Результатов: 52

51

В конце XIX века скончался король петербургских пьяниц - Ковалев. Имя его осталось неизвестным. В 27 лет Ковалев пропил до последней копейки своё состояние, которое изначально составляло четыреста тысяч рублей. Опекуном обнищавшего пьяницы стал его дядя, который давал ему триста рублей в месяц. Ковалев весь месяц нищенствовал, а в день выплаты на Никольском рынке выбирал четырех пьяниц, брал их собой, отводил в парикмахерскую, а потом покупал им приличный костюм. Все пятеро, постриженные и одетые с иголочки, отправлялись в ресторан, где пропивали и проедали все деньги. В тридцать лет Ковалев получил наследство в сто тысяч рублей и основал Общество пьяниц. В специально для этих целей снятой квартире собирались пьяницы. На столе стоял бочонок с водкой, а вокруг - вкуснейшие закуски, приготовленные искусными поварами. Правило в обществе было одно: есть и пить мог каждый, но, выпив рюмку водки, посетитель был обязан пить ещё два дня, причём только водку или пиво. Разумеется, для бывалых пьянчуг это испытание не было тяжёлым. Общество просуществовало два года, по истечении которых Ковалев разорился. Вскоре после этого он, как и ожидалось, умер от белой горячки. Провожали в последний путь его все пьяницы Петербурга.

52

Много лет назад, в середине девяностых, меня на работе позвали к телефону. Узнаю голос жены, но истерика, вопли и крики не давали понять, что произошло. Мешали также слёзы и сопли, летящие из трубки. Понял только, что-то случилось на даче, где мы подвизались летом.
На стрессе побежал просить у директора предприятия служебную машину, потом вспомнил, что я и есть директор, если точнее, владелец.
Через несколько минут был на месте. Охрана безнадёжно отстала. Хотя, подозреваю, услышав дикие крики из трубки, особо и не спешила.
Вся семья сгрудилась у двери в подсобку. Куда загнали виновника переполоха. Или виновницу. По свидетельским показаниям, огромную, злобную, серую, хвостатую и клыкастую.
Дети держали кухонные ножи. Самые большие. Жена топор, молоток, маникюрные ножнички и в тряпочке макаров. О котором, как я наивно думал, никто не знал и место хранения обнаружить не мог. Собакен благоразумно держался сзади, поближе к выходным дверям.
Собрав волю в кулак, с криком «ки-а-а-а» я ворвался в подсобку. Дверь за мной как бы сама собой захлопнулась и подпёрла себя чем-то тяжёлым, по ходу шкафом.
Чтобы усыпить мою бдительность, зверь затихарился, не проявлял враждебных намерений и не пытался мной позавтракать. Даже когти не выпускал и зубы не показывал. Да и мелковат оказался, не только на мышь, с натяжкой едва на мышонка тянул. Это подняло мой боевой дух, самооценку и уверенность в себе.
Вот где в кои то века пригодились многолетние занятия спортом. Ну где было мышаку, не имеющего спортивной подготовки, тягаться в скорости реакции с кандидатом в мастера спорта по боксу.
Зажав зверя в кулаке, мы на улицу двинулись в обратном порядке: собакен, дети, жена и я с уловом.
Никогда ещё мой авторитет в глазах семьи не поднимался так высоко. Думаю, даже полетев в космос, я не достиг бы таких высот.
Во дворе мышонка выпустили на волю. Разжиревший на дармовых харчах дворовой кот, гревший до этого пузо на солнце, увидев это страшилище, с места перепрыгнул двухметровый забор и был таков.

На следующий день, приехав на дачу с работы, я застал неожиданную картину. Жена с детьми во дворе поставили блюдце с молоком и рядом крошили маленькие кусочки сыра

12