Анекдоты про малышу |
52
Что такое хобби на самом деле
В первом классе все мои знакомые девочки пошли учиться в музыкальную школу. Меня не взяли, по причине отсутствия слуха. В принципе, верю: когда в деревне на/в Украине я вдруг вклинилась в общий хор с "Несе Галя воду, коломысло гнэться", за столом повисло молчание, и кто-то сказал: "Соня. Не надо."
Но пианино в доме было, и меня отдали учиться музыкальной грамоте в клуб, Маргарите Марковне. Я думаю, чтобы хорошая вещь не простаивала без дела, потому что -продать- вещь в те времена никому в голову не приходило.
Маргарита Марковна мучилась месяц, а потом терпение лопнуло, и она взорвалась, и сказала, что если я снова приду на занятие, не выучив гамму, она выкинет меня из окна.
Выкинет. Меня. Из окна второго этажа.
Те несколько дней, когда я знала, что я не смогу выучить гамму, потому что не хочу, потому что неинтересно; когда я решала, идти ли советоваться к родителям или решать проблему самой - в конце концов, первый класс, не маленькая уже; когда я обдумывала, не могла ли Маргарита Марковна просто так это сказать, типа может она пошутила, кто их знает, этих взрослых, - сделали из меня самурая.
Кстати, оглядываясь назад, выяснилось, что среди всех моих одноклассниц, честно семь лет оттрубивших в музыкальной школе, изучавших сольфеджио и еще много других умных слов, и регулярно ездивших на другой конец городка на очень нерегулярно ходившем раздолбанном вонючем автобусе - я единственная могла сесть за пианино. И садилась. Пока не забыла все.
Потом в моей жизни появилась ГИТАРА. Первой песней, которую я выучила на четырех блатных аккордах, было "Нам вчера прислали из рук вон дурную весть, нам вчера сказали, что Алеха вышел весь, как же это так, ведь он вчера нам говорил..." Но этот этап не получил развития в связи с рождением детей. У кого есть дети, понимает.
Как хорошая любящая типа мать, я пыталась петь малышу колыбельную. "Спи моя радость, усни... В доме погасли огни... Птички уснули в пруду... Рыбки уснули в саду... Месяц не небе блестит... Месяц в окошко глядит..." Сонный усталый голосок мне отвечал: "Мама... Не надо петь..."
Со вторым было то же самое.
Поэтому сейчас я, когда тоска берет, и когда удается свалить на дачу, закрываюсь ото всех, выключаю свет, зажигаю свечку и пою свои грустные нудные женские песни в полной изоляции.
Однажды, и это при закрытом окне и ровно горящем пламени свечи, дверь - приотворилась...
Я сказала сыну, знаешь, у нас в доме живет барабашка. Я пела, и открылась дверь. Может быть, все не так плохо?
Сын ответил: "Это он - входил, или - выходил?"
Но я буду петь. Я все равно буду петь. Русские не сдаются.
|
57
Не люблю вспоминать школьные годы. Звездой школы я отнюдь не был, а был толстеньким малорослым пионером с дурацкой челочкой, делавшей мою круглую физиономию еще круглее. С одноклассниками кое-как ладил, давая им списывать, а за дверью класса начинался ад, кишащий чудовищами. Спокойно пройти мимо группы парней из параллельного класса или постарше было невозможно: дразнили, ставили подножки, щипали за бока и щеки, пачкали пиджак меловой тряпкой, играли моим портфелем в футбол и мной самим в пятый угол, толкая от одного бугая к другому. Было не больно, но очень унизительно, я презирал себя за то, что не могу дать отпор. Доставалось не мне одному, как зажимали девочек и лезли им в трусы – это отдельная тема, но сейчас я о себе.
Во дворе я предпочитал играть с ребятами помладше, а со своими обидчиками сталкивался только когда посылали в магазин. Они стояли в подворотне и отбирали у проходящих мелочь. Не всю, чтобы не дошло до родителей, стандартная такса составляла 20 копеек. Если сказать, что денег нет, заставляли прыгать и слушали, где звенит. В школе тоже отбирали, но в школу я давно перестал носить деньги, не совсем тупой. А с магазинной сдачи покорно платил налог и чувствовал себя измазанным в дерьме.
