Шутки про спокойнее - Свежие анекдоты

Результатов: 81

2

Клин клином. Готовимся к командному первенству СССР. У нас команда мощная, Москву мы выигрываем всегда, международные матчи тоже, а союз? Надо играть, шансы есть. Собираю команду, готовлю. Есть некоторые сомнения: у меня плюс к проверенной команде новые, мной подготовленные мастера – два Димы, но двое моих сильнейших шахматистов — Володя и Толя, профессионалы, сильнейшие мастера страны, но они еще и мастера выпить, особенно Толя. Включать их в команду или нет? На меня не давят, — это не во Францию ехать, куда все сразу захотели. Тут все спокойнее, все решения мои.
Володя управляемый, а Толя ершист, любопытная фигура, он когда-то в 20 лет, в командной встрече он играл с Ботвинником, чемпион мира не смог выиграть, буркнул ничья, сбросил фигуры и ушел, не подав Толе руки. На следующий тур очухался, подошёл - «Анатолий Васильевич, извините меня, в прошлый раз я не подал вам руку потому, что был простужен и боялся вас заразить». Мы смеялись, а Толя свято верил в эту ахинею много лет. - «нет-нет, говорит, ну что вы? Михаил Моисеевич сказал, что он был простужен». Удивительное сочетание и некоторого цинизма и хамоватости и, в то же время, вот такой прямо девичей сентиментальности…
Взял обоих. Принимает нас Новосибирский авиационный завод, крупное предприятие, с нами работает ежедневно замдиректора. Ребята говорят давайте попросим у него какой-нибудь призовой фонд за лучшую партию. Ну давайте просите, я подойду с вами, постою, но просить не буду. Подходим - вот есть такое предложение - Сколько надо? – ну рублей 50 (это половина месячной зарплаты инженера). Вынимает деньги дает. -Как? Наличными? – Да, говорит зам, у нас завод богатый, а я не пью. Во как! Прямо готовый мем. Далее смешно они пошли и купили на эти деньги часы (!). вместо того чтобы отдать призеру живые деньги, раз уж они неожиданно достались. Часы, которые обычно покупала бухгалтерия, поскольку с наличными всегда была проблема и эти часы никому не нужные уже в печенках сидят. Т.е., выпала удача, но «никогда хорошо не жили нечего и привыкать. Господи, зачем я с вами пошёл, взяли деньги и выкинули в печку.
Наши главные конкуренты — это команда Новосибирска, которую возглавляет Саша Хасин, сильный гроссмейстер, тренер, мощный функционер, которого называли "шахматным губернатором Сибири", и Ленинградская команда, которой управляет серьезный тренер Фиалков, кандидат наук, серьезный мужик, собравший очень сильную команду. Мы сыграли с Ленинградом и выиграли, но Новосибирск — очень сильная команда. Еще есть много других сильных коллективов, например, команда Ярославля, которая, хоть и не претендует на первое место, но у них очень сильные шахматисты. Когда мы играли в Сибири, с ВАЗом, с ГАЗом, меня поразило, что против нас выходили команды, где только несколько кандидатов в мастера, а остальные — перворазрядники, и мои мастера потели, чтобы на взять свое. Я удивлялся и мне объяснили: у наших перворазрядников по 10-12 кандидатских баллов. (Если выиграть турнир первого разряда - получаешь один балл. Набрав два балла, входишь в кандидатский турнир и подтверждаешь звание кандидата в мастера.) А у этих по 10-12 баллов – негде играть, чтобы расти.
Играем дальше, все идет хорошо, никто не срывается, я держу руку на пульсе. Мы обыграли главных конкурентов — Ленинград и Новосибирск. Я расслабился и решил отметить успех: пошли в ресторан, и тут я делаю страшную, нелепую ошибку – выставляю ребятам водку — вроде как заслужили, почти победа. Но начался хаос: все бегают, ищут, где выпить. Я сам сорвал предохранитель.
Остался последний тур. Ситуация напряженная: Ленинград отстает от нас, но если они выиграют у Ярославля в сухую, то это может быть проблемой. Команда Ярославля тоже достаточно сильная, но они запили, их совратили мои, мои то закончили тур, а ярославцам то еще играть, причем с наши конкурентами. Захожу к ярославцам, ребята расслаблены, разбросаны по кроватям. – Ну, что мужики Ленинграду под ноль ложимся? - Да, чего нам, нам больше ничего не светит. Я говорю – так, хорошо ребята: за пол очка ставлю бутылку, а за полное очко — две бутылки. Вскакивают, как на пружинах - вот это разговор. пошел умываться! Стимул, однако.
Начался тур. Стоим с капитаном Ленинграда. Играют. Вдруг первый ленинградский шахматист выскакивает — (кажется, это был Половец, позже я встречал его в Калифорнии- международный мастер. Привел ко мне сына в школу). - Ничья! Фиалков, – Как?! Почему?! – Что можно сделать, когда сильный кандидат с первых ходов прет на ничью?! Следующий игрок опять ничья. Ленинград нас не догоняет. Фиалков в ярости. -Почему не играете? чего прете на ничью? В чем дело? – напирает он на ярославца. Тот – а пошто нам, мы же шо же, мы в своем посконном. Фиалков смотрит на меня. – А? ага, установка была дана!
Мы взяли титул чемпионов СССР. «Спартак – чемпион»? Нет! Вигвам! Торпедо – чемпион! Борьба идет не только за шахматной доской. Как говорила Ахматова, "когда б вы знали, из какого сора растут стихи". Стимуляция бывает разной, но в итоге победа за нами. Прямо по примеру «старших товарищей» - сначала настроим себе трудностей, потоми будем их «успешно» решать.

3

С тех пор, как завязал, любое застолье перестало отличаться от делового завтрака. Так и этот новогодний ужин имел все шансы исчезнуть вскоре из памяти. Если бы не эта семейная пара.

С их слов, они, чтобы перестать собачиться на темы патриотизма и политики, поклялись не смотреть, не слушать, и не читать никаких новостей. На полгода. Было очень, очень трудно. Но они выдержали этот срок. Помогло еще и то, что начали эксперимент в отпуске, да и работают там, где не принято болтать. Телевизор выкинули уже давно. А занять освобождающееся время решили сублимированием новостной зависимости как в совершенствование английского, так и изучение третьих языков. Чтобы смотреть интересные сериалы в оригинале, а не в наших убогих подделках. С удивлением оба признали, что вскоре их жизнь стала гораздо спокойнее, а отношения - улучшились. Откуда-то появилось время вместе сходить на каток. Или кафе. И даже оказалось, что обсуждать можно не деяния солнцеликих, а новую книгу.

Срок закончился 31 декабря, и супруги открыли заблокированные раньше каналы. Только чтобы вскоре вновь отложить телефоны. Потому что узнали, что ой, снова беда-беда. Тех, кого грозились посадить, остались не только на свободе, а даже у руля. Враги стали друзьями, друзья - врагами. Мы шли туда, а теперь - обратно. Ибо цели верны. Хотя и не постоянны. Денег нет, но мы держимся. Враги страшны, но мы им покажем. Ну, и другую хрень. Которой их сегодня решили накормить ну совершенно независимые блогеры.

А добило их окончательно осознание того, что все ядовитые и саркастические перепалки в их семье вообще не оказали никакого эффекта на мировые события. Да что мировые - даже на уличные...

Так что эксперимент решили продолжить.

4

Как-то ограбили одну из переделкинских дач по соседству с Пастернаками, и обеспокоенная жена потребовала, чтобы Борис Леонидович предпринял какие-то защитные меры. Писатель взял конверт и крупно на нём написал: «Ворам». В конверт положил деньги и записку:
«Уважаемые воры! В этот конверт я положил 600 рублей. Это всё, что у меня сейчас есть. В доме денег больше нет. Берите и уходите. Так и вам, и нам будет спокойнее. Борис Пастернак».
Конверт был положен на подзеркальник в передней. Шли дни. Воры не приходили. И потихоньку жена Бориса Леонидовича стала брать деньги на хозяйство из этого конверта. Возьмет и потом положит обратно. Однажды Борис Леонидович заглянул в конверт и обнаружил недостачу. Он вышел из себя.
— Как, — кричал он жене, — ты берёшь деньги воров?! Ты грабишь воров?! А что, если они сегодня придут?! В каком я буду положении перед ними?! Что я скажу ворам?! Что их обокрали?!

5

Позавчера, в День Рождения моего отца, которого уже нет на свете, у меня заболел зуб. С тех пор как 4 года назад моим стоматологом стал ирригатор, о посещении зубного врача я не вспоминал. Но выйдя босиком на холодный балкон во время памятной майской метели, простудился и инфекция по пути наименьшего сопротивления добралась до моего здоровья через зуб №46.
Забив тревогу, я стал звонить в стоматологические клиники. К моему удивлению их по району оказалось едва ли не больше, чем аптек, которые сейчас, кажется, есть в каждом доме. Клиника "ДентаПуть" (название изменено) с наивысшим рейтингом и удачным расположением в доме напротив, согласилась принять меня для консультации уже на следующий день. В назначенный час началась "обработка". На непосредственный осмотр ушло чуть более чем 10 секунд: "однозначно нужен панорамный снимок, всего 3900р. По акции, естественно". Идем в соседний кабинет, где установлена огромная чудо машина со встроенным искусственным интеллектом: "встаньте в круг, возьмитесь за поручни, закройте глаза". Вжжжжжиххх — снимок готов. В течение нескольких мгновений врач и его ассистентка в тишине внимательно изучали снимок. Дзинь, смской оповестил телефон о списании по карте. Это был сигнал к действию! Помощница доктора с дрожью в голосе театральным шепотом промолвила: "Доктор, так ведь тут необходимо удалять!". Доктор — молодой парень важно кивал головой. Остатки моего терпения растаяли как снег под майским солнцем. Высказав все, что думал об их актерских талантах я забрал снимок на CD и вернулся домой. Что делать дальше? Буду искать стоматолога, который станет лечить!
1) Собираю контакты 5 клиник в пятиминутной шаговой доступности от дома.
2) Назначаю по порядку приемы в каждую из них. Интервал 2 часа, чтобы успеть побеседовать и без спешки дойти до следующей.
3) Записываю снимок на флешку и туда же для пущей верности программу Ez3D-i - просмотрщик формата медицинских изображений ".dcm".
Визиты растянулись на два дня. 4 клиники которые я посетил в тот же день, все были под копирку — шикарные офисы, эффектные девушки — администраторы на входе, в кабинетах молодые ребята больше похожие на менеджеров по продажам, чем на докторов. Мне смотрели не в рот, а ездили по ушам: "Мы должны сделать панорамный снимок, это бесплатно если вы лечитесь у нас". Лечение подразумевало удаление зуба при следующем приеме. Как ладаном я махал перед бесами лазерным диском, крестил сатанистов флешкой. В очередной клинике сам установил Ez3D-i на компьютер администратора, в общем, отбивался от навязываемых услуг как мог. Черти морщились, но продолжали петь одну и ту же песню: "лечение затянется на много визитов, каждый раз нужно будет делать КТ, это выйдет дороже, чем удалить за 7990 по акции". Менялись названия акций и стоимость услуг, но дьявольский посыл оставался неизменным.
Мой опыт общения с современной медициной рос также быстро как флюс на щеке. В какой-то момент боль почти вынудила меня принять утрату. На мою удачу большинство клиник устроены так, что консультация и собственно прием это две разных записи. Т.е. на удаление тоже надо записываться заранее. Это эффективность и спасла, в итоге, мой зуб. Подпевая хору нечистой силы, я усыплял их бдительность и пытался вывести на чистую воду. И вот, в четвертой клинике мне бесплатно(!) прописали антибиотик и болеутоляющее. Ночь прошла гораздо спокойнее. Отёк, правда, все ещё был значительным. В 11 часов следующего утра я в пятой клинике. Странное место, думал я разглядывая интерьер. Администратор не кидался на меня с требованием подписать 20 страничный договор за 10 минут, на стене не висела плазменная панель диагональю 150 дюймов, а над ресепшеном не было лозунга "нам важен каждый зуб!". Так скромно и тихо, что я насторожился. Доктор, Валерий Викторович, — пенсионного вида врач работал один, без помощника, в кабинете из мебели только стол, шкаф с лекарствами и кресло пациента, стул для врача отсутствовал. Снимок доктор сделал из маленького аппарата который висел у него на груди — прицельный снимок прямо в кресле. Идя в клинику я был готов к удалению, но он отговорил и взялся лечить. Пока анестезия принималась я узнал, что раствор соли и соды за десять рублей лучше чудо порошка со вкусом мяты за пятьсот, что в клиниках врачи и администраторы замотивированы увеличивать стоимость чека, а не изучать анатомию челюстной полости рта. Наш разговор шел не о плане лечения и графиках платежей, а о том, как сохранить зубы здоровыми. Доктор рассказывал почему он работает всегда стоя и без ассистента. Почему за 40 лет практики все работы, и ортопедические, и хирургические, он делает самостоятельно. Почему на пенсии он ходит в военный госпиталь и бесплатно лечит бойцов СВО, как они оставшиеся без верхних конечностей зажимают обрубком руки телефоны под мышкой и языком пишут СМСки. А через 40 минут после начала приема я даже не сразу осознал, что лечение подошло к концу.
Валерий Викторович! Несмотря на то, что мне все-таки придется рано или поздно удалить зуб по причине, которую вы показали мне на прицельном снимке, Вы останетесь в моем сердце, а Ваш номер +7926515xxxx в телефонной книге. Свой я записал в Вашей, потому что с технологиями Вы "на вы". И когда на вашем телефоне возникнет надпись: "Входящий звонок от Пациент Николай Иголка" — знайте, что вам звонит один из самых благодарных клиентов!
Вместо эпилога
В молодости я думал, что фраза "То что вы ищете, вы найдете в самом последнем месте" какая-то трафаретная, что-ли. Сейчас мне 48 лет и она значит для меня — ищи пока бессмысленно станет искать дальше, ищи до победного конца.

6

Я живу в тихом пригороде. Совсем рядом начинаются поля и фермы. Поэтому, как и у любого колхозника, поездка в громадный город вызывает нервную дрожь и потоотделение. Люди, трамваи, автобусы всякие… ужас! А уж для центра мне куда спокойнее взять такси.

Вот и сейчас подсел к молодому и улыбчивому уберисту. Едем, и его поведение все больше становится подозрительным. Нет, ведет уверенно, не лихачит, следит за ямками и знаками. Но он совершенно не реагирует на уличные подлянки!
Вот самокатчик проскочил перед самым бампером. Вот хитрожопый опасно подрезал из другого ряда. Застряли, еле двигаемся. Самосвал, блин, выполз перед носом и чадит в салон… а водила спокойненько так рулит. Ни матов, ни истерик, ни факов. Спокойное лицо. Музычка подозрительная - тихий джаз сороковых.

Я не выдержал:
- Простите - спрашиваю - вы случаем не андроид?
Тот легкой улыбкой оценил мой искрометный сельский юмор, и моментально подыграл, ответив голосом робота:
- Детализируй вопрос, землянин.
- Да уж больно вы индифферентны в пробках. Где все эти вопли "одни идиоты вокруг"?
Необычный парень на секунду обернулся, бросил взгляд, и вернулся к баранке. И когда пауза стала затягиваться, все же решил ответить:
- А, это… Понимаете, видел недавно аварию. Страшную. Много людей пострадали, даже погибли. Причем не по своей вине. И я как-то близко прочувствовал ЭТО. Дошло, что конец может случиться внезапно. А потом решил, что раз любой день может оказаться последним, то уж точно не стоит тратить его на злобу и проклятия…

8

По мотивам вчерашней (26 дек) истории https://www.anekdot.ru/id/1434108/

Параллельная. Совершенно правдивая, из Калифорнии.
Сын в 1ом классе в сердце Силиконовки.
Меньше года как мы переехали из Израиля. Он уже как-то объяснялся по-английски.
И вдруг какие-то появились непонятные фразы. И жесты.
Пробую расспросить и по-русски, и по-английски, так как не верю в то, что слышу:
они каждое утро славят господа нашего Иисуса Христа.
Утро учительница начинает с какой-нибудь грустно выглядящей девочки, и спрашивает - почему такая грустная, как тебе спалось сегодня Срилата/Аашви/Дивиа и т.д.
Девочка отвечает, что спалось ей не очень, потому как видела грустный сон.
Тогда учительница говорит: дети, давайте вот так сложим ладошки вместе и помолимся господу нашему, что б Срилата/Аашви/Дивиа спала хорошо и видела только добрые приятные сны.
И начинает молитву, которую дети должны поддержать вслух.
Таким образом она каждый день находит повод помолиться (иногда по несколько раз).
И так ежедневно, с самого первого дня школы, уже несколько недель.
Кстати в остальном учительница очень хороша, никаких претензий.

Я слегка теряюсь. Наша семья всегда бегала от религии, что в России, что в Израиле, что в Штатах. На фиг.
Перепроверяю школу - не записались ли по ошибке в католическую.
Нет. Обычная государственная школа. Хороший район.
В классе 2 светлокожих (наш еврейский мальчик и какая-то румынская девочка). Остальные из южной Азии.
Вполне типичное распределение для школ в силиконовке. Естественно, родители у всех работают в хай-теке и в массе своей недавно приехавшие.
Не знаю сколько в этом классе учились детей из христианских семей (скажем среди местных китайцев довольно много христиан).

Обычно жена забирала сына из школы.
Я решил подъехать "на разведку".
Приехал чуть пораньше, подсел к нескольким мамашам малышей из нашего класса (там была скамейка прямо у двери класса, было просто найти).
Мамаши все оказались из Индии (как я угадал? Да, они ж в сари!) и говорили на единственном общем языке их страны - английском.
Словом, я вписался. И, через несколько минут непринужденной беседы, издалека так интересуюсь как они относятся к ежедневным молитвам?
Они покачали головами в разные стороны (у южан покачивание вбок означает одобрение, поэтому они кивали). Словом, я понял, что мы не одни, кого эта ситуация удивляет и напрягает.

