Александр Маринеско был не просто лихим подводником, а человеком с характером. В юности он пришёл в торговый флот, лазал по реям, нюхал парусный ветер и мечтал о дальних странах. Ему хотелось увидеть Гавану, Рио-де-Жанейро или хотя бы Стамбул — а не только казарму и партсобрания. Когда его распределили в подводный флот, он шутил: — Ну что ж, раз уж не пустили к пальмам и красавицам, придётся нырять к рыбам и гонять фрицев. Комиссары его недолюбливали: слишком умный, слишком самостоятельный, да ещё и слишком любвеобильный. Женщин он любил так же сильно, как свободу, а характер имел пиратский — за такие привычки в СССР уважали редко. Когда Маринеско утопил самый большой немецкий лайнер «Вильгельм Густлофф», он сделал это в наглой, бравой манере. В общем-то, взял фрицев на понт — как настоящий морской разбойник. Немцы пароль спросили, а Маринеско им в ответ: — «Щас как бахну по клавишам!» Ну те подумали: «Свои, значит», и пустили ближе… А дальше уже история в книгу рекордов Гиннесса пошла. Но звание Героя Советского Союза ему так и не дали. В партийных кулуарах шептали: — Ну как можно награждать человека, который пьёт, любит женщин и ведёт себя как пират? После войны коммуняки его потом всё равно в тюрьму посадили… за кражу кроватей. Говорят, фрицев топить можно, а вот кровати — святое имущество социализма! А сам Маринеско потом горько шутил: — Видимо, я потопил не тот корабль. Надо было сначала утопить пару ящиков партбилетов — глядишь, звание бы дали.