Однажды я угодил на месяц в больницу, то ли с бронхитом, то ли с воспалением легких, то ли с одним, перешедшим в другое, не помню. Про обитательниц палаты для девочек как-нибудь еще расскажу, а в палате мальчиков я оказался Гулливером среди лиллипутов: мне было почти 14, а им – от четырех до восьми. Да, такие мелкие дети лежали в общей палате сами, без мам, и нянечки заходили не слишком часто.
Кроме меня и мелюзги был еще десятилетний дебил Валера. Дебил в медицинском смысле или, может, олигофрен, в общем умственно отсталый. Он даже разговаривать толком не умел, мог сказать «дай», «отстань» и еще несколько слов, а остальные чувства выражал мычанием и неразборчивым матом. Бывают дурачки добрые и веселые, но Валера был злобным и агрессивным. Его никто не навещал, и он терроризировал малышей. Отбирал у них игрушки и сладости, прямо изо рта выхватывал и сжирал. А если отобрать было нечего, то бил их, кусал, дергал за волосы, выкручивал руки и смеялся своим дебильным смехом, когда они плакали. Нянечки пытались его увещевать, но стоило им выйти, он принимался за свое.
Когда он при мне стал выкручивать малышу руку, я в первый момент растерялся. Я был намного его старше, выше и сильнее, но это же надо решиться ударить человека, даже такого. Как сейчас стоит перед глазами его мерзкая огромная башка, неровно постриженная, в каких-то шишках и лишаях, замазанных зеленкой. По этой башке я и влепил ядерной силы щелбан. Это я умел, во дворе была популярна игра в Чапаева, где надо щелчками сбивать шашки с доски.
Ребенка он отпустил, но ничего не понял. Чтобы вдолбить дебилу логическую связь между его поведением, мной и внезапной болью в башке, понадобилось врезать ему раз десять, не меньше. Наконец дошло, он начал меня бояться, и щелбаны стали больше не нужны. Я просто складывал пальцы в позицию для щелчка, крутил рукой в воздухе и громко говорил:
- Ж-ж-ж, пчелка летит. Сейчас ужалит Валеру, больно будет. Что надо сделать?
Услышав про пчелку, он бросал свои пакости, закрывал голову руками и прятался от меня под кровать. Малышня радостно смеялась.
В палате наступил золотой век. Просвещенная монархия с добрым и справедливым королем в моем лице. Я читал детворе Жюль Верна и Вальтер Скотта. То есть помню картинку, как они рядком сидят на соседней кровати и слушают, но это же толстенные тома, я бы охрип уже на первых главах. Видимо, в основном читал про себя, а вслух – только отдельные фрагменты. Еще мы играли в Чапаева, я давал им максимальную фору, играл одной левой, без «штычков» и «ножниц», одной шашкой против восьми и все равно всегда выигрывал, но они не обижались. Валера настороженно наблюдал за нами из своего угла, и если видел, что я в игре готовлю пальцы к щелчку, с воем забивался под кровать. Одни дети выписывались, приходили другие, и старожилы объясняли новичкам обстановку: на завтрак каша, на обед котлета, утром меряют температуру и колют в попу, туалет вон там, это Филя, он добрый и с нами играет, а то Валера, он злой, но никого не трогает, потому что боится Филю.
Когда выписали Валеру, а через несколько дней и меня, уже шли летние каникулы. Остаток лета я провел в пионерлагере и у тети в деревне, а по возвращении пошел в магазин и нарвался на сборщиков дани. Трое или четверо, во главе с самым здоровым – Зигой (от фамилии Зыгарев). Зига привычно окликнул меня:
- Эй, дай двадцать копеек!
Вот тут, так сказать, пуант. Были у меня эти 20 копеек, и ничего не стоило их отдать. Но, прожив целый месяц в роли доброго великана – защитника слабых, я не сумел переключиться на роль униженного чма. Не замедляя и не ускоряя шага, не повернув головы кочан, я бросил через плечо, подражая кому-то из книжных героев:
- Нищим не подаю!
И прошел мимо, истекая холодным потом от собственной наглости. Услышал шаги позади, но продолжил шагать в том же темпе, изо всех сил уговаривая себя: не побежать, не побежать! Бежать было бесполезно – догонят в два счета – но ужасно хотелось.
