Анекдоты про маэстро
[ Свежие анекдоты ]

Результатов: 63

51

На концертное исполнение музыки знаменитого германского композитора Рихарда Вагнера в Израиле было наложено неформальное табу еще до момента основания этого государства. Необходимость запрета регулярно ставилась под сомнение в израильском обществе, однако продержался он более полувека и, как гласит молва, был нарушен при любопытных обстоятельствах. В 2001 году выдающийся пианист и дирижер Даниэль Баренбойм с берлинским оркестром "Штаатскапелле" приехал в Израиль на музыкальный фестиваль. В программе значилась музыка из оперы Вагнера "Валькирия", но в результате протестов израильских чиновников ее заменили на Четвертую симфонию Шумана и "Весну священную" Стравинского. После чрезвычайно успешного выступления, будучи вызван бурными аплодисментами на бис во второй раз, Баренбойм неожиданно спросил публику, можно ли, если оркестр исполнит что-нибудь из Вагнера. Вопрос вызвал ожесточенную полемику среди публики, продолжавшуюся целых полчаса. В самый разгар споров из кармана одного из зрителей раздался рингтон сотового телефона - это был... "Полет валькирий" Вагнера! Баренбойм развел руками и воскликнул:"Так как запрет все равно уже нарушен, не позволите ли вы теперь сыграть Вагнера нам - поверьте, мы исполним его гораздо лучше!" Зрители засмеялись и после исполнения прелюдии из "Тристана и Изольды" устроили оркестру стоячую овацию, растрогав маэстро до слез.

53

Один в меру талантливый, но не в меру самонадеянный музыкант посетил Ференца Листа, чтобы услышать мнение великого композитора о написанной им вещи.
Прочитав партитуру, Лист возвратил ее автору со словами: "Ваше произведение содержит много прекрасного и много нового…"
"Так вы считаете, уважаемый маэстро…" - со счастливой улыбкой пролепетал "талант".
Но Лист перебил его: "…Только жаль, что прекрасное не ново, а новое не прекрасно".

54

Радостно встречая знаменитого маэстро на вокзале в Барселоне, любители музыки сказали Стравинскому:
- Барселона ждёт вас с нетерпением - здесь очень любят вашего "Князя Игоря"!..
- Они так искренне радовались мне и так восторгались этой оперой, - рассказывал потом Стравинский, - что у меня не хватило мужества разочаровать их, я так и не признался, что "Князя Игоря" сочинил не я, а Бородин.

55

Марк Шагал и Мстислав Ростропович.

Они встретились впервые в Париже в 1971 году. Драгоценный подарок от той памятной встречи – шагаловская палитра с дарственной надписью на оборотной стороне: «Дорогому другу Славе от «дяди» Марка Шагала». Следующая встреча произошла вслед за драматическими событиями. 26 мая 1974 года Ростроповича, как он говорил, «вышибли из Москвы», а Вишневская с дочерьми последовала за ним в Париж спустя два месяца. К их приезду у Ростроповича не было назначено еще ни одного концерта и с деньгами, в основном одолженными, было нелегко. Марк Шагал и его супруга Вава (Валентина) Бродская, как немногие на Западе, понимали трагедию расставания Ростроповичей с родиной. Им хотелось помочь Ростроповичам справиться с тяжестью расставания с Родиной и друзьями. Шагалы пригласили их к себе в гости в Венс. Здесь, в студии, Шагал завершал двухлетнюю работу над мозаикой «4 времени года», предназначенной для Чикаго. Супруги упрашивали Ростроповичей присоединиться к ним на церемонии открытия мозаики. Ростропович согласился: “Ну, я же не могу отказать «дяде» Марку”.

М.Ростропович с Г.Вишневской прилетели в Чикаго, и маэстро успел коротко порепетировать, готовясь к выступлению. Концерт на приеме ознаменовался исключительным событием. За день до приёма, как рассказывал потом Ростропович, ему в гостиницу позвонила г-жа Натика Наст, дочь основателя известнейшего Американского Издательства Conde Nast и супруга бывшего вице-президента Нью-Йоркского Центра Музыки и Драмы, виолончелиста-любителя (банкира по роду своих профессиональных занятий) Джеральда Варбурга. Ростропович был знаком с Варбургом еще со времён его гастролей в США в 1956 г. Тогда же он впервые увидел легендарную виолончель Страдиварий La Belle Blond, 1711 года, на которой играл Варбург (На ней однажды, с позволения тогдашнего владельца инструмента виолончелиста Дюпора, пробовал играть император Наполеон и нанес ей, к ужасу всех присутствовавших, «рану», поцарапав инструмент шпорой. Г-жа Наст сообщила Ростроповичу, что ее супруг, умерший двумя годами ранее, завещал принадлежавший ему «Страдиварий» первому виолончелисту мира, т.е. никому иному, как Ростроповичу.

