квартиру.
Через несколько минут вид в глазок: из лифта и с лестницы выскакивают
несколько человек в бронежилетах и шлемах, одним ударом из руки
выбивается пистолет, затем обоих "нападавших" ногой под дых, носом в
пол, руки за спину, пинками по рёбрам, шмон карманов, пошли. Когда
помятого военкома с солджатом уже уводили, звучали слова: "C...а!
б...ь! П... рас! Ты у меня скотина ё... ная пойдёшь служить на самый
крайний север, на подводную лодку, которая обязательно потонет!"
Через пару минут в дверь звонит один из ментов-омоновцев. Дал подписать
протокол, далее: "мы их конечно забрали в отделение, потому что они
пьяные в жилом подъезде размахивали пистолетом и нарушали общественный
порядок. А ведь они были действительно из военкомата. Надавали мы им
сильно. Так что, слышал что он напоследок про подводную лодку сказал?
Лично я тебе теперь идти в армию очень не советую..."
P.S. После поизошедшего парень взялся за ум, больше года прятался на
дачах у друзей, при помощи связей и денег перевёлся в институт с военной
кафедрой. Военкомат пока не "достаёт".
|
|
818
Почему как что не так,
Виноват всегда "дурак"?
То ли русский, то ль еврей,
Вот пойми. Или налей...
Не всегда понятно нам
Почему все деньги ТАМ.
В кабинетах ли из кожи
Для последних так не вхожих.
В белых роллсах, в черных ройсах
Безобидных, ты не бойся...
В славных расписных церквях,
Где бухгалтером монах.
В длинноногих пестрых шубках
И в гламурных мини-юбках,
В мини-яхтах депутатов,
В мини-шлюпках дипломатов.
В топ-зарплатах мэнэ-джеров
В топ-откатах мелких мэров.
В ФСБ, в Прокуратуре...
ДЕНЕГ НЕТ. Их нет в натуре.
Так-то все понятно вроде
С кем делился С. Мавроди.
Что мотает Ходорковский,
Как страдает Березовский.
Тут я вспомнил про Газпром.
За Газпром мы всех порвем!
Наша гордость, наше все!
С вас труба, а с нас сырье.
За ценой не постоим.
Надо - мы укоротим.
Уберем с конца мы ноль,
Хочешь два? Тогда изволь.
Только ты, дружок, не спорь
С теми, кто за мир горой.
С теми, кто уроки дружбы
Преподаст, обезоружив.
Тот же, кто бомбит не глядя,
Тот плохой техасский дядя.
Ты с ним больше не водись,
С нами лучше ты делись...Ой!
Я имел ввиду держись...
Только с нами, это с кем?
С ним, со мной? - Да не совсем.
С тем рабочим на заводе?
С ним уж делиться Мавроди...
Со студентом из деревни?
Анекдот предельно древний.
С ветераном из Чечни?
Так ведь не было войны.
Нет, делиться надо с теми,
Кто всегда и всюду в теме,
С ними, брат, не пропадешь:
Рупь посеешь - пять пожнешь.
Эти люди знают дело
И на жизнь взирают смело,
Совесть - их прямая суть,
Помигают ей, и в путь.
Много всякого народу
Портит бестолку природу,
Эти ж только украшают
Как нам жить за нас решают.
Наполняют нам бюджет,
Только средств в бюджете нет.
Все средствА в проектном блоге
Рыже-Нано-технологий.
Нано-ваучер создать,
Это вам ни сесть, ни встать.
Нано то и нано се
Нано денег нам еще.
Деньги к деньгам тяготеют,
Деньги - зло, вот вся идея.
Не имеет зло вины
Нет такой величины.
Виноват лишь только он -
Ленинградский почтальон.
Виноват за то, что беден,
Не пиарен, не заметен.
Не успешен и не сыт,
Не про это говорит,
Что живет он просто так.
Ну и как он не дурак?
|
|
819
СЧАСТЛИВАЯ ДЕВОЧКА
Во Львове стояла дикая жара, но в отличие от Москвы пережить ее проще.
Нет парящего асфальта, кругом булыжник, во всяком случае в центре.
Я случайно встретил своего старинного друга из прошлой жизни и мы
отправились к его постаревшим родителям и двум огромным мужикам с
татуировками - его братикам (в прошлый мой визит они еще не умели
ходить).
По дороге друг рассказал чудесную историю, которая надеюсь согреет и
вас:
- Наш дом построили почти в самом центре вместо старинного
развалившегося.
Дело было тридцать годков назад, в подъезде собралась большая искрящая
толпа будущих жильцов. Здесь и сейчас мы все должны были решить свою
судьбу - кто на каком этаже получит квартиру. Вначале все дико спорили,
доказывая друг другу, почему именно им по состоянию здоровья нельзя жить
на первом этаже, потом плюнули и перешли к жребию. Это не казино, дело
серьезное, переиграть не получится. Раз и на всю жизнь...
Мама лихо вытащила нам второй этаж, лучше не придумаешь, волнения
позади, но я еще долго крутился, наблюдая радостные крики счастливчиков
и слезы вопли и рыдания неудачников.
Подошла очередь четырехкомнатных квартир. К шапке с бумажками подошла
первая семья: папа, беременная мама и трехлетняя девочка Вита. Родители
с гордостью заявили, что их дочь тут самая счастливая и она уже один раз
всю семью уже спасла от смерти: «Мы ехали на село, сели в автобус, уже
купили билеты, но дочку стало тошнить, пришлось не ехать. А потом этот
автобус без нас разбился, половина людей погибла, а вторая стала
инвалидами».
Настало время счастливой девочке лезть в шапку и тащить бумажку. Все
замерли... ПЕРВЫЙ ЭТАЖ!
Беременная мама в крик:
- Так не честно! Давайте переиграем, она совсем еще маленькая,
глупенькая и не знала что вытаскивает!!!
Но когда разъяренная мамаша поняла, что номер не пройдет, она в
отчаянии, при всем народе бросилась лупить свою бедную «счастливую»
дочку...
Люди попытались ее остановить, на что отец девочки заявил:
- Она прекратит, если мы переиграем жеребьевку.
Досталось тогда бедняжке...
Так и поселились они на первом этаже, без балкона и с раздвижными
решетками на окнах.
Прошло совсем немного времени, мама Виты еще не успела родить, влезла на
подоконник и принялась мыть к Пасхе окна. Голова закружилась и женщина
выпала на улицу, рухнув лицом в розовый куст.
Сильно покарябалась, но даже ребеночка не лишилась, ведь это был не
второй, не третий, не четвертый, а ПЕРВЫЙ ЭТАЖ... Помню, весь наш дом за
нее переживал.
Прошло двадцать лет, перестройка сожрала все подкожные запасы семьи,
родители Виты постарели, вышли на пенсию и опустили руки, они просто не
представляли себе, как прокормить троих детей...
Девочка Вита взяла семью в свои маленькие ручки. Всех отвезла на село к
бабушке, влезла в кредит и устроила в квартире маленький продуктовый
магазинчик.
Уже через пять лет, эта девочка Вита настолько приподнялась, что смогла
своим соседям на втором этаже сделать такое щедрое предложение, от
которого глупо отказываться, и с тех пор девочкина семья вернулась из
села и живет в квартире над своим магазином, а летом ее помолодевшие и
вечно загорелые родители не вылезают из Черногории.
Тут мы с другом дошли до прохладного нутра гастрономчика и купили бутыль
ледяного кваса.
Заглянули в подсобку и друг сказал:
- Привет Вита.
Я тоже поздоровался.
... Хорошая девочка...
|
|
821
как-то раз я со своим бывшим возвращалась с юга
с нами в плацкарте ехала тоже пара
оба были такие полненькие, из казани
а была страшная жарища, а у нас еще и окно не открывалось
короче мы сидили все в простынях и обливались потом
ад был
а девушка эта очень любила лежать на верхней полке
но залазить она на нее умела через столик, что ни мы, ни ее МЧ не
приветствовали
ну поскольку все люди вежливые, то они придумали такую фишку - парень ее
сидит на нижней полке так, чтобы коленки выходили далеко в проем, она на
них становилась и влезала на верхнюю полку
а она к тому же была еще и очень непоседливой
и вот когда она раз наверное в 20й полезла на эту полку, используя
своего МЧ как трамплин, а мы с бывшим сидели на противоположной скамейке
и смотрели все это дело
этот парень тихо-тихо так говорит (пока она лезет на верх), чтобы
только мы услышали:
- и почему коровы не летают?...
|
|
822
Про аппендицит
Дело было в апреле. А вернее – в конце января. Короче – давно это было.
Как раз справляли начало семестра. Не повезло. Явился друг Сашка с
рюкзаком, чего съесть, и торбой, чего выпить.
Он в ту пору опять влюбился. Не так чтобы очень, но все-таки. Что ж тут
поделаешь? Пришлось принять участие. То есть не в его личной жизни – в
дискуссии на эту тему. Мы ж как приличные люди увлеклись и загрузились
прилично. Пока могли.
Сашка в пьяном виде становится очень дотошен. Пристает ко всем с
вопросами о смысле. А тут вот не стал. Говорю же – влюбился.
Я тоже все больше на закуску наваливал. Солонину с чесноком. Под
самогонку самое то – лучше не бывает. Короче – проявил усердие.
Так что на утро, мой, измученный каникулами организм выдавил «SOS» и
залег на диван. Захандрил. Забулькал.
Часа три образумить его пытался.
– Вставай, – уговаривал. – Надо в сортир…
– А не пошел бы ты в пень! – упиралось тело. – Тебе надо. Ты и вставай.
Пришлось признать его аргументы, принять пилюль и призвать эскулапа. Тот
явился стремительно – часа через три. Решил: аппендицит. Сам не
справится. Вызвал «скорую». «Скорая» никого не вызывала. Загрузила и
выложила на операционный стол.
Дальше люди в белых халатах потрошили меня под задушевные беседы о
буднях профессии. Я в ответ лихо матерился. Дамочка на соседнем столе,
прослушав мой речитатив, впала в кому без анестезии. От восхищения,
видимо. У нее резали полип из прямой кишки, так что побыть в отключке
выходило даже за благо, я думаю.
А еще я решил, что неплохо бы жить хирургом. Вырезать из людей разные
гадости. Балагурить. Дамочки к тому же – вот как эта – раздвинут для
тебя все сами – даже просить не надо. Еще потом конфет принесут или
коньяку…
Решил, что стану. И мог бы стать. Да вовремя спохватился.
Раскопки моего ливера, между тем, закончились обрядом зашивания и
вывозом пациента в сад. То есть в ад. Это я отчетливо понял, когда
наркоз отошел.
Нет в природе звуков кошмарней ночного храпа в реанимации. Каждый
скрежет прямо в мозг! Сосед в реанимации попался виртуоз. Привыкнуть к
своим руладам возможности не давал. Как только я адаптировался к обычной
ритмике, тот начинал причмокивать, стонать, завывать и хрюкать. Иногда
замолкал. Пукал. И начинал с начала.
Круче него мог быть только наш общажный сторож дядя Вася. Тот так пил
чай из блюдечка – на чердаке стекла дребезжали. И храпеть умел – я
как-то на сборах был, так над нашими палатками самолеты взлетали – разве
что с ними сравнивать.
Есть мужики с устойчивой психикой. Я к ним не отношусь. Это точно.
Попытался успокоить себя, что храп – все-таки не лекция по сопромату, но
не вышло! Говорят, можно здорово захотеть и горы передвинуть. Так что,
если бы в голову того хрыча с соседней койки случайно слетел с орбиты
ближайший спутник, я б нисколечко не удивился.
Не выгорело. Жаль. Отсутствие аппендикса мешало сосредоточится. Пришлось
прибегнуть к подручным средствам. А под рукой не было ничего кроме
ломтиков льда из пакета на брюхе.
Позиция выдалась не фартовой. Только злость сохраняла целкость. Я лупил
в соседа как герои Панфиловцы – прямой наводкой в лобовую броню. На
какое-то время это меня развлекло, но ситуацию не изменило. Сосед ревел
в углу всеми дизелями. Похоже, танки заходили на боевой разворот.