Зига догнал меня, повернул за плечо, процедил сквозь зубы:
- Повтори, что ты сказал?
- Нищим не подаю, - повторил я, умирая от страха.
Он коротко ударил меня кулаком в зубы, сплюнул и вернулся к своим. Удар был довольно сильный, я пришел домой с разбитой губой и полным ртом крови. Зуб пошатался, но устоял. Родители как обычно были на работе, но бабушка всегда сидела дома и всегда во всё лезла, пришлось соврать ей, что споткнулся на лестнице.
Я с ужасом ждал мести, но ее не случилось. Наоборот, с меня перестали требовать дань. Сейчас думаю, что логично: я показал, что тычка в зубы не боюсь, а наносить более серьезные увечья значило нарываться на привод в милицию, оно им надо? Хватало тех, кто отдавал свои копейки без сопротивления. Они ведь не были ни бандитами, ни гопниками в современном смысле, просто мелкая шантрапа. В школе меня еще пошпыняли, но редко и без энтузиазма. А потом начались пуберантные перемены, я похудел, вытянулся, отпустил почти битловскую шевелюру, первым в классе отрастил усы, и от меня окончательно отстали.
Казалось бы, хеппи-энд. Но сейчас, пока я всё это записывал, вспомнил затравленный взгляд Валеры, как он смотрел на меня из-под кровати. Похоже, я стал для него тем, чем для меня был Зига. Нет, конечно, я был тысячу раз прав, защитив от него маленьких. Но что-то никакой гордости по этому поводу не испытываю, одну тоску и брезгливость. Сложная штука жизнь, ничему она нас не учит.
|
|
61
xxx: народ, поделитесь кто-то идеями - как можно тещу, пришедшую помочь с маленьким ребенком, вывести из цикла: "малыш голоден - > малыш хочет пить -> малышу нужна другая соска -> малыш устал -> малыш голоден" (и все это в течение 5 минут)? Серьезно, у меня вообще нет идей, максимум, что получается - перескачить пару пунктов.
yyy: Не переживайте, цикл автоматически останавливается когда малышу исполняется ~30 лет и запускается новый: "где правнуки? -> чего такой худой? -> с девушкой познакомь -> где правнуки?".
|
|
62
Сумка.
У одной моей знакомой ребенку примерно полтора года: еще не говорит, но многое уже понимает и отдельные слова произносит. Как-то она с ним гуляла возле дома и приехал папа. Папа вышел из машины с большой сумкой. Малыш сразу его узнал, подбежал и увидев в папиных руках сумку, радостно произнес:
- Сука.
Радость молодого папы моментально улетучилась. Тут подошла мама и папа недовольно стал ей выговаривать:
- Вот ты чему учишь нашего ребенка, пока я вкалываю на работе.
- Он хотел сказать “сумка”, но у него еще не получается, — пояснила мама и обратилась к малышу:
- Это наш папа приехал с работы, где он зарабатывает деньги нам на всякие вкусняшки. Ну скажи: сумка.
- Сумка, — четко произнес малыш.
- Молодец. Еще разок: сумка.
- Сумка, — радостно повторил малыш.
- Какой ты у меня молодец. А кто это к нам приехал с работы?
- Сука, — четко произнес малыш.
|
|
63
Она существует, работа моей мечты. Вернее это уже настоящая быль.
Наш начальник в прошлом окончил духовную семинарию, что наложило на стиль управления отпечаток. Каждое утро на пятиминутках он сообщает: какой сегодня день по церковному календарю, что можно делать сегодня, что нельзя, когда пост, как и кому соблюдать. А перед прощенным днем всех удивил, постелил коврик, стал на колени перед нами попросил прощения.
Нет мечта конечно же не в этом, а в том что он просто очень и очень хороший человек, а мы достойны тех руководителей которых заслужили. Задремал мой напарник Лешка, начальник проходит:
- Не тревожите человека, значит Богу угодно, что бы он поспал. У него же малышу еще года нет, не высыпается.
Мы муниципальная организация, все субботники и другие мало-мальские события без нас не обходятся, будь то поддержка «за» или протест «против».
Начальник не агитирует, просто предлагает:
- Хотите побыть с семьей, выплесните эмоции и два дня отгула вам обеспечено.
