Результатов: 57

51

Лет двадцать назад отдыхали мы в Турции. Познакомились там с семьей из России, мужа звали Валера, а жену Люда, кажется.
Валера, простой сибирский мужик, обожал сосиски, причем всех видов и в любых количествах. Вроде кажется Турция, мяса всякого навалом, а Валера на завтраке ли, обеде ли, ужине ли поковыряется для вида, и через минуту сидит довольный, с горой сосисок на тарелке.
Все вокруг сначала прикалывались, потом привыкли. Ну любит человек сосиски, что поделать, о вкусах не спорят.
Уезжали они раньше нас и уже перед самым отьездом Люда рассказала нам историю этой большой и чистой любви.
Родом Валера из какой-то сибирской деревни, где-то в Красноярской области. Когда было ему лет 12, по сибирским понятиям-уже мужик, он с приятелем пошли навестить другана из соседней деревни. Сказали родителям, встали на лыжи и пошли. Делов-то пять километров через лес, для сибирских пацанов ерунда, да и не впервой.
Как так получилось они до сих пор понять не могут, заболтались, заиграились, где-то не там свернули, но глядь...места не те, куда идти не знают, темнеет рано.
Дернулись пацаны туда-сюда, поняли что заблудились, пошли наугад, не замерзать же. Сколько бродили не помнят, ночь кругом, темнота, холод, на волков наткнуться раз плюнуть, идут, плачут.

Вдруг видят - огонек. Ломанулись туда со всех ног, вышли на вагончик, там мужики-строители, отдыхают.
Ну, понятное дело, приняли пацанов, посадили у печки, налили чаю, по двадцать грамм, чтоб в себя пришли. Те дрожат, зубы стучут, не верят что живы-здоровы.
А мужики как раз ужинать собирались, у них там хлеб, соленые огурцы, картошка вареная да сосисок тазик... .
В общем, присел Валера возле тех сосисек. И стал их есть... . Мужики сначала посмеивались, дескать оголодал пацан, потом - малой, а ты не треснешь?, потом еле оттащили. Валера говорит: жру и жру, пихаю и пихаю, даже не чувствую что ем, а оторваться не могу. Сколько сожрал сам не помнит, друган его говорит- пара сосисок остались, на донышке.
Утром мужики вывели их на дорогу, проводили (потом батяни этих мужиков отблагодарили со всем уважением). Добрались пацаны до родных стен, рассказали все родне, поклялись больше в тот лес ни ногой. Клятву, правда, не сдержали, да и жопы у них через пару дней уже зажили.
А Валера с тех самых пор подсел на сосиски по полной програме. Люда говорит, у них морозильник забит этими сосисками по самое "нихачу", куринные, телячие, свинячие, всех видов, Валера их даже морожеными ест. Достанет из холодильника и точит с пивком. Сгрызет пару пачек, теперь можно и поужинать. Свадьба ли, поминки ли, столы ломятся, но вся родня в курсе что Валере сосисек обеспечить иначе праздник не праздник. Хоть в самый крутой ресторан, кто куда, а Валера по сосискам, сарделькам, купатам и так далее.
И мужиков тех вспоминает.
Где ты сейчас, Валера, жив ли? Дай тебе бог еще много сосисочных лет... .

52

Однa кoмпания ищeт чeловека нa должнoсть вродe линейнoго менeджера. Трeтий мeсяц ищyт. Разговoрилась с кадровичкой на обеде (моя хорошая знакомая) и она выдала:

- Ой, да тaкого кaдрового голoда я yже гoда 3 не видeла. Предстaвляешь, все хoтят тoлько за дeньги рaботать!!!
- А за что они дoлжны работaть, по твоему? - утoчняю я.
- Ну, в смыслe? А как же ДМС, грaмоты, диплoмы, выeздные кoрпоративы, статyэтки имeнные, признaние и самoреализaция, в кoнце-концoв?
- А нy, да, это oчень вaжно. А дeньги так - прехoдящeе. Сегoдня есть, а зaвтра нету.

Подхoдит официaнт и принoсит нам счeта. Я кладy картy и, кивaя на знакомyю, говoрю официантy: у меня оплaта картoй, а вот моя шикаpная подрyга оплaтит счет диплoмами, грaмотами и статуэткoй, полyченными на работe.

Видeли кoгда-нибyдь как у человeка новые извилины oбразyются и он начинaет многое пoнимать? Непeредавaемое зрeлище.