Что-то нужно делать! И, кажется, именно мне. Индусам как-то пофиг - одним богом больше или меньше.
Поговорить с учительницей о том, что она берега попутала?
Но тут на Западе по всем наблюдениям конфликты почти никогда не решаются напрямую. Всегда спокойнее действовать через модератора (будь то начальник/ отдел кадров/ полицейский и т.п.).
Прошу встречи с директором.
У директора перепроверяю, что школа обычная городская, не относящаяся ни к какой религиозной конфессии.
Он подтверждает.
Тогда рассказываю ему о ежедневных молитвах, которые как-то не очень стыкуются с культурой многих семей.
Он краснеет, бледнеет. У человека реально затряслись руки.
Он меня спрашивает - буду ли я сообщать об этом в районное управление образования?
Хорошая идея! Но я обещал придержать эту возможность в надежде, что можно разрешить ситуацию без особых потерь.
Как минимум освободить от молитв детей из не-христианских семей.

Все закончилось хорошо.
Молитвы прекратились на следующий день.
Правда учительница написала мне, что если мне еще что-то не нравится, то хорошо бы что б я сначала обсуждал с ней.
Она продолжила преподавать в этой школе, и еще несколько лет (мы давно уже переехали) я получал от нее поздравления с Кристмасом и Пасхой.

9

Навеяло историей про молдавские лифчики.
На самом деле, в советское время, в эпоху всеобщего дефицита, мужики, стоявшие в очереди за лифчиками (тем более - импортными), никакого удивления не вызывали, наоборот, мне кажется, вызывали уважение у женщин: "Вон какой добытчик - жене импортный лифчик покупает!"
Я и сам, будучи тогда холостым, неоднократно стоял в очередях, например, за дамскими импортными колготками или дефицитной помадой, чтобы порадовать очередную подругу, и был я в тех очередях далеко не единственным мужчиной, я вас уверяю.
Так вот, про Молдавию и про лифчики.
На ноябрь далекого 1989 года у нашего НИИ согласно хоздоговора с одним из крупных кишиневских предприятий было запланировано выездное обследование их рабочих, с командировкой группы наших врачей (7-8 человек) в Кишинев на неделю. В ту группу был включен и я.
Но 7 ноября, во время военного парада войск тамошнего гарнизона в честь очередной годовщины Октябрьской революции, в Кишиневе начались волнения, парад был прерван, через какое-то время протестующие захватили здание МВД Молдавии и заодно побили стекла в домах на центральном проспекте Кишинева (кажется, тогда это еще был проспект Ленина, позднее он был переименован в бульвар Штефана Великого).
По центральному ТВ об этом тогда практически ничего не говорилось, какие-то обрывки информации удалось уловить лишь на "Радио Свобода".
Руководство нашего НИИ на всякий случай созвонилось с директором кишиневского предприятия. Самого его на месте не было, но зам директора сказал, что договор наш остается в силе, ничего такого страшного в Кишиневе не происходит, угрозы сотрудникам российского НИИ никакой нет.
Директор наш пожал плечами и сказал нам: "Ну, езжайте тогда!"
Мы полетели. Числа 12-го ноября прилетели в Кишинев.
Сразу "порадовали" выстроенные вдоль аэродрома БТРы...
Нашу бригаду из 6 или 7 дам разного возраста (от 25 до 75 лет) плюс я, молодой специалист, нагруженный всяким оборудованием общим весом килограммов 30 - никто не встречал. Звоним из телефона-автомата в дирекцию завода. Смогли дозвониться только до зам. зав. отдела ТБ. Она кричит в трубку: "Ой, в интуристовском отеле на проспекте Ленина, куда мы вас собирались селить, все стекла побиты! Там демонстрации проходят с криками: "Долой всех русских!" Но сейчас мы что-то придумаем!"
Короче, через полтора часа нашего ожидания в аэропорту, за нами приезжает заводской "Газон" с открытым кузовом, в кузов сажают меня и наиболее молодых нащих дам, наиболее пожилую зав. отделом (75 лет) сажают в кабину и везут в рабочее общежитие (!) неподалеку от территории завода. Общежитие (где-то недалеко от аэропорта, т.е. ОЧЕНЬ далеко от центра гражданских волнений) было заселено ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО русскими рабочими, так что национальный вопрос там остро не стоял.
Всех наших дам селят в 15-местную комнату общаги (половина железных кроватей с панцирной сеткой пустует), мне, как единственному командированному мужского пола, достается аналогичная по площади (метров 50 квадратных) комната НА ОДНОГО. Туалет был на этаже, причем - на соседнем.
Наутро на работу выходит директор, охреневает от нашего неожиданного прилета всем составом: "Я же давал вам телеграмму - не прилетайте ни в коем случае!"
Телеграмма, видимо, не дошла до нас вовремя.
Нас срочно переводят из рабочей общаги в директорский профилакторий, расположенный ВНУТРИ заводской территории, т.е. за проходной. Запомнились номера на двоих, обставленные довольно прихотливой резной мебелью, но совершенно жуткое питание в столовой - какая-то постоянная перловка с котлетами "с ароматизатором мяса, идентичным натуральному", как написали бы сейчас. И это в начале ноября в Молдавии!
Поскольку мы уже считались защищенными стенами предприятия от возможных гражданских волнений в г. Кишиневе, нам предложили уже приступить к осмотру работников предприятия. Мы этим и занимались пару дней, не выходя в город даже на полминуты.
На третий день, когда слухи об "избиениях русских на улицах Кишинева" стихли, меня и еще одну молодую даму-врача, выслали на "разведку" за пределы территории предприятия, наказав строго-настрого по-русски в городе громко не говорить.
Мы сходили "в город", зашли в пару продовольственных магазинов с красивым "латинским" названием "Алиментария", накупили съестного, чтобы как-то разнообразить крайне скудный паек нашей столовой, где мы питались. Говорили мы с продавцами, разумеется, по-русски (ну не на латыни же с ними было разговаривать?), при этом нас никто не бил и даже не ругал.
На следующую вылазку решился уже ВЕСЬ дамский состав нашей бригады. После "алиментарного" магазина внимание группы наших дам привлек магазин с бельем. Я отбрыкивался от этого визита, но, видимо, в моем присутствии мои коллеги чувствовали себя спокойнее, так что меня заставили тоже пойти в тот магазин. Там, судя по всему, был неплохой выбор белья, так как все наши дамы купили себе по 2-3 предмета.
Лично для меня тот магазин интереса на тот момент не представлял, у меня тогда была подруга со вторым номером бюста, а в кишиневском магазине размеры бюстгальтеров принципиально начинались с третьего. Но мне пришлось дожидаться больше часа, пока все мои коллеги не отоварятся в том магазине... Это был один из самых скучных часов в моей жизни, надо признаться.
Я надеялся привезти из Молдавии какого-то вина, но как на грех, после тех беспорядков было решено на несколько недель закрыть все винно-водочные магазины и отделы в Молдавии...
Так что вернулся я из той командировки к своей подруге без дамского белья и без вина, но, увы - со сломанной рукой (после теплой Молдавии попал в холодную ноябрьскую Россию с ее гололедом), так что пришлось осваивать новые позиции в сексе, с учетом наложенного на предплечье гипса ...
Но это уже совсем другая история.

10

Сыну позвонил

Он живет за 600 верст. Работает в смену. Мы что-то долго не созванивались.

Звоню - с первого гудка принял звонок.
- Алё, папуль!
Я сразу;
- Всё нормально - просто так звоню.
- Папуль, бегу на работу. Попозже позвоню.
- Хорошо, мой золотой!

Он старший. Первенец. Ответственный и за себя, и за младшего. И "золотой" я его с малолетства называл за цвет волос и характер.
Сейчас вот смену примет - позвонит. Расскажет о свей работе. Про обучение, какое-нибудь, которое прошел, про свой станок ЧПУ, резцы и заготовки, про свою девушку, про кота и собаку... Я в ответ расскажу о своей работе, ещё про маму и бабушек... И в конце будет: "Пока, мой золотой!", "Пока, папуль!".

Когда здесь рядом жил мне было спокойнее. Уверенней.
Но птенцы взрослеют и разлетаются.

Пост - ниачем, понимаю. Взрослые дети. Независимые. Самостоятельные. Не нуждающиеся в наших советах, нашей помощи... Другая связь, чем с маленькими. Как услышу от одного или другого "да, папуль!.." - не описать!

11

Памяти пережитому. Семейные хроники. Это довольно личные воспоминания.

Надо бы было опубликовать это восьмого сентября – именно тогда началась Ленинградская блокада. Основные тезисы и текст я примерно тогда и написал – но нормально отредактировать удалось только сейчас. Не судите строго. Это мне всё мать рассказывала. Такое забывать нельзя.

В сорок первом году ей было пятнадцать лет – кстати –полная ровесница Зины Портновой – кто помнит, Героя Советского Союза. 20 февраля 1926 года- их день рождения.

Нормальное такое детство, Ленинградская девочка из приличной обеспеченной семьи, дома семейные музыкальные концерты устраивали – две гитары, мандолина и домбра - закончилось в сорок первом.

Отец (дед мой) и старшие братья ушли на фронт, остались они вчетвером – мать, бабушка, старшая сестра, и самый младший брат –мой дядька, Владимир Павлович.

Когда продукты стали отпускать по карточкам, оказалось, что на всю компанию еды очень не хватает. Бабушка моя никогда не работала, как сейчас говорят, была домашней хозяйкой, и полагалось им на всю компанию – как иждивенцам, вначале по триста, потом по двести, а зимой уже вообще по сто пятьдесят граммов хлеба в день.

Нет, вначале ещё всё выглядело это временными трудностями- были карточки и на мясо и на колбасу- даже на спиртное (вспоминаем девяностые). Просто их не всегда удавалось отоварить – продукты исчезали.

Однажды мать, увидев в витрине магазина здоровенную колбасину, и очередь на улицу, прибежала домой – «На …..ском колбасу отоваривают!», схватила карточки, и бегом обратно – чтобы успеть, пока не всё разобрали. Колбаса оказалась пыльным муляжем, с довоенной поры завалявшимся за стеклом. А в магазине раздавали пивные дрожжи.

Самое худшее время – зима 1941- 42, тогда действительно было скверно. В городе не осталось бродячих кошек и собак, голуби в основном тоже были отловлены и съедены.

У Л. Пантелеева (Республика ШКИД) в «Блокадных рассказах» есть совершенно режущий по сердцу эпизод, как в одной из Ленинградских семей, мраморный дог, роскошная аристократическая собака, которого хозяева старались кормить, отрывая от себя, просто отказался есть, лёг, отвернулся к стене, и через несколько дней умер – потому, что видел, что хозяева тоже умирают от голода. Вот такая преданность собачья.

Однажды мать, на Литейном, потеряла сознание – голодный обморок. Устала, присела на тротуаре, и отключилась. Пришла в себя, когда услышала – «Куда ты её тащишь, эта вроде ещё дышит.» Это было время, когда в городе работали службы по, гм, даже язык не поворачивается сказать- уборке. Многие падали и умирали прямо на улицах – надо было убирать. Хоронили в общих могилах.

Когда в их дом попал снаряд- немцы обстреливали город с Пулковских высот тяжёлой артиллерией, вырубилось электричество, отопление и водоснабжение- жить стало практически невозможно, они перебрались в пригород, севернее, к Финской границе – там обстрелов не было. Финны, хоть и участвовали в блокаде города, но реально просто вышли на границу 1918 года – по реке Сестре, и остановились. Там была не война, а вроде как противостояние.

Сняли полдома – две комнаты и кухоньку, вроде как устроились. Самое страшное, что мать рассказывала о блокаде – это когда она через стену слышала, как хозяева дома договаривались между собой зарубить жильцов. Потому, что у них ещё был бочонок солонины и капуста. Повезло- материн брат (мой дядя Коля) и муж старшей сестры- моей тётки вместе пришли навестить родню.
Этих ублюдков- хозяев отметелили так, что они слово «мама» произнести не могли. Ну, пришлось переехать конечно, нельзя в таком месте жить.

Дед был тяжело ранен в январе 1942- го. Ночь пролежал на снегу- вытащили только утром, поволокли в медсанбат – но было уже поздно – в госпитале на Суворовском он и умер. Как тётке (материна старшая сестра, тётя Катя) сумели это передать? Она там закатила жуткий скандал, добилась, чтобы её пропустили в морг, и полночи перекладывала ………………………. усопших, разыскивая отца. Чтобы похоронить как полагается, а не в общей могиле. Нашла. Похоронили достойно.

Ещё о матери. В сорок втором, им, комсомольцам выдали винтовки и поставили нести службу – охрану всяческих околостратегических объектов. Склады, мосты, даже перекрёстки важных дорог. Вроде, как всякие диверсанты активизировались – да и вообще, для порядка спокойнее. И не зря – несколько реальных стычек со стрельбой действительно произошло. В семье никогда не рассказывалось о той перестрелке, в которой матери довелось принять участие. Была тяжело ранена- прострелена голова, всю оставшуюся жизнь прожила без левого глаза. От инвалидности отказалась.

В самом конце восьмидесятых, когда в стране начался бардак, мать насушила коробку сухарей – из под телевизора. На мои иронические замечания она сурово отвечала –«Вы не сидели голодом». Это серьёзно звучало. ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНО. Повезло – так и не пришлось есть содержимое этой коробки - несколько лет спустя, когда мы уже стали жить в приличном достатке, я эту коробку вытащил на помойку, когда матери не было дома. Тайком. Человек, переживший блокаду, выбрасывать продукты в принципе не в состоянии.

И последнее. Незадолго до смерти (2014), мать позвала меня – «Лёня, я должна это кому- то рассказать».
- Зимой сорок первого, когда есть было почти нечего, мама (моя бабушка) как- то сварила баланду из капустных и свекольных очисток. А для навара и запаха положила в кастрюлю кусок сыромятной кожи – нашёлся в шкафу. А я эту кожу, когда она разварилась, из кастрюли вытащила, и тайком съела. И никому не сказала. Мама тогда промолчала, не стала искать виноватого, но так на меня посмотрела – до сих пор забыть не могу.

- Мать, говорю, забудь. Веско так говорю, убедительно. Этот грех я тебе отпускаю. Пусть у тебя совесть будет спокойна. Время такое было.

Вроде успокоил. А у самого скребёт по душе чуть ли не до крика.

Вот потому я это всё и написал, и опубликовать пытаюсь – что скребёт и не отпускает, и невозможно, чтобы такое забылось – пусть хоть кто- нибудь запомнит, и передаст своим детям – а своим детям и внукам я точно передам.

Пока мы помним, мы живы.

12

Рубрика – «дорожные истории».

СПб, середина девяностых, зима. Я неплохо зарабатывал, занимаясь поставками насосного оборудования.

Надобно отметить, что поездка эта не задалась с самого начала. ЛАЭС (Ленинградская атомная) оплатила мне два консольных насоса. Параметров указывать не буду, но весили эти монстры чуть побольше трёх тонн каждый, и забирать их надо было в Москве, в Южном порту. Я заказал машину- трёхосный камаз в транспортной компании, договорился о сроках, и мы поехали.

В тот раз удалось только выехать из города, как двигатель начал троить, а потом застучал. Я пожал плечами и поехал на перекладных обратно, а водитель пошёл искать телефон, чтобы вызвать подмогу.

Прошло три дня, приезжает тот же камаз и тот же водитель.

- Починился?
- Вроде да, вылечили.

Ехали долго, холодно, дорога обледеневшая, ни развязок, ни объездов тогда не было, до Южного порта добрались уже ночью. Я нашёл какую-то гостиницу (общагу уровнем «минус три звезды»), но водитель предпочёл ночевать в машине – так спокойнее.

С утра, пока решили вопросы с погрузкой, пока оформили все документы, прошло полдня. Пообедали и тронулись домой. У гружёной машины сцепление с асфальтом лучше, поэтому ехать можно немного быстрее. Но у этого камаза были, очевидно свои планы - и в Твери (бывшем Калинине) он опять начал троить, и застучал.

……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………здесь непечатно.

Покупатель ждёт насосы, а я неделю не могу организовать доставку. Устроились на ночлег, позвонили в Питер, вызвали тягач. Сутки бездельничали – я болтался по городу, а водитель ходил кругами возле машины – охранял, типа. В холодной кабине сидеть скучно, а мотор не завести – заклинит.

На следующее утро пришёл тягач – такой же трёхосный камаз, только он положил себе в кузов здоровенную бетонную штамбу в несколько тонн – иначе он нашу гружёную машину и с места бы не сдвинул.

Вместо переднего бампера у тягача был приварен швеллер – тогда это было модно – дальнобойщики называли такие приспособления «тридцать сантиметров жизни». Закрепили «инвалида» жёсткой сцепкой, и таким автопоездом потихоньку поехали. Кто помнит кабину камаза – там три сиденья. Мне досталось среднее.

От поста ГАИ на выезде из города нам удалось отъехать всего километра три. Там небольшой пологий поворот, а сразу за ним - пригорок. С этого пригорка нам навстречу вылетает уазик с брезентовым верхом, теряет сцепление с дорогой, и его начинает крутить, как корову на льду – причём нацеливается он точно в нас – по центру кабины.

Водилу за рулём звали Валерка, а с инвалидного камаза – Санёк.

Санёк орёт «Бей его, бей его на х…й!», остановить нашу гружёную махину невозможно, наша скорость километров пятьдесят, да у уазика под восемьдесят – что гарантировано обеспечивает ему превратиться в лепёшку под колёсами тягача.