Ростропович неожиданно для самого себя предложил прислать инструмент в Чикаго с тем, чтобы он смог играть на нем на приеме. И, как это ни невероятно, перед самым концертом в гостиницу доставили из Лонг-Айленда знаменитый Дюпор. История до недавнего времени умалчивала о том, кто доставил инструмент в Чикаго. Оказывается, этими чудодеями были Михаил Барышников и его друг Хауорд Гилман. Ростропович играл на Дюпоре любимые им 3-ью сюиту Баха и фрагменты из 2-ой. После приема Шагал сказал: «Ростропович всегда играет так, что Бах и Моцарт были бы счастливы».

Художник и музыкант прекрасно понимали друг друга, в их характерах было много неожиданно сходного. Но были и черты несходства. Ростропович любил рассказывать анекдоты и сочинять небылицы, некоторые из которых разнесли по миру его доверчивые почитатели. Здесь уместно напомнить, как на вопрос, что является главным в его восприятии мира, Ростропович в шутку заметил: “feedle, friends, food, females, and fodka”, что позднее превратилось в знаменитые «5f». А вот Шагал отнесся к аналогичному вопросу гораздо серьезнее. Его без всякого лукавства ответ был: «Моцарт, Бог, цвета”.

Друзья продолжали встречаться и дальше. К 90-летию художника, в 1977 году, представился особый случай, и Ростропович стал инициатором юбилейного концерта в Ницце. Последние почести великому другу Мстислав Ростропович отдал в день его похорон, 1 апреля 1985 г., организовав вечер памяти Шагала во Французской Опере.

56

Однажды в молодые годы, ещё будучи английской принцессой, Елизавета отправилась на концерт, которым дирижировал знаменитый Томас Бичем. После завершения концерта она направилась к дирижёру, чтобы выразить ему своё восхищение. Похвалив работу мэтра, Елизавета спросила у Бичема, помнит ли он её. На что дирижёр немного замялся. Он не узнал Елизавету. Как такое могло случиться - непонятно. Можно предположить, что музыкант давно не общался с членами королевской семьи. Или их встреча была слишком давно, и с той поры девочка повзрослела и сильно изменилась. Но ведь фотографии британской принцессы часто публиковались в прессе. Неужели маэстро не просматривал свежие номера газет "Таймс", "Гардиан" или "Дейли телеграф"?..
Томас Бичем, имевший огромное количество поклонниц, принял девушку за очередную почитательницу его таланта и на вопрос - помнит ли он её - ответил нейтральной фразой:
- Конечно, помню! Кстати, как поживает ваш отец? Чем он сейчас занимается?
На что принцесса Елизавета сообщила:
- Спасибо, у папы всё хорошо. Он по-прежнему король Британской империи.

57

С началом Горбачевской антиалкогольной компании купить алкоголь стало возможным только по талонам, пиво в разлив перестали отпускать в кружки - только в посуду. И нам, студентам, требовалось проявлять смекалку и соблюдать осторожность.
Например, все студенты обзавелись пластиковыми тубусами. Если залепить техническую дырочку в крышке тубуса - в нее можно было налить литр или два пива.
Сдав сессию, мы теперь поднимались к однокурснику в кладовку. Располагалась она на последнем - техническом этаже главного здания. Подходили по одному, соблюдая конспирацию. Окон в кладовке не было, что предавало действию мистические оттенки. В свете тусклых ламп мы постепенно окружали наше капище - двухсотлитровую бочку этанола «ребята пили - как медицинский».
Хозяин мессы, наш сокурсник, и, по совместительству, кладовщик кафедры, со знанием дела качал спирт ручной помпой и смешивал его с заботливо подготовленной ледяной водой.
Пилось легко. Беседа шла спокойно и рассудительно. Конечно, благодарили радушного хозяина и хвалили его знания в области плотностей и объемных масс разных жидкостей и за умение их смешивать. Сидели мы долго, студенческие организмы под скромную закуску много и с удовольствием поглощали разведенный спирт.
Скажи-ка, - интересовались однокурсники, - а не возьмут ли тебя за задницу за разбазаривание народного добра? Придут контролеры - и не досчитаются средства для «протирки оптических осей» - что тогда?
Наш сомелье снисходительно улыбался.
- У меня все идеально - как в аптеке, - говорил он. - Ревизия приходит регулярно, записывают показания уровня жидкости и проводят измерения.
К бочке был привязан спиртометр, и маэстро с удовольствием демонстрировал его работу. Спиртометр показал 92%. Точно, как в документах.
- В чем же секрет? - Мы пытались выведать тайные знания, про которые на лекциях точно не расскажут.
Но маэстро был нем как рыба и тайну не выдавал. Ссылаясь на то, что секрет может быть передан только от кладовщика к кладовщику, под покровом ночи, при полной луне. Лет 30 спустя, на встрече выпускников, я узнал его секрет. И поразился примитивности и гениальности решения. Но история не об этом.