Когда закончился мешок, я нашарил на полу сразу четыре тапка. Успех меня
почти окрылил, но мужику с башкой в наркозе, тапок в глаз – слону
дробина. Поддал газу. И хоть те что!
Выкидав все тапки, я задумался, в каком виде должен буду покидать эту
палату. В том смысле, что ног всего две. А тапок заготовлено? Вот то-то
и оно! Впрочем, тапки – и те закончились.
Истомленный этими мыслями, я, послал горячий привет врачу, который не
прирезал гада еще в операционной и, наконец, уснул.
Во сне я был героем – Панфиловцем. Готовился к рукопашной. Выпил сто
грамм наркомовских. «За себя и за того парня»… Проснулся разбитым и
израненным. Рано. Потому как в жизни чего-то отчетливо не хватало. Танки
ушли. Моторы заглохли.
Пригляделся. Сосед исчез вместе с храпом и следами бомбежки. На его
кровати определился блондинистый субъект в халате, под который можно
спрятать все. Даже крылья.
Пришлось ущипнуть себя за нос. Не мог аппендицит так скоро перейти в
райскую жизнь. Или хоть в паранойю. Похоже, блондин разделял это мнение.
– Перевели в интенсивную, – пояснил, кивнув на пустую койку.
– Повезло ребятам! – обрадовался я.
– Угу, – не понял доктор. – За тобой через час. Сможешь?
– Ну да! – подтвердил я. И испугался. – В интенсивную!
– И так сойдешь. В обычную. Пришлю эскорт. Выздоравливай!
Легко сказать: «Выздоравливай», если через час придет медсестра, а у
меня из одежды – бинты в районе пупка. Решил дополнить гардероб хотя б
трусами.
Приступил. Со стороны должно было выглядеть, будто внезапно оживший
манекен попробовал приодеться – можно двигать всем, кроме живота и тем,
что к нему прикрепилось.
Совершив несколько акробатических трюков, я насадил-таки трусы на ноги.
По одной. Подтягивал кверху по-змеиному – сложным движением мышц.
На одевание ушло минут сорок. Из чего следовал вывод, что мужик я
обстоятельный. Только копуша.
Тут явилась девушка. В халатике. Хорошенькая! Немного смущалась. Но я-то
был уже на коне! В смысле – в трусах.
Вместе мы перелезли в каталку – я мужественно стискивал зубы; она
трогательно поддерживала, где придется – и покатили меня к новому
обиталищу.
Палата включала в себя пять депрессивных лежебок и один стол.
– Жизнь продолжается, – прохрипел сосед слева. – На месте жмура – новый
урод.
– От урода слышу, – вступилась сестричка, и я проникся к ней…
Благодарностью?
– Отросток отрезали? – не унимался мужик.
Сестричка зарделась. Что было странно при ее профессии.
– Харэ гундеть! – гаркнул сосед справа. По виду форменный генерал. Хотя
какой там к чертям генерал в общей палате.
Тот, что слева, ушлый попался. Спорить не стал. Перешел к анекдотам.
Активизировался. Сосед с койки напротив заливисто захихикал. Пятый
упорно молчал. Стойкий выдался. Железный Дровосек, одним словом.
Говорят, что положительный настрой способствует выздоровлению. Вы
пробовали смеяться с разрезанным брюхом? Я гугукнул, потом хрюкнул,
потом заткнул рот полотенцем и начал шарить по полу в поисках тапка.
Есть такая профессия – пидор по жизни. Тот, что слева, увлекся. Языком
так чесал – в пору стилистом подрабатывать. Виртуоз.
Тут сестричка опять за меня вступилась. Выдержала паузу. Сплошным
напряжением лицевых мышц.
– Больной, – говорит. – Не прекратите сейчас же, попрошу врача рот вам
зашить!
– Лучше анус! – парировал пациент.
– Договорились! – решила девушка и выскользнула из палаты.
В возникшей заминке я задремал и ничего не знаю до следующего утра.
Утром с визитом явился Сашка и кротко поговорил с соседом слева, пока я
ковылял в туалет. Превентивно. На случай дальнейших провокаций. После
его ухода тот долго дул губы. Наконец, не удержался. Высказал, что он –
творческая натура. Дрозд певчий. А воспитанные друзья лежачих больных
так не поступают…
Нажрался яблок и стал бурчать животом.
Пришел обход из одного врача и двадцати курсантов. Когда в палату влез
последний, в ней кончился воздух.
– Мужики, – предупредил сосед слева. – Если кто сейчас на меня сядет. Я
перну. И мы взорвемся.
Юмор пациента принят не был. Скорее наоборот.
– Этот вчера напрашивался? – поинтересовался главный. – Готовим кляп.
И перешел к моей койке.
– Кто его так? – задал вопрос.
– Я… – потупил глаза один из курсантов.
– Молодец! – похвалил. – В следующий раз грызть не надо. Лучше скальпель
использовать… Мы – врачи – ужасные циники, – пояснил мне, чтоб не
волновался.
– Спасибо за подсказку, лекарь, – съязвил я и отвернулся к стенке.
Обход закончился.
Сосед слева некоторое время имел несчастный вид. Потом освоился и как бы
сдох. Были все приметы, пока не пришли медсестра с санитаром.
– На живот! – скомандовала.
Пациент тут же воскрес счастливым образом. И сделал попытку залезть под
стол.
– Замри, спирохета! – порекомендовал санитар.
– Давай уже, Склифосовский! – смирился больной.
– Стравинский – моя фамилия….
– Тогда сыграй
– Сча исполним, – заверил санитар и употребил шприц.
– У–у–у! – затянул сосед, продолжил парой куплетов «Вставай, проклятьем
заклейменный» и снова затих.
– Вывози! – скомандовала сестра, глянула на меня и улыбнулась.
– Надеюсь, его в интенсивную потом, – пожелал я и улыбнулся загадочно.
– Как есть – Певчий дрозд, – отметил сосед напротив. – Может теперь
отрежут что-нибудь?
– А может – зашьют… – предположил «генерал». Педант, одним словом.
Дальнейшие дни потекли буднично. Оттого стремительно. Выписали меня.
Пришел прощаться. К сестричке, главным образом.
– Хотел выразить благодарность, – говорю. – Не знаю как.
– Знаешь...
И тут бы и наступить прорыву в отношениях. Ан, нет. Секс в страну еще не
пришел. Размножались по ходу дела и по зову партии.
Вот и вся история.
Только еще не совсем.
Прошло время.
Оклемался я. Сижу дома. Телек посматриваю. В дверь звонок. Там Сашка.
Проведать пришел. А из-за спины медсестричка выглядывает. Из моей
реанимации. Глазки потупила. И все в ней прекрасно. Региной зовут.
– О, как! – порадовался.
– Сошлись мы, – услышал от Сашки, – пока тебе передачи таскал. – И
понял: вот она – его влюбленность. А все что раньше – одно томление
было.
Голливудский сюжет – признаю. Но очень уж это у них здорово получается!
Думаешь: вроде бы – горе, а на тебе – счастье. Компенсация, одним
словом.
Вот как раз и Эдита Пьеха в передаче затянула свое бессмертное:
«Кто-то теряет, а кто-то находит…»
Да. А кто-то все-таки теряет. Насовсем. Аппендицит, например.
|
|
823
Мой муж, в бытность свою студентом жил в Вене. Жил он в доме, в котором
находился продмагазин. Как-то рано утром в субботу он налегке - в
пижаме, шлепанцах на босу ногу и черном плаще поверх пижамы - спустился
в магазин и купил рогалик и восьмушку масла. Тут к нему подошли люди в
штатском и взяли под белы рученьки. Ему объяснили, что у весьма пожилой
дамы на улице из рук вырвали сумку. Дама дала показания, что это был
мужчина, 20-40 лет, срденего роста, иностранец (для австрийцев
иностранцем мог быть турок, чех, югослав). Мой муж - брюнет, не жгучий, а
обычный, бледный, карие глаза, темные волосы, как 50 процентов мужчин.
Отягчающим фактором была его небритось (покажите мне в субботу в 8 утра
свежеивыбритого мужчину!) и легкий бодун - для студента нормальное
явление.
На его уверения никто не реагировал, то, что он жил над магазином на
3-ем этаже - полицейским было по фигу, паспорта в пижаме он не носил.
Короче, его замели в участок. Ситуация: суббота 8 утра, все друзья в
разъезде, мать в другом городе, подтвердить личность нечем и домой -
даже под конвоем - не пускают. Сидеть в обезьяннике как мин. 48 часов.
Остается надеяться, что почтенная дама его не опознает как преступника.
И вот очная ставка: дама - студент в пижаме, сжимая в руке рогалик. Даме
около 85 лет, на сморщеном личике - боевое выражение, на носу очки с
толстенными стеклами, в ухе слуховой аппаратик.
Дама, взглянув на студента, громко и четко заявила полицейским: "ИДИОТЫ,
ЭТО ЖЕ НЕ ИНОСТРАНЕЦ!"
|
|
826
Однажды с моим тогда пятилетним сыном смотрели фильм в летнем кинотеатре
на турбазе на Арабатской стрелке.
Сюжет уже не помню, но начинался он с того, что молодой человек,
познакомившийся с юной красавицей, приглашает её на утреннюю рыбалку.
Молодые люди встречаются ранним солнечным утром, затем, рассекая воду
моторная лодка типа "Казанка" несёт их к песку речного острова. Потом
эта пара, в плавках и бикини, бегают друг за другом, обсыпаются песком и
брызгаются водой.
В конце концов на весь экран показывают то, к чему шло дело: они
страстно целуются!
Время от времени в луч проектора попадают бабочки и другие насекомые.
Зрители затаили дыхание, с интересом ждут дальнейшего развития событий.
В тишине слышно только стрекотание кинопроектора. И вдруг раздаётся
возмущённый возглас моего пацана:
- Папа, папа, а почему они рыбу не ловят?!
Все близсидящие зрители грохнули смехом!
|
|
827
- Даааааааааааааа… - протянул Колян, пытаясь умучить вилкой одинокий скользкий маринованный маслёнок на тарелке. – Куда, бля??? – грибочек, решив избежать смерти храбрых, выскользнул из-под вилки и попал прямо в лоб ожидающему подачки коту. Кот испуганно взмявкнул, шарахнулся вбок, а потом, успокоившись, подошёл и понюхал объект. Убедившись, что гриб не представляет никакой пользы для кошачьего организма, обиженно поднял хвост и с видом оскорблённой добродетели удалился из кухни.
- Ну, мы собрались здесь затем, чтоб выпить, дык выпьем же за то, зачем мы здесь собрались! – провозгласил я избитый тост, поднял рюмку и чокнулся с Коляном, выплеснул в себя содержимое тары и закусил тончайшим лепестком сала с отчётливыми культурными слоями мяса и лёгкими, почти пастельными оттенками чеснока в аромате.
Колян также проинвестировал в организм жидкость, злобно глянув на валяющийся на полу грибочек, и обречённо захрустел зелёным луком, после чего кивнул на сладко почивающего на столе Серёгу:
- Чё делать бум?
- Именинник он сегодня, надо ему устроить праздник, ликование и фестиваль жизни! – толкнул я тему.
Виновник торжества индифферентно почивал левой частью морды лица в крабовом салате, и листик петрушки в такт дыханию нежно щекотал ему нос.
- Серёг, скажи, вот что тебе нужно от жизни? – взял быка за рога Колян, взболтав друга и собутыльника. Друг и собутыльник открыл один глаз и довольно внятно сообщил нам:
- Бабу!
Мы охуели. С нашей точки зрения закадыка уже находился в той кондиции, которую знающие люди называют «в говно».
- Ничего, хуй - не балерина, в сорок лет на пенсию не уходит! – оптимистично заявил я.
- А какую тебе бабу-то? – продолжал упорствовать Колян.
- Негритянку, бля!- конкретизировал желание именинник.