А дальше так. Валерка выкрутил руль, и мы нырнули в канаву. Ощущения неописуемые – куда там Американским горкам. Вниз, ух! Вверх - ах! Ситуация усугублялась тем, что летели мы точно на столб линии электропередач. Оба мужика съёжились и отклонились каждый в свою сторону – от столба подальше. А я сдуру и от стресса только откинулся назад, и ноги растопырил. Сейчас мы его сшибём на хрен.

Нас спас второй камаз – с насосами. Он в свою очередь провалился в канаву, подломил жёсткую сцепку, и за счёт этого нас развернул. Столб пронёсся мимо кабины сантиметрах в десяти. Мы дружно подскочили, треснувшись головами о крышу кабины, и ухнули обратно- вниз на сиденья.

Прочесть этот текст займёт в несколько раз больше времени, чем понадобилось на само событие.

Итак ситуация. Машины сложились в букву Л, один камаз мордой в канаве, другой – задницей. Оба насоса и бетонная штамба валяются на земле, из кабины пришлось выпрыгивать – передние колёса тягача висят в воздухе.

Выпрыгиваем. Всех трясёт от адреналина, но все целы. В двадцати метрах от нас поперёк дороги стоит нераздавленный уазик с ободранным боком – всё-таки ему удалось слегка прислониться ко второму камазу - из него медленно выползают водитель и трое пассажиров.

Их трясёт покруче нашего – пока продолжалась эта карусель на льду, они могли успеть несколько раз попрощаться с жизнью.

Водитель - молодой парень, восемнадцать лет – это я после узнал. Пассажиры – его отец – директор совхоза, дядюшка – главный инженер, и свояк – агроном. Родственники. Водитель третий день как на работе, права получил две недели назад.

Мужики с бледными мордами, икают, дышат через раз, в себя приходят. А водитель сидит на корточках, лицо совершенно серое, говорить не может, глаза выкатил, скулит тихонько. Трясёт его - хоть динамомашину прилаживай, электричество добывать. И жуткая вонь – что на морозе двадцать градусов даже удивительно, но штаны у него были совершенно полные. Обделался.

Повреждения оказались на удивление минимальными. У обоих грузовиков поломаны борта, согнута жёсткая сцепка и всё. Насосы целы, а бетонной дуре вообще ущерб нанести невозможно.

Когда все пришли в себя, директор-папа обматерил сынулю- водителя от души – «Сука, на хер я тебя взял, больше ты у меня не работаешь, на х..й! В армию, бл..дь пойдёшь к еб…ни матери, чтоб я тебя не видел!»

Орёт, плюётся, руками машет – а тот сидит на корточках и только голову в плечи вжимает.

- Петрович, бля, что ты разорался? Угомонись, бля... Ну живы все, вон водиле с камаза спасибо скажи.

Валерке Петрович жал руку, обнимал, чуть не плакал – понятно же, что он реально спас жизнь всем четверым, нырнув в канаву – мы-то наверху ничем не рисковали – а уазик как раз под швеллер бы и вписался - «тридцать сантиметров жизни» это для нас жизни, а для них - верная смерть.

Санёк с Валеркой только ржут, вспоминая, как я в кабине коленки растопырил - " Ну, А..ныч, у тебя яйца-то видать каменные, если ты ими столб сносить собрался!"

ГАИ я дожидаться не стал, поехал на перекладных в Тверь, автокран ловить – машины вытаскивать. Это сейчас по телефону можно всё организовать, а тогда встаёшь на перекрёсток, и поднимаешь руку. Остановятся - повезло, нет - стоишь дальше.

А вот когда мы с крановщиком подъехали, поплохело уже мне -

- Мужики, вы что, ох…ели? Это же линия на пятьдесят тысяч вольт, мне со стрелой и рядом то находиться запрещено, не то, что из под неё что-то вытаскивать. Как хотите, я на хер уезжаю - если её коснуться, от автокрана ни хера не останется.

То есть Валерка, чтобы спасти уазик, реально рисковал жизнью – ну и мы за компанию. Если бы не второй камаз, мы бы этот столб непременно пополам переломили, и положили провода себе на крышу.

Однако, делать что-то надо. Водитель автокрана посадил меня в кабину и подбросил до какой-то стройбазы – попробуй тут кого- нибудь уговорить, может повезёт?

Повезло. Нашёлся романтик – правда и цену заломил немалую.

Автокрану, чтобы вытащить оба камаза, и погрузить в кузова разбросанное барахло, пришлось раскорячиться так, что это полностью перекрыло движение по шоссе. На минуточку позвольте напомнить – это была всего лишь трасса всесоюзного значения С-Петербург – Москва.

Довольно скоро мы собрали приличную пробку – но никто не жаловался, наоборот, все от души предлагали помощь. Без предложенной кем-то кувалды, нам например, вообще не удалось бы расцепить машины – так заклинило сцепку. А потом, этой же кувалдой, на месте попытаться эту железяку разогнуть в исходное состояние – что не получилось.

У «инвалида» под бампером два крюка, у тягача одна сцепка.

Поэтому железяка (две сваренные в форме буквы Л трубы), будучи надетой идеально выдерживала буксируемый автомобиль по центру. А так, с одной трубой, получилось, что задний камаз оказывался на полкорпуса левее переднего, да ещё его болтало, как, извините, говно в проруби.

Таким подстреленным в задницу автопоездом двигаться быстрее десяти километров в час было просто опасно. Да ещё мы занимали не полосу, как все, а полторы – и обогнать нас было весьма затруднительно. Представляю, сколько матюгов в свой адрес мы собрали по пути.

Утром мне нужно было кровь из носу быть у заказчика, поэтому я вышел где-то в Вышнем, вроде Волочке, и поехал в Питер поездом. А мужики добрались только к следующему вечеру. Закончилось всё благополучно, никто не умер, насосы были доставлены почти вовремя, а когда я проверял бухгалтерские документы, оказалось, что слегка ошибившись в свою сторону, сделал такую на насосы наценку, что эти дорожные приключения окупились с лихвой.

Ну и вишенка к пирожному. Пока мы там, на шоссе у этого пригорка с поворотом ковырялись, ещё три легковушки вылетели, кувыркаясь точно так же, как тот семейный уазик. Правда, им больше повезло – все съезжали на обочину, в снег. Приятного, конечно мало, но ни одна из машин не была повреждена.

Всем удачи на дорогах!

13

Ухохотался с баллады о старинном шкафе Garda Lake.

У моих знакомых тоже имеется антикварное чудовище, но еще и висячее. Иногда летающее по замысловатой траектории под потолком подобно Вию. Это ЛЮСТРА. Капсу я ей влепил по заслугам - много раз судорожно втягивал голову в плечи за миг до столкновения, а пару раз и крепко приложился макушкой, чуть зазевавшись. К счастью, хрусталь выдержал, хоть и негодующее звенел, гудел и побрякивал.Сама ЛЮСТРА после этого долго еще раскачивалась и виляла на длинной цепи, издавая язвительный скрип.

Увешана она толстенными такими хрусталюлинами размером с кулак, мутно-дымчатого цвета, в сумерках почти незаметна. Сколько шишек она понаставила нескольким поколениям людей чуть выше среднего роста, содрогаюсь представить. Чую старинную немецкую работу - основательность унд тупейший грубоватый юмор. Все гости ходят под ЛЮСТРОЙ совершенно безопасно, слегка ссутулившись, пока помнят Орднунг. Но стоит какому-нибудь дурню херру распрямиться орлом, расслабиться завальсировавшись - бах! получай в бошку под гортанный гогот камрадов.

Такая ЛЮСТРА обречена быть центром внимания в гостиной. Казалось бы. Но как показывает горькая практика, наш разум отказывается воспринимать что-то мутное и огромное над головой как угрозу, пока об нее не звезданешься лично. Подивившись первую минуту, потом о ней забываешь начисто, это становится просто источник света. Ну как луна - нам спокойнее считать ее кругом сыра высоко над головой, а не мертвой планетой площадью с Евразию, рядом с которой мы летим.

Вот так и эта ЛЮСТРА. Пока она включена, сияет типа новогодней елки, столкновений обычно не происходит. И наоборот, что бывает гораздо чаше. По частоте звона можно судить о количестве выпитого и уровню IQ свежих гостей. Это какой-то висячий блюститель трезвости и здравомыслия.

Только боднув ее, присмотрелся внимательно, и было к чему! Странная штуковина. Происхождение ее столь же мутно, как и она сама, остается догадываться. Годы производства - явно заря изобретения электричества, когда первые лампочки были маломощны, а канделябры еще не успели окончательно перековаться в люстры. Неведомые мастера обрадовались, что хоть электричество сумеет пробить свет в их мутном хрустале, и понатыкали этих лампочек уйму.

Стиль безусловно модерн, латунные держалки раскудрявлены под буйные лианы. Дизайнер - скорее всего свихнувшийся парикмахер.

Причина появления этой ЛЮСТРЫ в обычной московской сталинке послевоенной постройки - скорее всего, трофей. Сам СССР такое произвести был не в состоянии. Автора проекта расстреляли бы за безвкусицу и потакание мелкобуржуазным прихотям. Экспроприация пролетариатом из дореволюционного российского особняка тоже отпадает - даже самый дикий купец 3 гильдии скорее повесился бы сам, чем позволил бы повесить у себя дома это мутное страшилище. Только после краха бель эпок продажники додумались хреновый хрусталь назвать дымчатым. В Москву ее привез скорее всего какой-нибудь хозяйственный генерал-обозник, не пугавшийся веса и объема трофеев. Вероятно, был коротышка, и проблема шарахнуться башкой у него отсутствовала.

Нынешние владельцы квартиры вселились туда еще в 1980-х. Цепью разменов расселили напрочь убитую коммуналку, устланную телами алкоголиков. Но - ЛЮСТРУ не тронули. Хотя образованные люди с прекрасным вкусом. Просто отнеслись с уважением к артефакту - не на помойку же ее выкидывать. Продать ее в наше время сложно. Она нормально смотрелась бы на большом расстоянии, где-нибудь на 30 метрах высоты. Под потолком Рейхстага к примеру. В обычной городской трешке выглядит как примета доброты и терпения хозяев.

15

Набрав стаж сначала учеником, а потом родителем, я успел перевидать как минимум полсотни школьных учителей. Большинство из них, к сожалению, не заслуживают доброго слова. Некоторые были откровенно профнепригодны – как, например, математичка Наталья Георгиевна, однажды выставившая классу семнадцать двоек только из-за того, что сверяла ответы не с тем вариантом в методичке. Некоторые были откровенными сволочами, без детализации. Больше всего было никаких: не то чтобы плохих, а просто тех, кто отсиживал на уроках свои жопочасы, пока школьники к ним "дураком пришёл, дураком ушёл". Некоторые были не то чтобы хорошими учителями, но по крайней мере хорошими людьми – как моя классная руководительница Любовь Александровна, однажды метко сказавшая: "Вы, Саша, поступили в университет не благодаря нашей школе, а вопреки ей". Сам я всегда называл свою детскую альма матер "очень средняя школа номер сто сорок четыре" и был с физичкой в этом вопросе совершенно согласен. Человек шесть я бы назвал хорошими учителями – в частности, математиков Валентину Николаевну, Бориса Соломоновича и Инну Дорофеевну. И кроме того, мне очень повезло: я встретил двух настоящих учителей, по призванию и таланту, учителей с большой буквы. Первым из них был студент-практикант, Борис Михайлович. Он лишь один год преподавал у нас историю – и в тот год историю на честные четыре с плюсом знал даже Натаров. Тот самый Натаров, который за всю остальную школу ни разу не получил ничего выше очень натянутой тройки, а после девятого класса с облегчением и радостью ушёл работать грузчиком в ближайшую булочную. Вторая – к сожалению, не помню её имени – преподавательница литературы с подготовительных курсов при МАИ. О, это было нечто особенное. Молодая женщина с бигудишными блондинистыми кудряшками, одетая в какие-то нелепые бабушкины туфли и пальто, буквально с ридикюлем, мгновенно и разительно преображалась, стоило ей начать говорить. На каждом занятии она становилась одухотворённой энергией с горящими глазами, человеком не нашей эпохи, словно сошедшим со страниц книги 19-го века, и даже о нуднейших произведениях вроде "Отцов и детей" рассказывала так ярко, так глубоко и вдохновенно, что было почти невозможно в них следом за ней не влюбиться.

Главным педагогическим талантом "англичанки" Тамары Александровны был голос. Громкий командный голос. Когда Тамара Александровна, дежуря по школе, не дай бог замечала прогульщика – об этом узнавал как минимум весь этаж, прилежно трудившийся в своих кабинетах. Уроки она вела тише, хотя и не намного. Других педагогических талантов в ней, честно говоря, не было. Я с ней всегда "расходился бортами" – благо, мои родители совершили большую ошибку и с четырёх лет водили меня учиться английскому. В результате я возненавидел этот язык и, конечно, знал его очень плохо, но волей-неволей запомнил достаточно, чтобы без проблем отвечать на уроках. Так бы я и ненавидел его до сих пор, если бы не программирование: обнаружив лет в пятнадцать, что вся толковая литература по специальности на английском, я за пару лет хорошо выучил язык, просто читая книги. Полюбить – не полюбил, но стал относиться гораздо спокойнее.

Именно о том, как я возненавидел этот язык, я и рассказал Тамаре Александровне, когда уже после университета однажды ночью вдруг столкнулся с ней в парке, выгуливая собак. И вот тогда она меня поразила. Объясняя, насколько я неправ, она тихим, мелодичным, волшебным голосом почти два часа рассказывала мне про английскую литературу, особенно про поэзию, цитируя по памяти самые разные тексты, включая какие-то средневековые песни на староанглийском. Той ночью она вдруг воплотилась в ту вдохновенную и талантливую литераторшу, о которой я упомянул чуть раньше. И остался единственный вопрос, который я так и не додумался ей задать – почему за все годы она ни разу не демонстрировала этого в школе?

16

В 1990 году я вместе с пятью другими армянскими шахматистами поехал на турнир в Ялту. В первый же день, когда мы гуляли по набережной, к нам подошла женщина лет пятидесяти и предложила... сняться в кино. Посчитав, что нас разыгрывают, мы, отшучиваясь, стали уходить. Но женщина настаивала:
— Ребята, это не шутка. Мы снимаем фильм по роману Сабатини «Одиссея капитана Блада». На роль испанских пиратов нам нужны молодые люди восточной внешности. Вы нам как раз подходите.
Это звучало правдоподобно, и двое из нас согласились — я и Арсен Егиазарян. Женщина пообещала в десять утра прислать к нашей гостинице микроавтобус. Прощаясь, наказала ни в коем случае не бриться.
Пожертвовав ради такого дела очком, мы не явились на первый тур и с нетерпением стали ждать машину. И она приехала! По дороге нам рассказали, что фильм серьёзный, и что снимает его «Мосфильм» совместно с французами. По сценарию от нас требуется одно — приставать на корабле к девушкам лёгкого поведения. Радости нашей не было предела: мало того, что в фильме предлагают сняться, ещё и роль отличную дают!
На киностудии первым делом отвели в костюмерную, где облачили в старинные костюмы и дали в руки по топору. Затем Арсена увели в гримёрную, а меня отпустили, посчитав, видимо, что я и без грима достаточно страшен. Через длинный полуосвещённый коридор я вышел в просторный светлый зал и стал дожидаться Арсена.
Через некоторое время в полумраке коридора появился силуэт. По мере того, как он приближался, я всё отчётливее различал контуры невысокой длинноволосой девушки, которая приветливо махала рукой. «Девушка лёгкого поведения!» — радостно подумал я. Когда незнакомка вошла в зал и я увидел её лицо, то был не в силах сдержать смех, потому что передо мной стоял Арсен. На лысеющую голову моего друга надели огромный парик, который в комбинации с характерным армянским носом придавал Арсену незабываемый комический вид.
Вскоре подъехал режиссёр. Новоявленные пираты ему понравились, и он попросил нас подъехать для съёмок завтра. Причина — сильные волны на море. Нам заплатили по семь рублей за съёмочный день и отпустили.
Гарантий того, что на следующий день море будет спокойнее, не было, поэтому мы решили не получать второй ноль без игры и вместо киностудии поехали в турнирный зал. Однако получилось как в пословице о двух зайцах — из-за первого поражения мы и турнир свой испортили, и шанс оставить скромный след в кино упустили.

