совершенно руке → Результатов: 109


1.

- Мальчик, а ты пауков боишься? - спросила меня во дворе незнакомая девочка.
Я, 22 кило живого веса, небрежно усмехнулся и ответил: "Да не, не боюсь..." Зачем я строил из себя Индиану Джонса? Видимо, это такая биологическая программа - мальчик должен погибнуть глупой смертью под руководством девочки. Отлынивать нельзя.

Мы в тот год были в гостях в Узбекистоне. Утомившись от бесконечных поездок по Бухоро-Самарканд, мы заехали к родственникам в Ташкент.

- А тебя как зовут? - спросила она, наклонив голову и слегка жмуря один глаз под ярким солнцем.
- Олег... а тебя?
- Меня Лана, - серьёзно сказала девочка, протягивая руку. - А ты откуда?
- Местный я, - второй раз соврал я. Видимо, один раз оступишься, и пошло-поехало, покатился по наклонной. - А ты?
- Даа, ты не знаешь.
- А чо не знаю-то, ты скажи, может знаю
- Угарно ты говоришь "чо", у нас говорят "чё". Возд... Уссурийск знаешь?
- Конечно, знаю, там эти, тигры есть, и тайга, и... э-э-э...- на этом мои познания закончились.
- Ну, всё верно, - мягко сказала Лана. Или мне показалось, что она спрятала улыбку?

А потом я проследил на что направлен её взгляд и похолодел - это был крупный коричнево-чёрный скорпион, который наполовину высунулся из-под камня. Так, всё, как тебя там, Лана из тайги, полной саблезубых тигров! Я боюсь пауков! Я очень шибко боюсь пауков!!! Я лучше пойду смотреть "Приключения Шерлока Холмса", а потом мы посмотрим программу Время и будем есть киш-миш и персики, и проживём долгую, счастливую жизнь - вот что я хотел сказать. Но вслух не сказал, а сделал маленький шажок назад; ступни предательски вспотели. Она что-то ещё говорила, а я прикидывал с какой стороны лучше её обойти, чтобы кратчайшим путем направить сандалики в сторону домашнего уюта.

И тут я услышал: "...а потом мы посадим этого паучка в ракету и запустим в космос!" Я посмотрел по сторонам и только тут заметил на газоне красивую тёмно-синюю, как ночное небо, ракету с красными, как пожарная машина, стабилизаторами. Там даже была дверка с круглым иллюминатором, а вся ракета была сделана как бы из маленьких листов металла и везде шли ровные двойные ряды крохотулечных выпуклых заклёпочек! Я облизнул губы. В голове всё смешалось: ракеты, скорпионы, девочка Лана в красивом платьице. И я остался. Ну подумаешь, какой-то скорпион.

Я выломал два прутика, и мы стали выковыривать упирающегося арахнида из его убежища.
- Смотри не шугани, - хрипло предостерегла Лана, орудуя своей веточкой.

А потом скорп что-то для себя решил и, свернув жало каралькой, проворно побежал через мощёный камнями тротуар к спасительной россыпи булыжников. Как будто понял, что его хотят запустить в космос.

Мы от неожиданности подпрыгнули и закричали каждый своё. Я не знаю, слышат ли скорпионы, но эта тварь вдруг резко повернула и побежала в моём направлении. Повинуясь древним инстинктам, мои обычные мальчуковые ноги, как ножки кузнечика подбросили меня вертикально в воздух, а Лана закричала "не раздави паучка!" После приземления я пытался остановить его прутиком, но паукообразный легко переползал через это препятствие, и вот, когда до края тротуара уже оставались считанные сантиметры, Лана настигла его и накрыла розовой ладошкой...

Я хотел вскрикнуть, но как будто в горле образовался вакуум, и из меня не вылетело ни одного звука. Девочка, не обращая на меня внимания, осторожно убрала руку и погладила страшилище пальчиком. Скорпиончик в задумчивости один раз сжал и разжал клешни. А потом Лана, чуть помешкав, подняла его за жало двумя пальцами и, дунув на прядь волос, упавшую на глаза, совершенно спокойно спросила: "Пойдём, посадим его в ракету?" Ужас пустыни слегка покачиваясь висел в руке восьмиглазой головой вниз, не проявляя никакого беспокойства. Я только молча кивнул.

В общем, факт есть штука упрямая - это мрачное членистоногое признало руку Ланы, забыло про своё жало и про свой яд и безропотно позволило посадить себя в ракету. В тот день синий звездолёт совершил с десяток полётов - на планету Музыки, планету Цветов и ещё какие-то, после чего заслуженный скорпонавт Узбекистона был отпущен с Ктулху на все восемь арахнидских сторон.

К сожалению, ни адреса, ни полного имени Ланы я не спросил. Если будет где-то женщина-президент или женщина-космонавт, то наверное это она.

2.

Шел раз Иван Иванович по лесу к себе на дачу и вдруг видит: сидит на тропинке лягушка-квакушка. И сказала она человеческим голосом: - Иван Иванович! Возьми меня на руки. Он взял ее на руки и принес на дачу. - Иван Иванович! Положи меня к себе в постель. Он исполнил. - Иван Иванович! Налей-ка мне рюмочку коньяку. Он удивился, но налил. И тут она сбросила лягушечью кожу и превратилась в прекрасную девушку! В это время внезапно на дачу из города приехала жена Ивана Ивановича и, увидев в его постели совершенно голую девушку с рюмкой коньяка в руке, спросила: - Иванушка? А что это здесь происходит? И рассказал Иван Иванович Марии Петровне эту необычную историю, и они вместе проводили царевну-лягушку на станцию. Так выпьем за мудрых женщин, которые не устают верить сказкам!

3.

Возвращался как-то рабочий Сидоров после тяжелой смены на Путиловском заводе и решил домочадцев порадовать - купить им арбуз. И вот, значит, купил он арбуз и домой несет под мышкой. Вдруг из-за угла выбегает ему навстречу мужичонка какой-то плюгавенький и с бородкой клинышком. А в руке у него топорик поблескивает. Кричит: - А ну-ка, батенька, положите арбуз на землю. Признал Сидоров в том мужичонке вождя мирового пролетариата - товарища Ленина, послушался его и положил арбуз на землю. А мужичок к арбузу подбежал и хрясь его топориком ровнехонько на две половинки. Схватил половину арбуза и убежал с довольной улыбкой за угол. Вот так Владимир Ильич Ленин поделился арбузом с совершенно незнакомым ему человеком.

4.

[b]Из лабиринтов памяти[/b]

Воспоминания вызвал анекдот https://www.anekdot.ru/id/1533078/ со словами [i]"Что сильнее всего сближает пару? Не романтика, не подарки, а МБИ – молчаливая бытовая инициатива!
Увидел плесневелый огурец? Выбросил. Без слов..."[/i]

Когда-то школьником я увидел поразивший меня необычным сюжетом фильм. Японский, черно-белый, весь фильм показывает жизнь молодой семейной пары, полностью глухих. Живут очень бедно, тяжело, видать, в послевоенной разрухе (Херосима/Нагасаки?), безрадостно. Живут как роботы, никаких эмоций на лице. Но у них нет ссор! Вполне понимают друг друга, без единого звука.

Может, так и надо для достижения гармонии, ведь далекие предки без речи как-то обходились?- невольно возникала мысль при просмотре фильма. За исключением одного НО: Показано, как у них рождается ребенок, они о нем заботятся, много внимания на него, но они совершенно не слышат, когда он кричит, плачет. И вот показан один момент, если не ошибаюсь, когда они куда-то едут в поезде, малыш рядом. В руке у отца- блестящий металлом чайник, в другой- ложка или вилка. отец задел столовым прибором чайник, и ребенок отреагировал, и оба родителя это увидели! Волна счастья накрыла их,- их ребенок слышит!!!

"Цену воды узнают тогда, когда пересыхают колодцы."

Может, кто знает координаты этого фильма? Пересмотрел бы.

5.

Как я работал в КГБ

Где-то на третьем курсе Петрозаводского музыкального училища, в 1978 году, я подрабатывал на полставки настройщиком пианино и роялей в этом же заведении. В мои обязанности входила настройка всех инструментов на втором этаже, плюс зал с концертным роялем.

Однажды меня вызвал к себе директор — человек строгих нравов, председатель партийной организации училища, состоявшей из преподавателей и пары отмороженных студентов старших курсов.

Захожу я в кабинет и вижу искажённое лицо директора. Я сразу вспомнил именитого гобоиста, который приезжал к нам с концертом и гонялся за мной с гобоем наперевес, потому что я забыл настроить рояль на 442 герца, оставив обычно на 440.

«Что ты натворил, подлец?» — спросил директор строгим голосом.

Я подумал: «Так… дело не в герцах». Когда меня последний раз вызывали на ковёр за более «страшные» проступки, такого лица я ещё не видел.

«Тебе повестка в КГБ. И учти, мы не потерпим людей, которые творят свои тёмные дела под кровом культурного заведения и верного партии и народу коллектива преподавателей и студентов под чутким руководством нашей партийной организации».

Это был сильный удар. Ноги стали ватными. Я начал высокопарно оправдываться, что тоже чту партию и коллектив… Но вспомнил недавние посиделки в общаге за бутылкой «Столичной» с Лёней Винником, орущим, что Ленину было глубоко плевать на народ, — ему нужен был только портфель, — и мою горячую поддержку идей Лёни. Понял, что это не шутки.

К моему удивлению, когда я вернулся в общагу, Лёню ещё не повязали, и он спокойно жарил на кухне макароны, выглядевшие так, будто их уже кто-то ел. Я показал Лёне повестку, он радостно пригласил меня разделить трапезу у него в комнате и, по ходу, давал советы, как группироваться, когда будут бить в подвалах комитета госбезопасности проклятые сатрапы-чекисты.

Наутро, в назначенный час, я робко стоял с повесткой в руках у здания КГБ Карельской Автономной Социалистической Республики. Здание было аккурат рядом с нашим училищем. Построено в стиле сталинского репрессионизма — говорят, архитектора расстреляли, и так далее. В голову лезли странные мысли: почему фундамент здания выше человеческого роста?

Я нажал кнопку звонка. Дверь открыл солдат в форме пограничника со штык-ножом на поясе. Показал повестку. Солдат сказал: «Жди». После того, как двери снова открылись, я увидел двух мужчин в одинаковых чёрных костюмах. Один сказал: «Повестку держать в правой руке, следовать за мной». Мы пошли вглубь коридоров, покрытых красными ковровыми дорожками. Впереди шёл один человек в чёрном, я — посередине, а другой — тоже в чёрном — замыкал процессию.