Мы снова охуели. Москва – это, блядь, не Нью-Йорк, тут негров количество ограниченное.
|
|
828
ОКНО
Когда моему сыну было четыре года, он смотрел только забугорные
мультфильмы про роботов – охотников за телами, монстров – оборотней,
бесполых японцев с магическими кристаллами и прочую хрень. Не то что я
был против, но меня напрягало, что он ни под каким видом не хотел
смотреть наши старые, добрые, проверенные временем советские мультики.
Сюжет не бойкий, взрывов мало, трансформеров - убийц так и вовсе нет...
Одним словом - отстой. Сын посмотрит ради меня две минуты «Приключений
Бонифация» и все спрашивает:
- Долго еще? Может уже к концу мотанем?
Загрустил я и стал думать как же мне завлечь и подсадить своего паренька
на человеческие мультфильмы...?
Заставлять - смысла нет, обещать новые игрушки – не жирно ли будет, за
просмотр мультиков...? (А дальше что? Эдак я докачусь до того, что он
мороженое станет есть только за шоколадные конфеты...) Пришлось играть
на низменных человеческих инстинктах, а что делать...?
Смастерил из посылочного ящика дом, прорезал окна, покрасил стены, даже
крышу пристроил с трубой. Вскоре в доме поселились маленькие человечки
ростом со спичку и обзавелись неплохим хозяйством: стол диван, книжный
шкаф и даже унитаз, а самое главное, они приобрели себе огромную плазму
с диагональю аж три дюйма.
Я сразу предупредил сына, что у этих ребят своя жизнь, в которую нам
гигантам лучше не соваться. Они же в нашу не лезут, живут спокойно в
своем домике под столом. Есть не просят...
Вдруг на следующий день сын прибежал с квадратными глазами и громким
шепотом прокричал:
- Папа, бежим скорее, человечки в своем домике смотрят плазму!
- Ну, смотрят и смотрят, что они не люди? Ты им главное не мешай и не
пугай.
Поздно вечером вернулась жена и с ужасом застала ребенка лежащего под
столом без признаков жизни... Это он бедняга затаив дыхание подсматривал
через окно, как маленькие человечки смотрят мультфильмы и успел
подглядеть всего Винни–Пуха и Ну погоди. На следующий день человечки
взялись за фильмы Гари Бардина и сын не отстал от лилипутиков, втянулся.
Так изо дня в день лежа под столом, он стал крупным специалистом по
советской мультипликации...
|
|
829
Люди и животные в своем социальном поведении ничем не отличаются друг от
друга - те и другие живут по определенным нормам, но человека выделяет
способность и готовность выйти за пределы этих норм. Грех делает
человека человеком.
|
|
830
Работаю саппортом в провайдере. Ночью часа в три сижу, никого не трогаю,
раздается звонок.
Абонент:"Здравствуйте, извините что так поздно беспокою, вы можете
проверить, в сети ли мой роутер сейчас"
Я: "Да, конечно, не вопрос, номер договора"
А: говорит номер договора и где живет
Я: "Нормально все, вот в сети, давно уже."
А: "Фууу... слава богу, а я боялся что дом сгорел"
Я: "Ээээммм" О_о
Да здравствуют люди с нестандартным мышлением:DDDD
|
|
831
Приходит Рабинович к раввину. Он хотел бы начать своё дело, но чтобы без
всякого риска. Раввин, подумав, даёт совет:
- Торгуй мукой и досками. С этим не прогоришь. Живым всегда нужен хлеб,
мёртвым - доски на гроб.
Прошёл год, Рабинович обанкротился.
- Рабби, - заявляет он, - вы сказали, живые и мёртвые всегда будут
нуждаться в моём товаре. Но в нашем местечке люди не живут и не умирают,
они мучаются.
|
|
832
Начать нужно с пробок на выезде из Москвы. Все эти транспортные кольца и
радиально-разбегающиеся шоссе сильно напоминают прицел (или мишень, кому
как). Есть ощущение, что в случае катастрофы, типа сломавшегося
водопровода, Москва превратится в огромную человеколовку.
Мигалкины рванут по встречке, за ними полезет шакалье поменьше. Самые
мелкие пакостники поедут по правой обочине и плевать им всем, что в
соседних машинах дети, старики и просто совестливые люди. Пробка на
выезде из Москвы, в пятницу вечером, сильно напоминает описанную выше
ситуацию, но ничто не угрожает жизни и здоровью путника, поэтому особой
агрессии и не наблюдается.
До моего дома в деревне 200 верст, в будни это занимает примерно 3 часа,
в пятницу вечером до семи. Ну и ладно. Выехали в семь вечера, приехали в
2 часа ночи, нормально. Поужинать и спать, на веранде, за антимоскитной
сеткой, в прохладе и тишине.
Первую подляну подбрасывают соловьи. Еще до рассвета их заливистые трели
будят мозг, тело упорно сопротивляется. Вторую подляну подбрасывает
солнце – восход. Ну зачем феншуй придумал, что спать нужно лицом к
восходу, раздернутыми шторами и открытыми окнами?
Тело упорно сопротивляется. Мозг дает команду: натянуть одеяло на голову
и повернуться на левый бок. Не по феншую, конечно, но можно спать.
Наверно читатель догадался, что в соседних домах точно такие же москвичи
испытывают точно такие же муки, но разница в том, что некоторые из них
приехали на сутки раньше. Для этих проснуться в пять никакая не
проблема, если конечно вчера не пили до сегодняшнего рассвета. По любому
– первые зашевелились, захлопали двери, кто то прогремел ведром. Тело
упорно не хочет просыпаться. Мозг отдает приказ: подушку на голову.
Вроде помогло.
Заблеяла коза Малолитражка. Отомщу. Объясню дуре-соседке что это не
коза, что это козел. И доить его не нужно, а нужно было учить зоологию в
школе. А пока приученный к ежедневной дойке козел требует утреннего
удовольствия.
Тело не просыпается. Запахло едой, пахнет яичницей с помидорами и
беконом, соседи обсуждают – творог или сметану к оладьям, сошлись на
парном молоке с земляникой и белым хлебом. Какие, все-таки, толстые
стены в московских джунглях. Ну гундит телевизор, ну ругаются сосед с
соседкой, ну потянуло куревом с лестничной клетки. Какая ерунда против
деревенских звуков. Дайте поспать.
Зарычали газонокосилки. Слышно как трава мягко ложится под ударом лески,
деревня бреется.
Встаю, захожу в душ.
В воскресенье вечером попрусь в обратную пробку, а в пятницу снова
приеду в свою забытую властями деревню. Где в XXI веке дороги никогда не
видели асфальта, электричества хватает только на чайник. Про газ
слышали. Сотовой связи можно считать нет, но почему-то есть интернет.
|
|
834
Рассказал один приятель, далее с его слов.
"Сижу дома, вечер пятницы, скучаю. Звонит дружбан и приглашает к себе на
стопку чая. Живёт он, к слову, в паре автобусных остановок от меня. Иду
на остановку, рядом с домом, по пути в магазине беру 2 снаряда по 0,5.
На остановке, людей нет, автобуса тоже. Думаю: "пусть водка пока
охладится, а то тёплую продали" и ставлю обе бутылки в сугроб у
остановки.
По законам жанра, садясь в автобус, про бутылки я забыл.
Посидели хорошо, домой на такси под утро добрался. Проснулся, мягко
говоря, помятый. Я к холодильнику - там пусто (в плане спиртного), в
карман – налика 30 руб.
Тут вспоминаю про те 2 бутылки на остановке.
Нацепляю прямо поверх домашних треников (тех самых, с пузырями на
коленях) и майки куртку тёплую, надеваю ботинки и иду.
На остановке давка. Закурил невдалеке от неё и вспоминаю, куда ставил
бутылки. Люди начинают на меня коситься "как на говно".
Докуриваю, подхожу к сугробу, что за ночь намело, и ногой нащупываю
первый пузырь где-то в 0,5м от прочищеной территории. Достаю из снега.
Народ заинтересовлся. Потоптался ещё секунд 20, нашёл второй пузырь.
Глаза людей - О_О, а я радостный пошатался домой.
Дома похмеляю организм, "отравленный алкоголем". Тут мой взгляд через
окно падает на остановку, а там народ бродит кругами и весь снег в
радиусе 5 метров убран и вытоптан почти до асфальта".
|
|
836
Рассказал один приятель, далее с его слов.
"Сижу дома, вечер пятницы, скучаю. Звонит дружбан и приглашает к себе на стопку чая. Живёт он, к слову, в паре автобусных остановок от меня. Иду на остановку, рядом с домом, по пути в магазине беру 2 снаряда по 0,5. На остановке, людей нет, автобуса тоже. Думаю: "пусть водка пока
охладится, а то тёплую продали" и ставлю обе бутылки в сугроб у остановки.
По законам жанра, садясь в автобус, про бутылки я забыл. Посидели хорошо, домой на такси под утро добрался. Проснулся, мягко говоря, помятый. Я к холодильнику - там пусто (в плане спиртного), в карман – налика 30 руб.
Тут вспоминаю про те 2 бутылки на остановке. Нацепляю прямо поверх домашних треников (тех самых, с пузырями на коленях) и майки куртку тёплую, надеваю ботинки и иду. На остановке давка. Закурил невдалеке от неё и вспоминаю, куда ставил бутылки. Люди начинают на меня коситься "как на говно". Докуриваю, подхожу к сугробу, что за ночь намело, и ногой нащупываю первый пузырь где-то в 0,5м от прочищеной территории. Достаю из снега. Народ заинтересовлся. Потоптался ещё секунд 20, нашёл второй пузырь. Глаза людей - О_О, а я радостный пошатался домой.
Дома похмеляю организм, "отравленный алкоголем". Тут мой взгляд через окно падает на остановку, а там народ бродит кругами и весь снег в радиусе 5 метров убран и вытоптан почти до асфальта".
|
|
837
Бобры вообще сообразительные существа, один знакомый рассказал, а я
склонен ему верить:
Решил он на одной широкой протоке крылёны поставить (один из способов
ловли рыбы). Поставил, говорит, три штуки в обед и уехал. Нужно
отметить, что при установке крылья у них расправляются под углом, концы
крепятся к колышкам и втыкаются в дно. Приехал, значит, вечером. У всех
трех крылья сложены друг к дружке по линейке. Чертыхнулся он и опять все
выставил как надо. Колья воткнул поглубже. С утра приезжает - опять
крылья закрыты в линеечку. Говорит - издеваются, суки. Срубил конкретные
колья, забил их в дно. На следующее утро - крылья стоят нормально, а вот
колья пытались грызть. И концы у пары крыльев порваны у колышков. Всё
жаловался тогда:
- Ну что, блин, за люди! (это он про бобров так). Я же им ничего
плохого-то не сделал. Вот суки!
Потом, при совместном распитии крепких спиртных напитков, нами была
поведана сия история одному дедушке. Долго он улыбался беззубым ртом, и
говорил:
- "А-а-а, наливай, ща скажу..."
После третьей... или четвёртой, сейчас уже не помню, мы напомнили деду,
что пора бы уже и сказать. Пока он в памяти. Дед закурил, и сказал
(примерно):
- Парнишки, это оне от делать нехуй...
- В смысле? - спросил кто-то из нас.
- Рядом плотина была? - продолжил дед.
- Ну, была, - сказал мой знакомый.
- Ну и хуле ж ты, разобрал бы, и вся недолга, - с серьёзно-назидательным
видом посоветовал дед.
- ????
- Ну чё вы на меня смотрите? Надо разобрать плотину, как можно больше.
Вот тогда они делом будут заняты, и не тронут твои крылёны. Проверено,
сынки.
Вот так просто и незатейливо. Разбираешь полплотины, и весь скучающий
бобриный инженерно-технический состав всю ночь занят делом – тихонько
матерясь, восстанавливают плотину.
