Анекдоты про рана
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 53

51

И снова пистон в сторону ПМ.
В 2007м году я дослуживал на пункте пропуска через Границу. Большинство должностей у нас были старшинские, но тот год запомнился оргштатными мероприятиями, в результате которых моя должность поднялась до "прапорской". Учебные центры тогда чуть не лопнули - везде где только можно велась ускоренная доподготовка на прапорщиков. И вот, мы отученные, и получившие звёздочки узнаём, что теперь за нами закрепляют помимо АК-74 ещё и ПМ. Ну надо так надо, офицеры исправно проводят занятия, меры безопасности, чистка, разборка...

Канун стрельб, мне почти в 23.00 звонят сослуживцы, сообщают, что в городе ткнули ножом одного из наших, по прозвищу Чука. Он жил рядом с гостинкой, в которую постоянно летали то менты, то скорая, то всё сразу. Контингент там был криминальный, Чука прошел мимо них в темноте сверкнув мобильником. Ножевое пришлось в левую широчайшую мышцу спины. Глубоко. Среди откликнувшихся разные были, в том числе и ветераны - рану обработали, зашили сами. Возились почти до 2 ночи, анестезия - водкой. Чука, узнав, что ни сосуды, ни сухожилия не задеты, наотрез отказался ехать в скорую и докладывать наверх. Тогда риторика руководства была такая: на каждое ваше место десять человек в очереди стоит. Выгоняли за всё. Тем более, начальник у нас был очень едкий...

Стрельбы, ПМ, 3 патрона. Начальник ещё раз показал положение для стрельбы, отстрелялся, 28 очков. Командует нами. Чука стоял справа от меня. Положение для стрельбы он мог удерживать секунд пять, постоянно крючило его влево, и левую руку поджимал к груди. И ещё его шатает. Начальник одергивал, болезненный вид Чуки его совершенно не смущал. Но Чука снова свертывался в сторону раненой мышцы. А по щеке скупая катится. Начальник махнул на его положение, скомандовал "огонь". Я из ПМ впервые стрелял, в мишени всего одна пробоина. Да как и у всех почти. У Чуки 30. Это 10,10,10. Начальник выехал, сказав, что если вам удобно другое положение для стрельбы, и вы можете из него показать результат, то пожалуйста.

Рана благополучно потом зажила. Начальство не узнало. И стрелял товарищ тоже впервые. Ну, у нас была шутка, что если Чуку как следует напугать, то он всё может. Позже он научился стрелять, в том числе на отлично. Но не так идеально. За время, которое я его знал, свой результат он повторить не смог.

52

Тистык.

Карантин я и ещё двое бедолаг из ОРАТО проходили в ОБАТО. Поясню.
ОРАТО – отдельная рота аэродромно-технического обслуживания.
ОБАТО – отдельный батальон аэродромно-технического обслуживания.
В нашей отдельной роте солдат и сержантов было человек 50 максимум, в батальоне намного больше.
Из-за трёх человек заморачиваться с карантином никто не захотел и нас спихнули в соседнюю родственную часть, где было много новобранцев.
В конце карантина сарафанное радио донесло, что в ОРАТО один солдат, который отслужил год (черпак), зарезал штык-ножом бойца, прослужившего полгода (бык).
Нас троих по такому случаю даже прессовать в карантине перестали, типа: «отстань от них, они же с ОРАТО, им там и так вешаться придётся, пусть хоть тут последние деньки «потащатся»».
С одной стороны, конечно, приятно почувствовать себя человеком в армии, но с другой – несколько дискомфортно когда на тебя смотрят как на смертника, причём все: и сержанты, и товарищи по карантину, и офицеры. Как-то даже ссыкотно стало ехать после присяги к месту приписки.