У меня неделя с прошлого года осталась...
|
|
64
"Это было давно и неправда." На самом деле здесь все чистая правда, только некоторые имена собственные изменены. Может, кому-то это покажется мимозой, ну что делать. Моя ближайшая подруга однажды сказала, что жизнь человека определяется любимым жанром его книг, а она всегда права. Я люблю магический реализм.
Давным-давно мы жили и работали в Испании. Как-то в выходной мы гуляли по прекрасному городу, было тепло и светло, наш малыш упорно шел вперед по узенькому водостоку посредине улочки. Вдруг он остановился, увидев красивые вещи на витрине, и свернул в магазинчик. Зайдя туда, мы купили цепочку и кулон - прозрачную граненую аметистовую каплю прекрасного оттенка в серебре. Я любила его носить, всегда вспоминала тот счастливый день.
У мужа была подруга молодости Рита, с которой из-за разных жизненных обстоятельств он годами не виделся. Я с ней собиралась познакомиться, но не получалось. И вот однажды мы оказались не так далеко друг от друга, и как раз отпуск наступал. Спонтанно решили встретиться, пусть и надо проехать несколько сот километров. Собираемся на скорую руку... И вдруг я понимаю: у нас нет подарка. А у нее был очень тяжелый период, вдобавок накатила депрессия. Я говорю мужу:
- Ты понимаешь, обязательно нужно что-то ей подарить. Пусть она сама все может себе купить, неважно, ей просто сейчас нужна какая-то маленькая радость, подарок от нас, особенно от тебя.
А подарка-то нету. Все закрыто, утром уезжать, и утром тоже будет все закрыто. Испанцы в воскресенье отдыхают. Перебрала я свои сокровища, повздыхала и положила в красивую коробочку аметистовый кулон с цепочкой.
- Но это же я тебе подарил! - сказал муж.
- Ей сейчас нужнее, а ничего подходящего у нас больше нет.
- Ну мы вернемся, зайдем в "Шелковое серебро", и я тебе снова куплю точно такой же! - предложил он. Я радостно согласилась.
Мы встретились с Ритой, отдали ей подарок, она порадовалась, как ребенок, хотя почти не носила украшений. Видно было, что она в тяжелом состоянии, но борется. Несмотря на подавленность, улыбалась нашему малышу, играла с ним, и понравилась ему. Рассказала про последние события своей жизни, которые не каждый бы пережил и остался в здравом рассудке, встряхнула черными волосами, сверкнула глазами, выпила рюмку красного и сказала - ничего! Прорвемся! Я была рада увидеть ее, и возникло чувство, что это словно родной человек.
Дальше мы путешествовали, а когда вернулись и зашли в "Шелковое серебро", не оказалось этого кулона. Возвращались туда несколько раз, так он и не появился. А потом однажды магазинчик закрылся. Заходили мы и в другие места, так и не увидели никогда ничего похожего.
Потом муж тяжело заболел. Когда Рита узнала, она все бросила и прилетела к нам из другой страны побыть с нами хотя бы недолго. Она говорила ему, что он должен жить ради меня, ради детей, бороться, что нельзя сдаваться, когда тебя так любят, и я думаю, что она подарила ему месяцы жизни. Каждый день она писала или звонила ему и мне, поддерживала нас обоих. Звала меня сестренкой. И сейчас зовет. Когда он умер, приехала ко мне поддержать меня. Мы уговорили с ней пару бутылок красного, и она сказала мне: "Ленка! Надо жить!" Я старалась.
Тем временем французы решили организовать симпозиум его памяти - муж сотрудничал с людьми из разных стран и с разных континентов, и многие его помнили и любили. Пригласили меня. Я поехала, сделала доклад, много говорили, вспоминали. Однажды вечером всех позвала к себе супружеская пара - француз Юбер и болгарка Дина. (Познакомился муж с Диной на одной международной конференции. Ее не пускали на банкет, так как она не платила обычный оргвзнос. Несмотря на ее сопротивление, муж вместе с Юбером, который тоже увидел ее впервые, взяли ее под руки и провели, внушительно сообщив стражам на входе: "Она с нами!") Дина обнимала меня и утешала. В это время к нам подошла еще одна пара, француз и аргентинка, тоже друзья мужа. Они сказали: "Ленка! Мы хотим подарить тебе кое-что на память." И вручили мне коробочку. Открываю я коробочку и вижу ту самую граненую аметистовую каплю в серебре и цепочку.