17

Ещё немного мистики на анекдот.ру, ну смешно ведь.
В конце 80-тых ушедшего тысачелетия приехала ко мне тёща, жить в Питере, в коммуналке. Одной не с руки.
Вот, как ёрш с хвоста, всё воспротивилось во мне этому. Инстинкт зятя, в тёще он видит жену в будущем, но не хочет энтого видеть. Тёща - жена военного, идейная, типа, если бы не Советска власть, ходили бы мы в лаптях и жили без света. А я ярый антикоммунист. Коллега по работе стал отцом, обмывали ножки. Пришёл поздно, на бровях. Тёща повысила голос и всё махала руками, слева и справа из-за спины жены, которая её ловко от меня отодвигала. Уверенности ей придавала привезённая с собой сберкнижка. А что? Тянет на Жигули. Забегая вперёд, скажу, что вся, сберегаемая годами сумма, была отдана за обычный ковёр и картину маслом, местных кустарей, в смутное для страны время. Меня раздражало всё. Как-то, после обязательных теленовостей, она, позабыв что не дома, выдаёт: - "эти американцы, наглые, везде лезут". Я взвился. Нет, это большевики угрожают ракетами всему миру.
Напряжённость достигала предела взрыва.
Тут юбилей ей подходит, 70 лет. Приехали ещё две дочки. Сестро@бы мужики не дураки выпить и закусить, армия и авиация. И главное, просто у них всё - "мать, давай с нами, посиди". А я только на вы, Александра Митрофановна, ну культурная же сволочь. Стол накрыт дефицитный, моя жена энергичная, умела, царство ей небесное. Прозвучали тосты, чеканные, со значением. Потом вдруг тишина и все взоры на меня: - "а теперь скажи ты".
А поднимаюсь. Вот оно, сейчас выдам. Это мой час. Сколько натерпелся, неудобства и всё такое. Вам-то что, приехали, заодно и Питер посмотреть.
Открываю рот и вдруг, язык неуправляем, горло становится не моим, из него выходят чужие слова о том, что я очень рад приезду тёщи, мол большая помощь, детей из школы встретить-проводить. Обед всегда вовремя и жене спокойнее. Теплее в семье стало. Даже устроилась слегка подрабатывать гардеробщицей, в хмурые дни. Понятно, работы невпроворот в Питере. И много ещё чего, не помню, потому что это были не мои слова.
Закончив, заливаю горло рюмкой водки, тут-то уж оно не смогло мне сопротивляться и сажусь. Слышу одобрительный шелест отовсюду - "хорошо сказал".
Вот это всё было очень важно для меня в дальнейшем, да для самого факта моей жизни сейчас.
Что-то такое было в фильме "Привидение", где Вупи Гольдберг предоставила своё тело Патрику для выражения.
И я готов верить в духов, если они не позволяют нам стать подлецами.

18

Когда встречаешься с девушкой за 30... Плюсы: - Она никогда не скажет, что ты испортил лучшие годы её жизни - Она адекватно оценивает твои возможности - Она снисходительна к твоим мелким недостаткам - Она реально спокойнее - Она не слушает русский рэп Минусы: - Возможно, ты у неё не первый

19

Когда встречаешься с девушкой за 30...

Плюсы:
- Она никогда не скажет, что ты испортил лучшие годы её жизни
- Она адекватно оценивает твои возможности
- Она снисходительна к твоим мелким недостаткам
- Она реально спокойнее
- Она не слушает русский рэп

Минусы:
- Возможно, ты у неё не первый
©

21

(Паста)
На мой осенний призыв Яндекс–такси откликнулся веселым мальчишкой–Джамшутом на потертой Шкоде.
— Я переехал. Садиса мошна, — радостно проорал он мне в открытое окно, — Мосафимаске?
— Да, Мосфильмовская.
Я плюхнулся на заднее сиденье. Поехали. Нет. Рванули! 150 в час по дворам! Бабки, голуби, собаки, ааааа!!!
— Эй! Эй!! Спокойнее! Тише, еще тише.
Пойдя на встречу враз обосравшемуся мне, таксист слегка сбросил скорость. Чуть. До 100. Потом резко затормозил с юзом перед выездом на Ленинский проспект. Я пристегнулся ремнем, вжался головой в подголовник и зажал в зубах капу. Вот он, момент истины! Как там? "Тварь я дрожащая" или просто ссыкло? Пульс 140, 165, 180.
Через мгновение движок старой лайбы взревел, как двигатель МиГ–25 (кто слышал, тот понимает, о чем я), по потрепанному фюзеляжу её прошла волнообразная дрожь.
— Сокол! Сокол! Я Первый. Взлёт разрешаю, — отчетливо услышал я.
С диким рёвом и скрежетом, на дикой скорости мы вписались в плотный поток автомобилей. Где–то сзади и сбоку остались визг тормозов и звуки бьющихся машин.
Придавленный к сиденью чудовищными перегрузками, я не мог проронить ни слова. Стало страшно. Совсем.
Мой убийца из солнечного Таджикистана петлял, как заяц в потоке тачек. Причем, на бешеной скорости! Мне стало тошно. Нет, не затошнило. А именно, тошно! Вспомнились родители и младшая дочь. В ушах захрипел Владимир Семенович:
"...Что–то воздуху мне мало,
Ветер пью, туман глотаю,
Чую, с гибельным восторгом
Пропадаю, пропадаю.
Чуть помедленнее кони"
— Чуть помедленнее!!! — заорал я водиле.
— Я иза Ленинабад переехал, — повернувшись всем туловищем ко мне и не снижая скорости сообщил таджикский Гитлер, — Шикода старый, а аренда тысищаписот нада платить.
— Вперед! Смотри!! Вперед!!! — замахал я на него руками.
— Москва ощен хороший. Денга много, хороши денга, — сообщил палач отца моих детей, но скорость немного сбавил.
Фу! Ладони мокрые, по спине текла струйка пота, памперс давно уже пора менять.
В этот момент нас лихо подрезал новенький тонированный РейнджРовер.
Сказать, что Джамшут охренел, значит ничего не сказать. Он издал горлом какой–то орлиный клёкот, втопил сразу все педали в пол и рванул в погоню.
Алга–а–а!! Ну, или чего они там орут.
Сраный английский автопром со всем его опытом и инновациями сдался всего через пару кварталов. Наша Шкода, пёрнув черным дымом и рассыпав полведра болтов и гаек, встала на перекрестке слева от мерзкого нахала.
Восточный Шумахер опустил стекло пассажирской двери, высунулся по пояс из окна и, отчаянно размахивая руками, проорал в сторону закрытого и наглухо затонированного обидчика:
— Э! Ты защем так? Это апасна, да! Я тогда тоже резат могу! Э!! Ты где, билят?!
Стекло водительской двери РейнджРовера опустилось и на нас посмотрела очень пожилая дама в темных очках и косынке в горошек. Она совершенно доброжелательно улыбнулась и произнесла:
— Простите, вы мне?
Джамшут совершенно охренел.
— Э! Ты бабушка! Да! Совсем глупый! Э! Большой машин защем? Дома сиди.
Дама поправила очки и, продолжая очень доброжелательно улыбаться, очень ласково сказала:
— Сынуля, иди на .
И уехала.
Гость нашей столицы долго молчал, изредка вдыхая и иногда цыкая. Ехал спокойно, не нарушая.
Подъехали к моему дому. Я выгружался из такси и мысленно благодарил бабульку в косынке в горошек. Благодарил от себя, от имени своих детей и родителей: "Спасибо, что живой!" И вдруг, водила задумчиво и утвердительно произнес:
— Насосала.

22

Об относительности мировосприятия

Почти 10 лет назад довелось мне работать на арктических островах со студенткой. Отношения были чисто рабочие - это предупреждение для тех, кто читает в надежде на клубничку. Полтора месяца мы бродили в грязище вдоль побережья, копали ее и тонули в ней же, мерзли и мокли в море и под дождями со снеговыми зарядами. За все это время не видели ни одного человека, зато живности кругом хватало: песцы, лемминги, чайки, белухи и прочая живность. Студентка все ждала белого медведя, но было непонятно: хочет она его увидеть, чтобы увидеть, или чтобы как следует испугаться и понять, каково это – испугаться по-настоящему. Ружье у меня с собой было, но иллюзий на его счет я не имел: чтобы завалить белого медведя в ближнем бою из двустволки надо иметь очень большой блат у Бога или взвод боевых ангелов, однако ни того ни другого у меня не было. Но время шло, а медведи обходили нас стороной...

В середине августа море очистилось ото льда совсем, и мы начали вдольбереговые маршруты на надувной лодке. Чтобы не таскать с собой лишнее барахло, палатку оставили в базовом лагере, а жили в маршрутах в лодке, под тентом. Лодку на берег вытаскиваешь, барахло из нее вдоль бортов снаружи ставишь – и получаешь квартиру размером 1.1 на 3.5 м, хорошая однушка на двоих:) В спальниках на надувном днище – одно удовольствие! В тенте были прозрачные вставки-окошки, так что светло и все видно.
Как-то после шторма, немного промокнув, вытащились на берег меж двух холмов, организовали пространство, поели и залегли спать. Ружье я всегда клал заряженным на надувной борт лодки, так что моя готовность к отражению неожиданностей складывалась из времени на то, чтобы проснуться, и чтобы протянуть руку, т.е. секунд 5 на все про все.

Ночь полярного дня, сумерки, по тенту слабо шумит моросюн, в спальнике тепло и сухо... Студентка тоже почти с головой в своем спальнике, лежим валетом. Дрыхну.
Вдруг раздается мощный удар по тенту и почти сразу – второй! Спросонок первое ощущение – землетрясение! Лодка качается! Открываю глаза. Надо мной покосившийся с одного боку тент, в нем окошко, покрытое каплями дождя, в окошке – морда медведя с выражением «Че это вы там делаете?!». Потом морда отодвигается, появляется лапа с когтями и хреначит (с точки зрения мишки – не сильно) по дуге тента. Дуга лопается, в окошке появляются пять дырочек веером. «Ах ты ж падла, мы же теперь промокнем!» - думаю я и со всей силы бью ладонью по баллону лодки. Раздается гулкий удар, медведь от неожиданности отскакивает и его становится видно целиком. Здоровый, гад! Размером почти с лодку... От удара на меня сваливается с баллона ружье, я его высовываю из-под тента и даю дуплет в воздух. Медведь отскакивает чуть дальше и ожидает продолжения шоу: надо же – три раза всего потрогал какую-то упругую инопланетную фигню и столько сразу событий со звуковым сопровождением. Я быстро перезаряжаю ствол, беру еще пару патронов в руки, впрыгиваю в болотники и в одних трусах выпрыгиваю из лодки. Краем глаза успеваю увидеть: студентка сидит в лодке, не вылезая из спальника и МОЛЧА и очень СПОКОЙНО смотрит на шоу с другой стороны баррикад. Из меня же адреналин бьет фонтаном: в трусах на медведя – это даже для меня круто. Помня, что лучшая защита – наступление, бегу на медведя, чвакая по размокшей тундре болотниками на босу ногу, ору что-то типа «Пошел вон, козел белобрысый!» (не матерюсь, рядом дамы!). Ствол в руках, но не стреляю... До мишки метров 20, он сидит на попе и смотрит на клоуна. Метрах в пяти от него мы не выдержали – я остановился (ну не прыгать же на него!), а он, наоборот, встал (ХЗ, чего от этой обезьяны ждать...). Несколько секунд мы смотрели друг на друга. «Миша, ну я не могу не прогонять тебя, там же студентка!». Это я сказал вслух, потому что надо было что-то сказать. «Да ладно, я понял. Давай я сделаю вид, что тебя испугался, но имей в виду, это я чисто так, для отвода глаз» - это сказали мишины глаза. Медведь развернулся и неторопливо побежал вглубь острова, а я пошел за ним. Он оглянулся – ты идешь? – я выстрелил в воздух. Тут он перешел на трусцу, я побежал за ним, постреливая в воздух. Через 50 метров у меня кончились патроны и я остановился, а медведь – нет. Он так и убежал неторопливо за холм. Я подождал немного, увидел его на следующем холме и понял, что он ушел по-честному. Мокрый от дождя, адреналина и пота я пошел к лодке. Студентка так и сидела в ней, не шевелясь, и глядя на меня. «Ушел, можно спать дальше». «А он не вернется?». «Кто его знает, но надеюсь, что нет». «Красивый медведь» - сказала она и легла спать. Я залез в спальник, немного выправил тент, и долго думал, пока не заснул, почему же я, опытный полевик, так дрожал и стремался этого медведя, пока мы с ним гонялись, а студентка молча и спокойно на все это смотрела и даже не испугалась? Что ж я, совсем никудышный трус?

Утром за завтраком спросил ее о наболевшем. Она с удивлением посмотрела на меня и говорит: «Вы же моей маме пообещали, что вернете меня целой и невредимой, чего мне было бояться? Я же Вам верю!». Я застыл, переваривая услышанное. Вот почему я так боялся – за меня никто никому ничего не обещал! А она добавила: «Тем более Вы так бегали в трусах по тундре за медведем, Вас любой испугался бы!».

Я до сих пор не могу понять, был ли это комплимент или я правда такой страшный. И до сих пор стараюсь найти перед полевыми работами кого-нибудь, кто кому-нибудь пообещает, что я вернусь. Мне так спокойнее.

23

Молодой человек младшего школьного возраста посмотрел фильм про пиратов, потом активно в них играл. Был в фильме эпизод – пираты награбленное сложили в гроб и его несли – замаскировались. Мальчик поинтересовался – тяжело ли им нести... ну обсудили и забыли.
А тут ввели у нас "Черезвычайное...", семья захотела перебраться за город, ибо там спокойнее. Решили: отец и старшая дочь едут утром со всеми вещами и всё подготавливают, мама с младшими и котом приезжает ближе к вечеру. Так и сделали. Первая партия покинула город, настало время второй. Живут в стандартном спальном районе, где к подъезду прилагаются вечно всё комментирующие бабули. Спустились к машине – сын с котом в переноске и мама с младшей дочкой, мирно спящей в авто-люльке. И тут бабки начинают: "Мальчик, а что это папа вам совсем не помогает, маме же тяжело так сестрёнку в люльке-то одной нести!" и дальше по тексту... Молодой человек серьёзно смотрит на них и заключает – "Гроб нести тяжелее..." Они сразу притихли. Мама запихала его с котом в машину и быстренько уехала, походу проводя воспитательную беседу и давясь от смеха.

24

Раннее утро 25 ноября, еле начало светать. Вся громада фитнес-центра тиха и безлюдна. Подымаясь мимо второго этажа, увидел через полутемный холл, что дверь в зал единоборств полуоткрыта, и в самом зале свет выключен.
- Прекрасно! - обрадовался я. Чуть позже сюда среднеазиаты приходят большими кучками, успею позаниматься до них.

Войдя в темный зал, я однако чуть не столкнулся со странной парочкой - высокая девушка в коротких шортах и низкорослый парень в длинных стояли плечом к плечу, спинами ко мне. Оба были босы, скинув шлепанцы, и оба молчали, всматриваясь в полумрак.
- Доброе утро! - бодро приветствовал я.
- АААААА!!! - вскрикнула девушка и прыгнула во тьму зала, парень отскочил в другую сторону.
- Можно я свет включу? - предложил я.
- А, тут свет есть? - удивился парень - где?
- Да вот же он! - включаю, оглядываю парочку. Девушка немного беременна, светловолоса и курноса. Парень видом типа прибалта, тоже блондин, вид какой-то молитвенный, как у пастора, но довольно хитрожопый. Девушка успокоилась, разглядев нас обоих, и сказала весело:
- Послушайте, я тут чуть не родила! Этот сначала напугал, потом вы. Я тут первый раз, и вообще-то зашла поупражняться в одиночестве! - добавила она ехидно - а тут вы поперлись один за другим!
- А я увидел, что в зал заходит красивая девушка, ну и пошел следом! - объяснил прибалт.
- Я не надолго, побоксирую пять минут и уйду, музыка не помешает? - спросил я.
- Давайте! - ответила девушка, заметила широкое зеркало от пола до потолка в глубине зала и пошла туда пинаться прекрасными длинными ногами в воздухе, не забывая снимать это на смартфон. Прибал присел неподалеку в позу лотоса и погрузился в глубокую медитацию, время от времени приоткрывая глаз и любуясь девушкой. Я вынул колонку и поинтересовался:
- Израилизм пойдет от Aрмии любовников? Это бодрая, жизнерадостная песня, способствует пробуждению. Я бы семь сорок включил, скоро как раз 7:40 утра, но под нее грушу бить заколебешься, ритм слишком быстрый. Да и вам пинаться под израилизм будет спокойнее.
- Ну, пусть будет израилизм! - ответила девушка - а можно я буду подпевать? Мне доктор посоветовал.
- Замечательно, я под бокс тут тоже пою иногда, когда один. Хором еще не пробовал, но так даже лучше.
Прибалт вынырнул из медитации и голосом заказал в смартфон слова песни, девушка подумала и сделала то же самое в свой. Оба наскоро ознакомились с подстрочником.
- Вы знаете, у меня голоса нет, и слов слишком много для медитации. Давайте я буду только шумно выдыхать Ом-хохом там, где Шолом?
- Главное, не смешите меня слишком сильно! - строго сказала девушка, тут же впрочем прыснув. Я включил музыку, надел перчатки и понеслось. Такого хора еще не видели эти стены, вероятно - груша летает от моих ударов в ритм песни, девушка пинается синхронно, а этот йог хренов медленно покачивается лотосом. Голос у девушки оказался звучный и чистый, роддому точно запомнится ее прибытие.

К середине песни прибыла среднеазиатская боксерская группа - мелкие, но заросшие бородками от уха до уха парни, затоптались на входе и охренело уставились на нас, горящим взором - на девушку.
- Салям алейкум! - чуть не приветствовал их я под мощный Шолом алейхем из колонки, но воздержался и молча помахал перчаткой, приглашающим жестом. Парни разулись и принялись гуськом бегать вокруг зала с довольно приличной скоростью. Норовили пробежать вплотную к моей груше и успешно от нее уворачивались. На девушку глядели столь восторженно, как будто она не пиналась в воздух, а плясала канкан. Учитывая ее рост, это был танец Белоснежки в обществе семи гномов. Всего пять минут назад она в одиночку входила в пустой зал, и тут же все мужики понабежали и таращатся.

Ближе к концу песни девушка прекратила пинаться и принялась прыгать на боксерской скакалке. Прибалт встал на голову. Джигиты перешли от бега к сальто-мортале кувырком. Все иронически поглядывали на меня - встал как пень и лупасит по своей груше. На последних секундах песни я выдал свой коронный номер - серию мощных ударов с частотой отбойного молотка, финальный пинок в прыжке с энергией всей туши. Один из стальных тросов груши вырвался из высокого потолка вместе с креплением и наподобие хлыста понесся по залу. Ближайшего к месту катастрофы прибалтийского йога как ветром сдуло с его стойки - прекрасная реакция. Врассыпную уходил Восток. Девушка глянула на всё это, уронила скакалку и пошла оторжаться в холл. Следом удалились и я с прибалтом. Заглянув во внутреннее окошко холла, я с удовольствием заметил:
- Бассейн пуст! Скоро все припрутся, и джигиты тоже. А пока можно сыграть в бадминтон в воде, под тихую музыку. Ракетки у меня с собой, а партнерша проспала. Кстати, вы прекрасно поете, там можно и продолжить. Темп более спокойный, надо будет ото дна подпрыгивать. Как насчет "Подмосковных вечеров"?