Стены коридоров были увешаны странными фотографиями преступлений. Я однажды попытался что-либо рассмотреть, но услышал резкий приказ: «Голову не поворачивать, смотреть только прямо». После довольно долгого пути по коридорам и этажам мы остановились у массивной белой двери. Один из «близнецов» приоткрыл её... Не берусь утверждать — у страха глаза велики, но мне показалось, что я влетел в кабинет от смачного пендаля одного из людей в чёрном, причём шуму было много.

За массивным столом с зелёной настольной лампой сидел лысоватый полный мужчина. Он совсем не отреагировал на инцидент у дверей. Я постоял минут пять молча, а мужчина так и не отвлёкся от своей работы. Когда я робко напомнил о себе, что-то промычав, он вдруг живо поднял голову, откинулся на спинку полукресла и спросил: «Вы что-то хотели?» Я подал ему повестку. Он долго вчитывался, морщил лоб, будто что-то вспоминая. Потом сказал: «А-а-а... слушай, надо бы нам пианино настроить в зале».

Сначала я не поверил, думал, он ёрничает, сейчас начнётся настоящий допрос. Но оказалось, что им действительно нужно было настроить пианино. Успокоившись, я сказал, что негоже так вызывать повесткой и пугать народ — меня чуть не исключили из студентов заранее. Мужчина спросил: «А чего мы такие страшные?» — «Да вот говорят». — «А кто говорит?» — и тут я понял, что сам себя закапываю.

К счастью, разговор перешёл на другую тему: скоро приедет большой генерал, готовится грандиозный концерт, и пианино должно играть хорошо. Меня под конвоем тех же «близнецов» провели в огромный зал, который был больше нашего, лучшего зала среди музыкальных училищ на севере страны, по мнению всех местных музыкантов. Пианино оказалось старым, трофейным, никуда не годным — совершенно не держал строй. Мне пришлось менять колки на более толстые.

Работа растянулась на две недели. Каждый раз мне выдавали новую повестку, процедура маршировки по лестницам неизменно повторялась. Когда я менял колки, люди в чёрном безмолвно стояли у меня за спиной, неподвижные, по два-три часа подряд. Один раз я предложил им сесть, в ответ чуть снова не получил пендаля.

Когда работа была закончена, мне в том же кабинете предложили составить счёт и выдали повестку, чтобы я его принёс.

Мы с коллегой Виталиком Жуковым сочиняли счёт как роман — выписывали каждый вирбель в отдельную строку с указанием цен в копейках. Виталик предложил «ввинтить им по максимуму» — за все страдания нашего невинного народа от этой организации. Так мы и решили, в итоге написав 25 рублей. Я боялся, что при получении счёта с такой баснословной суммой на меня точно заведут дело, и меня больше никто не увидит живым. Только чувство мести за повестку и страдания невинно репрессированных заставило меня вручить наш счёт.

Прошло две недели, и меня снова вызвали повесткой. Я явился, а мне говорят: «Пока генерал не подпишет, денег не будет». В общем, всё началось зимой, а деньги я получил только в мае. Говорят: «Вот тебе повезло — зарплата ко дню рождения». Спрашивать, откуда они знали, когда у меня день рождения, было бессмысленно.

К моему удивлению, мне выплатили только 12 рублей 50 копеек. Я подумал, что и это здорово, но робко спросил про остальные деньги. Мне ответили: «Ты чего вообще, что ли с Луны упал? Налоги за бездетность! Получи и будь здоров». Я вспылил и сказал, что если бы знал, что можно получить 50 рублей, написал бы столько. «Так и писал бы, сам виноват», — ответил тот полный начальник из кабинета.

Прошло, наверное, ещё две недели после тех событий. Однажды я стоял на остановке и ждал троллейбус, как меня окликнули по фамилии. Я смотрю — чёрная «Волга», и оттуда меня зовут. Подошёл. Предложили сесть в машину. Как только сел, мужчина спортивного телосложения говорит мне: «Вы тут у нас работали в комитете». Я говорю, что в жизни не работал в таких структурах. «Ну как же — пианино настраивали?» — спросил он. — «Да, но я как бы со стороны». — «Это не столь важно. Мне нужно дома настроить, поедем?»

Я согласился. По дороге сказал, что в училище у меня на вахте висит тетрадка, куда можно писать заказы. Тот ответил, что людям его профессии не подобает светиться в общественных местах.

Я настроил пианино, получил заклеенный конверт с деньгами. Иду к троллейбусу, решил разорвать конверт. А там лежат те же 25 рублей. Я чуть не упал, пошёл назад и говорю: «Вы мне тут по ошибке очень большую сумму в конверте вложили». Тот ответил: «Я цены знаю, мне доложили».

Мы с Виталиком отметили эту удачу в ресторане «Петровском» тушёным мясом с грибами в горшочке и шампанским, пробками от которого даже пытались стрелять на меткость.

Лёня Винник вскоре воспользовался хитрым планом по развалу СССР, придуманным и осуществлённым Яшей Кедми. Внезапно он получил письмо от немощной тёти из Израиля. Причём тёти у Лёни даже в СССР не было, а тем более в далёком Израиле. Но тётя была сильно больна и нуждалась в опеке своего непутёвого племянника, поэтому Лёня всё-таки решил навестить её. По сей день он живёт там.

Мой преподаватель, услышав о моих приключениях и о том, какой шикарный концертный зал я видел, сказал, что я — второй человек, воочию побывавший в этом зале. Первым был старый преподаватель училища, который к тому времени уже почил, но когда-то видел это чудо во времена хрущёвской оттепели, когда зал открыли всего на один день.

6.

С- Петербург, Малая Охта, 2010- 2015. Бытовые зарисовки.
Хороший сосед- это которого не слышишь, не видишь, и вспоминаешь о нём, только здороваясь, встретившись на лестнице. Но бывает и иначе.

Тринадцатая квартира была последняя коммуналка в нашей парадной- все остальные четырнадцать отдельные- в собственности жильцов. И всё бы ничего, но у одной из тёток- жильцов тринадцатой квартиры, была скверная привычка- пакет с мусором выставлять на площадку. Иногда ненадолго, иногда на несколько часов- типа, собираюсь на помойку, сейчас выброшу. А из пакета дрянь какая- то течёт на ступени. И запах.

Алкаш там ещё жил – Боря звали, его, если сильно нажрётся, жена домой не пускала – утром идёшь на работу- спит красавец на площадке, под дверью на коврике. Примерно пару раз в месяц регулярно.

Вроде и не шибко скандальные соседи, но всё равно напрягает. Поэтому, когда квартиру наконец расселили, все вздохнули с облегчением.

С полгода шёл ремонт- основательный такой. Видно было, что владелец не нищий – по качеству материалов и работ. Потом грузчики таскали мебель- ничего, вполне пристойную. Ну и наконец, появились владельцы – пожилая семья.
Появились и появились, поздороваешься на лестнице и довольно. Что главу семьи зовут Андрей, я вообще где- то через год узнал. Странный он какой- то был. Даже «который час» ухитрялся произносить назидательно и со значением- будто воспитывал кого- то.

На Пасху вместо «Здравствуйте» весело говорю ему- «Христос воскрес», у соседа морду так перекосило, как будто я ему говна на палочке под нос сунул- ничего не ответил, промолчал и поспешил удалиться. Притом сам ни разу не Еврей и не мусульманин. Хрен поймёшь.

Поздно вечером звонок в дверь, открываю.

- Простите, нельзя ли у вас попросить немного корма для собак? Я завтра куплю и отдам.

Он подобрал щенка на помойке- я аж умилился. Оказывается, мужик не чужд милосердию. Конечно отсыпал ему, что барбоса голодным держать?

- Не надо, говорю, ничего отдавать. Мне для собаки не жалко.

А вот на прогулки он своего пёсика водил более, чем своеобразно – в наморднике, но спустив с поводка. Тот носился кругами по микрорайону, по всем скверам и детским площадкам. Гуляю как- то со своим барбосом- гляжу, соседский пёс в песочнице, задравши хвост, самозабвенно отправляет естественную надобность, а Андрей спокойно стоит рядом, дожидаясь конца мероприятия. Закончили, и, натурально, собираются уходить. Ну, у меня в кармане всегда несколько полиэтиленовых пакетиков- протягиваю соседу- тот смотрит с недоумением.

- Вы за собакой своей убрать не хотите?

Слышали бы вы, с каким внутренним достоинством он назидательно ответил-

- На это есть дворники.

Ну всё. Этой фразой он мою вяло тлеющую симпатию (по сравнению с прежними жильцами) к себе на ноль помножил- людей, которые не подбирают за своими собаками, я за людей не считаю. Тем более- это была песочница на детской площадке. Дождался, пока они уйдут, убрал сам.

Шло время. Мы с соседом не общались, только здоровались. Однажды мне стоило некоторого напряжения произнести не ехидно, а по привычке- абсолютно нейтральным тоном- «Добрый день». У соседушки куртка на спине, сзади под воротником была щедро измазана собачьим дерьмом- видать сумел кого- то достать. Ну, да не моё дело.

Как- то он приехал домой с полуотодранным с ветрового стекла плакатом «стопхам»- «Мне плевать на всех, я паркуюсь как хочу». Надо отметить, что клеят их так, что не отодрав, управлять машиной невозможно – ничего не видно. Видать и тут достал кого- то. Такой человек.

А когда мы случайно столкнулись в местном минимаркете, и он, увидев меня, пытался прикрыть чем- то две бутылки водки в своей тележке- многое прояснилось.

Ещё несколько времени спустя жене моей удалось совершить маленькое чудо- заставить жилконторских бюрократов раскошелиться на косметический ремонт парадных дома. Мы каждый месяц в квитанциях на коммуналку читаем строку- капремонт. И платим. А раз платим- ремонтируйте. Эта общественная деятельность продолжалась примерно полгода, отняла кучу времени и нервов, но завершилась победой- начался ремонт.

Отремонтировали. И даже довольно прилично. Что этому Андрею не понравилось в ремонте? Не знаю. Но он счёл совершенно нормальным читать моей жене нотации на тему-

- Вы должны были согласовать с жильцами, каким цветом будут выкрашены стены. Почему выбран такой светлый оттенок? Он же будет пачкаться! Я предлагаю вам договориться с ремонтной бригадой и перекрасить стены.

Ну он что, полный идиот? Как он это себе представляет? Тут за чудо считаешь, что вообще удалось чего- то добиться, а этот романтик вполне всерьёз требует переделку? И ведь пристал, как банный лист – как увидит жену, так начинает гундосить. Потом на меня переключился.