Когда пришла пора расходиться, выяснилось, что у некоторых ребят не слушаются ноги. Голова работает, разговаривают нормально, руки слушаются, а ноги - нет. Признаться, и мне было тяжело идти, было ощущение какого-то паралича. Много позже я узнал, что технический метанол мог содержать определенный процент этилового спирта и другой смертельной отравы...
В тот день для нас все закончилось хорошо. Но могло быть гораздо хуже. Горбачевская реформа отправила на тот свет много мужиков…
Пейте хорошие напитки.
Или не пейте алкоголь вовсе.

61

- А вот я слышал историю про Никколо Паганини, где он останавливил извозчика и попросил: "Отвезите меня в театр, я опаздываю на концерт! Публика ждёт!" "10 франков", - запросил извозчик. "Почему так дорого?" - возмутился маэстро. "Ну, вы же берёте с каждого по 10 франков за свои концерты, а играете там всего на одной струне", -настаивал извозчик. "Хорошо, - согласился Паганини, - я вам заплачу 10 франков. Но при условии, что вы сможете довезти меня до театра на одном колесе". - Ну, а дальше что? - Да ничего. Паганини пришлось идти в театр пешком.

62

"Высший пилотаж"-4
Еще одна история о "гибкости" мышления в интеллектуально насыщенной среде. Предыдущая одноименная- https://www.anekdot.ru/id/1506448/

В этой истории появляется женщина. В трех предыдущих "высших пилотажах" ее совсем не было.
...Где-то начало-середина 80х, проходит очередная, регулярно проводимая научная конференция на уровне всесоюзной. Многие уже хорошо знакомы между собой, а некоторые даже и сотрудничают.
Среди участников есть одна женщина лет 45-48 на вид. Насколько припоминаю, она всегда в облегающем трикотажном платье с тонким пояском, которые подчеркивают достоинства ее фигуры, в которой "все при ней". От ее знающих услышал, что она до сих пор еще активно занимается спортом, и потому до сих пор такая фигуристая. Как статуэтка. Лицо обычное, ничем не выдающееся, без каких-либо следов косметики. На одном из банкетов обратил внимание, что она и там была ненакрашенной, в отличие от других присутствующих дам (Потом мне встречались и другие женщины-ученые, одержимые по-мужски своим делом, и при этом не увлекающиеся косметикой. А некоторые и без детей. Истоки этого феномена, что там первично, а что вторично, я до сих пор пытаюсь понять).
Она эмоционально делает доклады на этих конференциях, тонким и как бы немного модулируемым, подрагивающим от волнения звонким высоким голоском. Объект ее исследований мало интересен основной публике, поскольку находится несколько сбоку от обычных объектов исследований. Судя по всему, она проводит эти несколько экзотичные для других исследования по "постановлению директивных органов", как тогда говаривали. Но исследования пока топчутся на стадии, еще далекой от практического применения. Аудитория всегда вежливо слушает, пополняя одновременно свой кругозор. Изредка в дискуссиях задаются вопросы. Оживленных дискуссий после ее докладов не припоминаю. Разве что за исключением случая, о котором рассказываю.