Старики плохого не посоветуют.
|
|
838
Возвращаюсь самолетом из командировки Санкт-Петербург - Мурманск. На
соседнем кресле сидит настоящий штабной полковник, растегнутом кителе
слегка с коньячным перегаром. Самолет приземлился в солнечном Мурманске,
и наступает самое противное время - ты уже на земле, а трап еще не
подан. Люди встают толкаются и предвкушают встречу с родными и друзьями.
Звонок полковнику на мобильный телефон, и видимо волнующийся молодой
лейтенант докладывает что встречает "важную шишку" но в лицо его (шишку)
не знает. Голосом генерала Лебедя (царствие ему небесное) полковник
оттягивает летеху... "Лейтенат, в самолете военных много, но
общевойсковой полковник один - это и есть я". Не успел он дать на
телефоне отбой как звонок опять трезвонит на весь салон. С раздражением
и похмельем человек-гора отвечает "Лейтенант, если вы меня не узнаете, то
я вас узнаю однозначно по блеску в глазах и идиотскому лицу - отбой."
Когда через секунду раздался третий звонок на его телефон, то
прислушиваться стали все пассажиры этого рейса включая экипаж. Уже
окончательно выходя из себя и состояния алкогольного опъянения
"Лейтенант, я буду не в фуражке и не пилотке, но если вам блять так
будет понятнее, то я одену металлическую каску!!!" Финиш... я сполз на
свое кресло и давился от смеха минут пять вместе со всеми пассажирами
салона самолета. Бедный лейтенант
|
|
840
~~$юльчик$~~: ЛЮДИ ПОДСКАЖИТЕ ГДЕ МОЖНО КУПИТЬ ТАБАК ДЛЯ КАЛЬЯНА????
~AnomaliyA~: юленька...
~AnomaliyA~: кроссовки на ноги...
~AnomaliyA~: попу в шорты и на пробежку.
~AnomaliyA~: какой нах табак? )))
~~$юльчик$~~: ДЛЯ КАЛЬЯНА
|
|
843
На обычной приподъездной скамейке обычного московского дома сидят две
бабушки. Глядя на них, кажется, что так было всегда, но дом и скамейка
появились только в 1978 году. Снесли типовую московскую деревню и на ее
месте выстроили новые, многоэтажные дома. Сейчас бабушкам по девяносто
лет и происходят они из той самой снесенной деревни.
Обычные бабушки на обычной скамейке. Все жильцы подъезда, без всякого
исключения, здороваются со старушками с улыбкой и некоторым пиететом.
Раз в две недели к дому подъезжает большой черный джип, нехарактерно
долго паркуется, так чтоб никому не мешать, из машины выходит высокий
сорокалетний пижон с объемистыми пакетами "Азбуки вкуса" - специального
магазина по продаже съестных понтов. Бабушки называют пижона Толстым,
хотя из лишнего веса у него только пакеты со снедью, пижон же величает
бабушек Павлой Сосипатовной и Марией Ильиничной. Толстый подходит к
старушкам, и они недолго разговаривают. Через полчаса, оставив пакеты на
лавочке, Толстый тепло прощается и уезжает. По праздникам вместе с
пакетами остаются цветы. Обходительного пижона можно было бы принять за
внука одной из бабушек, но почти все жители дома знают, что это не так.
Толстый - продюсер одного из российских телеканалов и родственных связей
с нашими старушками не имеет вообще: никого из родни у бабушек не
осталось и бабушки сидят на скамейке.
Сидят, иногда обсуждают "куда катится этот мир" и зачем сын тетки со
второго этажа уехал в Америку, когда и здесь неплохо работал на заводе.
Они разные. Павла Сосипатовна охотно откликается на "баб Пашу", а на
"баб Машу" Мария Ильинична обиженно поджимает губы. Мария Ильинична,
сидя на скамейке, обычно читает Донцову с Марининой, а баб Паша не
читает ничего, зато так внимательно разглядывает проходящих мимо и так
много о них знает, что любой офицер ЦРУ за такие подробные сведения
заложит свой агентский значок. Если, конечно, офицера заинтересуют
жители обычного дома в спальном районе Москвы.
Они разные, хотя родились в одной деревне. Мария - в семье сельских
учителей, а Паша - в нормальной деревенской семье. В семнадцать лет
Мария собралась в институт и замуж, а бойкая комсомолка Паша никуда не
собиралась, но завербовалась на Колыму и уехала, увезя вместе с собой
жениха Марии Ильиничны. Так получилось. Потом получилось так, что Мария
Ильинична, отучившись в институте, до семидесяти проработала
учительницей литературы, замуж так и не вышла и детей завести не успела.
Как и Паша. Пашин муж и бывший Машин жених, через год после отъезда на
Колыму замерз там по пьяной лавочке, Паша вернулась в деревню и стала
работать в колхозном саду.
Колхоз сделали совхозом и закрыли, колхозный сад частью вырубили,
деревню снесли, построили на ее месте дом и поставили лавочку. В доме
дали квартиры почти всем деревенским. Баб Паше однокомнатную на седьмом,
а Марии Ильиничне как учительнице целую двухкомнатную на пятом.
Прошло некоторое время и они встретились на лавочке. Старость и
одиночество приглушили старые обиды и они подружились. Подружились до
такой степени, что решили жить вместе у Марии Ильиничны, а баб Пашину
квартиру сдавать. Вдвоем жить дешевле, да и от сдачи квартиры неплохая
прибавка к пенсиям вышла. Квартирантка нашлась быстро. Таких
квартиранток в Москве пруд пруди: красивая молодая девушка приехала
покорять телевидение, эстраду и цирк сразу, театр и кино чуть погодя, а
потом и всю Москву целиком, чтоб не размениваться. Жиличку звали Ленкой,
платила она аккуратно, в квартире не безобразила, а что к ней иногда
мужики ходили, так и дело молодое, как сказала баб Паша, и на
телевидение можно попасть только через постель, я читала, как
согласилась с ней Мария Ильинична.
Они, как всегда, сидели на лавочке, когда перед домом появился большой
черный джип. Большие колеса нагло преодолели невысокий бордюр, джип
влез на тротуар и замер в полуметре от старушек, почти перегородив
проход и закрыв бабушкам обзор.
Мария Ильинична хотела было попросить водителя убрать машину подальше и
уже начала литературно-правильную строить фразу, а баб Паша уже открыла
рот, чтоб послать водителя еще дальше, чем Мария Ильинична, как дверь
джипа открылась, из нее выкатился пижонистый толстый мужик, вытащил за
локоток хихикающую Ленку, крикнул старушкам "Привет девчонки" и скрылся
в подъезде.
Девчонки и слова сказать ему не успели. Только чуть погодя баб Паша
выругалась, Мария Ильинична обижено нахохлилась, они обсудили куда
катится мир с черными джипами, телевизионными квартирантками и ейными
толстыми пижонами. И решили попенять Ленке на неправильную парковку
машины ее молодого человека, иначе они на ейного хахаля в милицию
заявят.
Разговор с Ленкой результата не дал. Вообще-то Ленка полностью
согласилась, но через день опять приехал черный джип и запарковался еще
ближе к лавочке.
Не возымели действия и разговоры с толстым пижоном. На все справедливые
претензии Марии Ильиничны и на еще более справедливую ругань баб Паши,
толстяк неизменно отвечал: "не ворчите, старушенции, я не на долго, а
только до утра", - подхватывал Ленку под локоток и скрывался в подъезде.
Целую неделю шел дождь. Бабушки не выходили на улицу, но и из окна им
было прекрасно видно, что большой черный джип продолжил наглеть,
докатился прям до скамейки и индифферентно поблескивает мокрой крышей.
- Так больше нельзя, - заявила Мария Ильинична, - в нашем дворе стало
невозможно жить, надо что-то делать.
- Я ему колеса проткну, - решительно ответила баб Паша, - ножиком. Раз -
и все. А, Марья, ты на шухере постоишь в подъезде.
- Он же вообще отсюда не уедет, если ему колеса проткнуть, - логично, но
робко возразила Мария Ильинична.
- И пусть! - баб Паша не теряла решительности, - пусть не уедет! Зато
когда приедет в следующий раз, будет знать!
Подруги еще немного поспорили, а когда кончился дождь они спустились
вниз, Мария Ильинична заговорила с консьержкой, а баб Паша быстро вышла
из подъезда, и оглянувшись, полоснула ножом по колесу джипа. Колесо не
поддалось. Потыкав в колесо ножиком для убедительности и не добившись
результата, баб Паша вернулась в подъезд, оторвала Марию Ильиничну от
разговора с консьержем и потащила в лифт.
- Не берет твой ножик его резину, - громким шепотом начала она еще в
лифте, - хилый. Надо еще чегонить придумать. Думай, Машка, теперь твоя
очередь, не зря ж тебя в институте учили.
- Можно сахара в бензобак насыпать, - подсказала Мария Ильинична, - я у
Марининой читала, - и, неожиданно для себя продолжила, - а можно
презерватив с водой из окна скинуть, как у Донцовой.
- Чего скинуть?!! - остолбенела баб Паша, - чего?!!
- Презерватив, - повторила Мария Ильинична и покраснела.
- Гондон, значит, - резюмировала баб Паша, - хорошая мысль! И нечего на
него сахар переводить! Шиш ему, а не сахар. У кого, говоришь, читала?
- У Донцовой так написано, - начала оправдываться Мария Ильинична, -
или у Бушкова. Не помню я, Паш.
- Бывает и у твоих Донцовых в книгах нужные вещи, Маша. Надо будет
почитать послезавтра.
- Да я прям сейчас тебе книгу дам, - Мария Ильинична решила отвлечь
подругу чтением, - прям сейчас.
- Не, прям сейчас я устала и спать хочу, - подытожила баб Паша, - только
послезавтра получится. Потому что завтра мы идем за презервативами.
Знаешь, хоть, где их продают-то?
- Конечно знаю: в аптеке? - полувопросительно полуутвердительно ответила
Мария Ильинична и опять покраснела.
- Эх, - вздохнула баб Паша и подбоченилась, - отсталая ты Машка. Их
сейчас в любом магазине продают. Но пойдем мы в аптеку. Она к нашему
дому ближе любого магазина, раньше всех открывается и там аптекаршей
Лидка работает, Серегина дочка. А сейчас давай чай пить и спать
ложиться. Темнеет уже.
Через час баб Паша похрапывала у себя в комнате, а в соседней комнате
ворочалась Мария Ильинична. Она никак не могла заснуть и все пыталась
понять, как правильно построить фразу, чтоб она не звучала наименее
пошло: "Лида, дайте мне, пожалуйста, презерватив" или "Будьте так добры,
Лида, дайте мне, пожалуйста, презерватив". Ничего не придумав, она
все-таки заснула.
Чуть только открылась аптека, бабушки проскользнули во внутрь и
зашептались возле витрины: Мария Ильинична пыталась отговорить подругу
от покупки.
- Представляешь, - шептала она, - вот попросишь ты у Лиды презервативов
и что она о нас подумает?
- А ничего не подумает. У нее работа такая: продавать чего скажут, -
возражала баб Паша, - не хочешь помогать - отойди, я без тебя справлюсь.
Старший провизор Лидия Сергеевна сразу обратила внимание на двух
знакомых старушек.
- Баб Паш, Баб Маш, - окликнула она их, - вам непонятно чего? Вы
спрашивайте, я поясню.
- Все нам понятно, Лид, - баб Паша наконец-то вывернулась от подруги, -
все понятно, ты нам гондонов дай на все!
И ляпнула на прилавок сторублевую купюру.
- Вам какие, гладкие, ребристые, со вкусом клубники, или банана, - на
автомате выпалила Лидия Сергеевна, и тут до нее дошел смысл просьбы, -
Чегооо?!!!
- Презервативов по-вашему, - поправилась баб Паша, - на все давай. А
ребристые они или клубничные нам с Машкой уже похеру. Сама понимать
должна не маленькая чай.
Дома бабушки попробовали наполнить презерватив водой в кухонной мойке.
Изделие растянулось, раздулось, заняло весь объем раковины и начало
выползать наружу.