Я ношу это украшение и сейчас, и хотя я агностик, мне все время кажется, что это подарок мужа. Каждый раз вспоминаю и прекрасный день с мягким солнцем в Испании, когда мы были так счастливы, и Риту, встряхивающую волосами, на лице которой появляется улыбка, и лучи, пробивающиеся сквозь витражи старинной маленькой французской готической церкви, и звуки органа, что несут свет и освобождение от боли.
|
|
65
Был у нас добрейший умнейший кот с незамысловатым именем Рыжик. Глазки-янтарики, шкурка-золотое руно. Он нёс оранжевый цвет в этот мир! Рыжик жил поочередно на трёх квартирах (в зависимости от того, какие квартиры сдавались жильцам, а в какой жила на данный момент его хозяйка - жена моего папы), причем самостоятельно перемещался между квартирами, умудряясь никогда не попадать под машину даже в местах, где под машины часто попадали люди. Больше всех Рыжик любил моего папу, который ласково называл кота "сына". Когда папа клал ему в миску еду, Рыжик непременно благодарил, прежде чем приступить к трапезе - он долго тёрся боками о папины ноги. Обычно молчаливый, Рыжик непременно подавал голос за несколько секунд до того, как в замочной скважине поворачивался ключ, и папа открывал дверь. Ни на кого другого кот так не реагировал. Как-то раз дети взорвали во дворе петарду. Рыжик, который в этот момент находился на веранде, решив, что начался обстрел, ломанулся в комнату по зигзагообразной траектории. "Откуда он знает, что так в него будет трудно попасть? Обучение проходил, что ли?", - удивлялся папа. Однажды Рыжик решил угостить папу, чем Бог послал, и притащил домой дохлую мышь. Папа мышь выбросил в окно. Рыжик, решив, что папа предпочитает птицу, притащил задушенного голубя. Голубь последовал за мышью, но папе было приятно, что "сына" о нём заботится. Как-то особенно студёной зимой, где-то между Новым Годом и Рождеством, хозяйка Рыжика, папина жена, подобрала в подъезде замерзающего котёнка. Котёнок отогрелся и прижился дома. Рыжик относился к малышу снисходительно, ни разу когтем не тронул, даже когда мелкий начинал есть из миски Рыжика, шустро управившись со своей порцией. Рыжик в таких случаях молча отходил. Когда хозяйка ласкала котенка, на мордочке Рыжика было ясно написано обидное чувство ревности старшего ребёнка в семье. Той же необычно холодной зимой Рыжик исчез. Ушёл, как обычно, по своим кошачьим делам, и не вернулся. Папа сказал, что он ушёл из-за нового котёнка, не смог смириться с тем, что он теперь не единственный любимец в семье. Гордый. Фотка Рыжика в рамке с тех пор стоит у папы на столе уже лет пять. Больше котов папа заводить не хочет, только подкармливает дворовых.
|
|
70
Про воспитание. . Чтобы меньше травмировать психику ребёнка, применение телесных наказаний мы попытались превратить в игру, одевая его и себя в кожаные одежды, ошейники и цепи. Однако в последнее время начали замечать, что ему (и нам) эта игра стала нравиться все больше. Он начал специально хамить в школе и получать двойки. Как быть?! . Мой сын обратился ко мне за кредитом в счет погашения задолженности по алиментам. Какими нормативными актами мне необходимо руководствоваться, чтобы юридически грамотно оформить сделку? Ю. А. Безденежных, управляющий « РосНикакНетБанка». Р. S. Это письмо направляю наложенным платежом, поскольку сын платить за марки отказался. . Ребенку постоянно присылают повестки хулиганы из какого-то Ленинского военкомата. У мальчика пропал аппетит, стал плохо спать, кричит по ночам слово « нет». Подскажите, какие препараты надо принимать малышу, чтобы избавиться от этих кошмаров? . Ребёнок грыз ногти. Что делать? Мы посоветовали ему царапать обои, как наша кошка. Он внял нашему совету и стал царапать обои. Ногти грызть перестал. А недавно я заметила, что он грызет обои! Что делать? . Ребёнок не хочет утром просыпаться и идти в детский садик. Как объяснить ребёнку, что его никто не спрашивает? . Ребёнок отказывается пользоваться памперсом, мотивируя это тем, что у него и так сухая попка. Как объяснить ребенку пользу памперсов? . Ребёнок читает вслух надписи в подъезде. Как научить ребёнка читать про себя? . Ребёнок изо всего вырастает, уже денег никаких нету. Говорят в Японии делают какие- то бонсаи, чтобы дерево старилось, а росту не прибавляло. Напишите, как вырастить ребёнка бонсаем? . Уважаемые педагоги и родители, объясните моему пятилетнему переростку, что если у него было пять апельсинов, а два он потерял, то осталось три! Прошу вас, поспешите. Его жизни угрожает опасность.
