— Вы уж помягче с ним, — в руке отца больного зашуршала купюра. — Третью неделю истерит, как свой диагноз узнал. И ничего с ним сделать не можем. Как один остаётся в квартире, сразу к телефону, скорую вызывать.
— Да знаю я. Наши предупредили уже, — фельдшер отвёл от себя руку с зажатой в ней тысячерублёвой бумажкой. Но мужчина с маниакальной настойчивостью засунул деньги в карман синей жилетки фельдшера. — Возьмите. Ну пожалуйста. Только сделайте что-нибудь, чтобы он успокоился. Хотя бы ночь поспал. Мы с женой сами уже скоро с ума сойдём.
— Послушай сюда, — фельдшер отложил папку в сторону и повернулся лицом к больному. — Ты уже достал всех. И мать, и отца, и скорую. И себя в первую очередь. Лицо 25-летнего парня, дотоле пропитанное ужасом, на мгновение стало изумлённым. — Вы не понимаете? У меня рак! Мне три месяца осталось жить! — И эти три месяца ты будешь выть по ночам и на стену лезть? А днём скорую вызывать, чтоб не скучно было? — Мне страшно, — парень заплакал. — Я боюсь. Я боюсь умирать. — Умереть боишься или умирать? — Парень перестал рыдать, не понимая вопроса. — Если умереть, то этого все боятся. А если умирать, то ты этим уже занимаешься. Причём по собственной воле. У тебя сейчас что-нибудь болит? — Нет, — парень прислушался к себе. — А хочешь, чтоб болело? — Нет. — А почему? — Ну как почему? — парень замялся. — Потому, что больно будет. — Именно. Вот когда больно будет, тогда и поорёшь. И это будет действительно больно. Я уже насмотрелся на такое. Так что побереги силы. И душевные, и физические. — Вы просто не знаете, что это такое! — Не знаю, — фельдшер поёжился. — И не дай бог узнать. Но скорую я бы точно не вызывал по три раза на дню. Смысл? — А что же мне делать? — в глазах парня опять замелькала паника. — Займись чем-нибудь. У тебя мечта есть? Детская? — Не помню, — парень скис. — Раньше хотел на гитаре играть. — Есть гитара-то? (Больной отрицательно замотал головой.) Ну так поди и купи. Фельдшер достал из кармана синей жилетки тысячу рублей и сунул парню в нагрудный карман. — Остальные сам добавишь, не маленький. Родителям только не говори, что я тебе денег на гитару подкинул, а то ругаться будут. — Да не на… Фельдшер отстранил от себя руку парня с зажатой в ней купюрой. — Надо, Федя. Надо. Потом отдашь. Ну, бывай, — фельдшер поднялся с табуретки и взял ящик. — Гитару бери, чтоб руки чувствовали, что это точно под них сделано. Я тебе, как специалист, говорю.
— А к чему вы мне это всё рассказали? — сорокалетний мужик с землисто-жёлтым цветом лица уже спокойно, вопросительно смотрел на фельдшера. — А к тому, что этот юноша играет на гитаре уже гораздо лучше, чем я. И вот уже пять лет всё обещает заехать и вернуть мне мою тысячу рублей. У вас что-нибудь болит на данный момент? Нет? Ну и слава богу. Тогда я удаляюсь.