27

(декабрь 2020)

Где стол был яств там гроб стоит.
Г.Р.Державин

Я впервые не отмечал день своего приезда в Америку, я не мог, потому что она превратилась из страны моей мечты в Соединённые Штаты политкорректности и жестокой цензуры.
У меня, советского эмигранта, не было здесь ни родственников, ни знакомых, я не знал ни слова по-английски, и всей моей семье пришлось начинать с нуля. Мы поселились в дешёвом районе, рядом со своими бывшими согражданами. Вместе мы обивали пороги биржи труда и дешёвых магазинов, у нас было общее прошлое и одинаковые проблемы в настоящем.
Для нас, выросших в Москве, Миннеаполис казался захолустьем, типичной одноэтажной Америкой. Мы привыкли к большому городу, и моя жена не хотела здесь оставаться. Она уговаривала меня переехать в Нью-Йорк, она боялась, что тут мы быстро скиснем, а наша дочь станет провинциалкой. Я вяло возражал, что здесь гораздо спокойнее, что в Миннеаполисе очень маленькая преступность, особенно зимой, в сорокоградусные морозы, что на периферии для детей гораздо меньше соблазнов и их проще воспитывать.
А дочь слушала нас и молчала, ей предстояли свои трудности: осенью она должна была пойти в школу, а до начала учебного года выучить язык. По-английски она знала только цифры, да и то лишь потому, что с детства любила математику. На первом же уроке, когда учитель попросил перемножить 7 на 8 и все стали искать калькуляторы, она дала ответ. Для ученицы московской школы это было нетрудно, но в Миннеаполисе она поразила своих одноклассников, и они замерли от удивления. С этого момента они стали относиться к ней с большим уважением, но дружбу заводить не торопились. Они были коренными жителями Миннесоты, чувствовали себя хозяевами в школе и не принимали в свой круг чужаков, особенно тех, которые плохо знали язык, были скромны и застенчивы. Чтобы заполнить пустоту, Оля стала учиться гораздо прилежнее, чем её однолетки. Она и аттестат получила на два года раньше их, и университет закончила быстрее. Тогда это ещё было возможно, потому что курсы по межрасовым отношениям были не обязательны, и она брала только предметы, необходимые для приобретения специальности. А она хотела стать актуарием. Мы не знали, что это такое, но полностью доверяли её выбору, и для того, чтобы она не ушла в общежитие, залезли в долги и купили дом.
К тому времени мы немного освоились, и уже не так часто попадали в смешное положение из-за незнания языка, а я даже научился поддерживать разговор об американском футболе.
Миннеаполис оказался культурным городом. В нём были театры, музеи и концертные залы, сюда привозили бродвейские шоу, а вскоре после нашего приезда, в центре даже сделали пешеходную зону. Но при всех своих достоинствах он оставался глубокой провинцией, и непрекращающиеся жалобы моей жены напоминали об этом. Я же полюбил удобства жизни на периферии, мне нравился мой дом и моя машина. Это была Американская мечта, которую мы взяли в кредит и которую должны были выплачивать ещё четверть века. Я с удовольствием стриг траву на своём участке и расчищал снег на драйвее. Мы с женой не стали миллионерами и не раскрутили собственный бизнес, но наша зарплата позволяла нам проводить отпуск в Европе. Тогда её ещё не наводнили мигранты, и она была безопасной. К тому же, старушка была нам ближе и понятнее, чем Америка.
Незаметно я вступил в тот возраст, про который говорят седина в голову, бес в ребро. Но моя седина не очень бросалась в глаза, потому что пришла вместе с лысиной, а бес и вовсе обо мне забыл: все силы ушли на борьбу за выживание.
Перед окончанием университета Оля сказала, что будет искать работу в Нью-Йорке. Жена умоляла её остаться с нами, напоминая, что в Нью-Йорке у неё никого нет, а приобрести друзей в мегаполисе очень трудно, ведь там люди не такие приветливые, как в маленьком городе. Но дочь была непреклонна, она хотела жить в столице, чтобы не скиснуть в глуши и не стать провинциалкой.
Тогда жена заявила, что поедет с ней, потому что без Оли ей в Миннеаполисе делать нечего. Я робко возражал, что в Нью-Йорке жизнь гораздо дороже, что мы не сможем купить квартиру рядом с дочерью, что нам придётся жить у чёрта на рогах, а значит, мы будем встречаться с ней не так часто, как хочется. Устроиться на работу в нашем возрасте тоже непросто, а найти друзей и вовсе невозможно. К тому же, за прошедшие годы мы уже привыкли к размеренной жизни и сельским радостям, так что для нас это будет вторая эмиграция.
Дочь была полностью согласна со мной, и её голос оказался решающим, а чтобы успокоить мою жену, она пообещала, что останется в Нью-Йорке всего на несколько лет, сделает там карьеру, выйдет замуж, а потом вернётся к нам рожать детей, и мы будем помогать их воспитывать. Как актуарий, она точно знала, что бабушки способствуют повышению рождаемости.
Мы не верили её обещаниям, и чтобы скрасить предстоящую разлуку, предложили ей после получения диплома поехать с нами в Москву. Ей эта мысль понравилась, но денег у неё не было, а брать у нас она не хотела. Тогда мы с женой в один голос заявили, что общение с ней, для нас удовольствие, а за удовольствия надо платить.
И вот после длительного перерыва мы опять оказались в стране, где прошла первая часть нашей жизни. Был конец 90-х. Мы ездили на экскурсии, ходили в театры, встречались с друзьями. Мы даже побывали во дворце бракосочетаний, где женились почти четверть века назад, а в конце дочь захотела посмотреть нашу московскую квартиру. Мы пытались её отговорить, ведь теперь там жили совершенно незнакомые люди, но спорить с ней было бесполезно. Она сказала, что сама объяснит им, кто мы такие, подарит бутылку водки и банку солёных огурцов, и нам разрешат увидеть наши херомы. Нам и самим было интересно взглянуть на квартиру, где мы прожили столько лет, и мы согласились.
Дверь нам открыла аккуратно одетая пожилая женщина. Оля, сильно нервничая и, путая русские и английские слова, объяснила, кто мы такие и зачем пришли. Хозяйка зорко взглянула на нас и посторонилась, пропуская в комнату. Осмотр занял не больше двух минут: квартира оказалась гораздо меньше, чем представлялась нам в воспоминаниях. Мы поблагодарили и собрались уходить, но женщина пригласила нас на чай. Когда мы ответили на все её вопросы, она сказала, что преподаёт в университете, и хотя ей пора на пенсию, она работает, чтобы ходить в театры и быть в центре культурной жизни. А затем она целый вечер рассказывала нам о современной России. Там очень многое изменилось, но ещё больше осталось таким же, как раньше.
Последнюю ночь перед вылетом мы с женой долго не могли заснуть. Мы нервничали до тех пор, пока наш самолёт не поднялся в воздух.
А через восемь часов, когда мы ступили на американскую землю, нам хотелось броситься на неё и целовать взасос.
После нашего совместного отпуска дочь вышла на работу, а вскоре мы получили от неё длинное письмо на английском языке. Она благодарила нас за то, что мы уговорили её поехать в Москву, и извинялась за постоянные ссоры, из-за того, что мы заставляли её учить русский. Она обещала впредь практиковаться при каждом удобном случае. Она писала, что путешествие с нами расширило её кругозор и показало, как многообразен мир.
Затем ещё несколько страниц она рассыпалась бисером ничего не значащих, красивых слов, подтвердив давно приходившую мне в голову мысль, что в Американской школе писать витиеватые послания учат гораздо лучше, чем умножать и делить. А в самом конце в Post Scriptum Оля по-русски добавила «Я всегда буду вам бесконечно благодарна за то, что вы вывезли меня оттуда».
Было это давно, ещё до 11 сентября.
А потом она успешно работала, продвигалась по службе, вышла замуж и когда решила, что пришло время заводить детей, вместе с мужем переехала в Миннеаполис. Ещё через год, я стал дедом мальчиков-близнецов, и для меня с женой открылось новое поле деятельности. Мы забирали внуков из школы, возили их на гимнастику и плавание, учили музыке и русскому языку. Мы вникали во все их дела и знали о них гораздо больше, чем в своё время о дочери.
Между тем президентом Америки стал Обама. Въехав в Белый дом, он убрал оттуда бюст Черчилля, а встречаясь с лидерами других стран, извинялся за системный расизм Америки. Он, наверно, забыл, что за него, мулата, проголосовала страна с преимущественно белым населением. Затем он поклонился шейху Саудовской Аравии, отдал американских дипломатов на растерзание толпе фанатиков в Бенгази и заключил договор с Ираном на следующий день после того, как там прошла стотысячная демонстрация под лозунгом «смерть Америке».
Наблюдая за этим, я понял, что демократия не имеет ничего общего с названием его партии. Я старался не думать о происходящем и больше времени посвящал внукам.
Дочь отдала их в ту же школу, где училась сама. Они родились в Америке, говорили без акцента и не страдали от излишней скромности, но они уже не были хозяевами в школе, а день в этой школе не начинался с клятвы верности, и над входом не развевался Американский флаг. Это могло оскорбить чувства беженцев, которые там учились. Их родителей называли «эмигранты без документов», хотя многие считали их преступниками, незаконно перешедшими границу.
Учеников, как и прежде, не очень утруждали домашними заданиями, зато постоянно напоминали о том, что раньше в Америке было рабство, что до сих пор существует имущественное неравенство и белая привилегия. Это привело к тому, что мои внуки стали стесняться цвета своей кожи, также как я в Советском Союзе стеснялся своей национальности. Меня это угнетало, я ведь и уехал из России, потому что был там гражданином второго сорта. Я хотел переубедить внуков, но каждый раз, когда пытался сделать это, они называли меня расистом. Тогда я стал рассказывать им о своей жизни, о Советском Союзе, о том, что мне там не нравилось, и почему я эмигрировал. Я рассказывал им, как работал дворником в Италии, ожидая пока Американские спецслужбы проверят, не являюсь ли я русским шпионом, как потом, уже в Миннеаполисе, устроился мальчиком на побегушках в супермаркет, где моими коллегами были чёрные ребята, которые годились мне в сыновья и которым платили такие же гроши, как мне. Никакой белой привилегии я не чувствовал.
Говорил я с внуками по-английски, поэтому должен был готовиться к каждой встрече, но эти разговоры сблизили нас, и в какой-то момент я увидел, что мне они доверяют больше, чем школьным учителям.
Между тем страна, уставшая от политкорректности, выбрала нового Президента, им стал Дональд Трамп. Демократы бойкотировали его инаугурацию, СМИ поливали его грязью, а в конгрессе все его проекты встречали в штыки. Появился даже специальный термин TDS (Trump derangement syndrome - психическое расстройство на почве ненависти к Трампу).
Кульминация наступила во время пандемии, когда при задержании белым полицейским чёрный бандит-рецидивист испустил дух. Его хоронили, как национального героя, высшие чины демократической партии встали у его гроба на колени. Видно, кланяться и становиться на колени стало у них традицией. Во всех крупных городах Америки толпы протестующих громили, жгли и грабили всё, что встречалось у них на пути. Они действовали, как штурмовики, но пресса называла их преимущественно мирными демонстрантами.
В школе учитель истории предложил сочинение на тему «За что я не люблю Трампа». Мои внуки отказались его писать, а одноклассники стали их бойкотировать. Узнав об этом, я пошёл к директору. Он бесстрастно выслушал меня и сказал, что ничего сделать не может, потому что историка он принял по требованию районного начальства в соответствии с законом об обратной дискриминации (affirmative action). Затем, немного подумав, он также бесстрастно добавил:
- Может, если Трампа переизберут, обратную дискриминацию отменят.
Но Трампа не переизбрали. Выборы были откровенно и нагло подтасованы, и мной овладела депрессия. Мне стало стыдно за Америку, где я добился того, чего не смог бы добиться ни в одной стране мира. Я рвался сюда, потому что хотел жить в свободном государстве, а в Союзе за свободу надо было бороться. Тогда я боялся борьбы, но, видно, Бог наказал меня за трусость. Теперь мне бежать уже некуда, да я и не могу. Здесь живут мои дети и внуки, и я должен сражаться за их будущее. Непонятно лишь, что я могу сделать в моём возрасте и в разгар пандемии. Пожалуй, только одеть свитер с символикой Трампа и ходить по соседним улицам, показывая, что есть люди, которые не боятся открыто его поддерживать. Я, наверно, так и поступлю, мне нечего терять. Большая часть жизни позади, и в конце её я сделаю это для страны, в которой я стал другим человеком.
Совсем другим.
Только вот от социалистического менталитета я в Америке избавиться не смог, поэтому во время прогулки я в каждую руку возьму по гантели - не помешает.

28

Месяц первый. Здрасссьте. Вот это ужас кругом одни мужики! Я одна, а их десять (и среди них есть симпатичные)! Свихнуться можно: юбку лучше не одевать (все равно, что голая), никого ни о чем не просить (или еще час вокруг тебя будет толпа галдящих мужиков), пописать не сходишь (перед картонной дверью в туалет всегда стоит группа курящих сотрудников (и среди них, естественно, все симпатичные)). Все напряженно работают пялятся в монитор, как сумасшедшие. С подругой не поговоришь-v все мужики разговаривают по телефону не дольше 5 минут и исключительно по работе, на сайт с колготками не полезешь, и Дженифер Лопез не пообсуждаешь. Свихнуться можно! Месяц второй. Ну, вроде бы ничего. Писать можно ходить к соседям (там отдельный женский туалет), на сайте с колготками можно сидеть, если сделать морду кирпичом. Дженифер Лопез тут не катит, катит тут какая то Анита Блонд. Все разговоры про зимнюю резину, моторное масло и компьютерные мозги, мой Пежо 206 вызывает у них презрительные судороги. К моим просьбам относятся все намного спокойнее, симпатичных мужиков с каждым днем становится все меньше. Месяц третий. Жить можно. Анита Блонд это немецкая бабища с грудью 10 номера, против нее Дженифер Лопез действительно не катит. Шипованная резина отстой, сейчас на ней никто не ездит, лучшее масло синтетика, сайт с колготками одобрен, подруга предъявлена и тоже одобрена. Юбка одобрена, количество симпатичных мужиков уменьшилось до одного. Мужики у тубзика испаряются после фразы: мальчики, я хочу писать, фраза по телефону "я на другом уровне" относится к сетевой стрелялке, а не к напряженной работе. Месяц шестой. Все свои. Поменяла Пежо на девятку, не фига ездить на отстое, у Лопез толстая задница не катит, вчера с мужиками уделали в Dооm отдел логистики с них ящик пива. Заказывали на сайте пpocтитуток консультировала своих парней, как отличить родные сиськи от силикона. Ладно, мужики, пойду поссу... Ни одной симпатичной рожи, хоть работу меняй! Год. Братаны. Поменяла мозги у компа, уделала мужиков в бродилке, перепила сисадмина в пятницу. Вчера пришла новая девочка ничего такая, с крепкой попкой. Стесняется ходить в туалет и сидеть на женских сайтах. Салага.

30

Мальчик виноват!

Не скажу, что мне не нравятся дети… Их слишком много, чтобы вот так разом, всех смести «под гребенку» и навесить ярлык «Не Нравятся!». Вот только среди этого огромного количества вечно галдящих (когда не надо), жующих, сопливых, бегущих (куда не надо), старающихся пробраться в толпе назойливо протискиваясь, не различающих в своих играх церковь, театр или похороны, сложно найти ребенка, отвечающего моим требованиям.

Не подумайте, что я так уж придирчив, чтоб специально изучать детские типажи и с немым удовольствием иезуита, разводящего костер, делать пометки в блокнотике, прибрасывая, кого мы все-таки сожжем завтра. Детей вовсе не нужно выискивать специально, дабы изучать, (словно Джеральд Дарелл редкую породу животных) – они всегда к твоим услугам, «оптом, в розницу», в самом полном ассортименте и в самом неподходящем месте…

Этот мальчишка оказался рыжим… Не хочу напоминать каждому про особенности этих вечных умников, что знают все сами и движутся по миру с настолько загадочным выражением лица, словно им известен секрет, поиском которого человечество безрезультатно занималось от своего основания… Просто здесь, на моем стихийном курорте такое происходило впервые… Ну или: бизнес мальчишки оказался слишком уж непривычным…

Рыжий торговал грязью…

Вообще-то местечко здесь и без того странное – лепешка озера километра на полтора призывно голубеющее издалека среди зелени, вблизи оказывалась странно-пахнущим водоемом среди тростников. Цивилизованные отдыхающие и любители зарубежного олэндклюзив сочли бы такой отдых пыткой, для своих бархатных нервишек. Иногда палатки. Чаще машины. Множественные старушки в шляпках-панамках и родители с детишками. Здесь главная задача, когда ищешь местечко для авто – быстрее раствориться. Взгляды отдыхающих всегда казались мне осуждающими – было в них что-то от швейцара из советского ресторана с его извечным «мест нет»… А еще непосвященный мог получить легкий шок, увидев человеков буквально в индейской раскраске черным… Грязью добытой со дна озера среди тростников мазались колени, локти, шеи, шишки на ногах и спины. Кто-то обмазывался целиком. Иные добывали грязь ведрами и увозили ее домой. Презрительно посматривая на тех, кто попросту загорает и купается, самодеятельные специалисты измазанные в черном, обсуждали консистенцию грязи, качество цвета и самое главное – вонючесть. Понюхав из чужого ведра (очередного участника стихийного клуба, вернувшегося с добычей)или запустив в него палец, они восторженно закатывали глаза и словно верующие со святыней трепетно спрашивали разрешения черпануть горсточку на пробу. Нужно было видеть, как нежно и благоговейно все происходило, причем этот стихийный грязевой клуб внешне ничем не отличался от прочих отдыхающих, подрубленных жизнью и возрастом…

Лет 10 назад, отрабатывая автотуристический маршрут в соседний регион, я даже звонил главному врачу санатория, что приютился на противоположном краю озера, Стоял он там с 1969 года, и я четко понимал, что СССР с лечением не мазал – вот только ценник. Кстати противная фраза «прибавочная стоимость» из «Политэкономии Капитализма» тоже не успокаивала прижимистого отца. Дочки аллергики должны были получать лечение как можно дешевле…

- Аллергия, заболевания опорно-двигательного аппарата, общее оздоровление, - рассказывал врач из трубки… - А грязи-то какие…

- Скажите-скажите, - не давал я уйти в лирику развед-опросу, - А эти ваши ванны из рекламы?