Председательствующий объявляет очередной доклад, по теме как раз этих экзотических для большинства участников объектов исследований. Но докладчик на сей раз- мужчина, и из другой организации, нежели героиня. Героиня сидит неподалеку от меня, почти что сбоку, и я хорошо вижу ее в профиле. Она очень живо, с эмоциями на лице и с небольшими движениями телом внимает докладчику на сцене, словно неравнодушный зритель из зала на захватывающем представлении. Докладчик- мужчина в расцвете сил, где-то около 45, с холеным лицом, интеллигентной бородкой и модельной стрижкой, на нем пиджак типа клубного,- с металлического цвета пуговицами в ряд на рукавах. Они ярко "бликуют" по окончанию доклада, на ставшей вновь ярко освещенной сцене, притемненной до того для показа слайдов на экране в глубине сцены во время доклада. Эдакий элегантный маэстро от науки. Словно на сцене Раймонд Паулс, но без рояля. После безупречно исполненной композиции, состоявшей из научного слова и видеоряда со слайдопроектора.
По завершению доклада, председательствующий объявляет о переходе к дискуссии. Героиня тут же высоко вскидывает руку. Ей предоставляется слово, она встает, и с места, энергично, с волнением в голосе произносит примерно следующее:
-Вот Вы в своем докладе сообщили, что в ходе исследований получили то-то и то-то, то-то и то-то...(начинает перечислять, что именно).
Докладчик внимательно слушает ее, продолжая стоять безмолвно, лишь слегка утвердительно кивнув головой.
Тогда дама, еще более эмоциональнее в голосе, в направлении возрастания частоты звука, пронзительно выкрикивает:
-Но этого же в принципе не может быть!
-Нет, может!- ответствует лаконично, категорично и невозмутимо докладчик. Лишь слегка наклонившись корпусом веред, словно бы для схватки в единоборстве.
Председательствующий, стоя сбоку на сцене с невозмутимым видом, пока не вмешивается в тяготеющую к воспламенению заострившуюся дискуссию на конференции высокого ранга.
Героиня приходит в еще большее волнение, мне это видно сбоку хорошо, она как бы начинает хватать ртом воздух. Или открывает рот, чтобы что-то сказать, но тут же себя останавливает, словно ища что-либо другое, более подходящее для высказывания. Мгновения спустя она очень волнительно и громко вослицает, уже на грани визга:
-Но это же не лезет ни в какие ворота!!!
-Нет, лезет!- в своей прежней манере, не меняя громкости и тональности, ответствует докладчик с ярко освещенной сцены. И сверкающие металлом пуговицы его блейзера как бы говорят: "Броня крепка, и результаты- искры!"
Дама начинает еще более глубоко дышать, открывая и закрывая рот, по-видимому, отбраковывая в самый последний момент чуть было не сорвавшиеся с языка слова о том, что она думает и о докладчике и о его работе. А быть может, и о самих директивных органах, которые запустили этого козла на возделываемую её многолетними трудами поляну. (Но последнее- лишь предположение)

В зале воцаряется тягостная тишина.
И тут из глубины зала раздается в манере будничного обсуждения спокойный мужской голос:
-У них ворота разной ширины.
...После стихания хохота в зале, председательствующий, сумевший сохранить внешнюю невозмутимость, объявляет о завершении дискуссии и о переходе к следующему по программе докладу.

П.С. Ну, за единство и борьбу противоположностей! И за многообразие типоразмеров ворот без упершихся в них баранов!

П.П.С. С 8-м Марта!
"Я буду долго гнать велосипед",
В конце пути 8-ку посажу,
Пошлю ее, как пламенный привет,
Всем женщинам, за силы к куражу.

Я им скажу: "Зачем не обо мне
В ночной тиши вздыхали томно Вы?"-
И потому 8-ку бью вдвойне,
Почти что перескакивая рвы.

...Срастутся кости, глаже станет путь,
Я буду снова гнать велосипед,
И может, встречу Вас, кого-нибудь,
И может быть, понравлюсь, или нет!

63

21 августа 1698 года в итальянской Кремоне в семье скрипичных дел мастера Иосифа Гварнери родился мальчик, которого назвали Бартоломео Джузеппе Антонио.
В наши дни он известен как Джузеппе Гварнери дель Джезу.
Ему завидовал сам Страдивари. Инструменты, изготовленные его руками, на сегодня самые дорогие в мире.
И никто не может сказать, почему.

