Результатов: 3

1

У моего друга, служебный роман с подчиненной. Как большой начальник, он ее выдвинул на серьезную должность, с соответствующей материальной мотивацией. Она реально толковый специалист, и смогла существенно повлиять на положительную динамику работы всей организации. По его словам, он очень доволен, но как побочный эффект, стало угасать его физическое влечение к ней. Спрашиваю, а с чем это связано? Говорит, что, похоже рост социального статуса женщины, влияет на ее сексуальную притягательность. Уточняю, может кто-то другая стала нравиться? Нет, просто понял, что отношения с женщиной, должны быть свободны от административных связей.

2

Не знаю, получится ли рассказать. Тут довольно тонкие материи, нужен не баечник вроде меня, а настоящий писатель, виртуоз человеческих душ. Но я попробую.

В те благословенные времена, когда главной проблемой человечества был взбесившийся вулкан с непроизносимой фамилией, в моей частной жизни накопился изрядный клубок проблем. И я сыграл в Александра Македонского, разрубив весь узел единым махом. Ушел с постылой работы, уехал из нелюбимого города, разорвал отношения, не приносившие ничего, кроме нервотрёпки. И, прежде чем начать обживаться в новом городе и на новой работе, дал себе отпуск и поехал в Германию, навестить двоюродных сестрёнок, которых не видел целую вечность.

Сёстры мне, конечно, обрадовались. Но через неделю призадумались, куда бы меня деть. И купили мне поездку в Швейцарию на экскурсионном автобусе с русскоязычным гидом.

Экскурсия не отличалась бы от тысячи других, если бы не соседка по автобусному сиденью. То есть начинал я поездку в другом конце автобуса, но в Берне отпустил какую-то шуточку, в Женеве предложил перекусить вместе, а в Лозанну въезжал уже рядом с ней. Давно известно, что правильный спутник, а лучше спутница, как минимум удваивает эффект путешествия. Женевское озеро, отраженное в ее глазах, становится вдвое лазурнее, Шильонский замок – вдвое загадочней, Рейхенбахский водопад – вдвое мокрее. А есть фондю в одиночку вообще преступление.

В Лозанне экскурсантов заселили в гостиницу и отпустили провести вечер кто во что горазд, без гида. Мы с моей новой спутницей, конечно, отправились гулять вдвоем. В Лозанне есть свой Нотр-Дам, не такой большой и знаменитый, как в Париже, но тоже с химерами. Прижимистые швейцарцы построили собор из дешевого и непрочного камня, его всё время приходится ремонтировать. Мы шли вдоль стены собора, разглядывали химер и гадали, где оригинал, а где фантазия современных реставраторов.

От собора мы стали спускаться по кривой старинной улочке к озеру. И вдруг оба замолкли, почувствовав волшебную притягательность этого места. Булыжная мостовая под ногами, черепичные крыши, блеск озера далеко внизу, розовые закатные облака над головой. Легкий ветерок, тонкие женские пальцы, отзывающиеся на прикосновение моей руки, запах сдобы из соседней булочной. Полная гармония, охватившая все органы чувств.

Хотя нет, не все. Для комплекта недоставало чего-то, услаждающего слух. И только я об этом подумал, как из окна над нами донеслись звуки скрипки. У меня напрочь отсутствует музыкальный слух, я не знаю, что это была за мелодия. Не могу даже сказать, хорошо играл невидимый скрипач или фальшивил на каждой ноте. Но его скрипка довела этот миг до полного совершенства.

Что было дальше? Свадьба, разумеется. Трое детей и дом на берегу Женевского озера. То есть нет. Мы провели вместе незабываемую ночь, а наутро она написала губной помадой на зеркале: “Не ищи меня” и исчезла. Или лучше так. Через месяц я застал ее с каким-то ковбоем. Естественно, убил обоих и бродил по берегу в тоске.

На самом деле, конечно, не было ни того, ни другого, ни третьего. Реальная жизнь мало похожа на романтические клише, потому и интересна. Прежде чем закончить рассказ, отвлекусь ненадолго.