53

В 90е в нашем районе развернулось церковное строительство и нашу бригаду пригласили на достройку костела, строительство которого было внезапно приостановлено в далеком сороковом году. Приглашенные мастера из Риги возводили стены и в жаркий июньский день послали паренька-подсобника в лавку за пивом. Через полчаса тот прибежал без пива со всклоченными волосами и новостью, что по шоссе идет колонна советских танков. Каменщики побросали расшивки и кельмы, сиганули с лесов и похватав свои чемоданы побежали на станцию. Проржавевшие ведра с засохшим раствором еще долго болтались на высоте, а внутри костельных стен вырос березовый лесок, ставший любимым местом местных пьяниц.
Мы с энтузиазмом взялись за святое дело, притом что платили очень хорошо. А на обеды подавали разные разносолы, даже по постным пятницам баловали шпротами и деревенским жирным творогом. Но в тот день как-то не задалось. С утра местные работяги донесли, что в мясном магазине хозяйка жаловалась, что работяги едят ну слишком много. Мнительный Сигизмунд был несколько этим расстроен.
На обеде наш коллега дед в подтверждении слухов наложил в свою тарелку семь котлет, Сигизмунд одну и при этом покраснел. Потянулся за второй, но тут в столовою ворвался возбужденный ксендз и обращаясь к деду выдал фразу на латгальском, которую я воспринял как:
-Как дела Петр?!
А Сигизмунд:
-Что творишь пидор?!
В нашем городке на латгальском не говорили, но я иногда почитывал на нем книги. Если имя Петр на латышском звучит, как Петерис, то на латгальском Питэр с твердой "т", на слух-Пидр.
Дед что-то объяснял с набитым ртом, а Сигизмунд вторую котлету взять побоялся. Когда мы вышли после обеда и шли вдоль дощатого забора, то он в досаде рвал стручки цветной фасоли.
После обеда он на высоте не появился и пошел искать коллегу. Нашел внизу в окружении наших. Лицо его было буквально зеленого цвета и он бормотал:
-У хозяйки черный глаз и она меня сглазила на обеде...
Незамедля приняли экстренные меры по спасению. В магазинчике продавались пластиковые стаканчики с водкой, нужно было только содрать пленку с надписью. После третьего стаканчика, когда цвет его зеленого лица стал переходить в природный красный взяли его под руки и повели в плебаню. На столике подле кровати лежала горсть пустых стручков от фасоли.
-Ты что, ел цветную фасоль?
-Угу...
-Мудак ты, а говоришь что сглазили.

56

Однажды на великосветском званом обеде один из высокородных гостей подошёл к Бернарду Шоу, который славился своим острословием. Важный господин вальяжно обратился к писателю:
– Вы и есть тот самый знаменитый драматург? А это правда, что ваш отец был простым торговцем зерном?
– Правда – ответил Шоу.
– Так почему же вы не стали торговцем зерном? – надменно спросил аристократ.
– Трудно сказать. Призвание, а может быть, просто каприз. Ну вот, например, ваш отец, если не ошибаюсь, был джентльменом?
– Конечно – гордо ответил сын джентльмена.
– Так почему же вы им не стали? - парировал Бернард Шоу...

57

Михаил Ашнин потряс историей о героических госпитальных прачках. Я хоть и не медик, но имею что рассказать в ответ. Возможные неточности прошу простить, всё же не медик.

Мой брат работает в крупном чикагском госпитале директором по медицинскому оборудованию. Отвечает за вопросы, где это оборудование закупить, как заставить его работать, и главный вопрос: куда оно, черт возьми, опять подевалось? Формально брат и его люди не входят в штат госпиталя, а работают на компанию, которая предоставляет персонал и сервис для многих медицинских учреждений.

Дело было лет 15 назад, когда Мишу (моего брата тоже зовут Мишей) только перевели в этот госпиталь, и он еще не до конца разобрался в том бардаке, который оставил ему предшественник. Идет совещание руководства о закупках оборудования. Задача это непростая: госпиталь государственный, вернее, финансируется из бюджета штата. Бюрократия хуже, чем в СССР, заявки надо подавать на год вперед. Что именно понадобится госпиталю через год, известно только господу богу, а то, какие заявки бюджетная комиссия штата решит удовлетворить, а какие пошлет подальше, неизвестно даже ему. Поэтому запрашивают на всякий случай всего и побольше. Потом ненужное оборудование валяется по складам, а без нужного Миша выкручивается как может.