- Ванны? - чуть ошарашено прервался врачик, - Да ванны только на плохую погоду, или зимой, а так-то у нас пляж. Только больше трех раз заходить не стоит… Не заснете потом…

Четко понимая, что санаторий не способен занять все побережье озера и что экономные россияне хоть как освоили дикие пляжи для бесплатных погружений, оказались верными… Лечебные свойства озера – тоже… Вот только грязей мы ближайшие десять лет не касались, побаиваясь закрытости клуба, запахов – как-то без этих обязательных ритуалов с обнюхиванием было спокойнее… Правда, памятуя навыки родителей химиков я приволок в один из сезонов лакмусовые бумажки и немало удивил стихийный грязевой клуб, колдуя с ленточками над их ведрами… Грязь оказалась сильно-щелочной, вода слабо…

Мальчика с ведром грязи неплохо вписывался в ландшафт, не будь он так неподвижен. Обычный «член грязевого клуба» (после обязательных ритуалов) убегает с ведром, начиная свою боевую раскраску и минут через пять, горделиво ползёт на солнышко. Этот же нет – стоит себе с огромным ведром на краю озера и все тут… Ситуация прояснилась, когда к нему подошел с пластиковым тазиком тучный дядька и мальчишка отвесил ему три полные кружки грязи, а тучный сыпанул ему мелочь…

Забавно, что ситуация никого не напрягала, видимо пропущенный мной сезон прошлого года изменил многое …

- Почем? – деловито спросил я, запуская в грязь палец, памятуя подсмотренные навыки «грязевого клуба» … Понюхал...

- Десять рублей кружка…

Голос рыжего звучал, как и у всей их братии с лишней хромосомой, издевательски надменно. Здесь было все – и гордость собственника, и легкое презрение к неимущим, и понимание «собственного места на карте». По-моему, даже слегка сквозило раздражение от своевольничанья с пальцем, но здесь он мог быть спокоен – только-только обнюхав грязь я был наказан отменной вонью, так что 1:1…

Вспоминая ташкентский рынок, я как можно более точно изобразил оскорбленное достоинство покупателя и, не удостоив рыжего ответом на его: «Берете?», - ушел в заплыв…

Отдых начинал портиться… Осознание того, что на общем берегу кто-то что-то приватизировал – бесило… «Неужели трудно самому добыть грязи? - спрашивал я себя, окончательно уничтожая удовольствие от теплющей воды… Вон тростника километры – зашел и черпай!»

Наверняка каждый примечал и знает, как единожды возникшая идея не дает спокойно жить… За какие-то полчаса я понял, что успокоюсь только если сам добуду грязи…

Бесплатно!

Сказано-сделано. Вооружившись пластиковым желтеньким ведерком внучки литра на два, я двинул к тем самым камышам, откуда выходили добытчики.

Внутри клокотало от ненависти к любым приватизаторам.

Проходя мимо рыжего, я не удостоил его даже взглядом.

А ведь в детстве я побаивался камышей. Не настолько панически, чтобы искать причины и вопить что-то вроде: «Там кикиморы – не пойду», однако «взгляд» камыша, шуршащего на ветру, чувствовал всегда…

Хотя сейчас я об этом даже не вспоминал. Рыжий, сто процентов сверлил меня вслед конкурентным взглядом и потому я старался идти максимально уверенно и героически…

А черные головы камыша уже вот они – наверняка и грязи там зачерпайся…

Опасаясь позорной ошибки, решил углубиться с глаз поглубже в заросли и лишь когда камыш сомкнулся за спиной, сообразил, что глубина для сбора со дна – великовата…

Первой явилась позорная мысль: отказаться-вернуться и глянуть из камышей (словно из-за кулис в театре). Если никто не смотрит вернуться на берег без ведра (типа купался) и добыть его из камышей в следующий заплыв. Однако пасовать перед рыжим я не мог и решил попробовать-таки черпануть грязи…

Первое погружение разом показало ошибочность задумки, и я попросту был выброшен на поверхность. Плотность щелочного озера оказалась почти непобедима, вот только сдаваться я не собирался.

Продышавшись до головокружения, я ухватился двумя руками за тростник и, перехватывая стебли нырнул. Пошло неплохо, но тут я сообразил, что ведерко осталось плавать на поверхности и «в раздумье» я по-дурацки завис вниз головой, удерживаясь от всплытия за камыш… Лучше бы я не останавливался и черпанул бы хоть горсточку со дна, потому как за мгновение, потраченное на раздумья корни камыша сдались, и меня вновь пробкой швырнуло на поверхность, прямо с вырванными стеблями в руках

Не знаю, как это выглядело со стороны, но только в паре метров «за стеною» камыша и среди детского рева-хлюпания я вдруг услышал испуганное: «Мама, там кто-то есть… Я боюсь»

- Это уточка, - успокаивала мама.

Понимая, что в процесс закралась какая-то ошибка и, проклиная себя за самоуверенность я вдруг обнаружил, что желтенького ведерка рядом нет – видимо смыло волной от второго «аварийного» всплытия…

- Ведерко плывет, - радостно пискнула та же девочка, - Вон в камышах…

Не знаю, что там увидел для себя ребенок, когда я, повинуясь лишь хозяйственному инстинкту и на каком-то автопилоте, раздвинул стебли, хватанул почти уплывшую на чистую воду собственность из-под носа у всех претендентов и моментально скрылся в зарослях.

Понимая, что на глубине ничего не выйдет, я побрел, шурша тростником, ближе к берегу и уже почти не надеясь на успех.

Доставать руками дно я смог лишь стоя на коленях на самой окраине камышей. Эту позорную стойку согбенного героя можно было увидеть невооруженным взглядом с берега (если присмотреться) – что-то вроде картинки в журнале: «Найдите на рисунке семерых гномов спрятавшихся в ветвях деревьев». Причем добытчику пришлось еще немало поработать – грязь-то пряталась под слоем нанесенного песка. Лишь после нескольких минут раскопок и обнюхивания добытого грунта в нос шибанула та самая вонь, что так приветствовали все члены клуба…

Когда же, наконец, ведерко наполнилось, я удалился с «авансцены» вглубь, чтобы победно выйти, там, где и заходил.

Рыжего (на выходе) я взглядом не удостоил (равно, как и он меня).

Первый же член грязевого клуба, традиционно расшаркался и получив мою благосклонность, сунул палец в ведерко, обнюхал и выдал одобрительное: «Неплохо!»

И только жена по извечной традиции испортила картинку, измерив добытую грязь кружками примерной емкости и до того, как я вымазал ее на себя…

Оказалось, моя добыча потянула всего лишь на восемьдесят рублей по местным расценкам, а чесался я, проклиная Рыжего, аж ближайшую пару дней…

Михаил Соловьев Мо Хара

31

- Почему без маски? - Но вы же в маске. - Этого недостаточно. - То есть вы носите на лице бесполезный предмет? - Нет, но защита будет максимальной, если мы оба будем в масках. - Другими словами, вам будет спокойнее, если между нами будет 2 маски? - Да, и 1,5 метра дистанции. - Так наденьте две и отойдите. ))

32

Три девицы

Недавно заезжал в гости хороший знакомый. Зовут Сергей, живёт в деревне недалеко от райцентра, толковый и серьёзный мужик. Обсудили все вопросы, и уже под конец беседы он спросил:
— Андрюха, посоветуй, что делать?
— То есть? — Не понял я.
— Понимаешь, у моей жены есть лучшая подруга…

В общем, Серега женат. Жену зовут Ирка, лучшую подругу – тоже Ирка. Подруга давным-давно уехала в город, живет и работает там. А каждые выходные приезжает в родную деревню.

Так вышло, что просто Ирка (подруга), заболела коронавирусом. И три недели пробыла в режиме самоизоляции в городе. Скучно? Понятное дело. Увидеться нельзя, только созвон.

— А на прошлой неделе она выздоровела, — вздохнул Сергей.

Естественно, Ирка тут же приехала на родину. Естественно, прихватив бутылку шампанского, побежала к лучшей подруге. А у той была своя!

Плюс забежала в гости соседка, Юлька, по странному стечению обстоятельств тоже с бутылкой шампусика.

— Я на работе задержался, но чуяло сердце, что-то не так, — опять вздохнул Сергей.

Девчонки же, наобнимавшись и нацеловашись, решили отметить. И после первой бутылки им захотелось каши. Только на молоке! А где его взять? У коровы Милы, она как раз паслась неподалеку от дома. Поэтому, взяв по ведру, подруги направились к животному.

Которое, увидев бухих доярок, перекрестилось рогами:
— Чё надо?
— Милка, солнышко, мы тебя подоить пришли, — улыбнулась Ирка-жена.
— Не бойся, это быстро, вжик-вжик, и всё, — хихикнула просто Ирка.
— Бабоньки, установленная норма: одна дойка — одно ведро. Чем я три наполню? — Удивилась корова.
— Сейчас посмотрим, — икнула Юлька.

Поняв, что доярки настроены очень серьёзно, Милка сделала последнюю попытку решить дело миром:
— Вы охренели?
— Молоко давай, — рявкнули подруги.
И началось.
— Справа заходи!
— Куда!
— Тпрууу!

В конце концов, корова, как самая адекватная, приняла единственно правильное решение. Улучив момент, она быстро повернулась задом к дояркам, задрала хвост и…

Через десять минут подруги, не дыша, молча распивали вторую бутылку.
— Облом, — вздохнула Ирка-жена.
— Сейчас бы шашлычка, — мечтательно протянула Юлька.
— Или поросёнка на вертеле, — добавила просто Ирка.

И девчонки многозначительно переглянулись.
К счастью, очень вовремя с работы вернулся Сергей. Отобрав поседевшего и охрипшего поросёнка, он загнал подруг обратно в дом.

Где оставалась еще одна бутылка! Лишенные и кашки, и свининки на вертеле, девчонки её лихо прикончили, а затем…
— Милый, ты занят? — это Ирка-жена.
— Без тебя никак, — просто Ирка.
— Очень нужно, — хихикнула Юлька.

Подругам захотелось жареных грибочков! Поэтому нужно сгонять в лес! Десять вечера? Какая фигня! Ещё светло.
— И ведь в темноте умудрились насобирать каких-то поганок! — Снова закурил Сергей, — наверное, Леший специально подкинул, чтобы этих ненормальных выкурить. Потому что просто Ирка вдобавок начала громко петь.
А голос у неё шикарный, слух тоже, песен знает немеряно…
***

Спустя пару часов уже порядком задолбавшийся Сергей наконец-то уложил свою благоверную спать, а Юлька вместе с просто Иркой разошлись по домам.

И когда первая скрылась за дверью, вторая, напевая, отправилась к себе.
— Напилась я пьянаааааааааааааааааа, не дойду до домаааааааааааааа! АААААААААА! Ё….

Долбанулась об землю и разбила колено.
— О чём это я? Точно! Бывайте здоровы, живите богато! Упс!

И хихикнув, просто Ирка открыла свою калитку.
— Спят? Ну ладно, я тихонечко.

Не дыша, на цыпочках, она доковыляла до дверей. Но душа просит песен и аудиторию! А где её найти?

Задумавшись на минуту, просто Ирка нашла гениальное решение, ввалившись в хлев:
— Свинки мои, вам скучно?

Вообще-то, свинки спали, но услышав «Союз нерушимый республик свободных!», первой заверещала свиноматка:
— Подъём, пока эта ненормальная не принесла вертел!
Свинопапка тут же отдал честь, а свинодетки испуганно зашептали:
— И избавь нас от лукавого.

Радостно хрюкнув, просто Ирка под облегченные вздохи свиносемьи вывалилась из хлева и тут увидела петуха, который, расправив крылья, собрался поприветствовать новый день.
— Петенька, а давай вместе?

В то утро деревня проснулась не от петушиного крика, а от:
— Ду, ду хаст мих!
Заткнулись и домашние птицы, и жабы на болоте. После второго припева крот Варфоломей решил принять иудаизм. После третьего — проснувшиеся домочадцы с матом втащили просто Ирку в дом и уложили спать.

А утром она заявила:
— Вы меня не любите, не оценили концерт, а я так старалась!

— Не знаю, что и делать, — вздохнул Сергей, - они ж теперь будут каждые выходные голливудить.
— Выдайте просто Ирку замуж, — предложил я, — сразу успокоится.
— Понимаешь, отказывает всем. Говорит, выйду за того, от кого торкнет. Кстати!

И Сергей улыбнулся:
— Андрюха, ты ведь то по кладбищам шастаешь, то с червем фоткаешься, то покойников гоняешь, то они тебя.
— И? — не понял я.
— Женись на Ирке! И сам будешь не один, и нашей деревне спокойнее.
— С чего ты решил, что её от меня торкнет? Откажет, как и всем остальным.
— Не откажет, — хмыкнул Сергей, — уверен.
— Почему, — удивился я.
— Да вы оба придурошные.

Автор: Андрей Авдей

34

Уже 6 лет не общаюсь с тёщей. Даже не здороваемся в редкие, случайные встречи. Хотя все начиналось довольно неплохо. Она была очень мила ко мне первое время, мы беседовали, пили чай. Периодически просила меня сделать "мужскую работу", так как жила одна. Я конечно с радостью помогал, мне хотелось понравиться ей. Но вдруг ее отношение резко изменилось. В один прекрасный день, она пришла и застала меня на кухне своей квартиры в гостях и наговорила много всего. Основная ее мысль была такая: я голодранец, не ровня ее дочери. Сказать что я офигел - ничего не сказать, такой я ее никогда не видел. Позже я узнал причину: она почему-то решила, что я из богатой семьи, но когда выяснила, что мои родители - обычные заводские трудяги, вдруг поняла, что не для этого рабочего класса дочь воспитывала. Хотя конечно ничем особым от моих родителей и не отличалась в данный момент - обычная пенсионерка, с какой-то псевдокрутой карьерой в прошлом, от которой остались только воспоминания. Я обрубил все свое общение с ней и даже как-то спокойнее стало, никто не трогает, не критикует. Почти как женился на сироте.

Проходит 6 лет. Мы с женой едем по городу за покупками. Раздается у неё звонок от тещи:

- Вы не могли бы приехать на 5 минут к моему подъезду?

Хорошо, едем. Пусть я с ней и не общаюсь, но для жены ведь это МАМА. Приезжаю, стоим ждём. Выходит тёща, с литровой банкой малинового варенья и идёт прямиком к моему окну. У меня в голове время замедляется, все как в слоу-мо. Не верю своим глазам! Варенье несёт! Моё любимое! Мириться наверное собралась! У меня ком к горлу успел подойти, пока она шла. Я старался сделать невозмутимое лицо, но внутри я растаял, спустя столько лет холодной тишины нашего общения. Дойдя до окна, она протянула мне банку, а я быстро опустил стекло и взял. Ощущения было как от грустного хэппи-энда в фильме "Форест Гамп".
А потом я услышал это:

- Открой, а то два дня не могу чай с вареньем попить.

Открываю капроновую крышку, она забирает банку и исчезает в темном подъезде.

35

Поколение 21 века-интернета...

"Однажды я лайкнул одну девушку. Она лайкнула меня в ответ. Я понял, что между нами возникло красивое и чистое чувство. Не желая форсировать события, я лайкал ее несколько дней, но будучи человеком порядочным, даже не помышлял о перепосте.
Я не хотел, чтоб она думала о том, что мои чувства не серьезны. И вот, когда я приготовился к торжественному моменту первого камента под ее статусом, когда я надел красивый костюм и весь день постился, не написав ни одного поста, не выложив в сеть ни одного селфи, я увидел, что её уже комментит другой! Я увидел то, как другой лайкает ее фото и копипастит ее тексты. Я не мог смотреть на это без слез, понимаете?

Слёзы душили меня. Моё сердце было разбито, и я забанил её. С тех пор я сижу только в одноклассниках, ставлю классы под фоточками банок с соленьями и под призывами ставить класс, если я люблю животных и маму. Там спокойнее и нет этой проклятой любви".