Есть такая псевдобуддийская притча про монаха, за которым погнался тигр. Спасаясь от него, монах залез на отвесную скалу. И вот он висит на скале, цепляясь за какую-то лиану, внизу пропасть, наверху тигр, лиана трещит и вот-вот оборвется. И тут монах видит перед собой спелую, сочную ягоду земляники. Блин, откуда земляника в Гималаях? Ну неважно, какую-то ягоду. Монах протянул руку, сорвал эту земляничину и съел. И это была самая вкусная ягода в его жизни.

В этом месте слушатели притчи обычно спрашивают: а что было дальше с тем монахом? Спасся он или упал в пропасть? Или, может, достался на обед тигру? А неважно. История не об этом. Что бы там ни было, но ягоду он съел, и это была самая вкусная ягода.

Так и тут. Продолжение не имеет никакого значения. Главное уже рассказано. Что бы ни случилось дальше, но тот волшебный вечер в Лозанне – был. Лежит где-то на чердаке моего сознания, как бриллиант в сейфе. Периодически достаю его и любуюсь. И таких бриллиантов на моем чердаке порядочно, может, десятка два. Да и у вас, наверно, не меньше.

3

Неравный брак длиною в 64 года: Академик Дмитрий Лихачёв и его Зинаида.
Дмитрия Сергеевича Лихачёва уже при жизни стали называть совестью и голосом русской интеллигенции, а его мнение часто становилось решающим в спорных ситуациях. Он был очень плодотворным учёным, написал множество трудов по истории русской литературы. И всегда за его спиной стояла главная женщина в его жизни, супруга Зинаида Александровна, благодаря которой, по сути, он и остался жив.

Неравный брак

Дмитрий Лихачёв познакомился с Зинаидой Макаровой в 1934 году, когда за плечами у него уже был арест и пять лет лагерей. Он пришёл устраиваться на работу в ленинградское отделение издательства Академии наук, где работала корректором Зина Макарова. Она была в числе тех, кто с любопытством разглядывал необычного посетителя.

Дмитрий был молод и хорош собой, но при этом он был очень бедно одет: летние брюки и парусиновые туфли, старательно вычищенные. И это при том, что за окном уже стоял холодный октябрь. Дмитрий явно робел и волновался: это было далеко не первое место, куда он пытался попасть. Тогда Зина ещё подумала, что у посетителя наверняка есть жена и множество наследников, а потому сама бросилась к вышедшему из кабинета директору с уговорами взять на работу молодого человека.

Дмитрий Лихачёв сразу же обратил внимание на миловидную девушку, но он был старомоден и не решался к ней подойти. Ему пришлось просить друга, Михаила Стеблина-Каменского представить его Зинаиде. Только после «официального» знакомства молодые люди подружились, а вскоре стали встречаться.

Они часто гуляли, Дмитрий, Митя, как называли его близкие, много говорил, а она внимательно слушала. Он рассказывал интересно, но иногда и страшно. Например, о том, как сидел в Соловецком лагере, как прошёл все круги ада в заключении и выжил совершенно случайно. И, кажется, после до конца дней опасался доносчиков.

У Дмитрия Лихачёва был сложный характер, иногда с ним было тяжело, но Зинаида без тени сомнения ответила согласием на предложение Дмитрия стать его женой. Она была уверена, что встретила своего человека, с которым проживет вместе всю жизнь. Свадьбы как таковой у них не было, была просто роспись в ЗАГСе, даже без колец, молодожёны просто не моги себе позволить их купить.

Дмитрий и Зинаида были очень разными. Он – петербургский интеллигент, выходец из хорошей семьи, в которой всегда много читали, любили театр. Зинаида родилась и выросла в Новороссийске, отец её был продавцом в магазине, а она после революции и смерти мамы должна была помочь отцу поставить на ноги младших братьев.

Она мечтала стать врачом, но так и не смогла получить высшее образование ввиду отсутствия средств. После смерти одного из братьев семья перебралась в Ленинград, и Зинаида благодаря своей безупречной грамотности смогла устроиться корректором в издательство Академии наук. Когда в Ленинграде ей стали говорить о её узнаваемом южном говоре, девушка начала самостоятельно заниматься и следить за собой, а спустя время уже никто не смог бы сказать, что она говорит на диалекте.

Кажется, она была совсем не пара своему Мите, простая девушка без образования, но супруги были счастливы. Они жили поначалу в квартире с родителями Лихачёва и старались не обращать никакого внимания на бытовые проблемы и сложности.