- Батюшки...- удивилась Павла Сосипатовна, успев закрыть кран, - как же
мы его отсюда достанем-то, чтоб он не лопнул?
Старушки задумались. Наконец у Марии Ильиничны появилась идея.
- Давай воду сольем, положим его в пакет с ручками, а потом воды нальем
и из раковины вынем.
Все было выполнено. Презерватив, наполненный почти пятнадцатью литрами
воды, оказался в полиэтиленовом пакете с ручками, а "горлышко" его
перевязано веревочкой для надежности. Совместными усилиями бабульки
вытащили пакет из мойки и приспособили его на подоконник, надев ручки
пакета на оконную завертку.
Оставалось только дождаться благоприятного момента и скинуть пакет вниз
на джип. Благоприятным моментом старушки сочли тот момент, когда толстый
пижон садился в машину. Целилась баб Паша.
- Поехали! - злорадно сказала она и пакет полетел вниз.
Старушки отпрянули от окна. Внизу сильно хлюпнуло, раздался тихий, но
внятный "памп" - так пробка вылетает из бутылки шампанского и мужской
голос матерно выругался.
- Попали! - обрадовалась Мария Ильинична, - давай посмотрим?
- Убилииии!! - заголосила внизу какая-то женщина, - человека убиииили!
Милиция! Вызовите милицию!
- Я тебе посмотрю! - мгновенно отреагировала баб Паша, - а ну отойди от
окошка. Не в джип мы с тобой попали-то, а в толстого этого. Насмерть
видать. Слышь, как внизу надрывается?
- И что же теперь делать? - растеряно прошептала Мария Ильинична, и
старушки задумались.
- Знаешь, что, Паша, - продолжила Мария Ильинична через полчаса, - я
думаю, что нам надо явиться с повинной. Убитому этим не поможешь, но
совесть наша будет чиста.
- С повинной, так с повинной, - согласилась Павла Сосипатовна, - за
такого вредного мужика много не дадут, а по старости могут и вообще не
посадить. Пошли. Только надо в чистое переодеться и теплое с собой
взять. Вдруг все-таки заберут?
Через полтора часа после запуска пакета по джипу, переодетые в чистое,
старушки спустились вниз и вышли из подъезда. В руках у каждой был
узелок с теплыми вещами.
Большой черный джип стоял там, где и стоял только вокруг были натянуты
красно-белые ленты, а на лавочке сидел милиционер и что-то писал в
блокноте. Невдалеке суетилась еще парочка в милиционеров и стояла машина
скорой помощи с открытыми дверями.
- Кто здесь старшой-то, милок? - заискивающе спросила баб Паша, - не ты
ли?
- Я, - устало ответил милиционер, отрываясь от блокнота, - я здесь
старший, а вы гражданки проходите, здесь посторонним любопытствовать не
положено.
- Так, какие же мы посторонние, - еще более заискивающе удивилась баб
Паша, - мы не посторонние, ведь это ж мы его...
- Что "вы его"? - опять не понял милиционер, несмотря на подполковничьи
погоны, - проходите, бабушки, не мешайте работать бригаде.
- Экий ты непонятливый, - заискивания в тоне баб Паши стало меньше, -
русским языком тебе говорят: это мы его грохнули. Случайно.
- Кого грохнули? - до подполковника никак не доходило.
- Так труп же, господи! - рассердилась на глупого милиционера баб Паша,
- труп мы грохнули.
- Вы грохнули труп? - подполковник все еще ничего не понимал.
- Разрешите я объясню, - вмешалась в разговор Мария Ильинична и не
дожидаясь разрешения продолжила учительским тоном, - вы говорите
глупости молодой человек: труп грохнуть нельзя - он и так уже труп.
Правильно?
- Правильно... - отозвался милиционер
- Вот видите? - продолжила Мария Ильинична, - с трупом мы разобрались. А
мы с Павлой Сосипатовной были очень недовольны тем как паркуется эта
машина, мы неоднократно делали замечания водителю, он нам нагрубил, мы
решили отомстить и скинули на машину презерватив, наполненный водой.
Хотели в машину, а попали в водителя. Случайно. Вам теперь все понятно?
И я хотела спросить: он сильно мучился прежде чем умереть?
- Теперь все понятно, - в глазах непонятливого подполковника запрыгали
веселые чертики, - кроме одного: мне непонятно где вы взяли презерватив.
- Где взяли, там больше нет, - отрезала баб Паша, - ты нас или сажай,
или отпускай, нечего время тянуть.
- Ладно, бабушки, - смилостивился подполковник, - сажать вас я не буду
потому что не за что.
- Эй, Колесников, - крикнул он в сторону скорой, ну-ка давай сюда этого
пострадавшего! Хватит ему валерьянку пить. Тут его дожидаются.
Дверь кареты скорой помощи немного приоткрылась, и на асфальт мягко
выпрыгнул омоновец - большой человек в камуфляжной форме и бронежилете.
У бабушек похолодело внутри.
- Милиционера уделали, - подумала баб Паша и закрыла собой Марию
Ильиничну, - а может и обойдется, ишь здоровущий какой, такого одним
гондоном не пришибешь…
- Прям сейчас и посадят, - мысленно отозвалась Мария Ильинична, вылезая
вперед баб Паши, - а может и расстреляют.
Омоновец, чертовски напоминающий трехстворчатый гардероб, доставшийся
баб Паше от родителей, пошарил в машине правой рукой, ухватил там,
что-то невидимое бабушкам, извлек оттуда небольшого роста мужичка в
мокрой черной одежде и повел его к лавочке.
Голова черного мелко тряслась, из уголка рта бежала слюна.
- Вот, граждане бабушки, любуйтесь на дело рук, - ухмыльнулся
подполковник. Бабушки удивленно разглядывали черного.
- Ну что, мокрушник, - взгляд милиционера уперся в мокрого насквозь
мужчину, - рассказывай, кто такой, кто заказчик, где взял оружие.
Мужчина тряс головой, пускал слюни и молчал. На последних словах
подполковника глаза его закатились, он пошатнулся и упал бы, но был
ловко подхвачен омоновцем.
- Дааа, - протянул подполковник, - увози его, Колесников, все равно
толку не будет. За всю свою практику первый раз вижу, чтоб контрацептивы
так на людях сказывались. Увози. И это, сильно не пинайте в дороге, а то
совсем ухайдакаете убивца.
- Посмотрели? – подполковник повернулся к ошарашенным бабушкам, - все
понятно?
- Все! – соврала баб Паша, - только я не поняла, где наш Толстый-то?
- Вашего толстого я до магазина и обратно отпустил. Очень он хотел свое
спасение обмыть и спасителей отблагодарить. Вон он, кстати, тащится, -
подполковник кивнул в сторону дороги.
По дороге действительно приближался Толстый. В одной руке он держал
объемистый пакет, в другой…
- Гиря-то тебе зачем? – Брови подполковника взлетели вверх, -
двухпудовая еще.
- А! – Толстый поставил гирю на асфальт, пакет на скамейку и отчаянно
махнул рукой, - такую жизнь надо в корне менять, раз в меня стрелять
начали. Вот и купил по дороге. Хотите шампанского, подполковник? Или
коньяку? – Толстый зашуршал пакетом, - я ж как второй раз родился
получается.
- Коньяк ты мне в машину положи, - качнул головой подполковник, - я при
исполнении не употребляю при посторонних. А шампанское… Шампанское вот
им, спасительницам твоим. Увидели старушки из окна, что нехорошее
затевается и вмешались, удачно применив средство контрацепции, похожее
на презерватив. Так было, бабушки?
Старушки закивали, а подполковник улыбнулся:
- Такие вот у нас пожилые люди сознательные. Геройские, прямо скажем, у
нас люди.
Эту историю в доме знают все жители от мала до велика. Именно поэтому
все очень вежливо и даже с пиететом здороваются с бабушками на лавочке.
Своим пакетом они спасли толстого пижона и предотвратили заказное
убийство.
Так получилось, что толстый продюсер разозлил не только бабушек, но и
гораздо более влиятельных людей. Гораздо более влиятельные люди
продюсера "заказали".
Киллер дожидался благоприятного момента, прячась за открытой дверью
мусоросборной камеры. Когда толстяк вышел из дома и открыл дверь
большого черного джипа, киллер сделал несколько быстрых шагов вперед и
поднят пистолет с глушителем. И даже успел выстрелить. Но не попал.
Потому что за долю секунду до выстрела ему на голову приземлились
пятнадцать килограмм воды в презервативе и полиэтиленовом пакете с
рекламой магазина Копейка.
Почти сразу после событий характер Толстого изменился. Он похудел, стал
обращать внимание на окружающих его людей и даже женился на Ленке. С
купленной гирей он теперь не расстается. Может это произошло потому, что
"гораздо более влиятельных людей" не нашли, как ни искали и он решил
сменить стиль поведения, не знаю. Но во всяком случае спасших его
старушек Толстый не забывает до сих пор.
|
|
844
Удаленный спальный район столицы нашей родины. Люди в конце рабочего дня
спешат сделать покупки и воссоединиться с семьей, телевизором и
забанеными на работе Одноклассниками. И я в этом потоке тоже спешу
поскорее в наш супермаркет советского типа. Почему советского, спросите
вы? Да просто в нашем супермаркете персонал выглядит так, как будто их
только что вынули из анабиоза, в котором они находились с 80-х годов. Те
же прически, то же отношение к покупателю, только кредитки теперь
принимают, и товары в зале берешь сам, но я не об этом.
Так вот, подходя ко входу в наш супермаркет, наблюдаю я очень бурную
активность; полукругом, обступив кого-то, столпились бабушки и тетеньки
с мужьями. Осторожно пробираясь мимо скопления, наблюдаю чудную картину:
все эти люди обступили маленькую девочку и она с изумлением и удивлением
смотрит на всех бабушек, тетенек и дяденек.
Тетеньки и дяденьки пытаются из себя извлекать какие-то странные звуки и
слова, а девочка только еще больше удивляется, одним словом
фантасмагория форменная.
Но тут наперекор мне выдвигается "доминанта", ну в смысле тетка 909090,
и с интонацией партсекретаря декларирует тоном, не требующим ответа, -
"Вы знаете(?) немецкий!".
Немного опешив, я начинаю мямлить: "Да я и английский знаю на уровне
класса 3, а уж немецкий, боюсь, на уровне эмбриона."
Поворачиваясь к толпе, с гамлетовскими нотками она изрекает - "Он не
знает!".
Но я уже заинтересовался, и спрашиваю у уходящей "доминанты: "А в чём
дело?"
И на перебой из толпы начинает доноситься:
-"Потерялась!"
"-Три года!"
"- Да не городите чушь, ей точно уже пять!"
Немного писклявый женский голос:
"- Надо ее в милицию сдать, там разберутся!."
Полупьяный мужской голос из задних рядов:
"-Тебя Су.. Мля.. пардон.. а ментовку надо сдать! Су... пардон"
Громогласно заявляю:
- "Граждане, как бывший пионер-вожатый заявляю, что милицией хорошо
пугать, но в пять лет очутиться в нашей детской комнате милиции - этого
не пожелаешь даже дочке фашиста. Да и не уверен, что в милиции знают
немецкий, точнее, совсем уверен, что не знают."
Чуть слышно доносится диалог пары:
"-Володя, ты же в школе немецкий учил, чего молчишь?"
"-Наташ, я школу закончил 30 лет назад, я сейчас кроме "Хендэ хох!" и
"Цва драй полицай" ничего не вспомню"
При этих словах белокурая мелкая "немка" начинает смотреть на толпу с
еще большим удивлением и изумлением.
Решая завершить этот цирк и понимая, что, неровен час, дитё осознает,
что дяди и тети решают ее судьбу в самом суровом для немцев государстве,
заявляю:
"Граждане, в смысле господа и дамы, у меня жена лингвист и немецкий
знает, давайте я сейчас ей наберу, включу громкую связи и мы нашу немку
опросим и решим, что дальше делать!"