|
|
73
СУДЬБА ЗВЕЗДЫ ФИЛЬМА «ЦИРК»
Всемирно известная кинокартина «Цирк» вышла в 1936 году и вошла в золотую классику советского кинематографа. Она стала для советских зрителей настоящим гимном равенству и братству всех людей, невзирая на национальность и цвет кожи.
Трогательный темнокожий малыш, которого передавали друг другу на руки советские люди в фильме, прожил интересную жизнь. Сын американского кинематографиста и советской художницы, в кино он попал случайно – и сразу стал звездой.
Во время войны Джеймс Паттерсон оказался в детском доме под Свердловском, а когда повзрослел – выбрал карьеру военного моряка. При этом о детстве и юности Джима известно довольно много, а о зрелых годах – почти ничего.
Трогательная сцена
Любовь Орлова сыграла в фильме «Цирк» иностранную артистку Мэри, которая скрывает свою тайну – маленького темнокожего сына, опасаясь неприятностей. И не подозревает, что в СССР темная кожа – вовсе не повод для огорчений, в отличие от расистских США. Судьбе экранной героини сочувствовали все зрители, и мало кто мог сдержать слезы во время знаменитой сцены – когда спящего кудрявого малыша передают с рук на руки под нежную колыбельную. Расскажем, как жилось в нашей стране Джеймсу Паттерсону и почему он не стал актером, когда вырос.
Долгие поиски темнокожего малыша
Режиссер Григорий Александров, приступая к съемкам музыкального фильма «Цирк», руководствовался вполне четкой и ясной целью: картина должна была прославлять советских граждан, справедливых, добрых и сердечных, и подчеркнуть бесчеловечность «заокеанского» строя, где расисты не дают нормально жить людям с другим цветом кожи. На главную роль, естественно, он взял свою жену, Любовь Орлову: она сыграла американскую циркачку Мэри с незаконнорожденным темнокожим малышом. Вот этого-то малыша киношникам пришлось искать долго и безуспешно. Ну не было в стране подходящих детей! Ассистенты побывали даже в цыганских таборах, надеясь на удачу, - но даже самые смуглые ребятишки все-таки не «тянули» на роль афроамериканца.
Когда уже почти потеряли надежду, мальчик, идеально подходящий на роль, нашелся в Москве. Маленький Джеймс был сынишкой американского диктора Ллойда Паттерсона. Когда-то он прибыл в Советский Союз и был потрясен тем, как к нему отнеслись в нашей стране: после расовой дискриминации, которой он подвергался на родине, здесь его ждали искреннее добросердечное уважение. Тогда ему было всего двадцать лет. Парень решил остаться и стал гражданином СССР.
Вскоре он женился на художнице Вере Араловой. Семья получилась крепкой и дружной. У Ллойда и Веры родились трое сыновей. Одного из них, очень похожего на отца, назвали Джеймсом. В неполных два года он и сыграл свою звездную роль в фильме «Цирк».
Бабушка-красавица
Незадолго до начала съёмок в Москву прилетела бабушка Джеймса – мама Ллойда. В ее жилах текла индейская кровь, и она была настоящей красавицей: статной, гордой, величавой. Рассказывали, что режиссер Александров буквально потерял голову, увидев гостью. Он очень хотел снять ее в своем фильме. Но бабушка Джеймса даже не стала его слушать. У себя на родине она занималась важным делом – боролась за права «цветных», и не собиралась отвлекаться от политической деятельности ради кино и прочих «глупостей».
