Парень у меня когда маленький совсем был, он без пустышки не засыпал. Ну не засыпал и всё. Дай дуню, и хоть ты тресни. Поэтому у нас всегда какой-никакой НЗ этого дела дома был.
А тут вечером домой пришли, хвать-похвать, а всё закончилось. По сусекам поскребли, по амбарам помели, - нету! Что делать? Ну давай так укладываться. И песни пели, и сказки читали, и я кракровяк уже два раза станцевал, и всё хорошо... Но как глазки закрывать - подай дуню, и всё. И истерика неминуема. Это при всём при том, что парень он исключительно некапризный. (Был. Пока с бабкой не сошелся) Ладно. Помыкался я помыкался, чувствую, щас мне самому дуня потребуется. Надо что-то делать. Одеваюсь, и в аптеку. А время полночь. У нас в городе всего две ночных. Слава богу одна совсем под боком. Ну, ноги в тапки вдел, и как был с перекошенным лицом, бегу.
А там у нас в том месте где аптека, там место довольно оживлённое, днём если. Супермаркет там, автозапчасти, сбербанк, стоянка, ну много чего короче. Но это днём. А ночью тишина. Никого. Только ветер лохматит обрывки газет в том месте, где бабки семечками торгуют. Да непосредственно возле аптеки сквозит какое-то тихое оживление. Аптеку на ночь запирают на тяжелую бронированную дверь, оставляя только маленькую амбразуру. От кого запирают думаю пояснять не надо. От ночных клиентов и запирают. Перед дверью небольшой тамбур. Когда я подбежал, в тамбуре с кислыми лицами переминался как раз пяток страждущих. С характерными признаками на лицах и вообще, в облике. Ну, думаю вы в курсе насчёт ночной клиентуры наших аптек. Специфическая публика, короче. А я ж не знал. Я ж далёк от ото всего этого. И я вбегаю значит, в тапках с перекошенном лицом, они смиренно стоят, с ожиданием на лицах, а амбразура закрыта. (Пересменок у них там что ли был?)
И я значит с ходу, не врубившись в суть момента, говорю - Товарищи родненькие! Братья мазурики! Пропустите! Никакой мочи нет! И они главно так молча расступились, даже с каким-то сочувствием. Из корпоративной солидарности видимо. Наверное вид мой действительно соответствовал крайней степени ломки. И я значит к оконцу-то протиснулся, подождал секунд десять, и давай стучать. И тут же значит моментально амбразура распахивается, как будто как раз меня только и ждали, и в ней появляется лицо охранника, раза в полтора этой амбразуры пошире. И лицо говорит - Слы! Ты у меня ща постучи бля! Я ща выйду постучу бля! А я ему в ответ говорю - Слы, братан! Ты давай мясорубку придержи, и зови скорей сюда своего провизора. А то щас начнётся. Ты чо, сам не видишь? И чувствую - сзади, спиной, там такая движуха какая-то лёгкая в мою поддержку, ну, в виде тихага шелестенья вроде "Ну действительно, чо? Ну скоко можно?". И вот тут действия охранника меня слегка шокировали даже. Может просто мой интеллигентный вид на него такое впечатление произвел? Из интеллигентного вида на мне как раз были майка в потёках детского пюре, трёхдневная щетина, красные глаза и оскал. Не знаю, короче, что именно на охранника произвело такое впечатление, но он вдруг, даже как бы изумляясь сам себе, повернул лицо внутрь и туда внутрь крикнул - Слышь, Лен! Ты давай это... заканчивай там, короче. Тут люди ждут! И убрал лицо из проёма. И там в проёме, вглубине, со словами "Какие это там ещё "люююди"?", вместо лица показалась Лена. Что это была за Лена? Это была, я вам доложу, ого-го Лена! Я её когда увидел, у меня первая мысль была - чо тут вообще охранник делает? Потому что это была такая Лена, что она лёгким движением бедра могла всех нас, которые снаружи, придавить, и охранника этого сверху титькой прихлопнуть. Вот такая это была Лена.
Она подошла к окошку и тут же обратилась непосредственно ко мне. - Случаю, чо! Я выдохнул, оглянулся назад на товарищей по несчастью, и протараторил вполголоса, почти шепотом. - Две пустышки! Лена вытаращила на меня глаза каждое размером с яблоко антоновка, зачем-то тоже оглянулась на охранника, лицо её налилось нехорошей кровью, и она угрожающе переспросила. - Чооооо??? - Пустышки! - проорал я. - Две! Две пустышки!!! НЕТ! ТРИ!!! ТРИ ПУСТЫШКИ! И положил деньги на козырёк окна. - Ка-а-а-кие пустышки? - почему-то заикаясь уточнила дама в белом халате. - Любые! Любые пустышки! Какие есть! Желательно побольше, второй или третий. Если есть. В этот раз Лена ничего не спросила, а сохраняя некое недоумение на лице стала пятиться, и так задом и ушла внутрь. Я стоял ни жив ни мёртв, стараясь не оглядываться назад и не думать про отход. Чувствуя спиной возникшее там сзади некое напряжение. Но тут к счастью появилась Лена. Удивительное дело, но за то время что она ходила до прилавка и обратно, из ночного монстра она каким-то образом трансформировалась во вполне приличную, и даже весьма симпатичную даму. - Вот, пожалуйста! - выложила она на прилавок три упаковки. - Только второй, третьего нету. Извините! - Ничего страшного! - протараторил я, дрожащею рукой сгребая с прилавка дуни. - Спасибо! Сдачи не надо! Дай вам бог! И выскользнул из тамбура мимо застывших в немом изумлении торчков. Помню только, что их взгляды были направлены не на меня, а мне в руки. Которыми я цепко сжимал добычу.
На улице была глубокая ночь. Светили фонари, на стоянке пара такси горели шашечками, да дворовый пёс с удовольствием выкусывал блох из хвоста. А больше никого. Уже добежав до угла дома я все-таки не выдержал и оглянулся. Все пятеро торчков выстроились возле входа в аптеку как рота почетного караула, и молча смотрели мне вслед.
А парень всё это время, что папа шарился по злачным местам ночнога города в поисках дунь, спал как сурок, сладко посасывая палец.
PS А потом мы поехали к бабке и дуню забыли. Случайно. Ну как бы. И бабка сказала. "Это какая такая дуня? У нас никаких дунь нету!.. У нас бабай есть. Приходит к мальчикам, которые без дуни уснуть не могут. Показать бабая?" - Нет! - сказал мальчик и тут же уснул. И про дуню больше не вспоминал. А три пустышки из ночной аптеки для торчков так наверное где-то и валяются.