Толпа начинает одобрительно поддакивать, только с задних рядов слышен
полупьяный голос: "-Да меня бы спросили! Я сам... Мля лянгвист..."
И в этот момент, над толпой возвышается взъерошенная рыжая шевелюра,
которая с напористостью ледокола внаскок бороздит людские массы
прорывается к чуду в розовом платье и, щебеча на то ли немецком, то ли
голландском, подхватывает дитё и скрывается в чреве супермаркета.
Еще несколько секунд толпа стоит в немом оцепенении, и только пьяный
голос с задних рядов заставляет всех очнуться и снова пойти по своим
делам.
"- Мля.. Надо отметить воссоединение! А то су... в ментовкууу..."
|
|
846
Цыплят по осени считают
Москвичей нигде не любят.
Москвичей никто не любит, а больше всего москвичей не любят сами
москвичи. (Кто хоть раз наблюдал случайную встречу двух москвичей в
провинции, прекрасно понимает, что я имею в виду). Сильнее москвичей
москвичей не любят только питерцы. Но это совсем другая история. Любая и
каждая встреча в провинции москвича и питерца становится местной
легендой и многие века передается из уст в уста.
За что и почему люди не любят москвичей? Не знаю.
Сколько бы ни пытался я у кого-нибудь добиться ответа на этот простой
вопрос — бесполезно. Когда человек начинает не любить москвичей? С
какого возраста? Какие есть для этого предпосылки? Ну ведь не
генетически же, в самом деле, не по наследству передается эта нелюбовь?
Сколько бы и у кого я про это ни спрашивал, в ответ всегда получал
только недоуменное пожимание плечами и мутный задумчивый взгляд внутрь.
Самое большее, чего мне удалось добиться, это фраза «Ну, понимааааешь...
Как бы тебе это объясниииттть...»
И всё.
Странно. Очень странно, потому что вот лично я прекрасно помню, когда
именно, и почему я стал нелюбить москвичей. Любил ли я их до этого?
Трудно сказать. До этого я ведь их никогда не видел.
А как увидел, так сразу и понял, что не люблю, и всё.
Я так ясно и отчетливо помню этот момент, что при желании даже могу
восстановить дату.
Впрочем, дата не имеет никакого значения. Мне было шесть лет, почти
семь. Был погожий июньский день, точнее утро, когда калитка во двор
распахнулась от удара ноги, и в проёме появился с лицом мрачнее тучи
друган и сосед Колюня Голубев.
- Пиздец! Детство кончилось! - вместо «здрасьте» сказал Колюня и зло
пнул подвернувшуюся на пути одноглазую кошку Муську.
- Колюня! Что ж ты так ругаешься?! - возмущенно воскликнула проходившая
мимо с помойным ведром бабка Оля.
(Тут надо заметить, что возмутила бабку отнюдь не Колюнина манера речи.
К этому в деревне все давно привыкли. Даже далеко за её пределами Колюня
числился завзятым матершинником и непревзойдённым мастером крепкого
слова. Как и откуда развился в нём этот талант, - неизвестно. Родители
его, тихие спокойные люди, никогда себе не позволяли. Отец, дядька Валя,
Колюню периодически за это дело поколачивал. Что, впрочем, не имело
никакого особого эффекта. Не матерился Колюня только пока молчал. А
молчал он обычно недолго. Махнул на это дело Колюнин отец только после
того, как однажды Колюня на спор перематерил бригадира заезжих
ростовских лесозаготовителей, и выиграл целых пять рублей. Три рубля в
результате батя у Колюни отобрал, а два — не успел. И мы с Колюней на
все два рубля купили в местном лабазе прекрасных ирисок «Золотой
ключик», оставив в них в итоге все свои молочые зубы).
- Колюня! Что ж ты так ругаешься?! - спросила бабка Оля.
- Да хули, баб Оль! - сплюнув в кусты, досадно пояснил Колюня. - Как не
ругаться-то? Прилетели к нам грачи, разъебаи-москвичи!
Бабка Оля покачала головой и ушла по своим делам.
Про то, что накануне к соседям приехали родственники из Москвы, никаким
секретом в деревне конечно не было. Но делать из этого повод для плохого
настроения? Вот это было странно. Ведь, во-первых, гости в деревне
всегда в радость. Во-вторых, гости, тем более из Москвы, это подарки,
сладости, и прочие ништяки. И в-третьих, конечно, чем хороши гости? При
гостях тебя лупить никто не будет. Ну, минимум неделю. Добродушие и
всепрощенчество царит в доме при появлении в нём гостей.
Так что Колюнино настроение было непонятно.
И только я хотел поинтересоваться причиной Колькиного раздражения, как
калитка второй раз хлопнула, и на пороге и возникла эта самая причина.
Причина обвела взглядом двор, остановилась на мне, оглядела с грязных
пяток до лохматой макушки, и строго глядя прямо в глаза брезгливо поджав
губу произнесла. Нет, не произнесла. Отчеканила.
- Здравствуйте! Меня зовут Светочка!
Потом подумала, и добавила, четко, как рубила:
- Не Светка! Не Светлана! Не Светланка! Не Светик! А - Светочка! Я — из
Маааасквы!
Всё. Вот тут, ребята, можно вбивать сваю. Вот в этот момент я отчётливо
понял, как же я не люблю москвичей. Хотя в слово «не люблю» трудно
уложить всю гамму чувств, которую я в тот момент испытал к этому
недоразумению в розовых бантиках. Самым лояльным было ощущение острой
досады, что это все-таки Колькина родственница. Иначе как было бы
здорово отловить её где-нибудь за околицей и напихать полные трусы
крапивы. За вот эту вот оттопыренную губу и брезгливо-тягучее
"измааасквыыы".
Светочка была вещь в себе. Она была всего на год младше нас с Колюней.
Зелёное платьишко, розовые банты, белые гольфы и голубые трусики — она
вся рябила в глазах как старый телевизор со сломаной развёрткой. Для
деревенского глаза, привыкшего к менее разнообразной палитре, уже один
вид её вызывал нравственные спазмы. Стоит ли говорить, что своим
поведением Светочка абсолютно соответствовала своему внешнему колориту?
Вот теперь стала совершенно понятна причина Колькиного уныния. Его
приставили к столичной штучке с железным наказом: без Светочки - ни
шагу! Было, как говорится, отчего впасть в отчаяние. Терпеть целое лето
возле себя такой подарок судьбы. Конечно, я мог запросто избежать
неприятной участи. Это ведь была не моя сестра. Но бросить товарища в
беде? Да кто бы я после этого был? Так и стали мы неразлучной троицей.
Главная наша задача заключалась в том, чтобы Светочку круглый день
всячески развлекать и ублажать. Эх, если б это был пацан! Для
нормального пацана в деревне занятий — пруд пруди. Но нам досталась
Светочка. И на любое наше самое заманчивое предложение мы слышали всегда
одно и то же.
- Слы, а у Петьки свинья опоросилась! Айда поросят смотреть!
- Фуууу, парасят! А вот у нас, в Мааасквее, в зоопарке!...
- А айда на пруд, купаться?
- Фууу, лягушатник! А вот у нас, в Маааскве, в бассейне Маааасква!..
И так — по любому поводу. На любое наше самое шикарное предложение мы
слышали только неизменное - «Фуууу! …. А вот у нас в Маааасквее!»
Ну кто бы, скажите, мог такое вынести? И где-то день на четвёртый я не
выдержал и сказал:
- Всё. Завтра идём на птичник!
Птичник, птицефабрика, был в соседней деревне, у меня там работала
тётка. Птичник был шикарным местом, нормальному пацану там было занятий
на целый день не переделать. Хошь — иди стреляй голубей из рогатки в
кормовой цех. Хошь — в механический, где варят клетки для птиц. Хошь —
целый день катайся с дядей Лёшей на тележке между цехами, собирая
коробки с яйцами. Короче — отличное место. Но тащить туда девчонку было
совсем уж не по понятиям. А что делать?
Ладно. Своё «Фииии!» Светочка сказала только один раз, на подходе к
птичнику, когда свежий утрений ветерок нанёс привычное амбре. «Фииии!»
- сказала Светочка и заткнула пальчиками носик.
- Что - «фииии!»? - тут же отбрил Колюня. - Ты от себя вообще нюхала?
Ты же воняешь как... Вот это «фиии»!! А это — не фи, это просто говном
куриным пахнет.
И правда, Светочка имела привычку обильно сдабривать свой и без того
светлый образ ароматом духов «Международный женский день 8 Марта». Я
этот аромат теперь до смерти не забуду. Светочка восприняла слова брата
буквально, наклонилась и понюхала платье. То ли смесь духов и куриного
помёта произвёл на неё такое впечатление, то ли вид громадных цехов с
тысячами копошащихся и кудахчущих кур, но только больше Светочка не
выступала. Она ходила с широко открытыми глазами, и беззастенчиво
приставала с распросами к птичницам и мужикам в механическом. Колюня в
этот момент чувствовал себя расстрельным зеком, внезапно отпущенным по
амнистии на волю. А я себя - простым скромным героем. Это ведь я был тут
хозяином. Это моя тётка тут работала, и меня знали как облупленного все,
от сторожа до директора. Это ведь от меня зависело, увидит ли Светка
следующее чудо. Уток, к примеру.
- Ой! Тут и утки есть?
- Да сколько угодно!
Короче, нам наконец хоть чем-то удалось ублажить эту столичную фыкалку.
Меж тем дело незаметно придвинулось к обеду, мы проголодались.
Это была не беда. Мы ведь были на птичнике.
Можно было пойти в местную столовую, где две добрые большие
тётки-поварихи до отвала накормили бы нас традиционным местным обедом.
Куриная лапша на первое, макароны с курицей и яишницей на второе, и
компот. Но это было скушно и неинтересно.
Можно было выпросить в той же столовой хлеба и соли, и пойти в цех пить
тёплые, прямо из-под куриц, яйца. Это было гораздо романтичней. И мы уже
стали склоняться к этому варианту, когда мимо проехал на своей тележке
дядя Лёша. В тележке у дяди Лёши стояли фляги. Ехал дядя Лёша в
направлении цеха кормовых добавок.
- Свет, ты творог свежий любишь? - спросил я.
- Люблю! - сказала Света.
- Тогда пошли.
И мы пошли следом за дядьЛёшиным экипажем. Во флягах у дядь Лёши был
творог.
Куриц ведь кормят не одним только зерном. Им дают разные витамины,
добавки, и если внимательно посмотреть на куриный рацион, то чего там
только нет. С молокозавода каждый день дядя Лёша привозил фляги
свежайшего, белого как первый снег творога. Когда мы дошли, дядя Лёши
уже уехал, и фляги вместе с какими-то коробками просто стояли у входа.
Мы открыли первую попавшуюся и стали горстями доставать оттуда
рассыпчатые куски. Кисловатый творог без сахара и сметаны был пресен и
скрипел на зубах, но Светочка ела с удовольствием, а для нас это входило
в программу мероприятия, и было лучшей похвалой.
Внезапно её внимание привлекли стоящие тут же коробки. Коробки имели
круглые дырки по бокам и издавали странные звуки.
- Что тут? - спросила Светочка.
- А.... - махнул рукой Колюня. - Цыплята.
- Ой! А можно посмотреть? - загорелась та.
- Чо их смотреть? Цыплята как цыплята, - опять пробурчал Колюня.
- Ой! Ну пожааалуйста!
Я открыл коробку. Надо было видеть, как вспыхнули Светочкины глаза.
Коробка была доверху набита желтыми копошащимися комочками.
- Ой! А можно потрогать?
- Да ради бога.
Я зачерпнул из коробки комочек, и посадил ей на ладошку. Светочка
зачарованно смотрела, как цыплёнок устраивается в её тёплой руке, и
млела от счастья. Обойдённый вниманием Колюня тоже решил не отстать,
достал цыпленка, и стал поить его изо рта. Восторга заносчивой столичной
штучки не было предела. Она хохотала, визжала и прыгала, держа на каждой
ладони по цыпленку. Потом остановилась, подумала, и неожиданно
застенчиво спросила:
- А можно мне одного с собой взять?