В ОРАТО было три взвода: автовзвод – самый большой, человек 25, взвод охраны человек 20 и взвод связи – три человека. Командиром роты, он же командир части был майор. Автовзводом командовал старший прапорщик, взводом охраны – прапорщик, а у взвода связи (три человека) командиром был целый капитан! Не ищите логику, в армии её нет.
Я как владелец водительского удостоверения категории «С» попал в автовзвод, а мои товарищи – один в охрану, а второй в связисты.
В автовзводе машин на всех не хватало. Солдат с машиной считался элитой! У кого не было машины - ходил в наряды: дневальным по роте, дневальным по автопарку, в наряд по столовой и иногда в патруль по городу. Так повелось, что на первом году службы машину солдату не доверяли. Но мне повезло: меня сразу после карантина прикрепили стажёром к тезисту Скворцову (тезист – водитель топливозаправщика, ТЗ), который должен был научить меня премудрости заправлять керосином летательные аппараты.
Своё наставничество он начал с прайслиста:
- Государственная цена на керосин - 80 рублей за тысячу литров, мы продаём в два раза дешевле, по сорок рублей. Меньше нельзя – свои же побъют, а дороже не получится, потому что все цену знают. У нас ТЗ-7.5, что значит бочка объёмом 7,5 тысяч литров. Цена бочки – 300 рублей.
Потом он показывал как подкладывать колодку под колесо, ставить заземление, разматывать рукав, включать насос... и прочую муть.
Я слушал своего наставника в пол-уха, т.к. прекрасно понимал, что ближайшие полгода никто машину мне не доверит.
Улучив момент, я спросил Скворцова:
- Говорят, у вас тут кто-то кого-то зарезал. А кто и кого?
- Да, это чмо болотное Тистык меня в спину штык-ножом пырнул.
- Тистык?
- Ну, да фамилия у придурка такая – Тистык.
На самом деле Тистык, конечно, никаким придурком не был, иначе его не призвали бы в армию. Он был не таким как все, другим. Невысокий, тщедушный примерно 160 см ростом и 55 кг весом. С большими глазами, вылитый кот из «Шрека». У него не было друзей, его все гнобили: и старший призыв, и свой, и даже те, кто призвались на полгода позже. Тистык, хоть и прослужил больше года, так и не стал «черпаком», к нему все относились как к «духу». Каждый, проходя мимо Тистыка, отвешивал ему либо «леща», либо «поджопник». А он терпел и лишь иногда тихим голосом удивлялся: «почему вы надо мною издеваетесь, я ведь ничего плохого вам не сделал?» Святой человек, ну или «терпила», кому как...
И, что самое интересное, с ним никто даже не пытался поговорить по-человечески. Даже замполит, хотя это его прямая обязанность. Никто не интересовался его семьёй, о чём он думает, какие у него любимые книги...
Тистык был никому неинтересен ровно до того дня, когда он воткнул штык-нож в спину Скворцова.
Всё было как всегда: Тистык стоял дневальным «на тумбочке», мимо проходил Скворцов и походя, как это не раз бывало, отвесил Тистыку щелбан. Но на этот раз Тистык не стерпел и ударил Скворцова штык-ножом в спину в районе левой лопатки. Рана получилась неглубокой, т.к. штык-ножи у наших дневальных были очень тупыми. Но Скворцову всё-таки пришлось обратиться в санчасть, дело замять не удалось и в ОРАТО приехало несколько военных дознавателей.

53

Как вытащить стрелу из лица, если ты хирург 15 века

В начале 15 века английский хирург Джон Брэдмор провел одну из первых известных в истории челюстно-лицевых операций. Он достал стрелу из покалеченного лица 16-летнего принца Уэльского.

21 июля 1403 года войска короля Генриха IV разбили мятежников Генри Перси в битве близ города Шрусбери ценой тяжелого ранения наследника престола. 16-летний Генрих Монмут, принц Уэльский, возглавлял левый фланг королевской армии.

Лучники повстанцев засыпали противников стрелами. По словам хрониста Томаса Уолсингема, солдаты короля «падали, как листья после первых осенних заморозков». В пылу боя молодой принц повел свой отряд на вражеских лучников. Он открыл забрало шлема, чтоб отдать приказ, и вражеская стрела впилась в щеку под левым глазом. По свидетельству Тито Ливио Фруловиси, биографа Генриха, принц продолжил атаку с восклицанием, что хочет «вдохновить воинов не словом, а делом».

Одержав победу, король велел доставить раненого сына в ближайший замок Кенилворт для лечения. Рана Генриха была потенциально смертельной: стрела попала под углом в левую щеку, пробила скулу и застряла в кости задней части носа у шейных позвонков. Если бы острие углубилось еще на 3 сантиметра, история не знала бы победителя при Азенкуре, а Шекспир не написал бы пьесу «Генрих V».

После нескольких неудачных попыток вытащить наконечник стрелы «зельем и другими методами», которые только умножали страдания парня, Генрих IV обратился за помощью к Джону Брэдмору. Тот был опытным хирургом, но подрабатывал изготовлением украшений и фальшивомонетничеством, из-за чего имел проблемы с законом.

Чтобы достать острие, лондонский врач создал уникальные щипцы — «экстрактор Брэдмора». Он состоял из тонких концов, которые общей шириной не превышали втулку наконечника стрелы, и винтового механизма, который проходил через их центр и позволял зафиксировать наконечник перед извлечением.

«Сначала я сделал маленькие зонды из сердцевины бузины, хорошо высушенной и обернутой чистой тканью. Эти зонды были пропитаны медом розы. После этого я сделал более крупные и длинные зонды и продолжал увеличивать эти зонды до тех пор, пока не получил желаемую ширину и глубину раны», — писал Брэдмор в своем трактате.

Наконец хирург ввел щипцы во втулку стрелы: «Перемещая их туда-сюда, понемногу (с помощью Господа) я вытащил наконечник. Джентльмены и слуги вышеупомянутого принца стояли рядом и все благодарили Господа».

Операция проходила без обезболивания. Чтобы рана не нагнаивалась, Брэдмор залил ее белым вином и закрыл пропитанными медом тампонами. Через 20 дней принц Генрих начал поправляться.

Итак, Джон Брэдмор выполнил одну из первых в истории полностью успешных челюстно-лицевых операций. Рана Генриха зажила, но шрам остался на всю жизнь. Брэдмор стал придворным королевским врачом. Принц дополнительно назначил ему пенсию 10 марок в год.

12

Партнеры

Реклама