Будущее маленького Джузеппе было предопределено.
Его дед учился еще у великого Амати, уже в то время прославившего свое имя созданием прекрасных певучих струнных инструментов.
Ему пришлось начинать свое обучение с мальчика на побегушках.
Вначале он постигал науку распознавать и сортировать дерево, потом готовить кишки ягнят для изготовления струн, потом обращаться со столярными инструментами — в общем, все, как обычно для подмастерья. Только некоторые его уроки проходили отдельно от других учеников: семейные секреты изготовления волшебных инструментов передавались от отца к сыну вдали от чужих глаз.
Мальчик быстро перенимал мастерство отца и деда.
Мало того, что он свободно повторял их работы, так его копии превосходили оригиналы звучанием.
Вроде бы то же дерево, тот же лак, еще неумелые руки молодого мастера, а скрипка — поет!
Впоследствии даже Иосиф копировал сыновние технологии, стараясь повторить его шедевры. Но дошедшие до наших дней скрипки отца и сына кардинально различаются по звуку, его тембру и наполненности.
Семье Гварнери приходилось нелегко.
В то же время расцвета достиг гений другого скрипичного мастера — Антонио Страдивари. Его скрипки вошли в моду, мастер был продуктивен, имел влияние и деньги.
Страдивари производил около 25 скрипок в год, притом что обычно из-под рук мастера выходит всего до пяти качественных инструментов.
Конечно, в мастерской Страдивари работали подмастерья, но все равно это было слишком много.
Ниша дорогих инструментов была заполнена, а тут еще Джузеппе достался своенравный характер деда Андреа.
Он был невоздержан во хмелю и постоянно попадал из-за этого в передряги.
Некоторые исследователи жизни великого мастера считают, что именно по этой причине Джузеппе оказался в ордене иезуитов.
Он жил и работал в монастыре, продавая свои скрипки церкви практически за бесценок.
Только вот не все оправдывают пребывание мастера в монастыре попыткой избавиться от земных пороков или бегством от нищеты. Современники Гварнери судачили, что он жил среди монахов не просто так.
Гварнери надеялся спрятаться за монастырскими стенами от дьявола, которому он продал душу за то, чтобы его инструменты стали лучшими, превзойдя работы Страдивари.
К моменту становления Гварнери как отличного производителя скрипок противостояние между двумя конкурирующими семействами достигло своего апогея.
Страдивари почувствовал в молодом Джузеппе сильного соперника и применял в борьбе с ним все свои связи.
Инструменты Гварнери не покупали, тем более, он не признавал дорогой отделки, предпочитая уделять внимание голосу скрипки часто в ущерб ее внешнему виду.
Работы Гварнери в сравнении со Страдивари неряшливы.
Эфы (резонаторные отверстия) вырезаны неровно, можно сказать, даже небрежно.
Лак положен где-то даже комками. И
таких непростительных огрехов — множество.
Те, кто изучал скрипки руки Гварнери в разное время, пытались улучшить звучание, отшлифовав покрытие или доведя до правильной формы ту деталь, что казалась неправильной.
В результате скрипка теряла свое волшебное звучание.
Из-за таких горе-улучшателей до наших дней дошли всего несколько неиспорченных скрипок дель Джезу.
Однажды, спустя много лет после смерти Джузеппе, великому скрипачу Никколо Паганини предложили купить скрипку почти неизвестного мастера. Музыкант, привыкший к изяществу и совершенным формам инструментов Страдивари, недоверчиво отнесся к грубой скрипке с нарушенными пропорциями.
Но стоило ему заиграть, как он влюбился в ее звук.
Свое имя «Пушка» скрипка получила именно за особенность своего голоса.
Глубокий насыщенный, сильный — он долетал до любой точки любого концертного зала.
Говорили, что когда Паганини играл на ней, за его спиной можно было видеть тень дьявола.
А кое-кто поговаривал, что в «Пушку» вселилась проданная этому самому дьяволу душа самого Джузеппе Гварнери, которая после смерти не знает покоя.
В 1999 году «Пушка» попала в руки Богодара Которовича, известного скрипача.
Вспоминая опыт игры на ней, маэстро говорил о полнейшей мистике.
Инструмент не представлял ничего особенного, репетиции не показали никакого сверхзвука, которого так ждал от легендарной скрипки музыкант.
Артист переживал о том, что и выступление будет посредственным.
Но стоило заиграть на концерте, как скрипичный голос необъяснимым образом преобразился.
Которовичу казалось, что кто-то стоит за спиной и играет вместе с ним.
Скрипки Гварнери действительно превзошли работы самых известных мастеров.
Они стоят в два раза дороже работ Страдивари.
Но даже если Гварнери продал душу дьяволу, то он плохо читал контракт…
Дьявол не стал долго дожидаться и прибрал душу великого мастера всего в 46 лет.
Умер Джузеппе дель Джезу в нищете и безвестности, в тюрьме.
И не осталось даже сведений о том, почему он там оказался.
Известно только, что в последние годы он создал лучшие свои скрипки.

Владельцу «Пушки», легендарному Паганини, тоже не повезло прожить долгую жизнь и обрести покой после смерти.
За пару лет до смерти скрипач потерял голос
Говорят, что скрипка Гварнери в тот же день тоже потеряла звучание.
Но если скрипку смогли починить, то Паганини до самой своей смерти не мог говорить.
После того как Паганини умер, церковь не дала разрешения похоронить его на освященной земле, объявив музыканта нечестивцем и пособником дьявола из-за тех самых слухов о сатанинской тени за его спиной.
С тех пор гроб с телом виртуозного скрипача ждала жуткая одиссея, продолжавшаяся 56 лет.

Автор Анна Русич

«Хранители воспоминаний»& Zemfira Qurbanova

12

Партнеры

Реклама