И вот тут, товарищи, дьявол дёрнул меня за язык. Распираемый гордыней я
небрежно махнул рукой и брякнул:
- Да хоть десять! Их всё равно сейчас сварят.
Светочка сделала круглые глаза, осмысливая сказанное, и переспросила
недоверчиво:
- Как сварят?
- Да так и сварят! «Как, как...» Очень просто, - решил проявить
компетентность Колюня.
- Дурак! - сказала Светочка.
- Я дурак? - сказал обиженнно Колюня. - А ну пойдём!
Он взял её за руку и потащил в цех, куда работницы только что отнесли
пару коробок.
В цеху стояли и парили огромные, в два детских роста блестящие котлы,
куда тётки засыпали, помешивая огромными ковшами, всякие ингредиенты
куриного прикорма. Светочка стояла, широко открыв глаза, когда одна из
тёток подняла с пола коробку, открыла, и высыпала в кипяток пищащее
желтое содержимое.
Из цеха Светочка вышла бледная, с поджатыми губами, но удивительно - она
не плакала. Будь мы поопытней относительно женского пола, это бы нас
сразу насторожило. Но мы упустили момент, и как следствие — инициативу.
А у Светочки тем временем под бантиками уже формировался ПЛАН. План
спасения цыплят. И орудием спасения она выбрала нас с Колюней. Потому
что никакого другого орудия у неё под руками не было.
Как она нас подбила на это дело? Я не понимаю. Женщины коварны. И
коварство их не есть следствие опыта, а дадено с рождения. Факт есть
факт. Уже через пять минут мы пыхтя пёрли к дырке в заборе коробку с
цыплятами. Беззаботное время социалистического хозяйствования. Ни одному
попавшемуся нам по пути взрослому даже в голову не пришло спросить, куда
три малолетних ухаря тащат коробку, и что в ней. Ну тащат и тащат. Тащат
— значит надо. Тем более что меня-то знали в лицо, я там частенько
помогал кому-нибудь что-нибудь куда-нибудь дотащить. Так что мы
благополучно миновали забор, а дальше всё было только делом времени.
Через полчаса мы были у себя в деревне. И вот тут остро встал главный
вопрос, про который сразу никто не подумал — а куда девать двести
цыплят? Двести — цифра достаточно условная. Может их там было сто
восемьдесят, может двести десять, кто знает? Просто считалось, что в
коробку входит в среднем две сотни. Но сколько бы их там ни было, всё
равно их было очень много. Нести их к Колюне было нельзя. Оставался
только один вариант. Мой двор.
Сперва мы доставали цыплят и опускали осторожно на землю. Потом просто
перевернули коробку и высыпали. И тут же двор стал похож на поляну с
бегающими одуванчиками. От этих одуванчиков рябило в глазах. Постоянные
обитатели двора были в шоке. Петух конечно вышел, гордо выпячивая грудь,
но тут же позорно скрылся обратно в сарае и больше носа не казал.
Огромный пёс Дружок обреченно лежал возле будки и флегматично наблюдал.
По нему ползало с десяток цыплят, склёвывая крошки с усов, ещё с десяток
купалось в его миске. Кот сидел на сарае и обалдело наблюдал сверху.
Спускаться он боялся.
Результатом нашей операции спасения стало следующее.
Меня никогда не били. Просто отец, придя с работы и вникнув в ситуацию,
посадил нас с Колюней на лавку, и сказал.
- Сами притащили, - сами и будете кормить.
О том, чтобы собрать цыплят и отнести обратно никому почему-то даже в
голову не пришло.
Колюню батя выдрал. Крепко.
И только Светочка оказалась как бы ни при чем. Выяснилось, что она,
хорошая столичная девочка, просто попала под дурное влияние двух плохих
деревенских хулиганов.
И это было обидней всего.
Но как бы то ни было, теперь вопрос нашего культурного досуга до конца
лета был решен. С раннего утра и до позднего вечера мы таскали комбикорм
и запаривали зерно, толкли стекло и стригли траву. Пилили доски и
строили выгородку. Рыли ямы и хоронили трупы.
Инкубаторские цыплята плохо приспособлены к выживанию в естественной
среде. И численность их ежедневно сокращалась. То кто-нибудь случайно
наступит. То пёс ляжет неудачно. То кот задушит просто так. Для
развлечения.
- Ничего-ничего! - смеялся приговаривая отец. - Цыплят по осени считают.
И мы считали. Колюня, который до этого не мог и до десяти, через неделю
легко манипулировал десятками и сотнями, считая убытки. Иногда мы
ссорились и дрались, чья очередь идти купаться, а чья — чистить
территорию. И только Светочка жила беззаботно и в своё удовольствие. Но
мы-то хорошо помнили, по чьей вине и инициативе мы так зажигательно
проводим лето. И потихоньку вынашивали план мести. И если я забывал, то
Колюня напоминал, выразительно потирая себе то место, где ещё недавно
краснели следы от отцовского ремня.
К августу поголовье нашей живности устаканилось. Этим, оставшимся, уже
ничего не угрожало. Из двух сотен осталось тринадцать. Это были уже не
желтые симпатичные комочки. Это были тринадцать грязно-белых агрессивных
молодых петушков. Мы-то с Колюней знали, что до весны в кастрюлю с супом
не попадёт один, ну максимум два. Но Светочке об этом предусмотрительно
не говорили.
Как-то вечером мы с Колюней сидели на лавочке, наблюдая как цыплята
азартно делят накопанных нами на помойке червей, и Колюня вдруг сказал:
- Пиздец. Завтра амнистия. Москвичи сваливают нахуй.
Мы переглянулись и каждый задумался о своём.
А на следующий день московские колькины гости уехали. И Светочку, так
получилось, я никогда больше не видел. Вот собственно и вся
незамысловатая история, которую я решил рассказать вам с единственной
целью - что б было понятно, как, когда и почему я стал нелюбить
москвичей.
Впрочем, у неё есть и другой конец.
В день отъезда у Голубевых царила традиционная для такого мероприятия
суета. Тётя Поля собирала в дорогу подарки и снедь, паковала свёртки,
банки с вареньем и медом, и туго завёрнутые в пергамент куски копченого
сала.
- Ничего не забыть! Ничего не забыть! - повторяла Светочкина мама.
Нас то и дело шпыняли, чтоб мы не вертелись под ногами. Но мы всё равно
вертелись, потому что всеобщая суета втягивает как воронка. Наконец все
собрались, попрощались, присели на посошок, и поехали на вокзал.
Московский поезд отходил в восемь вечера. Нас на вокзал конечно никто не
взял. Да мы особо и не рвались.
В плацкартном вагоне новосибирского поезда царило традиционное вечернее
оживление. Пассажиры ужинали. Так у нас принято. Войди вечером в вагон
любого поезда по всей необъятной России. Вот только что люди сели. И уже
едят. Азартно причем так, словно век не кормлены. Или в последний раз.
Вот и Светочкина семья тоже, едва обосновавшись, собралась трапезничать.
Светочкина мама выкладывала на стол нехитрую снедь, которую тетя Поля
собрала им в дорогу. Хлеб, яйца, соль, сало, помидоры, огурцы, яблоки, и
непременная вареная курица в большой картонной коробке, перетянутая для
надежности шпагатом. В это время Светочкин отец нарезал перочинным
ножиком хлеб, покрошил крупно овощи, порезал ароматное сало, и наконец,
сглотнув набежавшую слюну, ловко поддел шпагат на коробке.
- Ой! - сказала Светкина мама и уронила вилку.
- Ёб! - сказал Светкин папа и ударился головой о полку.
Вместо курицы в коробке сидела дюжина грязно-белых цыплят и удивлённо
таращилась на мутный вагонный свет. Потом один их них издал некое
подобие кукареку, растопырил маленькие крылья, и выпрыгнул на стол.
Через пять минут пассажиры скорого поезда Новосибирск-Москва весело и с
гиканьем, с шутками и прибаутками ловили по вагону разлетевшихся цыплят.
В купе у Светочки царило напряженное молчание. Коробка опять была
упакована и перевязана бечовкой. Светочкин папа, растрёпанный вид
которого не сулил ничего хорошего, потёр ушибленую голову, посмотрел на
Светочку, и многозначительно сказал:
- Ну, Светка!... Ладно! Погоди у меня! - и ещё более многообещающе
добавил. - Я с тобой дома поговорю!..
А мы с Колюней ничего этого конечно видеть не могли. Мы в это время
сидели на лавочке и наблюдали за последним оставшимся на нашем попечении
петушком. Одного мы все-таки в последний момент решили оставить.
Тут от соседей донеслись голоса. Это вернулись с вокзала Колькины
родители. Они шумно и весело о чем-то говорили и хлопали дверьми. Колюня
прислушался, поёжился, и сказал:
- Ох и даст мне батя пиздюлей, когда узнает! Тебе вон хорошо, тебя не
лупят.
«Может и хорошо. - подумал я. - Но иногда - лучше бы уж лупили».
А вслух ничего говорить не стал. Колюня всё равно вряд ли бы со мной
согласился.
|
|
847
соседка Катя рассказала.
дело было прошлой зимой, они с мужем Димой жили тогда в частном секторе
на окраине города и до дома нужно было идти минут 20 от автобусной
остановки, а район самый неблагополучный - наркоманы, цыгане и т. д.
фонарей уличных, ессно, нет и в помине.
итак, вечер. мужу на работе выдали зарплату и он (абсолютно трезвый)
спешит домой. вышел из автобуса и пошел по тропиночке. и через какое-то
время Дима слышит позади скрип шагов, оборачивается тихонько - его
догоняет мужская фигура. грабитель! район же неблагополучный, а в
кармане - деньги! Дима прибавил шаг, гопник-тоже, Дима почти бежит, тот,
сзади не отстает и вот вот нагонит.. а Дима - довольно крупный мужчина,
богатырский даже.
вот он и решил - зарплату не отдам! резко останавливается и,
развернувшись, со всей дури тычет кулаком преследователю в лицо,
поворачивается и бежит в сторону своего дома. за ужином рассказывает
Кате о приключении, немного приукрасив, та - ахает - герой!
утром, проводив супруга, Катя сама идет на работу и на автобусной
остановке встречает соседку, живущую через 2 дома от них, и соседка
рассказывает, что вчера хулиган избил её мужа. вечером. ее муж тоже
получил зп вчера и тоже опасался, что могут встретиться лихие люди,
поэтому, завидев впереди здорового мужика, решил пристроиться к нему в
хвост, полагая, что вдвоем-то уж точно отобьются, если что. но мужик
очень быстро двигался по тропинке, и почти перед самым домом вдруг, ни с
того ни с сего напал на бедолагу. сотрясение мозга и выбито 2 зуба.
впрочем, денег не взял, наверно, спугнул кто-то, говорит соседка. а Катя
понимает, что это её благоверный отличился.
в общем, Дима потом старался с этим соседом не встречаться, хоть тот и не
подозревал ничего. а что? район-то ведь очень неблагополучный...
|
|
848
Дверь-судьба
Над нами живут соседи. Не, конечно любой может этим похвастать, даже те,
кто живет на последнем этаже. Но у них, правда, соседи не люди, а очень
даже животные всякие, типа кошек и птиц с крыльями вроде вечно
курлыкающих голубей и мелких, горластых воробьев. Даже не знаю, кому
повезло больше, тем, у кого наверху гнездятся соседи, или тем, у кого
над головой периодически спариваются кошки всякие громкоголосые.
У нас кошек нет, поэтому есть соседи. Муж и жена, лет по двадцать пять
обоим и, как я предполагаю, оба обладают мировоззрением и ранимым
характером блондинки.
… Стою, курю на балконе, на своем родном пятом этаже. Надо мной еще два
этажа соседей. Слышу, на шестом, муж с женой тихонечко так
переговариваются о чем то. Ну, о чем может на балконе шептаться молодые
муж и жена? Ясно дело о разнообразии интима, посредством исполнения
оного на балконе.