- Леонид, я прошу вас поговорить с вашей супругой- думаю, я не единственный из жителей дома, кто не согласен со слишком светлыми стенами в парадных- давайте попытаемся добиться переделки.

Фраза «НЕ СОГЛАСЕН» произносится с явным нажимом- для усиления впечатления. Блин. От подобных предложений, кроме как повертеть пальцем у виска, более ничего в голову не приходит. Понятно, у всех свои тараканы в голове, но не до такой же степени?

Кем он себя вообще возомнил? Почему был уверен, что я тотчас побегу уговаривать жену из за его капризов? Я постарался максимально вежливо сформулировать, что никто ничего перекрашивать не будет, пытаться добиться этого- бессмысленное занятие. Как об стенку горох. Ну не понимает человек- в своей реальности живёт.

Следующая беседа закончилась уже с явным раздражением обеих сторон- достал.

- Вы упорно продолжаете игнорировать мою позицию?

- Да продолжаю, и буду продолжать. А вы избавьте меня и мою семью от вашей пьяной демагогии!

Обиделся, поджал губы и ушёл к себе лечиться от огорчения – явно без стакана там не обошлось. Но не успокоился- и следующая выходка уже ни в какие ворота не лезла- Андрей остановил на лестнице мою жену, и стал при соседях её отчитывать скрипучим голосом–

- Потому, что вы позволяете себе думать только о своих удобствах, игнорируя мнение большинства!

Интересно, где он там большинство увидел? Ну, такого терпеть я не буду. С соседом была проведена разъяснительная беседа на тему- «не дай Бог, увижу рядом с моей женой, будет плохо».

К слову сказать, мужичок был достаточно субтильный- не то, чтобы совсем соплёй перешибёшь, но мы с ним находились в очень разных весовых категориях.

Перестал здороваться, встречаешь его на лестнице, демонстративно игнорирует. Но хоть заткнулся- уже польза.

После ремонта на лестнице остались висеть пучки проводов – телевизионные, слаботочка, каждый себе в квартиру интернет проводил оптоволоконными кабелями, да система домофона по всем квартирам разведена- всего не знаю. Раньше они были к стене хомутами прикреплены, строители, когда стены штукатурили их отодрали, а на место крепить не стали- вот эти бороды и свисали от площадки к площадке.

Я пару недель потерпел это безобразие- ходишь по лестнице, чуть головой их не задеваешь- ну, раз никто об этом не беспокоится, придётся мне. Взял кабель каналы побольше размером, и за пару выходных прикрепил их по всем этажам. Процедура та ещё- пришлось изобретать специальное приспособление, чтобы можно было установить приставную лестницу на ступенях.

И вот значит, я под потолком, балансирую на лесенке как канатоходец, перфоратор лежит у ног, в руке шуруповёрт, креплю к стене очередную секцию кабель канала. Одной рукой придерживаю кабель канал параллельно ступеням, другой засовываю саморез в отверстие дюбеля, а третьей- третья рука нужна, чтобы шуруповёртом этот саморез завинтить, не нарушив симметрии. Идёт мой соседушка- проход я ему лестницей перегородил, ничего, пару минут подождёт, пока саморез закручу, потом лестницу переставлять надо, и проход освободится.

Ага, щаззз. Что делает этот идиот- пытается пролезть в створ лестницы. Там всё достаточно ненадёжно стояло- толкни, повалится. Ну, он и толкнул.

Бл…дь. Нет, БЛ………ЯЯЯЯЯ…….ДЬ!

Как я, падая успел уцепиться за перила- извернулся, схватился, основательно получил шуруповёртом по уху- хорошо, хоть он на петле на руку был надет, вниз не полетел. Иначе разбился бы- со всего пролёта падать. Собственно, и мне мало не показалось бы- туда грохнуться. У нас потолки высокие- три с половиной метра. Идиот- сосед получил по спине лестницей, на сладкое- перфоратором по рёбрам, взвизгнул, и на карачках полез по ступеням вверх- мы на пятом этаже жили- квартиры напротив.

Догонять я придурка не стал- он и так перепугался почти до икоты- глаза у меня были бешеные, а за такое одним «спасибо» под зад коленом не отделаешься- он думал, наверное, что сейчас ему будут морду бить. И поделом, заслужил, дебил. Повезло, что оба легко отделались- с лестницы грохнуться- руки- ноги переломать- запросто.
Взаимное «уважение» росло и развивалось.

Масштаб этого антагонизма достиг максимума при следующем эпизоде. Ну тут уж я просто не сдержался. Приехал с дачи, поднимаюсь по лестнице- у меня две тяжеленные сумки в руках. Сверху спускается Андрей. Нормальный человек всегда слегка посторонится, чтоб разойтись. Этот же идёт ровно по середине, игнорируя моё присутствие. И, понятно, ощутимо получает одной из сумок- я уже говорил, что мужичок габаритами был мелковат, его так конкретно развернуло- несмотря на то, что я попытался дать ему пройти. Иду дальше, а мне в спину- гневно-

- Лёня! Ты что себе позволяешь?

Что, бл..дь? Какой я тебе на хрен Лёня, да ещё на ты? Ставлю сумки на площадку, спускаюсь вниз- аккуратно беру соседа за воротник, разворачиваю, и мягко впечатываю в стену. Правая рука свободна. Глазки у него запрыгали, видно, нечасто бывал в таких ситуациях. Очки на лоб перекосились. Слегка придавливаю его вниз, чтобы коленки согнулись- и медленно, глядя в глаза-

- Лёней, кроме близких родственников, меня уже давно никто не зовёт. В друзья набиваешься? Ещё раз услышу- пожалеешь.

Легонечко толкнул его в стену, отпустил и к себе- наверх. Молчит, в себя приходит. И то сказать- можно быть болваном, но на хрена вот так на ровном месте на мордобой напрашиваться? Это я блин, гуманист, а будь на моём месте гопник?

Прошёл день, звонок в дверь- местный участковый пожаловал. Здрасти.

- Здравствуйте. Я ваш районный участковый, лейтенант Егоров. Поступило заявление от вашего соседа. Он пишет, что вы его запугиваете, постоянно угрожаете, и применяете рукоприкладство.

- Присаживайтесь, лейтенант.

Пообщались, я обрисовал ситуацию.

- Этот мой соседушка в состоянии выбесить кого угодно. До белого каления. Кто ему дал право прилюдно читать нотации моей жене? Рукоприкладство? Много чести- подержал его раз за воротник- это рукоприкладство? Стану я об него руки марать. Между нами- я в прошлом мастер спорта, и он даже не представляет, что я могу с ним сделать. Не всем везёт с соседями- мне вот не повезло.

- Вы пройдите по квартирам- спросите у жильцов, кто я, и кто он- много интересного узнаете.

- Значит имел место устный конфликт? Так и запишем.

Участковый потом заходил ещё раз- спросить, не хочу ли я письменно сформулировать свои претензии- я отказался. Прощались, сказал-

- Вы были правы, дедушка в состоянии достать кого угодно.

Такое услышать от участкового- дорого стоит. Видать сосед и в отделении всем мозги вынес.
А потом произошла история, несколько выровнявшая наши отношения. Когда к Андрею приходила в гости его дочь – барышня была взрослая, и жила самостоятельно, она обычно привязывала своего пса на площадке между пятым этажом и чердаком- видать они с соседским пёсом общего языка не нашли.

Однажды идём с собакой с прогулки. Лето, жарко. Гляжу- сидит этот привязанный, язык высунул. Мой подбежал к нему, обнюхались, поздоровались. Я поднялся, взял своего за ошейник, на привязанного смотреть жалко – от жары изнывает, бедняга.

- Что, не жалует тебя хозяйка? – а он мне руку облизал.

Спускаюсь в квартиру, беру миску с водой- и иду наверх, хоть попить дать бедняге. Не углядел сразу- пса как подменили. Нагибаюсь поставить ему миску- тот меня крепко так прихватил за руку, рявкнул, подвизгивая, завалился на бок и описался. Грешен, пнул его ногой разозлившись – да больше от неожиданности.

Эта его хозяйка, услышав возню и визг, выскочила на площадку. Я спускаюсь, миска в руке, кровь на ступени капает- она смотрит, рот раскрывает, не знает, что сказать.

- Вы ему попить… а он так…

Дура. Через час примерно поднимаюсь, слышу диалог на лестнице- Андрей выговаривает дочери-

- Сейчас он получает справку в травмпункте, а оттуда в милицию пойдёт- что ты говорить будешь?

- Он с миской стальной подошёл, блестящей, а я Рекса линейкой такой наказываю, если не слушается- стальная. Рекс полировки и испугался.

А, ну теперь понятно, что там произошло. Бить собаку – тебе бы самой, идиотка, стальной линейкой по морде. Сталкиваемся на площадке. Соседи из шеренги перестраиваются в колонну, уступая мне дорогу. Девица лопочет что- то, что собака у неё здоровая, все прививки, Андрей молчит, но физиономия бледная.

Никуда я конечно не пошёл. А уж жаловаться- тем более. Рука поболела пару дней и прошла. Дня через три, когда соседи поняли, что никаких репрессий не предвидится, Андрей, встретивши меня на лестнице, вежливо и с облегчением поздоровался. С тех пор отношения наладились.

Через полгода они переехали – тяжело стало пешком на пятый этаж подниматься – лифта у нас нет, а из за высоты потолков, пока дойдёшь, запыхаешься.

На память об этой истории остался у меня маленький шрамик на правой руке. Будем считать, что знакомство с такими людьми кругозор расширяет…

На фото- те самые кабель каналы под потолком.

7.

Прохождение ежегодного медосмотра — для большинства людей рутина. Это касается, между прочим, не только работников, но и врачей. Когда организация большая, на беседу с человеком приходится по пять минут, серьёзных жалоб у сотрудников, как правило, не бывает, к тому же врач понимает, что пришедшему, скорее всего, важна только подпись в листе освидетельствования. Чуть более внимательны на медосмотрах врачи-психиатры, поскольку они в составе медкомиссии не для каждой профессии, а, прежде всего, для тех, где имеется ответственность за других людей. Но и они жарят по шаблону, когда на приём за сутки приходит пятьдесят человек, и у всех трудовой стаж от десяти лет и выше.
Впрочем, здесь бывают исключения.

Нашу организацию гоняют на медосмотр в ведомственную поликлинику. Коллектив у нас, преимущественно, мужской, и, конечно, есть любитель пошутить. Зовут его Вадим, парень скромный, хотя и является одним из первых в стране специалистов в одной узкой области (чем сам он не хвалится, но для понимания дальнейшей истории это важно).