36

Была вчера на родительском собрании у своих первоклашек. Учительница (кстати, очень хорошая, умная и опытная дама средних лет) вначале заявила: «У меня есть замечание по поводу ваших детей. Они не могут вести себя в коллективе – постоянные толчки, пихания, драки. Что у девочек, что у мальчиков. Прошлый мой класс был намного спокойнее, за 4 года никто ни разу не подрался, реагировали на замечания учителя». Ну, тут все мамы, конечно, хором: «Да вы что, мой никогда, он такой хороший мальчик…». Ладно, собрание идет дальше. Обсуждаем детей и выясняем, что нет на свете более одиноких, непонятых и неоценённых людей, чем наши первоклашки %). В самом конце возник вопрос: «Тут папа в классном чате высказался на тему, что он пойдет драть уши обидчикам сына (без указания конкретных обидчиков). Давайте обсудим и примем меры.» Что тут началось! «Да как он может! Пусть своему ребенку уши дерёт!» и т.д. С трудом удалось напомнить, что папа всё-таки разобрался в ситуации и извинился перед чатланами. Но буря обсуждений не утихала. Пошло-поехало: «А моему ребёнку… А мою дочку… Кто в туалете подглядывает? Почему ребёнок жалуется?...». В итоге поднялся самый настоящий птичий базар…
А учительница посмотрела-посмотрела на это со стороны и сказала: «Всё, у меня больше нет вопросов, почему дети так себя ведут в школе. Они просто вас копируют». %0 И нам стало стыдно :-(

39

Оратория для Теплоприбора

Теплоприбор - это название нашего завода. Приборы у нас делали не то что тёплые, а прямо скажем, горячие, с инфракрасным наведением. Танковую броню на полигоне прожигали как бумажный лист. Я там после армии работал в столярном цеху, плотником. Без плотника ни один завод не обойдётся, без разницы, какие там делают ракеты - тактические, МБР, земля-земля, земля-воздух, или противокорабельные.
Самый главный инструмент у плотника какой? Сейчас скажете что пила или рубанок. А ни фига! Главный инструмент – гвоздодёр. Только не тот что в виде ломика, а такой, у которого с одной стороны боёк как у молотка, а с другой рожки загнутые. Я его из руки не выпускал. А если не в руке, значит в кармане. Теперь понятно, откуда у меня погоняло?
Отец у меня баянист, на пенсии. Всю жизнь проработал в музыкальной школе, детишек учил на баяне. Ну и я, понятно, с детства меха растягивал. С музыкой жить завсегда легче чем без музыки. Я и в школе всегда, и служилось мне нормально, потому что баянист - он и в армии человек необходимый, и на заводе тоже постоянно в самодеятельности. Это теперь она никому не нужна, а тогда самодеятельность - это было большое партийное, государственное дело. Чтобы рабочие не водку жрали, а росли над собой, как в кино один кент сказал.
Короче, как какой праздник, я на сцене с баяном. Баян у меня готово-выборный, голосистый. Юпитер, кто понимает. Играл я всегда по слуху, это у меня от бати. Ноты читать он меня, правда, тоже научил. Ну, для начальства и для парткома мы играли всякую муру, как мы её называли, «патриотику». А для себя, у нас инженер по ТБ, Бенедикт Райнер, из бывших поволжских немцев, приучил нас к джазу.
Бенедикт - трубач. Не просто трубач, а редкостный, таких больше не слышал. Он нам на репетиции притаскивал ноты, а чаще магнитофонные ленты. Короче, Луи Армстронг, Диззи Гиллеспи, Чет Бейкер, кто понимает. Мы снимали партии, разучивали, времени не жалели. Моя партия, была, понятное дело, органная. А чё, баян это ж тот же орган, только ручной. Короче, у них Хаммонд с колонкой Лесли, кто понимает, а у меня - Юпитер без микрофона. И кстати, звучало не сказать чтобы хуже.
Но вот однажды наш секретарь парткома пришёл к нам на репетицию и приволок какую-то папку, а там ноты и текстовки. Говорит, к ноябрьским праздникам надо это выучить и подыграть заводскому хору. Оратория называется «Пафос революции». Кто композитор, вспомнить уже не могу. Точно знаю что не Шнейдерман. Но если забудешь и потом хочешь вспомнить, то обязательно вспоминается Шнейдерман. Мистика какая-то!
У нашего секретаря парткома два голоса - обыкновенный и партийный. Наверное и регистровые переключатели есть, с одного тембра на другой, как у меня на баяне. Короче, он переключил регистр на партийный голос и говорит - значит так! Кровь из носу, но чтоб на праздничном концерте оратория прозвучала со сцены. Из обкома партии инструктора пришлют по части самодеятельности. Потому что это серьёзное партийное дело, эта оратория. Потом подумал, переключил голос с партийного опять на обыкновенный и говорит, не подведите, мужики!
Вот только одна загвоздочка. Нет в этой оратории партии баяна. И органа нет. И пришлось мне выступать в новом для себя амплуа. А когда такое происходит, то первый раз непременно облажаешься. Это как закон. Ну, короче, разучили мы эту хрень, стою я на сцене вместе с симфонической группой и хором, и передо мной малая оркестровая тарелка на треноге. Тарелка новенькая, блестит как котовы яйца. И всего делов - мне на ней в середине коды тремоло сделать специальной колотушкой. Ну, это палка такая с круглым фетровым наконечником.
Ну вот, симфоническая группа уже настраивается. Я тоже колотушку взял, хотел ещё разок порепетировать моё тремоло, и тут подскакивает ко мне наш дирижёр, юркий такой мужичонка, с виду как пацан, хотя по возрасту уже давно на пенсии. Флид Абрам Моисеевич, освобождённый профкомовский работник. Он только самодеятельностью и занимался. Хоровик и дирижёр. Тогда на каждом заводе такая должность была.
И говорит, Лёха Митрошников, зараза, заболел. Небось запил. Где мужское сопрано взять? Надо в коде пропеть речитатив, акапелла. Давай ты, больше некому, у хористов там аккорд на шесть тактов, на вот держи ноты и текстовку. Потому что сопрано только у тебя. А я и правда верха беру легко, не хуже чем Роберт Плант.
Ну короче, я колотушку куда-то засунул, взял в руки ноты, текстовку сразу выучил чтобы потом не заглядывать. А так у меня до самой коды - пауза. Ну ладно, отстоял я всю пьесу. Ну вот, слава яйцам, уже и кода. Хористы взяли аккорд. Значит мой выход. И я пою с выражением:
Павших борцов мы земле предаём
Скоро уже заколотят гробы
И полетят в вечереющем воздухе
Нежные чистые ВЗМАХИ трубы
спел я. А нужно было – не взмахи, конечно, а ЗВУКИ, ясен пень...
А почему взмахи, я объясню. Дело в том что когда Бенедикт лабал Луи Армстронга, он своей трубой на все стороны махал, как поп кадилом. Говорит что у Майлса Дейвиса так научился. Но не в этом дело, а в том что в зале народ ржать начал. А дело-то серьёзное, партийное.
И тут мне надо сделать тремоло на оркестровой тарелке, а колотушка моя как сквозь землю провалилась. Ну я конечно не растерялся, вынул из кармана железную открывашку для пива, и у меня вышло такое тремоло, что я едва не оглох. Жуткий медный грохот со звоном на весь театр. Колосники, блин, чуть не попадали. Ну я же сказал, новый инструмент, незнакомый, обязательно первый раз облажаешься. Это как закон!
И в этом месте у Бенедикта сразу идёт соло на трубе на шесть тактов и на последней ноте фермата до «пока не растает». Ну то есть, должно было быть соло... Бенедикт, конечно, трубач от Бога, но он ведь тоже человек. А человек слаб, и от смеха, который до слёз, у него во рту слюни происходят. Короче, Бенедикт напускал слюней в мундштук, кто понимает, и вместо трагических нот с оптимистической концовкой у него вышло какое-то собачье хрюканье, совершенно аполитичное.
Зрители от всего этого согнулись пополам, и просто подыхают от смеха. Абрам Моисеевич, посмотрел на Бенедикта, а у него вся морда в соплях, потом выщурился на меня и как рявкнет во всю еврейскую глотку: "Сука, Гвоздодёр! Убью на...!” и метнул в меня свою палочку как ниндзя. А эту палочку ему Серёга Пантелеев выточил из титанового прутка, который идёт на крепления ракетного двигателя. Летела она со свистом через всю сцену прямо мне в глаз. Если бы я не отдёрнул голову миллиметров на триста влево, быть бы мне Моше Даяном.
Как писало солнце русской поэзии, "кинжалом я владею, я близ Кавказа рождена". Только я думаю, у Моисеича не Кавказ, а совсем другая география. Если бы он кинжал метнул, это одно, а убить человека влёт дирижёрской палочкой - такому только на зоне можно научиться. Короче, после покушения на мою жизнь я окончательно потерял сознание, встал и сделал поклон зрителям. Рефлекс, наверное. А зритель чё? Ему кланяются, он аплодирует. Тоже рефлекс. У людей вся жизнь на рефлексах построена. Короче, устроили мне зрители овацию.
Моисеич ко мне подскочил и трясёт меня как грушу. "Ты! Ты... Ты, блять, залупа с отворотом! Обосрал мне весь концерт! Блять! Лажовщик!" Рядом с ним микрофон включённый, а он его видит конечно, но никак не может остановиться орать в силу своего горячего ближневосточного темперамента.
Народ, понятно, уже просто корчится в судорогах и со стульев сползает. Это при том, что дело-то серьёзное, партийное. А тут такая идеологическая диверсия прямо со сцены. Хор на сцене уже чуть все скамейки не обоссал, а только без занавеса уйти нельзя. Они шипят, Володька, сука, занавес давай!
А у Володьки Дрёмова, машиниста сцены, от смеха случилась в руках судорога, пульт из руки выпал и закатился глубоко в щель между стеной и фальшполом. Володька его тянет за кабель, а он, сука, застрял в щели намертво. А без пульта занавес - дрова. Хороший антрактно-раздвижной занавес из лилового бархата, гордость театра.
Хор ещё минуты три постоял, а потом по одному, по двое со сцены утёк, пригибаясь под светом софитов как под пулями. Очень он интересный, этот сгибательный рефлекс. Наверное у человека уже где-то в подсознании, что если в тебя прожекторами светят, то того и гляди из зенитки обстреляют.
Моисеич оторвал мне половину пуговиц на концертной рубахе из реквизита и успокоился. Потом схватился за сердце, вынул из кармана валидол, положил под язык и уполз за кулисы. Я за ним, успокаивать, жалко же старика. А он уселся на корточки в уголке рядом с театральным стулом и матерится тихонько себе на идише. А выражение глаз такое, что я сразу понял, что правду про него говорят, что он ещё на сталинской зоне зэковским оркестром дирижировал. Бенедикт сливные клапаны свинтил, сопли из трубы вытряхивает, и тоже матерится, правда по-русски.
Вот такая получилась, блять, оратория...
А эту хренову колотушку я потом нашёл сразу после концерта. Я же её просто в другой карман засунул. Как гвоздодёр обычно запихиваю в карман плотницких штанов, так и её запихал. На рефлексе. Это всё потому что Моисеич прибежал с этим речитативом и умолял выручить. А потом чуть не убил. Ну подумаешь, ну налажал в коде. Сам как будто никогда на концертах не лажался... А может и правда не лажался, поэтому и на зоне выжил.
Речитатив ещё этот, про гробы с падшими борцами. Я же не певец, а плотник! Я все четыре такта пока его пел, только и представлял, как я хожу и крышки к тем гробам приколачиваю. Там же надо ещё заранее отверстие накернить под гвоздь, и гвоздь как следует наживить, чтобы он в середину доски пошёл и край гроба не отщепил. Мало я как будто этих гробов позаколачивал.
Завод большой, заводские часто помирают, и семейники ихние тоже. И каждый раз как их от завода хоронят, меня или ещё кого-то из плотников отдел кадров снимает с цеха и гонит на кладбище, крышку забить, ну и вообще присмотреть за гробом. А то на кладбище всякое случается.
В столярном цеху любую мебель можно изготовить, хотя бы и гроб. Гробы мы делаем для своих крепкие, удобные. Только декоративные ручки больше не ставим, после того как пару раз какое-то мудачьё пыталось за них гроб поднять. Один раз учудили таки, перевернули гроб кверх тормашками. Покойнику-то ничего, а одному из этих дуралеев ногу сломало.
Оратория для нас, конечно, даром не прошла. Остались мы из-за неё все без премии. И без квартальной и без годовой. Обком партии постарался. Абрама Моисеевича заставили объяснительную писать в обком партии, потом ещё мурыжили в первом отделе, хорошо хоть, не уволили. Секретарю парткома - выговор по партийной линии с занесением в учётную карточку. Он после этого свой партийный голос напрочь потерял, стал говорить по-человечески.
А Бенедикт с тех пор перестал махать трубой как Майлс Дейвис. Отучили, блять. У него от этого и манера игры изменилась. Он как-то ровнее стал играть, спокойнее. А техники от этого только прибавилось, и выразительности тоже. Он потом ещё и флюгельгорн освоил и стал лабать Чака Манджони один в один. Лучше даже!
А, да! Вспомнил я всё-таки фамилию того композитора. Ну, который нашу ораторию сочинил. Даже его имя и отчество вспомнил. Шейнкман! Эфраим Григорьевич Шейнкман. Я же говорил, что не Шнейдерман!

40

Прокатился на электромобиле. Маркетологи здесь есть? Мне больше не предлагать.
Краткая версия, полная по ссылке на источник.

Итак, миссия: получить в Мюнхене самый массовый электромобиль мира Nissan Leaf и доехать на нём до Берлина, примерно 600 км.

8 утра, Мюнхен:
- Ээээ … Leaf не получится, бери e-NV200 evalia? Или придётся подождать до завтра.
- Не, мне сегодня ночью в 23:30 надо быть в аэропорту в Берлине, а что такое e-NV evalia?
- Ну это то же самое, тот же мотор, только 7-мест, семейный микробус. Батарейка рассчитана на те же самые 170 километров, зарядка от 20% до 80% полчаса, 0 - 100% три часа.
- Ну эвалия так эвалия. Показывай эвалию. Щас попробую, как на ней с семьёй путешествовать.

9 утра, формальности окончены, выезжаю. Еду ровно, осознаю необходимость экономии. Климат, радио? Конечно выключены. Но как-то слишком ровно ... а если слегка поднажать?

Ого, за 2 километра остаток зарядки упал на 30 километров. Нет, поеду спокойнее. Ставлю по учебнику, стандартные 130. Остаток зарядки падает дальше. Так я на одном заряде и 100 км не проеду. Снижаем до 100 в час. О, так нормально. Дальность растёт … плюс то, что я уже проехал … 210 километров на одной зарядке? Уже неплохо. Но очень небыстро.

Навигация оповещает о прибытии на станцию. По карте. А на местности станции нет. Лес есть, забор есть — станции нет. Ладно, батарейки на 21 километр, есть 2 заправки: через 2 километра и через 16.

Вторая станция …
- Мы когда-то где-то зарегистрировались как заправка, но Вы наш первый клиент.
У меня появляются сомнения:
- Простите, а какова мощность?
- Обычная розетка.
- Это как долго мне надо будет заряжаться?
- Ну вы оставьте, завтра приходите в любое время, мы с 8 до 18 здесь.
- Спасибо, я наверное поеду дальше, поищу помощнее.

Единственный шанс в 16 километрах не подкачал. Ставлю на час, через час 80%, это 170 километров. Отделался лёгким испугом. Запил испуг кофе. Теперь буду осторожнее, и заряжаться около 20%.

Еду строго 100, раздражая всех вокруг. Разгоняюсь так, что за время разгона меня успевают обогнать гружёные фуры. Их водители поглядывают со смешанными чувствами, где-то между «твою мать» и интересом.

Следующая заправка, 22% остаток. Ставлю на полчаса, иду перекусить, прихожу - 60%. Что за фигня? Ставлю ещё на полчаса … ещё на 15 минут … ну вот, 85%, 170 километров. Меня обманули? - Не совсем. Полчаса - это на 50 киловаттах. А здесь 35. Во как.

Еду дальше. Опять 25. Процентов … блин, станция не подходит. Изобилие переходников, а система не та.

Дотянул до следующей. 22 киловатта. Ладно, заряжусь. А пока … через полчаса … ещё полчаса. Ещё полчаса. Перекусил. Да, электромобили способствуют ожирению.

До следующей станции доехал незаметно, поругивая электромобильность вообще и инфраструктуру в частности. Заодно узнал, что станции берут не по счётчику, а за одну заправку, от 7 евро до 25 и отдельные до 50. Это что ж выходит? 170 километров за 7 евро - это пойдёт, но за 25? да на бензине столько же, и зачем эти лишения? А если 50 и до следующей станции никак? 30 евро на 100 километров? Нуууу ... кажется, пару раз я столько платил. За примерно втрое большую скорость.

Станция - сервисная мастерская мицубиси. 2 колонки, 1 не подходит, на на второй заряжается Outlander. За ним стоит Huyndai ioniq, а я, значит, третий в очереди. И всего-то каких-то 40 километров не хватает! Осталось 120, а у меня батарейки на 80.

Встаю на заправку, дремлю 20 минут. Не-а, мощность не написана, но похоже, не 50 киловатт. Ещё 15 минут, показывает 140 километров. Дотяну, а там … да пошло оно …

Еду в резчайшем контрасте с маркетинговым образом бесшумного хайтека. Это не для хипстеров, это для скряг и ... всё же "твою мать" во взглядах водителей встречается чаще, чем интерес.

Не дотягиваю. Батарейки 20 километров, осталось 18. Экономлю как могу.
Ладно. Берлин уже, тут же станций море! - Фигвам, станция принадлежит берлинской электрокомпании и к ниссанам не подходит. Следующая станция тоже принадлежит той же компании и к ниссанам не подходит. И следующая. А на следующей у меня уже 0 километров батарейки и 2 километра до места назначения. Приехал.

Скачиваю их app, регистрируюсь, подключаю через переходник, следую инструкциям. Оплачиваю. Станция вырубается, зарядка не идёт. Повторяю, оплачиваю ещё раз. Станция весело подмигивает и вырубается.