Дружба с Любовью Орловой
В процессе работы над фильмом семья Александрова и Орловой постоянно общалась с семьей Паттерсона и Араловой. Ллойд помогал Любови Петровне освоить акцент, с которым ее героиня должна была произносить русские слова и фразы. Они подружились, и потом еще долго общались – Орлова приглашала их на семейные праздники, и трое темнокожих ребятишек со своими родителями были частыми гостями в доме актрисы и режиссера.
А уж маленького Джимми (Джеймса) актриса считала чуть ли не собственным ребенком – настолько сильно привязалась к малышу за время съемок.
Эвакуация и детский дом
Когда началась Великая Отечественная война, Джиму было около восьми лет. Вместе со всей семьей его эвакуировали из Москвы. Маме, Вере Араловой, пришлось очень много работать, и детей определили в детский дом под Свердловском (Екатеринбургом). Там мальчики провели два года, а потом удалось вернуться в Москву. Правда, не всем: Ллойд, отец Джима, пропал без вести.
Офицер-подводник
В Москве Джим не раз получал предложения сняться в кино – очень уж впечатлила всех его роль в «Цирке». Но подросший мальчик выбрал для себя другую дорогу – он поступил в Нахимовское училище и стал офицером-подводником. Много раз его знания, умения и какая-то сверхъестественная интуиция помогала подводной лодке, на которой он служил, избежать катастрофы. Позднее Джеймс Паттерсон рассказывал в интервью о том, что мог бы дослужиться до адмирала – командование намекало об этом: ведь темнокожий адмирал мог бы стать наглядным примером того, что в нашей стране все равны.
Поэт и писатель
Но прошли годы, и Джеймс стал чувствовать в себе другое призвание – он начал писать стихи. Осознав, что это для него интереснее флота, он окончил Литературный институт. Из-под пера «русского американца» вышло немало стихов и прозаических произведений. Он ушел в запас и все время отдавал творчеству. Ездил по стране, выступая перед читателями, - его всегда принимали тепло и дружелюбно, для всех он был, в первую очередь, малышом из знаменитого фильма.
Неудачная женитьба
Личная жизнь у Джеймса не сложилась, несмотря на то что он всегда был очень привлекательным парнем. Он полюбил девушку по имени Ирина – веселую, жизнерадостную добрую. Женился. Но мама восприняла его любимую в штыки. Возможно – потому, что у Ирины уже был ребенок от предыдущих отношений. А возможно – Ирина, работавшая учительницей, показалась ей недостойной ее сына «простушкой». Словом, семейная жизнь у Джеймса и Ирины не заладилась, детей не было, и вскоре они стали жить порознь.
Эмиграция
После распада Советского Союза Джеймсу попросту стало не на что жить – впрочем, как и многим гражданам нашей страны. Он уехал в США – в надежде на удачу. Но и там чуда не произошло: его никто не ждал на исторической родине, да и английского языка он почти не знал. Некоторое время Джеймс вращался в среде таких же, как он сам, эмигрантов. Жил впроголодь. Издавать его книги не хотели.
Грустный финал
Потом, в возрасте 90 лет, скончалась его мама – Вера Аралова. Это стало серьезным ударом, Джеймс очень любил маму и долго не мог оправиться после ее ухода. Он практически перестал есть, не выходил на улицу, вообще не вставал с кровати… Соседи, испугавшись за его жизнь, вызвали «скорую», и Джеймс долго лежал в больнице.
Что было с ним дальше – неизвестно: последние десять лет Паттерсон не выходит на связь. Если он жив – то ему уже исполнился 91 год. Поклонники старого фильма «Цирк» и маленького темнокожего актера надеются, что старость Джеймса Паттерсона наполнена не одними только утратами и разочарованиями, и что, может быть, он еще приедет в Россию.
НИКОЛАЙ ГОРБУНОВ
|
|
74
Приветствую всех. Вновь захотелось окунуться в счастливое советское детство. Мои восьмидесятые. Эпизод, который навсегда в моей памяти, скажу больше – даже попробовал написать строки про этот случай! Некоторые говорят что получилось.