Врачом-психиатром медкомиссии работал в тот день довольно своеобразный мужчина с полуулыбкой. Не такой, как улыбаются кинозвёзды для фотографий, а как, допустим, ваш друг, который принёс в сумке на Новый год дорогущую бутылку шампанского, но Вам ещё не сказал. Впрочем, не исключаю, что это был хитроумный врачебный приём, чтобы провоцировать неустойчивых личностей на вопрос: «А чего это вы улыбаетесь, доктор?» - и раскручивать их на рассказ о каком-нибудь психическом расстройстве.

Меня и большинство моих коллег психиатр опросил быстро, не особенно приглядываясь, примерно следующим образом:
- Отношения в коллективе ровные?
- Ровные.
- В людных местах контроль над собой не теряете?
- Не теряю.
- Суицидальных мыслей, галлюцинаций, обмороков за последний год не было?
- Не было.
- Интерес к женщинам проявляете?
- Бывает.
- Ну хорошо, позовите следующего.

После этого зашёл Вадим.
- Ну-с, расскажите, отношения в коллективе ровные?
- Ровные, доктор, - грустно сказал Вадим.
- Тревогу и стресс в людных местах испытываете?
- Не испытываю, доктор, - сказал Вадим ещё печальнее.
- Интерес к женщинам проявляете?
- В последнее время утратил, доктор, - вздохнул Вадим.
С лица врача сползла полуулыбка, зато в руке появился карандаш для заметок.
- Расскажите подробнее. Вас перестали привлекать женщины вообще или, может быть, вы недавно расстались со своей второй половиной?
- Мне нравится очень редкий тип женщин, доктор. Редкий и необычный тип. Боюсь, что мне такую не найти, - сказал Вадим, глядя в потолок.
- Какой же это необычный тип? - наморщил лоб врач. - Вам нравится необычный рост или цвет волос? Может быть, необычные формы тела?
- Мне нравятся женщины с необычным доходом, доктор, - признался Вадим. - Хочу найти такую, которая зарабатывает в 10 раз больше меня, чтоб уже уйти с этой работы, где я вкалываю как лошадь и получаю три копейки. Найти женщину такого типа ну совершенно невозможно!

8.

- Детство говоришь, золотое в СССР? Золотое оно не потому, что в СССР, а потому что ты сам ещё растёшь, всему веришь, смотришь на огромный мир раскрытыми глазами и радуешься. Ну мы- то с тобой знаем.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
- Видишь, запомнилось… ну давай ещё по рюмочке – за лучшие детские воспоминания. Да чем ехидничать, рассказал бы сам что- то позитивное.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………

- Из позитивного? Гм. Ну разве уж из самого позитивного.

- Я в пять лет уже вполне уверенно умел и читать, и писать, и считать. Даже таблицу умножения примерно знал. А тут – вот вам здрасти – в первом классе, в школе занятия начались с полного дурдома – палочки в тетради рисовать. Потом- буквы по алфавиту- чистописание называлось. Это как?

- Первого сентября в первом классе я записался в школьную библиотеку – и вместо палочек нахально читал на уроке книгу – как сейчас помню – сказку про то, как Старый Год пытался остановить время, чтобы Новый Год никогда не пришёл. А учительница увидела – но ругаться не стала, посмотрела так задумчиво – и с тех пор ко мне иначе относилась, чем к остальному классу – вроде я исключительный получился.

- Так и пошло. Мне даже домашние задания выдавались отдельно – персонально, так сказать. Оценок ниже пятёрки у меня не было. Сейчас понимаю, что это было неправильно – расслабуха. А тогда считал- вроде, так оно и должно быть, в школе учиться легко и приятно. Репутация лучшего ученика вообще портит характер.

- Ты М-ов, молодец, говорила учительница. Скоро будем тебя в пионеры принимать.

У меня глаза раскрываются от восторга- не знаю даже, верить или нет – слов не найти, чтобы описать, что я почувствовал.

Сейчас уже мало кто вспомнит, что значило для нас тогда – вступить в пионеры. Боюсь провести параллель – но ближе всего, по детскому эмоциональному настрою – это Католический обряд конфирмации. Ребёнок переживает преодоление мощнейшего психологического барьера – превращение в подростка, и именно в это время ему даётся возможность подтвердить приверженность к избранной идеологии. В Европе – к Христианству, у нас тогда- к коммунизму. Не важно, как называется идеология – важно, что ты внутренне соглашаешься, и подтверждаешь выбранный путь. Это очень серьёзно.

- В начале семьдесят второго года не знаю, кому и зачем пришло в голову собрать лучших учеников из лучших школ города, и устроить показательный приём в пионеры. Традиционно эта акция осуществлялась массово- в день рождения Ленина, двадцать второго апреля. В тот раз было сделано исключение – нас принимали в феврале, двадцать восьмого – понедельник был, помню.

- Вместо занятий в школе, меня посадили в автобус, и мы поехали по городу- собирать ещё таких- же счастливчиков. Пионерский галстук был куплен заранее, я повторял про себя слова «Торжественного обещания». Волновался.

- Когда нас высадили перед Авророй, я слегка потерял ощущение реальности происходящего – НАС, ЧТО, НА АВРОРЕ БУДУТ В ПИОНЕРЫ ПРИНИМАТЬ?

- Сказано же было – лучших учеников, из лучших школ. Всего таких отличников набралось человек пятнадцать. Нас построили в кают- компании, сама акция заняла немного времени – стоишь такой взволнованный, галстук пионерский висит на согнутой левой руке. По очереди выходишь в центр, из полукруга будущих пионеров, слегка трясущимися губами произносишь –

- Я. М…в Лёня, вступая в ряды всесоюзной пионерской организации, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю:

- Жить, учиться и бороться… как учит Коммунистическая партия… как завещал великий Ленин… ну и так далее, кто помнит.

Потом присутствующие организаторы повязывают трепещущему от радости пионеру на шею галстук – обряд совершён. Ура.

- Я сейчас слегка иронизирую – а тогда точно был звенящий восторг. Думаешь, это всё? Во первых, присутствовало телевидение – и нам сообщили название передачи, и время её выхода в эфир – когда можно будет посмотреть, как нас принимали в пионеры.

А то, что в группе приглашённых присутствовал дедушка – ему потом дали слово для поздравления – который служил матросом в том самом экипаже Авроры, в семнадцатом году, когда грянула революция, - он рассказал маленько, поделился воспоминаниями- вообще фантастика- вот так, живьём соприкоснуться с историей.

- Это примерно то же самое, как если бы из скромного костёла, на конфирмацию детишек отвезли бы прямо в Ватикан, и облатки им вручал лично Римский Папа. Ну, или его заместитель.

- А это вы тогда из пушки по Зимнему выстрелили? – совершенно серьёзно, хлопая ресницами, полюбопытствовала одна из барышень нашей группы.

- Нет, смеётся дядька. Я на нижней палубе был. Но выстрел слышал. На самом деле, было два выстрела. Мы же не думали, что мир меняется, что довелось поучаствовать в таком историческом событии. Пятьдесят пять лет прошло – даже не верится.

- Была ещё экскурсия по крейсеру – сейчас уже не вспомню, куда именно нас водили, но точно- туристов туда не пускают. Крутые лесенки с гладкими медными перилами, низкие потолки – вид из иллюминатора на Неву чуть выше уровня воды – это впечатляет.

- Домой я ехал почти в полуобморочном счастливом состоянии – водитель автобуса спросил что- то, я ответил – «Да», и меня высадили примерно за три квартала от школы – дальше пошёл пешком. Пальто нараспашку – пусть все видят, что у меня красный галстук на шее! Я гордо шёл, предвкушая, как завтра приду в школу с галстуком – чтобы завидовали. Это напоминало чуть ли не ощущение полёта – такой был эмоциональный подъём.

- А мороз был за двадцать, и прогулка эта обошлась мне в хорошую такую ангину – на две недели. Поэтому, когда пришёл в себя, острота впечатлений уже стёрлась, идти в школу в белой рубашке с галстуком стало как- то неудобно, надевать галстук на обычную рубашку вроде, как не принято, и я ограничился тем, что приколол пионерский значок на лацкан пиджака.

- Потом пришла весна, грянул апрель, пионерами стали все в нашем классе, и особо гордиться этим стало неинтересно – обыденность, так сказать. Да, и передачу ту телевизионную я не видел.

………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..

- Ну, давай ещё по рюмочке – ты же хотел самое позитивное из детских воспоминаний? Не знаю, насчёт позитива – но это точно из самых ярких. И кстати – галстук пионерский, с Авроры, я до сих пор храню. Как тот дядечка- матрос сказал? Почти пятьдесят пять лет прошло... Даже не верится.

На фото – часть моей коллекции плюшевых мишек, справа – медведь в галстуке с Авроры.

9.

От Питера до Красноярска самолёт летит четыре часа. Дело в том, что разница во времени у нас тоже четыре часа – получается забавно – летишь в Сибирь, сел в самолёт в два, вышел в двадцать два. А летишь обратно – сел в два, и выходишь в два.

В самом начале девяносто второго года мы с приятелем- Максом отправились туда по делам - заработать маленько. Макс там сидел когда- то, сохранил старые связи – по телефону выяснили, что там есть, и чего не хватает, набили несколько здоровых коробок товаром, и пустились в негоцию- покорять бескрайние просторы Сибири.

Надобно отметить, что смотреть на тайгу из иллюминатора- завораживающее зрелище. Ленобласть от отсутствия леса тоже не страдает, но такого его количества мне раньше видеть не доводилось. Это не море- это совершенно бескрайний зелёный океан.

В аэропорту нас встретили, сразу забрали часть поклажи, и подвезли к гостинице. В Красноярске, на одном из островов посреди Енисея стоит стадион, где выделена небольшая жилая зона- номеров на шесть- восемь. Вот там мы и остановились.

Рулил всей процедурой Макс, я был на подхвате, и в качестве личного представителя кредитора, что оплатил большую часть товара. В одиночку перетаскивать этот груз всё равно было нереально.

На улице минус тридцать по Цельсию, солнце слепит, как на сварку смотреть, и не холодно – для Питера минус тридцать- это почти апокалипсис- из за высокой влажности. А в Сибири – хоть бы что.

Четверо суток мы с Максом гоняли по городу и окрестностям, пристраивая привезённое. Основные покупатели- бывшие зэки, устроившиеся вольняшками в посёлках возле зон, занимающиеся полулегальными поставками требуемого и необходимого- за колючую проволоку.

