Результатов: 3356

3351

Как-то выходя утром из подъезда, дабы привычным путем идти до станции метро на работу, я заметил погнутый столб освещения, окруженный небольшой толпой жителей нашего человейника. Время еще было, поэтому я подошел, посмотреть, в чем дело.
В столбе освещения торчала черная-пречерная Лада приора, на ее капоте разлегся весь в крови, гражданин в спортивном костюме и бороде-вакхабитке. Устал человек, бывает. Внешне машина явно отражала тонкую душевную организацию своего владельца: все стекла тонированы в ноль, фары тонированы в ноль, противотуманки тоже тонированы в ноль. Из общего ансамбля выбивалась развальцованная выхлопная труба и шипованная резина летом. Через пару минут подъехала скорая, а я продолжил свой скорбный путь на работу.
Вечером за кружкой чая я поведал, про данный инцидент жене, на что она, смеясь и чуть не падая со стула, рассказала, что там случилось. Информация собрана была из домового чата, если что…
Сей гражданин, имел не только развальцованную выхлопную, но и весьма громкий выхлоп, которым будил по утрам жителей той части человейника, что была окнами во двор (мы, Слава Богу, окнами на улицу). На прямой контант гражданин не шел и, видимо это кому-то надоело, и этот кто-то ночью, замазал черной краской всю лобовуху на его пепелаце.
Утром, выйдя из подъезда, владелец приоры поехал привычным маршрутом по длинной стороне Т-образного перекрестка на выезд из двора и не видя препятствий, втюхался в бордюр, а затем и в столб освещения на приличной скорости. Тормозить не пытался, ибо не вижу препятствий жму на газ. После чего резко успокоился, вылетев через лобовуху на капот собственного автомобиля(пристегиваются же трусы!!!). Откуда его и забрала скорая.
В целом гражданин остался жив, (Ура Российской медицине!), правда машину его я больше не видел. Жена говорит, что ездит он большей частью на самокате. Так что пожелаем товарищу, большого счастья и успехов в жизни!!!

3352

Сегодня я как всегда проснулся около пяти. К сожалению, часов. Чтобы никого не будить, заварил кофе и пошел в производственное помещение. Курить. Включил там телевизор и уютно расположился на диванчике. Только отхлебнул ароматного кофейку, как здесь и началось. По крыше покрытой металлическим профилем кто-то пробежал. Да так, что может даже и не один, а табун. Если кто-то подумал как и я, что это лошадь, то был неправ. Ведь они – лошади, по крышам бегать не умеют, ни рысью не галопом. Хотя было похоже.

Вторым моим предположением был кто-то из соседей с «белой горячкой». Предположенье было более реальным, но такой сосед у меня только один и вчера вечером я видел его как никогда трезвым. Мысли слились в клубок и я решил прояснить обстановку. Хрен его знает, в жизни ведь бывает всякое. И в реальности может быть такое, что ни в одной фантастике не наворотишь. Вчера вон я на свою историю на Анекдотах.ру смотрел часа полтора, думая, а не сошли ли все с ума одновременно, пока не додумался, что рейтинг мог элементарно быть техническим сбоем. Багом, по-научному.

Аккуратно приоткрыл дверь ведущую в огород и сразу присмотрел валяющийся у стены силикатный кирпич. Не ахти оружие конечно, но может помочь. Ведь лошадь в каске даже строительной, а уж тем более соседа, я никогда в ней не видел. А значит если хорошо попасть может и поможет.

Не успел я высунуть голову за дверь как по крыше опять побежало. А потом это спрыгнуло практически на меня.
- Кошка, сука! – схватившись одной рукой за место где у меня должно быть сердце, произнес я, - ну ты меня напугала!
А она прижалась к моим ногам, а на крыше опять загрохотало. И я реально схватил кирпич. Ладно я, а мою кошку напугать не так-то просто. Тем более, что она отожралась на весенних воробьях которых в огороде тьма. И как охотница больше стала похожа на рысь или тигра и размером тоже. Но она явно кого-то боялась. Уж не медведь ли? Хотя у нас здесь их отродясь никто не видел. И тут, в свете уходящей луны и восходящего солнца, увидел три плотоядных рожи ее ухажеров.

- Ты на всю улицу одна что ли осталась женского кошачьего племени? А ты им объяснила, что ты стерилизованная? И с таким же успехом они могут и друг друга шкворить, а не по чужим дворам шарахаться. – пробурчал я. - Когда полностью рассветет посмотрю не промяли ли вы там у меня профиль. И если да принесу от Егора воздушку, устрою вам тут Цусиму. Пока заходи, посидишь у меня, можешь вместе со мной новости посмотреть.