Но оказывается все не так просто. Да, интим конечно тут присутствовал,
но только не междучеловеческий, а человеко-ремонтный. Ну, это дело
знакомо почти каждому.
Соседи делали у себя ремонт, и вот неожиданно, как медузой в глаз, встал
вопрос и выносе постремонтного мусора.
- Ну ты чо, Светка! – горячо шептал муж – Да это быстро. Никто и не
заметит. Ррраз, и все!
- Ой, а вдруг чо? – резонно заметила Светка
- А чо «чо»? – продолжал склонять на нехорошее муж.
- Ну, мало ли чо! – логически возразила супруга.
- Да ничо! Все пучком! – подвел черту под диспутом муж.
Я уже собрался уходить, как услышал над собой странный шорох. Сверху
посыпались опилки и еще какая то фигня похожая на перхоть.
- Давай… - сдавленно бормотал муж. И по голосу было слышно, что он
чем-то там сильно напряжен. Ага, ага. Я бы тоже напрягся. Но, наверное,
сначала головой. Ибо эти два интеллектуала, чтобы не тащить по лестнице
дверь, которая не входила в лифт, решили ее назвать Икаром и скинуть с
балкона. Вот такое простое и элегантное решение.
Я конечно хотел предупредить их кое о чем, ибо опыт имелся дюже богатый
и разнообразный, даже набрал полный живот воздуха. Но не успел.
Надсадно и как-то жалобно крякнув, эти доморощенные Бони и Клайд
перевалили дверь через балконные перила и с любопытством уставились вниз
в ожидании эффектного разлета щепок от контакта древесины и асфальта.
Я поначалу тоже хотел глянуть, но вовремя посмотрел наверх. Весь трагизм
грядущего пронесся перед глазами как ускоренная хроника массового
изнасилования.
Дверь, которая эмигрировала с балкона, до этого гнездилась на шестом
этаже. Я на пятом. А подо мной был еще этаж, четвертый называется. Там
жили нормальные люди, которые по выходным нормально стирали белье и
совершенно нормально его развешивали за балконом. Да, да, именно за
балконом. Ибо папа ихний, чтобы не занимать бельем и без того убогие
квадратные метры балкона, сваял сушилку за перилами. Кстати очень
удобно. Там, между двух арматурин, горизонтально прикрученных по углам
перил, натянуто рядов пять веревок гуттаперчевых. А поскольку сегодня
воскресение, то и белья на них висело не мало. Простыни всякие,
пододеяльники…
А двери то что? Ей сказали вниз, значит вниз. Но кто же ее родимую,
деревянномозгую предупреждал о веревочках?
Она свозанула мимо меня черным коршуном, после чего можно было без
опаски высунуть голову и смотреть вниз. А внизу, в это время происходили
весьма забавные вещи.
Квадратное, деревянное изделие, уже порядком набрав скорость, вдруг
встретило на своем пути туго натянутые бельевые веревки. Надо сказать,
что сделаны они были очень качественно, и тест драйв прошли на пять
баллов. Но вот дверь… Дверь, она почему то перестала лететь прямо вниз,
а зацепив веревку и намотав на себя огромную, белую простынь, сделала
завораживающую дугу, и другим концом вошла точно в окно третьего этажа.
Вошла жестко и бескомпромиссно, как наглый Карлсон в простыне,
обожравшийся перебродившего варенья.
… Соседи на третьем давно мечтали поменять потрескавшиеся окна на
пластиковые. И, наконец дождавшись лета, решились. Как раз в этот момент
мастера вытащили старую раму, поставили и слегка наживили новую, белую,
с тройным стеклопакетом и немного отошли вглубь комнаты, полюбоваться на
результат дел своих.
Буквально через пол минуты они были вынуждены резко удивиться тому, как
рама, вроде и закрепленная внезапно самостоятельно вошла обратно в
комнату сопровождаемая чем то в белом с ромашками, одеянии. Мелодичный и
красивый звон оповестил всех, что установка новых окон временно
отменяется.
Но это был всего-навсего третий этаж. И дверь помня, куда ее направили,
задерживаться не стала, и уже не вертикально, а эстетично планируя,
устремилась к земле.
… Небольшая, но уже лохматая собачка, модели болонка, характера
паскудного и громкого присев в пошлой позиции с наслаждением гадила под
окнами, и периодически оглядывая прохожих, заливаясь визгливым лаем им в
коленки. Прохожие опускали головы, что бы посмотреть, откуда идет столь
мерзкий звук, потом брезгливо морщились и ускоряли шаг. Воняло от этого
серуна нестерпимо.
Его знал весь двор, поскольку эта лохматая вонючка целыми днями только и
делала, что гадила и тявкала. На удивление, это маленькое тело
производило столько дерьма, что коровы Нечерноземья просто плачут от
стыда. И каждое утро, выходя на работу я слышал выражение искренней
любви собачке нашей, в общем то, интеллигентной дворничихи.
В этот раз болонка была особенно визглива и неопрятна. Сидя в ужасной
раскорячке она тявкала на весь двор, наверное призывая посмотреть, как
ей неудобно.
И в момент наивысшей, болонкиной эйфории случилось то, после чего
дворничиха стала очень вежливо здороваться с моими соседями, владельцами
дери.
Дверь, в полной тишине на бреющем полете, прошла почти по ушам внезапно
заткнувшемуся серуну и с грохотом окончания мира, приземлилась в паре
метрах от болонки.
Природа замолчала. Комарики, до этого искавшие жертву, испуганной
стайкой кинулись в кусты и оттуда с ужасом смотрели, как болонка,
ме-е-ееедленно и молча(!) встала, осторожно посмотрела по сторонам,
потом подозрительно на свою кучу, подняла взгляд к небу, минуту постояла
в оцепенении и каким то крабьим шагом, в полной тишине поковыляла за
дом.
С тех пор ходила боком молча, как немой юродивый, и гадила исключительно
на газонах задрав голову вверх.
Ну а соседи. Им ничего не было, кроме приобретенного опыта и финансового
убытка за разбитое окно, которое приехали вставлять уже другие мастера,
поскольку те, предыдущие, от потрясения ушли в многонедельный запой.
|
|
850
Действующие лица.
Рядом с водителем:
Молодые парень и девушка. Они не знакомы. Молодой
человек разговаривает по телефону.
В салоне:
- женщина средних лет (с сумками и уставшим выражением лица),
- «свободное место» (сиденья поставлены слишком близко, чтобы
пространство между ними вместило ноги 2-х человек),
- я,
- мой друг,
- девушка,
- трое молодых мужчин (они вместе),
- молодая женщина,
- раздраженная женщина средних лет,
- миловидная молоденькая девушка.
Дело было в пятницу (12 сентября сего года). Погода примерно такая, какую
называют мерзкой, … хотя я с этим не согласна. Ну да ладно, не об этом
сейчас. Так вот, дождь, лужи, уже темно – вполне обычный осенний вечер.
Часов так около восьми-девяти вечера….
<s>Хотя ничего не предвещало ничего </s> :) Все, описанные ниже, события
начинаются с автобусной остановки, недалеко от станции метро.
На остановке стоят некоторое количество людей, поджидающих транспорт,
который довезет их до дома.
Наконец маршрутка, идущая по нужному маршруту, неосторожно паркуется у
бортика. И, конечно, тут же берется «на абордаж» желающими в ней
поехать.
Все, успешно ставшие ее пассажирами, натолкавшись и наругавшись вдоволь,
удовлетворенно усаживаются на свободные места.
Я и мой друг оказываемся <s>одними</s> двоими из этих счастливцев,
оказавшихся внутри. Мы сидим довольные и о чем-то разговариваем.
В маршрутке оказывается одно, хотя и очень относительно, «свободное»
место, но, при этом, у <s>входа</s> <s>выхода</s> двери, стоит
миловидная девушка.
Мы с другом продолжаем разговаривать, а маршрутка стоять на месте.
Женщина, с большими сумками, напротив нас начинает недоброжелательно
ворчать на водителя, в стиле «понаехали тут». Рядом с водителем молодой
человек негромко, но выразительно разговаривает по мобильному телефону.
Маршрутка стоит.
Раздраженная женщина, сидящая в конце маршрутки, в полный голос
высказывает свое мнение по поводу водителя и отсутствия движения. После
окончания ее монолога выясняется, что водитель не ездит со стоящими
пассажирами. Миловидная девушка смиренно усаживается на «свободное»
место и мы трогаемся. Мы с другом, смотря в полглаза на ворчащую
«соседку», продолжаем разговаривать.
И вот тут <s>хотя ничего не предвещало ничего</s> :) маршрутка, не
отъехав даже минут на 5 от места посадки, останавливается «как
вкопанная». Причину мы поняли не сразу. Информация о ГИБДДшнике настигла
нас с «задних рядов».
Водитель, понурив голову и взяв документы, уныло ушел <s>в никуда</s>
вслед за <s>человеком-свистком</s> стражем правопорядка.
Мы сидим.
Проходит некоторое время.
Мы сидим.
Гул голосов в салоне становится все громче и недовольнее: Сзади
«раздраженная женщина» громко и резко высказывается по поводу «этого
форменного безобразия».
Впереди, молодой человек продолжает настойчиво разговаривать по
телефону.
Женщина напротив нас, достаточно злобно, сетует, в нашу сторону на
жизнь, на ГИБДДшника, на водителя, периодически соглашаясь с
«раздраженной дамой» по поводу: жизни, ее ужасов и вселенских
несправедливости и безобразия.
Миловидная девушка, исподтишка улыбаясь, хитро поглядывает на нас и на
«раздраженную даму».
Сзади доносится смех и комментарии молодых людей.
И тут, ругаясь про себя и вслух, хлопнув из всех сил дверью, из
маршрутки на «волю» вылетела «раздраженная женщина» и унеслась прочь.
Через пару минут возникает восторг от того, что, витавшая в салоне,
«туча» испарилась.
Мой друг, смотря на женщину, которая сидит напротив нас и продолжает
сетовать (хотя уже и не так уверено) говорит:
- Вы только не ругайтесь на водителя, когда он придет.
И тут начинают происходить почему-то удивительные, но вполне обычные
вещи: Миловидная девушка начинает лучезарно улыбаться, услышав это.
Как-то в мгновенье тепло распространяется по всем присутствующим.
И кто-то говорит:
- Она не будет ругаться, это та женщина, которая вышла злая была, а эта
хорошая.
На лице женщины с сумками от этих слов появляется улыбка и она ласковым
голосом говорит:
- Это я просто устала, домой скорее хочу.
И перестает ворчать. Все улыбаются, даже молодой человек на переднем
сидении ненадолго затихает, чтобы потом передать кому-то невидимому, что
происходит в маршрутке. По салону разливается тепло улыбки и радости.
На этом мы не остановились...
Дальше больше!
Слева от себя, на стенке, я вижу наклейку, на которой написано: «По
салону не бегать». И тыча пальцем в наклейку, начинаю смеяться.
Смех подхватывает мой друг и миловидная девушка, которая смеётся уже со
слезами на глазах. За пару секунд, уже все присутствующие смеются от
души и обмениваются доброжелательными комментариями и шутками.
У всех улыбка «до ушей»!
Немного охлаждает веселье угрюмый водитель, садящийся в маршрутку и
оштрафованный стражем <s>порядка</s>. Он устало трет лицо ладонями,
видимо сегодня ему придется работать дольше, чтобы заработать то, на что
он рассчитывал.
Мы снова едем.
Пассажиры начинают покидать маршрутку один за другим, подъехав к нужным
остановкам.
И знаете что?
Люди, выходящие из маршрутки не только улыбаются и прощаются с
остающимися, но и желают друг другу хорошего вечера.
А главное знаете что?
Эти слова не просто проявление вежливости, а искрение пожелания!
А настроение такое радужное, что им хочется поделиться!
Вотъ
Все события и персонажи - настоящие. Любое сходство с реальными
событиями говорит о том, что Вы ехали в данной маршрутке :)
|
|