Офицеры охраны тоже были замазаны в этом бизнесе. Последняя коробка ушла в посёлке- не помню названия. Рядом была зона общего режима, посредник радовался как ребёнок – всего навсего двенадцати килограммам жевательных конфет – но там такого просто никогда не видели. Заплатил почти в полтора раза больше, чем договаривались- там цены другие, не то, что в Европейской части.

- Да у меня это с руками оторвут! Везите ещё, тут озолотиться можно!

Домой возвращались под утро – надобно отметить, почти сутки не жравши. Водитель с армейского грузовика высадил нас возле открытого не пойми, то ли кафе, то ли просто обжорки- но там был свет в полпятого утра.

Кафе оказалось Корейским, и ночная смена по- Русски могла произнести только «Зрасти» и «Кушать».

Что это было, и как называлось, я произнести не могу. Глиняный кувшин, объёмом поменьше литра, внутри крепчайший горячий бульон, мясо, лапша, овощи какие- то, вкусно и сытно невообразимо… кто пробовал хаш на Кавказе, или бограч в Закарпатье, меня поймёт. Колобки (вроде рисовые?) в качестве хлеба на столе. Мы думали с голодухи, что маловато будет, но доедали уже с трудом, тяжело дыша и обливаясь потом. Был ещё зелёный чай – с непривычки та ещё отрава, но потом затягивает – если маленькими глотками.

Появляется хозяин – глазки вразрез, как положено, но хоть по- Русски говорит- а то у его девчонок мы даже добиться не могли – сколько должны- то?

Рассчитались. Весьма недорого получилось. Макс, по своей привычке всех подкалывать, пристал – а что мы такое съели?

- Собак небось на свалках отстреливаешь, потому так и дёшево?

- Нет свалка, нет свалка, своя ферма выращиваем. Собасика, осень фкуссно…
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Немного поспали, и двинули к Максову приятелю – на охотничью заимку. Дело сделано, можно отдохнуть. Я так понял, что это была частная полу гостиница, полу комплекс для отдыха местных администраций и представителей криминалитета.

Построено не просто с размахом- воображение поражает сруб из лиственницы, каждое бревно побольше полуметра диаметром. Высокий забор – тоже из брёвен, холл с камином – кабана можно целиком зажарить, рубленые лавки – не подвинуть, не поднять, столы такие же. Шкуры медвежьи, головы кабаньи на стенах – бегемот рядом моськой покажется, там клыки сантиметров по пятнадцать.

Баня на берегу Енисея – такая же по- Сибирски основательная, как и все остальные постройки. Веники- не то можжевеловые, не то из лиственницы – если при ста градусах подкинуть на каменку, и пройтись веничком – впечатление, что шкуру сдирают. Но не ударишь же в грязь лицом перед хозяевами? И дух такой – голова кружится.

Купаться в реке- тоже лицом в грязь не ударишь. Пришлось соответствовать. Процедура происходила таким образом – к омовению допускались только по двое- трое. Техника безопасности. У Енисея очень сильное течение – затянет под лёд – хоронить нечего будет. Вода ледяная. Во льду выпилена полынья, обматываешь на руке потуже пеньковый трос, ныряешь с головой, ощущение – как в кипяток опустили, а потом те, кто наверху, помогают тебе подняться по лестнице – причём нижние ступеньки обледеневшие. Меня фактически выдернули из воды за верёвку- ну, мужики поздоровее меня будут – я там в компании был самый дохлый (85 кг).

- А ничего, Питерский, могёт…

Хозяйка накрыла на стол – вкуснее всего была какая- то сырая мороженая рыба, строганина- и фантастический местный соус к ней – не то брусника, не то облепиха. Пили, разумеется спирт. Мне удалось заслужить каплю уважения собравшихся тем, что я не стал его запивать, махнул залпом с треть стакана, выдохнул, и рыбки.

И ещё вкуснейший квас- самодельный из лесных ягод.

А вот от чифиря с чайными камушками отказался – это не напиток, а вырвиглаз. Поближе к огню в монументальном камине ставится стальная кружка объёмом на литр, в жестяном лотке для промывки золота, на огне раскаляется десяток речных камней с ноготь размером, когда густое коричневое варево закипает, камушки высыпаются в кружку. Завораживает смотреть, насколько МЕДЛЕННО всплывают и лопаются пузыри.

Как это можно пить – вообще не представляю. Но Ефим- приятель Макса, с рыжей бородой и весь в тюремных наколках- пил с удовольствием, отдуваясь и ухая.

Утром меня отвезли в город – нам с Максом не удалось взять билеты на один рейс, я улетал раньше, а Макс остался пьянствовать у Ефима, поэтому не застал тот безумный скандал в аэропорту, которому мне довелось быть свидетелем…

ИЛ 86 рейсом Красноярск- Санкт- Петербург прошёл по рулёжке к началу взлётной полосы – не знаю, как сейчас, а тогда она была единственная, и остановился. Через полчаса пилот объявил, что вылет откладывается. Минут через сорок открыл аппарели, и выпустил пассажиров – дышать в салоне стоящего судна с выключенными двигателями было невозможно. Повезло, что это был именно Ил – в Туполевском самолёте пришлось бы сидеть до обмороков – или двигать обратно к аэропорту.

Оказалось вот что – группа пассажиров с транзитного рейса - Владивосток- Хабаровск- Иркутск- Красноярск- Екатеринбург – Петербург (вроде бы так, но могу и ошибиться) уже четвёртые сутки пыталась двигаться этим маршрутом.

То неисправен самолёт, то нет погодных условий, то ещё что - пассажиров довели уже до белого каления. Когда в Красноярске им объявили, что рейс опять задерживается на неопределённое время по непонятным обстоятельствам и выдали багаж, случился настоящий взрыв- критическая масса бешенства была преодолена. В группе присутствовали несколько охотников, они распаковали из багажа ружья и карабины, и встали поперёк взлётной полосы с требованием –

- Пока не улетим мы, отсюда не улетит никто. Попробуете нас остановить- открываем огонь.

К тому времени, что наш самолёт сделал попытку взлететь, скандал за пару часов уже набрал приличные обороты. Какой- то мент вовсю орал что- то в мегафон, рядом, не вмешиваясь и посмеиваясь, стоял вооружённый наряд охраны, даже не делая попыток достать оружие- себе дороже, один выстрел, и неизвестно, кто кого положит – а охотники стреляют так, что ментам и не снилось.

Надобно отдать должное мужикам – каждый час, на пятнадцать минут они освобождали полосу – чтобы дать возможность посадки кружившим в небе прибывающим бортам.

- Ещё раз говорю, разойдитесь! Последствия могут быть непредсказуемыми! Ваш вопрос уже решается! Обещаю, что меры будут приняты в кратчайшее время! Разойдитесь, и администрация согласна считать инцидент мелким хулиганством безо всяких последствий! В противном случае ваш поступок будет квалифицирован, как попытка вооружённого захвата аэропорта! Уже вызваны подразделения внутренних войск, РАЗОЙДИТЕСЬ!!!

- Да пошёл ты на х..й, мудак! Я ещё три дня назад должен был быть в Питере по важному делу. А если я скажу, что за дело, и кто меня там ждёт, вы тут все вообще обосрётесь!

Мы курили неподалёку- и всё слышали.

- Мужики, а вы что, в Питер летите?

- Думали, бл..дь, что летим. Как видишь, думать у нас вредно.

- Так вот же борт в Питер – у нас полсалона пустует. Залезайте, да полетели.

Как был решён вопрос с местными, я не знаю, но уже через полчаса все, кто из этой компании летел в Питер, грузились в наш ИЛ, провожаемые завистливыми взглядами пассажиров, летящих только до Екатеринбурга. Полосу освободили, бойни с перестрелкой не случилось. Уф.

Мы благополучно прибыли в Питер в тот же час, в который вылетели.

Да, а хитрюга Макс свою долю у Ефима получил соболиными шкурками от браконьерства, и продал в Питере втридорога. Думаю, он поэтому и остался, а не оттого, что билетов не было. Это у него вроде как параллельный гешефт. В конце концов, имеет право- идея и воплощение всей сделки принадлежали ему.

Такие небольшие очерки – просто дань моих воспоминаний о могучей Сибири. Суровый край, суровые порядки, суровые жители…

11.

