Веня стоял в отдалении и с тоскливо размышлял, как ему поступить. Он чувствовал, что все проходящие мимо него смотрят, и понимающе ухмыляются. Выждав какое-то время, он с безразличным видом отошел в сторону, чтобы никто ни чего не подумал. Но идти надо было. Он с тоской смотрел на табличку у входа. «Бляяя….почему не могли просто написать КВД. Почему на стене кричаще заманивающе сияли три слова: Кожно-венерический диспансер». Он чуть не застонал. Веня знал, что сифилис, это будет наименьшее из бед, что ждет его, когда он возьмется за ручку двери. Кто-то из пацанов говорил, что молекула сифилиса живет 30 секунд. Веня никак не мог подгадать, потому, что в дверь кто-то постоянно заходил, и выходил. Наконец ему повезло. Локтем он зацепил ручку, и проскользнул внутрь.
Хлорированное равнодушие холла встретило его белым кафелем и обилием черно-белых фотографий и бумажек, напечатанных в типографии, предупреждающих об опасности случайных встреч. Веня чуть не взвыл от ужаса. Пару часов назад отстояв в районной поликлинике очередь, в которой были люди по номеркам, по живой очереди, и – только спросить, он, бодро зайдя к дерматологу, деловито буркнул: «Мне справку в бассейн». Врач взял карточку, начал писать справку и вдруг устало снял очки: - Тебе полных-то лет сколько? - Четырнадцать. - Ну, так, милый мой, тебе теперь не к нам. - А куда? - Едешь угол Наличной, там КВД, там тебе все выдадут. - Куда?- недоумение Вени было настолько искренним, что врач заухмылялся. - КВД. Знаешь что это? - Вы наверное не поняли. Мне – справку в бассейн!!!! Я здоров. Мне – в бассейн,- Веня пытался объяснить этому тупому доктору, что справка ему нужна - в бассейн. - Да я понял-понял. Ты по возрасту уже не проходишь. Дуй туда, там все дадут. Все. Он нажал кнопку. Лампочка за дверями моргнула, и какая-то мамаша с ребенком, выпихнула его за дверь. Он стоял в полном недоумении и прострации. КВД. От самого этого слова веяло заразой. И воспоминания о матросах Колумба – были отнюдь не уважительны. И вот теперь, чувствуя себя почти голым, он напряженно стоял перед окном, на котором малярной кистью, обреченными красными буквами было написано: «Регистрация». Чтобы никто ничего не подумал. Веня громко и отчетливо прокричал: - Мне справку в бассейн. - Чего орешь,- шикнула на него тетя из «окошка», - На направление на первичный прием. - Какой первичный,- перешел на доверительный шепот Веня, - Мне справку….Я в яхт-клубе... а мы в бассейн ходим, - сбивчиво стал оправдываться он. - Второй этаж, первичный прием в порядке живой очереди, - и тетя уткнулась в свои дела на столе. Собрав в кулак волю и мужество, стараясь ни к чему не прикасаться, Веня поднялся на второй этаж. - Мне справку в бассейн. Кто последний? Он неуверенно пискнул, увидев разбитную очередь из десятка мужиков, галдевших в коридоре. Мимо независимо промаршировал известный певец, исполняющий песню про то, как хорошо в Комарово. По коридору прошла медсестра. - Трое первичных проходим. - Извините, - дернулся Веня. - Что? - Мне справку в бассейн. - Заходи тоже. Мужики строем вошли в кабинет и замерли ленивой шеренгой. Где-то у стены за столом сидел врач и что-то писал. - Штаны снимаем, оголяем крайнюю плоть. - ……я не буду, - тихо охнул Веня. - Тебе чего?- врач поднял голову. - Мне… мне справку в бассейн, - тоскливо пробубнил Веня. - Снимаем рубашку, штаны приспускаем, оголяем крайнюю плоть, - меланхолично ответил врач, возвращаясь к своим бумажкам. - Я не буду, - твердо ответил Веня. Мужики заржали: - Слышь, эскулап, чо ты парня гноишь. Он еще болт не мочил поди, а ты ему – оголяем. Врач по-Чеховски посмотрел на Веню. - Так, все вон, а ты ко мне. Краснея и холодея от ужаса, он подошел ближе. - Рубашку задери. Аллергии нет? Половой жизнью живешь? - …….., - что-то невнятно сипел Веня. - Одевайся, - улыбнулся доктор, - Что за спорт? - Парусный. - Ого. Красиво. Сейчас справку напишу, печать в регистратуре. Начиная любить этого мудрого доктора, путаясь в пуговицах, Веня стал приводить себя в порядок. Сгорая от смущения, он поднял глаза, и увидел на листе ватмана, растянутого где-то под потолком, аскетичную, и по-Хаймовски, емкую фразу. Эта фраза во многом определила ему философский взгляд на будущее. Фраза, которую он бормотал и на «стрелках», и на гонках, да и так, в минуты хандры: «Все болезни от нервов, только венерические – от удовольствия».