Звоню в техподдержку. Оператор прислать никого не может, так как техники все уже ушли домой, но может перегрузить и включить станцию удалённо. Послед нескольких перезагрузок вердикт: колонка совсем сломалась, езжай на следующую. А знает ли он, что если батарейку электромобиля разрядить в 0, то он заблокируется и завести его можно только на сервисе, и очень задорого?

Выясняем, что он обслуживает все станции всех систем, в том числе и маломощные, коих там ещё 2. Следующие минут 20 включаем и выключаем все колонки вокруг, подключаемся, общаемся - не скучно. И тут - о чудо - машина моргает и показывает зарядку! Вздыхаю, сажусь в машину - зарядка пропадает.

Звоню. Оказывается, на этой станции, если двери открываются и закрываются, станция отключается. Не знаю, для чего это хорошо, но я в третий раз покупаю зарядку, звоню тому же товарищу в сервис и мы ещё несколько раз перегружаем станцию, пока она не включается ещё раз.

Не дотрагиваясь до машины, осторожно иду в макдональдс, на территории которого находится станция. Возвращаюсь через 20 минут - 10 километров …

22:20. Берлин. Дотягиваю до места, ставлю машину в один ряд с ей подобными, бросаю ключи в сейф … и никогда, никогда не рассказывайте мне о том, что электромобили - это хорошо! Это не только 13 часов вместо 5 в дороге, но и куча незабываемых впечатлений. Не только для меня, но и для окружающих. Простите меня все, кому я мешал. Всё, что вы обо мне думали — верно. Скоро вы будете думать так всё чаще, и это тоже будет верно.

А всем политикам, которые требуют электромобилизации всей страны, я желаю всегда ездить на электромобилях, электропоездах и летать только электросамолётами. Тогда у них на эту ерунду не будет ни времени, ни желания.

P.S.: на самолёт успел. Чудом.

41

xxx:
Как то вы слишком уж топите за мир спокойный как никогда. Как по мне он был спокойнее в 50-80 года прошлого века. Как минимум в нашей стране.

yyy:
издалека видно человека, не видевшего в сознательном возрасте Кубинский кризис, и не тренировавшегося в школе, как надевать противогаз/химкомплект/кидать гранату.

yyy:
то, что таки не рвануло, наша большая удача. но это мы сейчас уже знаем, что не рвануло....

42

"А у дяди Коли пися больше, чем у дяди Васи" заявила сидящая на коленях у папы Олечка.

Народ, собравшийся праздновать не важно что, главное повеселиться, выпить, потанцевать и вообще пообщаться, замер. Как это часто бывает, в общем шуме образовалась пауза и в этой паузе звонкий детский голосок прозвучал как иерихонская труба. Все устремили заинтересованные взгляды на маму Олечки, та сидела боясь пошевелиться или даже моргнуть глазом.

Спокойнее всех себя повёл папа Олечки - он хорошо знал дочурку и какие тараканы бродят в её маленькой кудрявой головке. "Доча, а где ты такое слышала?" "Да это ихняя Машка в саду рассказывала". Олечка кивнула на тётю Раю и её мужа Фёдора. У дяди Феди начала наливаться кровью шея, становясь пунцовой, тётя Рая в свою очередь так и замерла с полуулыбкой на губах. Дядя Федя молча налил полный стакан самогона и залпом выпил, шея немного побелела.

"Доча, а ей кто рассказал?" не унимался папа. "А ей рассказал ейный Мишка". На этот раз очередь дошла до тёти Клавы и её мужа Сан Саныча. Сан Саныч, хоть и инженер, но увлекался тяжелой атлетикой, нрав имел суровый и не оригинальный, он повторил жест дяди Феди, махнув стакан самогона без закуски.

"Доча, а ему кто рассказал?" не унимался папа, решивший твердо разложить всё по полочкам."А ему рассказал мальчик из соседней группы стишок, который он сам и сочинил: А у дяди Коли, у дяди Коли пися больше, чем у Васи и похожи на колбаси."

Народ дружно выдохнул, аутодафе закончилось. Мужики дружно бросились наполнять стаканы, хотя обвинения и были сняты, но холодные лягушки подозрений остались под сердцем и их надо было срочно утопить. А по глазам дам, переживших катарсис, было явно видно, что они уже строили планы, во что обойдётся ихнем мужьям реабилитация: шубка, сапожки, колечко, а может действительно плюнуть на всё, один раз живём и умотать с любимым на юга, только с кем из них, да и мужа терять не хотелось?

43

Спросили тут меня намедни, не случалось ли со мной чего нибудь мистическое? Я задумался, стал вспоминать, и не вспомнил ничего. Чудеса – да. Чудеса случались, и довольно часто. А вот насчет мистики – нет, не припомню.

- А чудо – это разве не мистика? – опять спрашивают меня.
- Нет, конечно. Чудо, оно и есть чудо. А мистика… Откуда ж я знаю, если она со мной не случалась никогда?
- А как же ты тогда различаешь, чудо это или мистика?

Я задумался. Вот когда с тобой происходит что-то необычное, ты сразу понимаешь, что это такое, чудо это или не чудо. А вот так просто объяснить… Даже не знаю. Ну, наверное, так. Чудо – это что-то обязательно хорошее, от бога, светлое, доброе. А вся прочая непонятная поебень – это мистика.

Ну, вот например: гулял я однажды рано утром по Ваганькову.

А и ничего странного. Я тогда в Москве еще не жил, а приезжал по делам. А в Москве все дела начинаются часов с десяти. А поезд приходит в шесть. Ну, и куда провинциалу в такую рань податься? Вот как только метро откроется, я вещи в багаж, и на Ваганьково. Всё остальное-то всё равно закрыто.

А в семь утра на Ваганьково хорошо. Тихо. Нет никого. Только собаки выскочат, которые там у сторожки живут, посмотреть, кто пришел. Я им сахар из кармана достану, этот, который раньше в поезде к чаю давали, аэрофлотовский, две грудки в упаковке. Я чаю-то много пью, но без сахара. Так что сахара у меня полный карман. Разломлю упаковки, собак угощу по очереди, и иду себе гулять тихонько.

И вот в тот раз. У Высоцкого постоял, потом пошел к Енгибарову. Как обычно. И вот у Енгибарова-то, у могилки, потерял рубль. Я почему знаю, что у Енгибарова? Я когда сахар собакам доставал – рубль был. Я его выронил случайно и сунул в карман, где сигареты. Еще подумал: «Обязательно потеряю рубль» Как в воду глядел.

А у меня с собой и было-то в двух карманах: сигареты, рубль и два пятака из метрошного автомата. Всё остальное в камере. Рубль и тот - так, на всякий случай. Куда в семь утра тратить-то? Провинциалу в Москве с пустыми карманами как-то спокойнее. А паспортов тогда с собой еще не носили.

Вот, значит, я у Енгибарова постоял, покурил, а пропажу рубля уже у Есенина обнаружил. Когда второй раз закуривал. Значит, у той могилки и обронил, как пачку доставал. Больше никак.

И вот я помню, совсем не расстроился. Денег ведь всегда жалко? А тут я чего-то подумал так. Могилка Енгибарова же не на центральной аллее. Значит, туда случайный человек не забредет. А только если кто специально пойдет. А плохой человек к Енгибарову не пойдет. Плохие люди вообще не знают, кто это такой. Ну, а найдет хороший человек в семь утра мой рубль? Кому от этого хуже?

Может, конечно, это я так себя успокаивал. А с другой стороны, если бы я расстроился из-за этого рубля, я бы сразу пошел обратно посмотреть. Народу-то нет никого. Но я еще у Есенина постоял, покурил, и дальше уж пошел. К Далю, мимо колумбария, к Миронову, к другим хорошим людям…

А на обратном пути, это уж часа через полтора-два, дай думаю, всё-таки зайду, гляну. И точно. Издали еще вижу – лежит мой рубль. Ну надо же. Я еще оглянулся так, нет ли кого поблизости. Всё ж таки хоть и свой рубль, а как-то неудобно. И я так неспеша, типа гуляю, подошел, на памятник смотрю, а сам быстренько воровато присел, как Вицин в кино, рубль свой хвать не глядя, и в карман.

И пошел. А у самого аж уши от стыда горят. Так стыдно свой рубль поднимать. А время-то уж смотрю – ого! На кладбище время вообще незаметно летит. Надо, думаю, позвонить туда, куда я по делам-то приехал. А там как раз у кладбища, за воротами, автоматы, две штуки.

А у меня двушки нет. Вот беда. Где, думаю, двушку бы взять? А тут мужик какой-то мимо идет. Я говорю: «Мужик, дай двушку, позвонить очень надо. Я тебе пятак дам» И руку в карман, и вытаскиваю горстью всё что там есть – сигареты, рубль этот сверху скомканный и два пятака. Ну, что бы показать, что я, мол, не просто так попрошайничаю, что действительно у меня есть. И пятак-то мужику протягиваю. Мужик говорит: «Не нужен мне твой пятак. У меня свой пятак есть. Сигаретку дай лучше. Чья прима?» «Ярославская» «Приезжий, значит» «Почему это приезжий?» «На лбу у тебя написано! Нету у нас ярославской примы. Не продают»

Мужик сигаретку взял, прикурил, затянулся, вкус распробовал, кивнул, и дает мне двушку. Я ему опять свой пятак. Мужик говорит: «Эх, деревня. Соль, спички, и двушку – не одалживают. Так дают. Без возврата» И пошел. А я про соль-то со спичками всегда знал. А про двушку откуда? Если я таксофон первый раз в Москве только и увидел? А мужик еще мне так через плечо: «Смотри, деньги не потеряй, деревня. Аккуратнее тут с такими деньгами-то надо. Это ж не рупь!»

Я не понял, в руку-то глядь, а в руке, на пачке сигарет, под большим пальцем, точно не рубль. Разворачиваю - пятьдесят рублей одной бумажкой. Ну ни фига-ж себе! Вот так чудеса!!!

Представляете? И тут происходит второе чудо. Звоню, куда надо. А мне говорят: извини, дорогой. Тут у нас такая фигня, форс мажор. Короче – никаких дел. Оба-на! И ехать уже никуда не надо. Представляете? А впереди еще целый день в Москве. Красотаааа!

Ну и поехал к друзьям на Арбат пять червонцев пропивать. А как? Дедка наказывал: найдешь деньги – пропей! Хотя тут ситуация двоякая. С одной стороны: вроде и не нашел. Это ведь мой рубль был. Уж как он в пятьдесят превратился – неважно. Чудо, оно на то и чудо, что недоступно простому пониманию. С другой стороны: не было ведь их у меня до этого – значит, не мои. Или отдай, или пропей.

Даааа… На пять червонцев в те годы можно было хорошо погулять. С другой стороны, нет таких денег, которые нельзя было бы в один день пропить с хорошими людьми на Арбате. Ныне, присно, и во веки веков. Аминь.

Ну и погуляли. Вечером меня без билета к знакомому проводнику загрузили как чурку, дали ему денег, водки, наказали разбудить, опохмелить и ссадить где положено. Ну и гостинцев с собой, конечно. Колбаса там, апельсины, Явы два блока, конфеты в коробках. Потому что ты мог быть последним разъебаем и пьяницей, и приехать домой без штанов. Но приехать из Москвы без гостинцев… Такого даже и представить нельзя было.

Ну вот и скажите, вот то, что мой рубль обернулся полтинником – не чудо? Чудо. Как есть самое настоящее. А вот если бы другая ситуация? Если бы, к примеру, мои пятьдесят рублей превратились каким-то образом в рубль? А? А вот это как раз и была бы самая что ни на есть мистика.

46

Английский джентельмен сидит у камина, курит трубку и читает газету, вдруг врывается слуга и с порога кричит:
— Сэр! Темза вышла из берегов, пол города уже плавает! Вода со страшной скоростью продолжает прибывать! Сэр! Пока не поздно нужно бежать!!!
На что ему джентельмен отвечает:
— Джон, спокойнее. Начните всё сначала и доложите так, как это должен делать благовоспитанный английский дворецкий!
Джон выходить из комнаты и закрывает дверь…
Через 5 минут Джон распахивает дверь и объявляет:
— Темза, Сэр!

48

Месяц первый. Здрасссьте. Вот это ужас кругом одни мужики! Я одна, а их десять (и среди них есть симпатичные)! Свихнуться можно: юбку лучше не одевать (все равно, что голая), никого ни о чем не просить
(или еще час вокруг тебя будет толпа галдящих мужиков), пописать не сходишь (перед картонной дверью в туалет всегда стоит группа курящих сотрудников (и среди них, естественно, все симпатичные)). Все напряженно работают пялятся в монитор, как сумасшедшие. С подругой не поговоришь-v все мужики разговаривают по телефону не дольше 5 минут и исключительно по работе, на сайт с колготками не полезешь, и Дженифер Лопез не пообсуждаешь.
Свихнуться можно!
Месяц второй. Ну, вроде бы ничего. Писать можно ходить к соседям (там отдельный женский туалет), на сайте с колготками можно сидеть, если сделать морду кирпичом. Дженифер Лопез тут не катит, катит тут какая то Анита Блонд. Все разговоры про зимнюю резину, моторное масло и компьютерные мозги, мой Пежо 206 вызывает у них презрительные судороги. К моим просьбам относятся все намного спокойнее, симпатичных мужиков с каждым днем становится все меньше.
Месяц третий. Жить можно. Анита Блонд это немецкая бабища с грудью
10 номера, против нее Дженифер Лопез действительно не катит. Шипованная резина отстой, сейчас на ней никто не ездит, лучшее масло синтетика, сайт с колготками одобрен, подруга предъявлена и тоже одобрена. Юбка одобрена, количество симпатичных мужиков уменьшилось до одного. Мужики у тубзика испаряются после фразы: мальчики, я хочу писать, фраза по телефону "я на другом уровне" относится к сетевой стрелялке, а не к напряженной работе.
Месяц шестой. Все свои. Поменяла Пежо на девятку, не фига ездить на отстое, у Лопез толстая задница не катит, вчера с мужиками уделали в Dооm отдел логистики с них ящик пива. Заказывали на сайте пpocтитуток
консультировала своих парней, как отличить родные сиськи от силикона.
Ладно, мужики, пойду поссу... Ни одной симпатичной рожи, хоть работу меняй!
Год. Братаны. Поменяла мозги у компа, уделала мужиков в бродилке, перепила сисадмина в пятницу. Вчера пришла новая девочка ничего такая, с крепкой попкой. Стесняется ходить в туалет и сидеть на женских сайтах. Салага.

49

"В детстве очень любил глядеть мультики про Черепашек Ниндзя. Ну а кто не любил? А недавно передачу по телевизору про черепах посмотрел. Захотелось купить. Купил. Забавная вроде тварь. Пользы от ее никакой, но и вреда тоже. Бли–и–и–н. Лучше бы рыбок купил. Это животное у меня полгода жизни отняло. Мало того, что черепаха тормозная, коматозная даже, так еще и под ногами путается. И по ночам не спит. Скребется, шорхается по углам все время, брямкает чем–то, или ест постоянно. А то упрется башней своей в стенку и буксует до утра. Задней — то передачи у нее нет. А спать охота. И тут два варианта: либо встать, растолкать жену, включить свет, поднять кровать, найти этот бульдозер и надавать по шее, или проникнуться любовью и терпеть, пока это существо утихнет. Под утро. Ну а ночью, бывает, надо или в туалет, или к холодильнику поживиться чем – нибудь сходить, а тут эта животина, без ума впотьмах ползает. Спотыкаюсь, падаю, боюсь, как бы не раздавить это паскудное создание. Супруга вообще пугается, непривыкшая еще. Чтобы тварь обозначить в ночи, привинтил ей на крышу батарейку и светодиод в проблесковом режиме. Теперь по ночам у меня под кроватями ездит луноход, синеньким таким светит. Видно хорошо спросонья. Но все равно, если рогом упрется, то буксует. Думал, с чего бы это. Допер. Вот попробуйте на автомобиле впотьмах ездить. И я ей супер яркий светодиод на плечо прилепил. Типа фар головного света. Сразу стало спокойнее. Ползет теперь, и все ей видно. Одну проблему решил. Броня — это хорошо. Только уж больно медленно этот луноход ездит. И тогда я ей снизу колесики маленькие прилепил. Черепаха сначала ошалевшая была от скоростей таких, ускорений да перспектив, а потом ничего, привыкла. Даже ездить научилась немного. Поставишь ее на пол, направление задашь, она и гребет лапищами — то. Любо — дорого глянуть. По ночам у ей даже маневры какие – то случались под шкафами да кроватями. Развлекалась скотина. Только гости иногда пугаются. Сидят, ничего не подозревают, и вдруг она из–под дивана в лампочках да на колесиках выкатится, башней своей повертит важно, маршрут прикинет, и покатит в нужную строну. Гости в шоке, черепаха тоже. Кто сказал, что они без мозгов, а? Фигу. Дразнил ее как–то. Тыкал в морду пальцем, а она, пока сообразит, что да и как, не успевает укусить меня. Ну, потыкал я черепаху да на пол и спустил. На колесиках. Она стала кататься, и я про нее забыл. Потом эта животина, фарами меня высветив, с угла подкралась, пока я кино глядел, и за мизинец цапнула! Вот и гадайте, есть ли у нее мозги или нет. Раз чуть не потерял ее. Пошли на природу выпить и закусить, а черепаха в траву уползла. На крики она не отзывается, и сама не приползет обратно. Кругом столько интересного! Бычки там, чипсы. Нашли ее кое–как, оно как раз у мусорника что – то аппетитно поглощала. Я ей потом на крышу пластилином флажок из Макдональдса прилепил. Ползает теперь по траве с флажком ярким — издалека видно."

12 дальше →

Партнеры

Реклама