Дмитрий Лихачёв был сдержанным, иногда даже жёстким, а после лагеря и мрачным. Зинаида – открытая девушка со здоровым чувством оптимизма и весёлыми искорками в глазах. Возможно, именно в этой их разности и заключалась взаимная притягательность. И с момента появления в его жизни этой удивительной девушки филолог точно знал: у него есть надёжный тыл и человек, который всегда и во всём его поддержит.

«Как я выжил, будем знать только мы с тобой…»

Зинаида полностью посвятила себя супругу. Она почти перестала встречаться с подругами и даже родными, помогала мужу во всём. Решив, что с мужа необходимо снять судимость, она приложила все свои силы для достижения этой цели. Она вспомнила о своей знакомой, которая ещё в юности знала будущего наркома юстиции, умолила её приехать в Москву и ходатайствовать перед наркомюстом о Дмитрии Лихачёве. Это было трудно, стоило для Зинаиды немалых денег, но у неё всё получилось. После этого Лихачёв смог устроиться на работу в Институт русской литературы и даже защитить кандидатскую диссертацию.

В августе 1937 года у Дмитрия и Зинаиды Лихачёвых родились две дочери, Вера и Людмила. Семье и так приходилось несладко, но во время войны они все смогли выжить только благодаря Зинаиде Александровне. Это она стояла в огромных очередях за хлебом в сорокаградусные морозы, она же носила воду с реки, обменивала на хлеб и муку свою одежду, драгоценности свекрови. Муж всё это время занимался научной работой, писал вместе с историком Тихановой книгу по заданию руководства города «Оборона древнерусских городов». Книгу потом раздавали бойцам на фронте.

После их всех эвакуировали в Казань, затем Дмитрий Сергеевич вернулся в Ленинград и позже уже смог вызвать семью. И на протяжении многих лет на всех семейных праздниках Дмитрий Лихачёв говорил: они все выжили во время блокады только благодаря Зинаиде Александровне.

В 1949 году, когда у Дмитрия Сергеевича началось заражение крови от пореза, нанесённого случайно в парикмахерской, он уже простился с женой и детьми, но его спас брат, доставший дефицитный в то время пенициллин. Судьба словно хранила Дмитрия Лихачёва, чтобы он успел написать свои труды, смог внести свой вклад в литературу и историю.

С именем любимой на губах

Жизнь Дмитрия Лихачёва очень часто подвергалась опасности, но он всегда оставался верен себе. Он отказывался подписывать письмо против Сахарова, после чего был избит в собственном подъезде, двери его квартиры поджигали. Но он никогда не шёл против своей совести.

Дочери Лихачёвых выросли, вышли замуж и жили вместе с родителями. Так хотел Дмитрий Сергеевич. Он создал семью со своими законами и устоями, где он был главным. Когда арестовали за финансовые махинации мужа дочери Людмилы, Лихачёв, относившийся к зятю не слишком хорошо, счёл своим долгом ходатайствовать за него. Ради сохранения семьи. Тем не менее, зятя посадили, а после внучка Дмитрия Сергеевича Вера вышла замуж за диссидента и вынуждена была уехать из страны.

В 1981 году погибла дочь Лихачёва Вера, на руках у немолодых супругов осталась внучка Зинаида, названная в честь бабушки. Тщательно выстраиваемый Дмитрием Сергеевич дом рушился на глазах. Но при любых испытаниях рядом с ним оставалась Зинаида Александровна. Женщина, для которой он всегда был главным человеком в жизни.

Они сохранили свои чувства на протяжении всей жизни, и уже на закате, когда возле Дмитрия Сергеевича появлялись молодые журналистки или женщины-учёные, Зинаида Александровна даже могла приревновать супруга. Но он любил её ничуть не меньше, чем она его. И когда в 1999 году он в полубессознательном состоянии находился в больнице, в бреду произносил только одно имя, своей верной Зинаиды, её звал и с её именем на устах скончался.

После его ухода Зинаида Александровна потеряла смысл жизни. Она перестала вставать и спустя полтора года ушла вслед за ним.

Дмитрий Лихачёв был одним из тех, кому удалось выжить в нечеловеческих тюремных условиях. В условиях, убивающих и тело, и душу, сохраниться физически и морально непросто.

Из сети