Чудеса медицины.
Конец августа 1990 года был в Новосибирске теплым. В Сибири и так климат резко континентальный, лето жаркое, все лето 1990 года было великолепным! Работал я тогда техником-криминалистом в Ленинском райотделе. Выездов было много, осмотры мест преступлений один за одним. Бывало, что в общежитие добирался часам к двум ночи. Но, было очень интересно. Как оказалось, меньше работы было на убийствах, больше всего на квартирных кражах в частном секторе. Научился уже и пальчики у жмуриков катать и еще много чему. До сих пор некоторые навыки выручают.
В один из теплых августовских дней, сильно после обеда, когда конец рабочего дня уже неотвратимо приближался, на столе в кримлаборатории зазвонил телефон прямой связи с дежуркой. В телефоне знакомый голос дежурного…
- Да, Сергей Иваныч, слушаю… Что случилось? Жмурик? Машина есть? За судмедэкспертом ушла, а я как? А, жмурик рядом? Пол квартала… Понял, а следак, прокурорский, опер, а… Что, все уже внизу меня ждут? Пешком пойдем? Понял. Сейчас.
Схватив следственный чемодан с криминалистическим набором, я повернулся к шефу:
- Борисыч, я на площадь, жмурик там…
- Дуй, смотри внимательно.
Опергруппа курила возле входной двери на скамейке.
- Ну, ты где, мы тебя ждем уже…
- Да бегу я, бегу.
Спустившись вниз до площади, мы перешли дорогу. Навстречу уже шел урядник…Урядник, это если по-простому, вообще это участковый инспектор.
- Мужики, у меня на территории, в строительном вагончике, похоже ножевое…
- Ну, пошли, показывай, - сказал следователь прокуратуры, в просторечии прокурорский. В опергруппе главный, это следователь. На убийства ездили следователи прокуратуры, на остальное, свои милицейские.
Строительный вагончик стоял во дворе здания, дверь была открыта, колеса были спущены. Ну да, чего их накачивать, ехать ему некуда еще год – два.
- Так, мужики, стоп, - это уже я, - сначала сфотографирую следы.
Следов было много. Нет, не так, следов было дох… как и на каждой стройке… Относились ли они хоть как-то к делу, этого ещё никто не знал. Следователь прокуратуры решив начать осмотр, попросил урядника организовать парочку понятых.
- Да вот они, понятые, сторож со стройки и электрик местный. Трезвые!!!
- Добро. Ну, давай внутри посмотрим.
Внутри было… Ой, очень много всего… Такое впечатление, что в вагончике был глобальный праздник, была пьянка со всеми в прямом смысле вытекающими последствиями, а потом, одного из празднующих раздели догола и потрясли в этом вагончике, примерно, как взбивают коктейли в шейкере… Осколки бутылок вперемешку с бычками и остатками закуски были везде… Даже на потолке… Стулья и стол были разломаны в мелкие куски и тоже равномерно распределены внутри вагончика. Одежда… В смысле, то, что было одеждой когда-то раньше, возможно еще сегодня утром, было самым причудливым образом разорвано на куски и тоже живописно валялось везде. Завершало эту картину тело! Лежавшее на боку тело, очевидно было мужское, о чем деликатно намекало мужское достоинство… Да, тело было обнажено, полностью и целиком. Далее, повторюсь, тело было какой-то чудовищной силой так сильно взболтано вместе с содержимым вагончика, что тоже было покрыто остатками закуски, бычками, чем-то коричневым, ну и кровью (или это были останки килек в томате?)… Весу в теле было очень много, я так думаю, что около полутора центнеров…
- А может он того, пьяный? – с надеждой в голосе проговорил прокурорский, - такое тоже бывает.
- Нет, - уныло сказал урядник, - я уже все способы проверял, и под ухом ногтем тоже давил… Бесполезно. Не дышит.
- Ясно, - разочарованно протянул прокурорский, ему, как и нам, совершенно не хотелось остаток вечера провести в компании нашей и жмурика, - где судмедэксперт? Не подъехал еще?
- Нет, - сказал урядник, - я нашему водителю всё объяснил, он его прямо во двор к вагончику привезет.
- Ладно, погнали… Осмотр производится в сухую солнечную погоду, в дневное время, в условиях достаточной естественной освещенности. Время начала осмотра… О, слышу Уазик… Судмедэксперт приехал? Давай, - обратился прокурорский к уряднику, - веди его сюда!
- Васильич, категорически приветствую! Давно не виделись! – обрадовано начал прокурорский.
Судмедэксперт сарказма не оценил, - какой х.. давно, вчера только на Осипенко, в частном секторе, на пожаре жмурик был, работали, ты что, забыл уже?
- Вот я и говорю, давно… Почти сутки уже прошли, - ехидничал дальше прокурорский.
- Ладно, кто тут у вас? – хмуро проворчал судмедэксперт, - показывайте.
- Да вот, тело…
- Точно преставился?
- Да, вроде, точно, - выступил вперед урядник, - я уж чего только…
- Ладно, дайте пройти, будем время смерти определять, - с этими словами судмедэксперт открыл свой чемоданчик и достал оттуда обычный ртутный медицинский термометр. Для незнающих, поясню. После смерти человека, температура тела падает. Измерив реальную температуру тела и зная нормальную температуру, можно по разности температур, с поправкой на окружающую, приблизительно определить время смерти. На самом деле, немного сложнее, но, для понимания так. Всё бы ничего, но, температура тела измеряется не привычным для всех нас способом, под мышкой, а ректально. Ну, в ж… короче.
Мы все ждали. Судмедэксперт обошел тело, хрустя битыми бутылками, примерился и… стал измерять температуру. Ну, в смысле, стал засовывать градусник в ж…. для измерения температуры. И вот здесь!!! Прошло тридцать четыре года, но, и сейчас от этого леденящего душу вопля у меня кровь в жилах стынет. В радиусе трех – четырех кварталов присели все пешеходы, заглохли моторы машин, у троллейбусов и трамваев кончился ток в проводах… Вороны и голуби обгадились на лету… Мелочь, типа синиц и воробьев, подохла прямо в небе… Собаки завыли, кошки зашипели, словом, это был ужасный, нечеловеческий, душераздирающий вопль! Источником этого вопля было тело! При первых же звуках, всю опергруппу вынесло на улицу. Мы с судмедэкспертом, выскочили в дверь в обнимку с чемоданами. Урядник с опером умудрились выпасть в зарешеченное окно вагончика. Пркурорский встречал нас на улице, как он оказался там раньше нас, никто до сих пор не понял. А тело в вагончике орало и бушевало!
- Васильич, а ты у него в ж… градусник не забыл?
- Вроде, нет, - трясущимися губами сказал Васильич, глядя на градусник в дрожащей руке…
- Мужики, да как же так? Я же его и пинал и ногтем… Он же не дышал…- урядник трясся весь.
- Ну, дышал, не дышал, а покушения на свою мужскую честь, даже мертвый не выдержит, - сказал прокурорский.
- Мужики, а может, по паре капель, за чудодейственную силу медицины? – предложил Васильич, - у меня с собой…
- Да ну тебя на х…, потом опять выяснится, что у тебя спирт из препаратов лабораторных, как в прошлый раз, - ехидно заметил прокурорский.
- Не из, а для, - обиделся Васильич, - не хотите, как хотите.
- Да ладно, Васильич, уж и пошутить нельзя… доставай, - согласился прокурорский.
Мы стояли на улице и тряслись. Ну и дела! Кому рассказать, не поверят. Вопль в вагончике стихал. Урядник опасливо подошел к вагончику и осторожно заглянул внутрь. Тело сидело на полу, тихонько раскачивалось из стороны в сторону и о чем-то бессвязно материлось. Глаза уже были открыты, но взгляд еще не был осмысленным. Ну да ничего, самое главное, жить будет!
- Живой!!! – восхищенно воскликнул урядник, - мужики, живой!!! Ей богу, живой!!! Ведь может медицина чудеса творить, сам бы не видел, ни в жизнь не поверил бы! Васильич, ты, где там, наливай!
- Сейчас налью, а ты бы пока трезвяк вызвал, - сказал Васильич, - слава богу, их клиент, не наш.
- Товарищи офицеры, - скомандовал Васильич, - за чудеса медицины, которая и простым градусником воскрешать умеет! Стоя и до дна!!!

12.

Бубновая терапия

С некоторых пор у Галины Андреевны, бессменного бухгалтера ООО "Торос", завёлся враг.
До этого момента жизнь у Галины Андреевны была спокойна и размеренна. Работа была знакома, начальник вполне себе добрый, отчёты сходились точно к определённому сроку, в общем всё было ровно и хорошо.
Всё кроме одного но.
Это "но" обосновалось в соседнем кабинете, повесив на дверь небольшую розовую табличку с аккуратной надписью "Ваш психолог".
За те годы, что Галина Андреевна работала в "Торосе" кто только не арендовал кабинет рядом. В разное время это было агентство праздников, ячейка местного казачества, колдунья с лицензией, кружок детского балета и даже студия, прости господи, тантрического секса, куда, в основном, захаживали солидные мужички приличного бизнесменского вида.
Нынешние же посетители соседнего кабинета большей частью были представлены молодыми и, как правило, хорошенькими девушками. Какие психотравмы их мучили можно было только догадываться, но учитывая их беспрерывную вереницу, профессия психолога была неплохо востребована.
И бог бы с ними, общеизвестно, что нынешняя молодёжь выгорает, тревожится, испытывает разрушающие эмоции, страдает от манипуляций, неуместных шуток, абьюза, харассмента и негативных комментариев в соцсетях. И работы тут непочатый край.
Проблема была в методике.
Широким разнообразием приёмов психологии в соседнем кабинете своих клиенток не баловали. Каждая новая посетительница действовала по стандартной схеме - вначале что-то бормотала, затем выла, входя в раж, а потом, судя по тому, что из-за стенки доносились крики "Пошёл бы он! Да, пошёл он! Пошёл он нахрен!", действо достигало своего апогея.
По всей видимости, это каким-то образом помогало клиенткам освобождаться от своих сложных жизненных кризисов.
И даже это можно было бы пережить, но дальше за стенкой начинали напевать и громко стучать в бубен. Звуки были звонкие, вибрирующие и напоминали что-то среднее между боем африканских барабанов и гортанным пением коренных народов севера.
Под кабинеты в здании были переделаны бывшие фабричные цеха и новые стены из гипсокартона обладали повышенной звукопроницаемостью. Вследствие чего у Галины Андреевны было ощущение, что очередная жертва мужского коварства колотит ей прямо по голове.
Сам бубен был медный, блестящий и похожий на большую полированную таблетку. Галина Андреевна проходя мимо несколько раз мельком видела его лежащим на столе.
Сперва она пыталась решить дело миром, попытавшись договориться с новой соседкой, симпатичной блондинкой лет тридцати. Однако та убрать бубен наотрез отказалась, вежливо, но непреклонно сообщив, что она является дипломированным специалистом, а это её рабочий перкуссионный инструмент для психомедитации и часть звуковой терапии для пациентов.
Обозлённая Галина Андреевна направилась к арендодателям с требованием убрать "эту шаманку", что, увы, также не помогло - после пандемии и так половина кабинетов стояла свободная и потеря нового арендатора пусть даже с бубном не входила в их планы.
Промучившись так около месяца, к концу отчётного периода Галина Андреевна не вытерпела. И однажды после обеда, когда за стеной начались очередные завывания под бубен, она не в силах сдержаться выскочила из своего кабинета и ворвалась в соседний.
Там, возле психолога, сидевшей на светлом кожаном диване, стояла зарёванная молоденькая девушка, почти девочка, с платочком в левой руке. В правой руке у неё была деревянная палочка с резиновыми шариком на конце которой она старательно барабанила по стоявшему перед ней на небольшом столике круглому медному бубну что-то визгливо при этом выкрикивая.
— Да это что такое! — Галина Андреевна одним прыжком подскочила к посетительнице, вырвала у неё палочку, с треском сломала её о край стола, после чего размахнувшись мощным ударом сбросила с него ненавистный бубен.
Бубен слетел вниз и с ужасным грохотом покатился по полу, девочка в страхе забилась в угол кабинета, а психолог вскочила с дивана с криком:
— Что вы делаете?! Вы не имеете права!
— Я здесь семнадцать лет работаю, — вопила разъярённая Галина Андреевна, — семнадцать лет! У меня квартальный отчёт! Квартальный!
Девочка, подхватив своё пальто прошмыгнула к выходу, психолог выбежала следом и через пятнадцать минут Галине Андреевне позвонили с четвёртого этажа, где сидели арендодатели и пригласили зайти.
— Вообще-то, дело серьёзное, — объяснили ей там, — она заявление в полицию собралась писать о нападении, и у неё свидетель есть, а это статья, причём уголовная, до года, кстати.
— Это как статья? — не поняла Галина Андреевна.
— А вот так, за порчу имущества, вы её лепестковый барабан весь погнули, а он пять тысяч стоит.
Галине Андреевне потребовалось некоторое время чтобы осознать всю серьёзность обстоятельств случившегося. После чего она попыталась толком всё объяснить, но от волнения сама пустила слезу.
— Зачем они вообще к ней ходят? — плачущим голосом жаловалась она, — мы же жили, никакой бубны не надо было, как-то сами со всем справлялись.
Она высморкалась и продолжила: — А этим чего не хватает? Лайков им не хватает? Одеты, обуты, сидят, жрут в кафешках, налоги толком не платят!
Арендодатели тем не менее были непреклонны, и вскоре Галина Андреевна с мокрыми глазами пошла в кабинет к директору и попросила выписать пять тысяч рублей в счёт аванса. Директор, совершенно обалдевший от всего происходящего, деньги безропотно подписал, лишь настоятельно порекомендовав ей больше не обострять ситуацию.
Затем он сходил на разговор к собственникам здания, вследствие чего пострадавшей стороне вместе с бубном выделили ещё один небольшой кабинет, пустовавший в самом углу коридора, с условием начинать там свои звуковые сеансы не ранее четырёх часов, а в пятницу, учитывая короткий день, с трёх.
Деньги Галина Андреевна молча, с непроницаемым лицом, занесла соседке и жизнь на офисном этаже вернулась в своё обычное рутинное русло.
После всего произошедшего обе участницы инцидента старались не встречаться, отворачиваясь при встрече в коридоре и не здороваясь. Единственно, Галина Андреевна со временем женским взглядом отметила, что соседка по виду вроде как уже "в положении".
Между тем подходил к концу последний квартал, близились новогодние праздники и Галина Андреевна стала задерживаться после работы подбирая огрехи и сводя баланс в ноль.
В один из таких вечеров её внимание привлекли странные скулящие звуки доносящиеся из коридора. Галина Андреевна подумала, что к ним на этаж приблудилась какая-то кошка и решила пойти проверить. Выйдя из кабинета она двинулась на шум и потихоньку дошла до углового кабинета, который тогда предоставили её ненавистной соседке.
Поморщившись, она собралась было уже вернуться, но почему-то задержалась и прислушалась. Звуки явно доносились из-за двери, но на обычные завывания здешних экзальтированных барышень были совсем не похожи, за дверью и в самом деле кто-то горько плакал.
Немного поколебавшись, Галина Андреевна глубоко вздохнула и легонько толкнула дверь.
Первое, что она увидела, был знакомый столик со стоящим на нём новым блестящим и овальным бубном. Старый знакомый ей круглый бубен виднелся за шторой на подоконнике.
Сама хозяйка кабинета, с уже заметно округлившимся животом, сидела в кресле в углу и вытирала слёзы салфеткой. Галине Андреевне даже показалось, что у неё синяк на левой щеке.
Увидев Галину Андреевну она отвернулась и глухо произнесла: — Выйдите, пожалуйста.
Галина Андреевна послушно вышла, постояла минуту в коридоре, после чего пожала плечами и решительно зашла обратно:
— Ну-ка, милая, рассказывай что случилось! — она строго кивнула на щёку, — побил?
Соседка помотала головой и даже слегка улыбнулась сквозь слёзы: — Нет конечно... это тушь размазалась... — она достала из сумки новую салфетку и промокнула глаза, — просто мы разведёмся наверное... оказалось, мы разные люди...
Голос её заметно дрогнул, но она продолжила: — Думаешь твой человек, а он живёт только своими заботами, один спорт на уме, — она всхлипнула и снова отвернулась в угол, — не понимаю зачем я вам это рассказываю...
Галина Андреевна медленно подошла к окну и взглянула наружу. Вид был абсолютно такой же как из её кабинета лишь с немного изменившимся ракурсом.
— У этого тоже одна рыбалка на уме, — вдруг тихо произнесла она, — даже про день рождения в прошлом году забыл, билайн поздравил, а этот козлина забыл. И детям уже не нужна, все выросли, все умные стали, вот никому я и не нужна...

