Один знакомый егерь, подкинул мне разрешение на оленя. Обычного северного оленя, которых развелось столько, что они вместо ягеля уже начали отгрызать друг другу копыта. Оно было ко времени, потому что я не знал, чем мне занять приехавшего ко мне родственника. - На охоту поедешь? - поинтересовался на всякий случай я. - На охоту? Да конечно поеду! - встрепенулся он и начал собираться. - Да это завтра, завтра. Сегодня я прикину во что тебя одеть и где тебе найти рогатку. - Какую рогатку? - не понял он. - Ну не ружье же тебе давать, ты хоть обращаться с ним умеешь? - Да конечно, я на соревнованиях по стрельбе призовые места брал. Правда из воздушки, - подумав добавил он. Это внушало некий оптимизм. По утру «Буран» взревел и устремился в тундру. Родственник в тулупе и с одностволкой болтался в нартах, жизнерадостно подпрыгивая на буграх и кочках. В общем все было хорошо. До поры до времени. Поэтому саму охоту я пожалуй опущу, во избежание разборок с зелеными. Скажу только, не зря родственник призовые места занимал. Даже с воздушкой. Все началось с того, что уже ближе к вечеру, движок на «Буране» сдох. И не так вот: «тах-тах-тах, тух-тух-тух, пф» а вот так: «у-э-у-Э, бздыньк!» Прям вот так «БЗДЫНЬК» и все. Я хоть и не моторист, но понял, что это реально кранты. - Кранты! - так и произнес я, - сдох! - Совсем сдох? - поинтересовался родственник. Осмотрев его озабоченный вид, я приложил палец к губам, требуя тишины. Он замолк, а я прислушался, наклонив ухо к двигателю. - Совсем! - вынес я резюме. - Ночевать я так понял придется здесь?! - без страха в глазах, а с каким-то даже комсомольским упорством, поинтересовался родственник. - Тогда я пожалуй иглу начну строить! - Какую иглу?! - опешил я, хотя смутно догадывался о чем он. - Ну это дом такой из снега, эскимосы в них живут, - деловито пояснил он, - снега у нас полно, мяса тоже, спички есть. В общем я буду строить, а ты постарайся найти дров. Надо чтобы она изнутри обледенела, да и оленину не сырую же есть. То что мой родственник, помимо меня имел в родне еще каких-то эскимосов, я понял сразу, но где он с ними встречался? Этот вопрос, меня заинтересовал. Поэтому на всякий случай и спросил: - Откуда столь глубокие познания в построении иглу? - Книгу читал, - буркнул он и продолжая ломать довольно толстый наст. Дальше больше, пока я надев лыжи ходил к кромке горельника, за дровами, он расчистил по кругу снег и так же вкруговую накладывал наст, с каждым слоем сужая кверху. - Я когда снег убирал, голубику нашел, листочков насобирал и ягод несколько, заварим чай. - Да у меня в принципе нормальный есть, в рюкзаке и сахар. - Нет, этот тонизирующий, давай разжигай костер, я как раз вверх доложу, чайку вскипятим, а потом мяса пожарим. Дров надо бы еще принести, - я беспрекословно выполнял все его распоряжения. Смотрел как капает подтаивающий наст, убирая неровности, как родственник пригнул к земле, оттаявшие кусты голубики и багульника. Сбегал еще раз за дровами. Ел шашлык из оленины, пил чай, тонизирующий. И не находил слов. Потом, мы спали, постелив подогнанный ему мною тулуп, хотя он еще порывался снять шкуры с оленей. - Пойду за трелевочником, - проснувшись произнес я. - Далеко ведь, - потягиваясь, сказал он. - Это до поселка далеко, а здесь километрах в трех-пяти, лесхоз лес заготавливает, через пару часов обернусь. - А что же мы вчера не сходили? - привстал он. - Понимаешь какое дело, тебе вот сколько лет? - Шестнадцать будет скоро, а что? - А мне уже за тридцать и я такое чудо как ты, в первый раз вижу. Я просто не мог себе отказать досмотреть все до конца. И хотя бы раз в жизни пожить в иглу. Может мне такое больше и не удастся. Как в воду глядел, да и кто сейчас книги читает про эскимосов.