Выступает один из докторов, в нашей терминологии зав. неврологическим отделением. Рассказывает, что у него много инсультников, а согласно последним исследованиям таким хорошо помогает лечебная гипотермия. То есть если пациента в первые сутки после инсульта поместить в криокамеру и снизить его собственную температуру с 36.6 до 34-35 градусов, то инсульт переносится гораздо легче и с менее фатальными последствиями. Вот хорошо бы эти криокамеры закупить, хотя бы на будущий год, хотя бы парочку.

Миша говорит: покажите мне эти криокамеры, чтобы я хоть знал, что искать. Доктор показывает (на экране компьютера, смартфоны еще были не особо в ходу). Это, оказывается, не гроб на колесиках, а что-то вроде большого одеяла, пронизанного трубками. Пациента в него заворачивают, по трубкам пускают ледяную воду, получается охлаждение.

Миша:
– Так у нас есть эти одеяла! Лежат на складе в количестве шести штук, артикул такой-то.

Все доктора хором:
– Да нет, это совсем другие одеяла. Не охлаждающие, а согревающие. Для помощи при обморожениях. Обморожений у нас, правда, давно не было, кругом не Аляска, и вообще глобальное потепление на дворе.

Миша:
– А какая разница, что на них написано? Пустим по трубкам холодную воду вместо горячей, и вуаля, получите гипотермию и распишитесь.

Пока доктора переваривают эту мысль, опять встревает невролог. Одних криокамер мало, нужен еще специальный монитор, который отображает активность мозга, типа упрощенной энцефалограммы, чтобы пациента ненароком не заморозить насмерть.

Миша:
– А чем вам обычные прикроватные мониторы не хороши?

Доктора опять хором:
– Майкл, вот вы не врач, так и не лезьте не в свое дело. Нам нужна активность мозга, а эти мониторы показывают только пульс, давление и температуру.

Миша:
– Так это потому, что мы к ним присоединили пульсометр, тонометр и термометр. А мониторы сами по себе универсальные, я вам на них любой график выведу, хоть биржевой курс, хоть урожай гуано в Венесуэле, лишь бы был USB-разъем. Покажите мне сам датчик, который эту активность мозга снимает, а как прицепить его к монитору, я придумаю.

Невролог показывает. Это тряпичная повязка на голову, в ней два электрода на висках, простенькая микросхема и, действительно, USB-разъем. Фитюлька ценой 100 долларов в базарный день, по сравнению с бюджетом госпиталя копейки. Одна беда: в магазинах эта фитюлька не продается, надо заказывать по всей форме через бюджетную комиссию, то есть из-за ерунды все-таки задержка как минимум на год.

В обеденный перерыв Миша рассказывает эту эпопею своей команде, то есть тем людям, которые непосредственно обслуживают и ремонтируют госпитальную технику. А на обеде присутствует жена одного из техников, немолодая мексиканка, которая тоже работает в госпитале в должности... ну, не прачки, а что-то вроде кладовщицы или сестры-хозяйки. Заведует бинтами, халатами, швабрами и тому подобным барахлом в одном из отделений. Очень активная и общительная тетенька, всегда вникает во все рабочие дела мужа. Мишу, как мужниного начальника, бесконечно уважает и приносит на обед домашние энчиладас специально для него.

Вот эта донна Роза, посмотрев через плечо мужа на картинку с повязками, необычайно оживилась и говорит:
– Где-то я эти штуки уже видела. Ах да, конечно, они уже лет пять валяются у меня в отделении в кладовке, всем мешают. Никто не знает, откуда они взялись и для чего.

Миша тут же побежал в кладовку смотреть. Действительно, те самые повязки с электродами. Поднял документы – они, оказывается, числились за кабинетом лечебной физкультуры как повязки для фитнеса. Кто-то заказал, чтобы мониторить активность мозга во время упражнений, потом обнаружил, что они с тренажерами никак не стыкуются, и забил на это дело.

Вот так благодаря цепочке совпадений криокамеры запустили в работу не через год-полтора, а всего через неделю после совещания. Спасли энное количество инсультников. Главный невролог ходил именинником, говорил, что за его 30 лет стажа еще ни одна проблема не решалась так быстро. Донне Розе выписали премию, очень приличную в сравнении с ее небольшой зарплатой. А Мише – только моральное удовлетворение, он же не сотрудник госпиталя.

12