— Вы... вы присядьте, — соседка привстала с кресла и усадила Галину Андреевну на диван.

Спустя четверть часа из углового кабинета раздались дружные удары деревянными палочками. Дипломированный психолог стучала по своему новому овальному бубну, а Галина Андреевна что есть силы лупила по погнутому старому, ничуть не волнуясь, что по законам дифракции эти дребезжащие звуки вполне возможно донесутся и до её четвёртой налоговой инспекции.

13.

Пиздец, как известно, приходит нежданно. Вот и в это декабрьский денек холостяки из нашей стройбригады пошли в обед за закуской в ближайший магазинчик райпо, а вернулись с пустыми руками и квадратными глазами.
-Что продуктов совсем нет?
Последние дни полки магазинов катастрофически пустели.
-Да нет, почти изобилие. Правда...
Они подзамялись:
-Шпроты по 35 рублей баночка, оцинкованные ведра по сто!
-Да не может этого быть!
Мы побрели в лавку. Недавно я получил 1200 рублей и был в хорошем настроении. А теперь? Если обедать сугубо шпротами, то за месяц уйдет вся получка.
В Латвии начались экономические реформы. Главный экономист, как и его российский коллега имел фамилию на букву "Г" и тоже большую голову. С латышского она переводилась, как "честный человек", но в народе поговаривали, что в молодости он был Голдман.
По дороге с работы я зашел со своим горем к теще. На мое удивление они с тестем были в приподнятом настроении. Заходили днем ее сестры. У одной горело 70, а у другой 55 рублей на сберкнижке. Теща налила мне полную тарелку щей и воскликнула:
-Что развесил нюни, соседка Зента была в Зарасах, литовцы цены так не подняли, завтра с утра едем за хлебом.
С утра они долго копались, искали мешки, заводили свой "Запор". Литовский городишка находился в 24х километрах от нас. Хлеб там уже оставался только черный и давали по два кирпичика в руки. Объехали все четыре магазина и даже на мешок не набиралось. Поехали в следующий городок, где была АЭС и магазинов побольше. Городок располагался прямо в лесу и мы брели по снегу в совершенно кустодиевском виде. Тесть в засаленной фуфайке и валенках, теща в платке с бахромой и тоже в валенках, я сзади в тулупе и саночками, на которых вез мешок хлеба. Встречные девчонки угорали с нас.
Наконец мои спекулянты решили, что на сегодня хватит и мы потурчали обратно.
Перед границей машину тормознули какие-то чины в зеленых шапках с кокардами. Тесть залопотал по-литовски и высунул права в окошко.
-Права не надо, открывай багажник! Постановлением совмина Литвы на вывоз из республике разрешено по две буханки на персону. Проследуйте за нами в таможенное управление для конфискации контрабанды и наложение штрафа.
Таможенное управление находилось в избе бывшего сельсовета. Теща проследовала в кабинет, а таможенники отбыли на ловлю очередных мешочников-контрабандистов. Мы померзли в "Запоре", а потом зашли в коридор этого управления. В коридоре не было ни души и кругом горы целофанновых мешков с хлебобулочными изделиями. Тесть нервно подрыгивал ногой и высматривал наши, а потом махнул рукой:
-Давай зятек!
Мы взяли по мешку побольше и с караваями подороже и бегом припустили к машине, упаковав их в багажник. Вернулись, посидели. Тесть совсем разнервничался и схватился за мешок. Пятый уже еле впихнули на заднее сидение и я закрывал награбленное своим тулупом. Тут появилась из дверей и теща с озабоченным видом и квитанцией в руке. Штрафы еще не успели поднять и все наказание обошлось в пять буханок. Уселись и побыстрее покинули гостеприимную Литву. Хлеб у моих староверов на базаре ушел со свистом, многие мешочники в тот день попали под облаву и конкурентов не было.
Через неделю литовцы просекли фишку и стали привозить в наш город хлеб автофургонами прямо со своих хлебокомбинатов. Местные баранки-бублики никто не брал. А потом подтянулись белорусы со своей снедью, у них цены местные реакционеры не поднимали.
Позвонил теще насчет ее "бизнеса". Трубку подняла швагерка:
-Они сейчас на хуторе, водку возят по лесной дороге.
Тещин хутор был почти на границе, в молодости они ходили лесом на танцы в Зарасы.
Так сорвался голодомор в отдельно взятом городе. Реформатор на "Г" еще некоторое время гадил. Мои однопартийцы как-то прислали его фотографии с оргии. С удовольствием выставил его на ФБ. Садо-мазохиста, мать твою!

14.

Посвящается минувшему двадцать третьему февраля, и грядущему восьмому марта.

Конец восьмидесятых. Ленинград. Я бездельничаю на кафедре, числюсь младшим научным сотрудником – помню, что как инженеру и аспиранту, мне присвоили не самую низкую категорию, но всё равно после проектного отдела на оборонном предприятии, зарплата уменьшилась почти втрое.
Как- то немного скучно становилось. Я тогда только купил свою первую машину, и с грустью понял, что денег она требует немало.

Повезло – по знакомству меня взяли совместителем – штатным фотографом в клуб завода Арсенал.
Работа- не бей лежачего – директор клуба заранее выдавал мне список мероприятий, нужно было зайти ненадолго, отснять официальную часть и не забыть вовремя представить конверт с отпечатками.

К слову – это было довольно интересно – за пару лет, по приглашениям там побывали многие известные артисты, и всех их я снимал.

В клубе мне выдали четыре камеры (два широкоплёночных Киева, и два Зенита) и несколько сменных объективов к ним – так, что качество можно было обеспечить довольно высокое. Фотографией я начал заниматься ещё лет в тринадцать, в пионерском лагере, и опытом обладал уже солидным. А фотоувеличитель у меня вообще по тем временам был сказочный – Krokus GFA, даже с цветофильтрами.

В основном это был лёгкий и необременительный приработок – за месяц может пять- шесть раз потрудишься, а платили вполне достойно. Но случались и неприятности.

На одном из празднований Дня Победы в клубе выступал – не буду называть фамилию, это и сейчас ещё очень известный певец, народный артист – в зале собрались ветераны, заводская администрация и просто приглашённые.

Концерт идёт своим чередом, кто- то под банкет уже прилично нагрузился-

Из за стола поднимается совершенно пьяный ветеран – судя по орденской колодочке. Глаза в разные стороны, рубашка вылезла из штанов, воротник сбился, в руке вилка с куском колбасы. Качается.

(Историческая справка – мне потом рассказали- это был простой слесарь на заводе, но в войну он служил юнгой на Северном флоте. Получилось так, что юнгами на севере служили и довольно известные люди – писатель Валентин Пикуль, и оперный певец Борис Штоколов. Всего их там за всю войну было не так уж много, и после войны они разумеется встречались – и знали друг друга).