Кошка послушно зашла. Но как только стали передавать о российско-американских договоренностях о нормализации отношений, кошаки на крыше подняли такой ор с переливами, что ничего слышно не было. А это между прочим уже международная политика, в которую я стараюсь никогда не лезть. И еще меня спрашивают почему я такой злой? И не люблю кошек.

3353

Пациент из преисподней.

И, как обычно, — хлёсткий заголовок…
И, как обычно, — приврал слегка, байке без этого — никак.
Частью приврал, преисподняя там явно присутствует.
Медсестёр сильно муштруют на предмет неотложных ситуаций, несколько раз за год они сдают теоретические и практические экзамены. Что, на мой взгляд, правильно — они гораздо физически ближе к критическому пациенту чем, скажем, врачи.
Да, врач примчится на код, через минуту-две.
Счёт же — на секунды, именно на медсестёр ложится комплекс реанимационных мероприятий.
Им полагается быстро распознать критическую ситуацию, позвать на помощь с одновременным началом реанимации.
Практику медсестры сдают на манекенах.
Старые манекены износились, их заменили на новый…
Вот тут дьявольщина и начинается.
Новый был настолько реалистичный — аж дрожь берёт!
Зловещего вида женщина, злобная, с саркастической улыбкой на лице, выражение которой менялось в зависимости от света — сарказм сменялся на злорадство, с оттенком издёвки.
А вот медсёстры приняли это за забаву.
Вне тренировок они разыгрывали неосведомлённых коллег, расшалившись, клали под мониторы — на которых, ясный хрен, была изолиния.
Я же, после 40 лет в медицине, реагирую рефлекторно, на инстинктах.
Не раз и не два — есть у меня привычка автоматически смотреть на все мониторы и реагировать, скажем, на изолинию (явный признак остановки сердца) — я дёргался и был готов начинать массаж сердца.
Шаловливые сотрудницы не унимались…
Найдя манекен сидящим на нашем любимом кресле с массажем, я возмутился этим явным перебором в розыгрышах.
Манекену же кресло явно пришлось по душе, судя по её дьявольской улыбке… в полумраке моего кабинета она выглядела наиболее правдоподобно.
Закончилось всё плохо… затянувшиеся розыгрыши имеют тенденцию приводить к неприятным последствиям…
Перевозя её из реанимации в предоперационную — медсёстры превзошли себя, все предыдущие розыгрыши померкли: вместо носилок они её посадили в кресло-каталку, одев в больничную форму.
И повезли, хихикая, мимо места ожидания для родственников и близких.
И, скиснув от смеха, они её — уронили, она выпала из коляски лицом вниз. Посетители были в ужасе, особенно их поразил цинизм смеющихся работников здравоохранения.
Пришлось мне, прикрывая медсестёр, провести беседу с посетителями, извиниться за ненужный стресс и пообещать, что ничего подобного мы больше не допустим.
После чего я, обозленный происшедшим, потребовал перевозить манекен — исключительно на каталке, лицом вниз, тщательно прикрыв со всех сторон.
Розыгрыши прекратились.
Но скучно не стало — в медицине скучно не бывает.
Michael [email protected]

3355

Ты поднимаешь голову случайно - так бывает: взгляд уходит вверх просто потому, что на земле слишком тяжело. Там, наверху, небо - ровное, выбеленное, выцветшее, будто кто-то долго и старательно оттирал его от воспоминаний. Уже не день, ещё не ночь, небо висит на невидимой грани, не решаясь шагнуть дальше. Деревья же уже сделали выбор. Они стоят, потемневшие, вытянутые вверх, строгие и молчаливые. Каждый кипарис - чья-то несказанная фраза, молитва, которую нельзя произнести вслух. Особенно тот, центральный, важный, главный, будто назначенный хранить этот сумеречный покой. Его ветви не раскинуты широко - они прижаты к стволу, будто он замер, сдерживая дыхание, чтобы не потревожить наступающее. Ты идёшь между ними, а они смотрят вниз. Без осуждения, без утешения, без обещаний. Они здесь давно, не спрашивая разрешения, и останутся, когда тебя здесь уже не будет. На одной ветке застряла сухая гроздь - прошлогодняя память, случайно пережившая зиму и ветер. Ей положено было упасть, но она держится. Держится вопреки логике и правилам - потому что это единственное, что осталось, и нельзя отпускать. В просвете между кронами - небо. Оно пусто, не заполнено ничем, будто кто-то нарочно оставил его белым, как лист, на котором не получилось дописать последнее слово. Слово простое, нужное, которое обязательно бы всё объяснило, но у тебя не хватило сил. Ты смотришь вверх и шепчешь про себя: « Я ещё здесь». Деревья не отвечают - они и есть ответ.