Зима, самый конец 70х. Морозный выходной день! Мне года 4….и я уже в то время очень любил хоккей. Сначала в валенках по льду, потом двухполозные коньки на эти самые валенки и только потом настоящие кожанки) Клюшку сделал папа из толстой фанеры. Играл чаще всего в деревне у дома, в то время мне не разрешали ходить через БОЛЬШУЮ (как я ее называл) дорогу. Дорога была обычной, две полосы для движения, потом длинный склон и метров 200 вниз болото. В пятницу вечером папа обещал завтра сходить со мной на болото, радости не было предела. Я ждал этого момента с ликованием в груди! Этого не объяснить! Просто! Я встал ни свет, ни заря и был готов сразу бежать на лед! В тот момент у дома послышался шум грузовика, и через несколько минут куча огромных бревен для печки была разгружена около забора!
Папа виновато улыбнулся!
- Подожди сынок, я не очень долго! Я же обещал, значит пойдем. В тот момент объяснить мне, совсем малышу, что у папы дела, было сложно! Я ждал!!! Очень…
Все время смотрел в окно! Старенькая пила Дружба вгрызалась в бревна, дедушка аккуратно складывал их у стены. До обеда все было завершено!
Папа с дедушкой зашли в дом обедать!
Ну вот!! Наконец-то! Сейчас…лед! Я побежал к маме за одеждой!
- Подожди, надо пенечки разрубить на дрова, еще недолго и пойдем! Я же обещал!
Я конечно вновь расстроился! Столько прождал и зря!
Прошел час, другой. Я терпеливо (ну или не очень) ждал! Подошла мама и сказала, что ты сам понимаешь сынок, у папы точно не хватит сил для хоккея. В другой раз!
Не помню чем я занялся в тот момент, наверное, игрушки. Расстроился конечно жутко(
Прошло больше 40 лет, а все перед глазами!
Как уже смеркалось, зашел папа, уставший. Представляю, как ему досталось в этот день!
Ну что сынок, одевайся! И через 5 минут я счастливый бежал по склону…и две фигурки на болоте.
Как нужно мало для счастья(
Любовь родителей измерить невозможно,
Момент из детства вспомнился сейчас,
Завесу приоткрою осторожно,
Хотя не вспомню дату, день и час
Семидесятые, и мне четыре года,
С тех пор прошло немало долгих лет,
Любил хоккей, в любую непогоду,
Полвека минуло, и я почти что дед!
В тот день с утра я папу звал на речку,
Пойдем малыш! В четыре! Подожди,
Дела закончу, залезай на печку,
Я слово дал, ты силы береги…
За домом бревен кучу разгрузили,
Вгрызалась в ствол упрямая пила,
Их папа с дедом «Дружбою» пилили,
И потихонечку у них работа шла…
Двенадцать дня кукушка куковала,
В окошко с нетерпением смотрел,
Потом колун колол дрова упрямо,
И папа, раскрасневшийся от дел!
Что ждешь сынок? – домашние спросили,
На лед? На речку? Папа обещал?
Ему не хватит сил прийти к крылечку,
Наверно завтра! Зря его прождал!
Я слушал разговор любимой мамы,
По-детски понимая: «Не пойдем!»
И все равно, на ходики, упрямо,
Все думая о чем-то, о своем!
Поленница тихонько разрасталась,
А за окошком сумерки пришли,
Да, никакого шанса не осталось,
Не сможет папа на каток пойти…
Расстроился! Четыре миновало!
Разделся, сел с игрушками в углу,
Так незаметно время побежало,
Не слышал стук ладони по стеклу!
Поднял глаза, а за окошком папа,
Две клюшки держит, машет мне рукой,
Оделся быстро, помогала мама,
Бежали к речке, та, что под горой!
Два лезвия на валенки надеты,
И я счастливый с клюшкою в руках,
В тот миг, конечно, не искал ответа,
Сейчас такое вижу только в снах!
Наверно каждый скажет! Что ж такого?
Обычный день и ничего в нем нет,
Любовь родителей, одно, простое слово,
Такое согревает много лет!
В тот день я папе не сказал «Спасибо!»,
Как должное принял его порыв,
Летели годы так неторопливо,
Страничку детства от меня закрыв!
Но знаю, что не раз скажу словечко,
И вновь слеза скатится по щеке,
Я вспомню детство, дом, поход на речку,
И две фигурки, рядом, на катке!
На всякий случай отключу комментарии, не готов и не хочу читать НЕГАТИВ( Заранее извиняюсь…
|
|
12 |