На весь зал-

- Коля! Ё…..б твою мать! Ты нам спой нашу, ну ты же бл..дь помнишь, как ты нам пел! Вальку Пикуля, бля, Борьку Шттт…околова! Давай, х…ли, я те подпою!

Позорище невообразимый. Человек, портрет на афишах которого являлись украшением любого театра, стоит на сцене, и не знает, как отреагировать. Администрация тоже опешила.

Я положил камеру на стол, приобнял хулигана, развернул его –

- Споёт, споёт, успокойся. Давай- ка пропустим с тобой по сто грамм за Победу, приведёшь себя в порядок, а я твой портрет сделаю? Отвечаю – на доску почёта не гарантирую, но в заводской малотиражке опубликуем.

Скандал удалось погасить, мы с ним выпили, я сделал несколько кадров. А потом его вежливо удалили – слишком распоясался. Редактор заводской газеты – мой приятель (он и рассказал про буяна)-

- Что? Этого выпердыша в газету? Да пошёл он на х..й! Он уже и так всех зае…л! Лодырь, алкоголик, его и не уволили- то до сих пор, только потому что бывший юнга. Этому гондону до пенсии по вредности чуть осталось – проводят на хрен, и забудут, как страшный сон.

Портреты ему всё же передали по моей просьбе. Ветеран глядишь, какой ни есть, но заслуженный.

……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………..

А бывали позитивные истории, которые потом с теплом вспоминаются.

Каждый фотограф знает, что никакой квалификации и опыта не достаточно, чтобы сделать ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОРОШИЙ кадр – нужно, чтобы звёзды на небе правильно сошлись, и тебя целиком, с ног до головы как из ушата УДАЧЕЙ окатило. Это был именно такой кадр.

Я тогда снимал какой- то вроде танцевальный конкурс. Латиноамериканские танцы. Среди группы выступающих ярко выделялась одна из барышень - Ася её звали, я выяснил.

Во первых, безусловная красавица. Нет, не так – КРАСАВИЦА. Латинские танцы вообще очень экспрессивны, но что она выделывала на сцене – это словами не описать. Молния в юбке. Спортсменка, комсомолка, ну вы знаете…

А во вторых – латиноамериканские карнавальные костюмы всегда шьются довольно открытыми – но то, что на Аське было надето – можно было выкроить из двух носовых платков.

Разумеется, все остальные участницы скромно держались в тени перед таким почти стриптизом. Она же это чувствовала, и похоже просто тащилась. Во всяком случае более радостной физиономии в зале не было.

Я сделал несколько кадров, привстал на колено, чтобы поймать ракурс немного снизу, тут у Аськи подворачивается каблук, и именно в этот момент я нажал на спуск. Успел ещё поймать падающую красавицу – удержал.

Гм. Держать в объятиях это чудо у всех на глазах– всего долю секунды, но искорка проскочила, проскочила. Барышня по доброму улыбнулась, сказала-

- Вот спасибо, чуть не грохнулась

И продолжила выступление.

...............................................................................

Я проявил плёнки, отпечатал фотографии, разложил сушиться и пошёл спать.

А утром не мог насмотреться на это фото. Все помнят один из хрестоматийных кадров Великой Отечественной- «Политрук, поднимающий бойцов в атаку?»

Это был почти такой же ракурс, но вместо героизма там просто хлестало эротикой- причём ни капли неприличия – взмахнувши рукой, как бы взлетая, с широко раскрытыми глазами Аська в первый момент потери равновесия была просто прекрасна. Что называется, повезло поймать момент.

Кадр этот я зажал – не отдал в клуб. Звоню Кольке- редактору газеты-

- Слыш, говорю, ты про этот танцевальный конкурс писать будешь?

- Наверно, один хрен полосу заполнить нечем

- У меня фото есть, для иллюстрации, привезти?

………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

- Бля, супер! Как ты это снял? Это на Пулитцера* тянет!

- Повезло.

Для порядка там же в статье было помещено групповое фото всех участниц – в конце концов статья была о конкурсе, а не об одной из его участниц.

Подарить понравившейся барышне красивую фотку на память – это каждый может. А вот подарить ей хоть и заводскую, но газету с её фото – тут надо вероломно использовать своё служебное положение. Но эффект- согласитесь, сильнее в разы. Разумеется, я воспользовался положением.

В группе девчонок, что занимались танцами в клубе, это произвело впечатление бомбы – я же уволок у Кольки из тиража газет тридцать – чтобы всем хватило.

А Ася, в джинсах и блузке, без макияжа показалась мне ещё привлекательнее.

Выхожу из клуба, завожу свою ласточку (ничего особенного, жигули- пятёрка), а Аська тут как тут.

- Подвезти? Тебе куда?

- На Х…пина, в студгородок.

- Ну садись, почти по пути.

Она была родом с Урала, приехала поступать в институт, жила в общежитии. Неглупая весёлая девчонка. Студентка, спортсменка, комсомолка – ну вы помните…

- А лет тебе сколько?

- Почти девятнадцать, а тебе?

- Почти тридцать.

- Фотографом работаешь?

- Подрабатываю. Аспирант я.

- Ой, а что это? Печеньки? Можно я съем?

- Конечно можно. Ты что, голодная?

- Угу. Стипендия только через два дня, в общаге жрать нечего, а сегодня ещё и пообедать не успела – у нас в столовке по талонам.

- Так. Не хочется выглядеть слишком навязчивым, но можно заехать ко мне – поужинать.

………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………

Да, уважаемый читатель. Хотел бы я посмотреть, какой мужик на моём месте этого не сказал. Продолжать не буду, но жил я тогда в однокомнатной квартире один, у меня был коньяк, на ужин она слопала полторы порции, и поспать нам в ту ночь почти не удалось.

Лёничка – она меня называла.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

За завтраком спрашивает –

- А что, почти тридцать лет и не женат?

- Сложно ответить. Был женат, дочка есть, разведён, штамп о браке в паспорте стоит, но со второй женой мы вместе не живём – так получилось.

Терпеть не могу обманывать женщин.

- Ты номер телефона запиши, мало ли ещё раз поужинать захочется?

Подвёз её до института, кстати, я тоже Политех заканчивал, и только попрощавшись, сообразил, что интерес она ко мне уже потеряла. Из перспективного жениха я превратился для неё в скучающего ловеласа. Хоть и не самого худшего, надеюсь.

Так оно и вышло. Больше мы не встречались. Однако, история имела продолжение.

Минуло почти два года, я закончил аспирантуру, сдал минимум, можно было обрабатывать накопленный материал по диссертации, и готовиться к защите. Звонит телефон.

- Простите, а можно Леонида М-ва?

- Я слушаю.

- Это Ася, помнишь ещё?

- Вау! Сколько лет! Конечно помню, не сочтите за комплимент, сударыня, но такое не забывается. Не часто в нашей жизни…

- Слушай, помнишь ты меня тогда фотографировал? А у тебя не осталось случайно того фото, только получше качеством?

- Конечно осталось. Портрет твой на стене у меня висит, скрашивает холодные зимние вечера одинокого холостяка…Шучу. Но фото осталось.

- А нельзя его у тебя выпросить? Тут, понимаешь…

- Конечно можно. Скажи, куда привезти-

- ЛДМ на профессора Попова знаешь? Там конкурс красоты идёт, подъезжай, буду признательна.

- Прямо сейчас?

- А можешь? Тогда прямо сейчас. Я тебе пропуск закажу. Спросишь Гнедовскую – это теперь моя фамилия.

К слову, кадр этот я действительно хранил – скажу по секрету, однажды даже занял с ним первое место на районном фотоконкурсе. Я взял фотографию, негатив – я все свои негативы хранил, и поехал. Надо же, Аська уже в конкурсах красоты участвует – впрочем, с её данными неудивительно. Действительность оказалась намного круче.
Во Дворце Молодёжи было не протолкаться – охранник проверил документы-

- Кого вам, Гнедовскую? Администрация конкурса в двести втором офисе.

У двести второго офиса документы проверили ещё раз.

- Ася Александровна, к Вам!

Аська в строгом элегантном костюме с надписью на бейджике «администратор», рядом вальяжный мужик. В строгом соответствии с правилами этикета – младшего представляют старшему первым –

- Игорь, это тот самый чудо мастер, который делал фото, его зовут Леонид. Леонид, познакомьтесь, это Игорь, мой супруг.

- Очень приятно.

Я вытаскиваю из портфеля фотографию – тридцать на двадцать сантиметров, фотобумага «Берёзка», с полиэтиленовой пропиткой – попрочнее обычной, не выцветает, и глянцевать не надо.

- Блин. Асенька, это супер. Это не просто супер, это высший класс! Я это на обложку Vogue пристрою! Боюсь спросить, а негатива у вас, случайно не осталось?

- Конечно, вот он.

- Так, это уже серьёзно. Миша, юриста нашего позови! Это где-нибудь раньше публиковалось?

- Заводская газета, два года назад, тираж двести экземпляров

- Несерьёзно. А за границей?

- Нет, конечно

- Вот что, сколько вы хотите за право публикации?

- Ничего не хочу

- Вы не понимаете, это может стоить довольно дорого

- Видите ли, я не профессиональный фотограф, мне просто приятно, что я могу сделать небольшой подарок вашей очаровательной супруге, если вы позволите.

И я до сих пор помню полный достоинства (но с лёгким оттенком блудливости) Аськин взгляд, которым она меня одарила, произнося слова благодарности.

Домой я ехал с бутылкой хорошего коньяка- Игорь меня просто так не отпустил, и улыбался – как неожиданно удалось сделать доброе дело. Не мог же я вот так, запросто продать за деньги память о том замечательном приключении?

Всех представительниц прекрасного пола – с наступающим праздником!

*
Пулитцеровская - престижная премия, вроде Нобелевки для журналистов.

15.

В году Эдак 2004, я будучи разведена, поехала в Тайланд, чтобы успокоить и залечить изрядно потрепанные бракоразводным процессом нервы.
Соотечественников наблюдалось мало и полупьяное быдло никак не омрачало взор своим присутствием.В отеле Я познакомилась с, тогда казалось, интеллигентным мужчиной и его дочерью. Посещать Бангкок вечером в гордом одиночестве было как-то боязно.
Но на 3 вечер Виктор окрыленный моим комплиментом по поводу его имени, решил меня победить и продолжить все в моем номере и не факт, что в постели и начал нехитрую осаду, путем спаивания алкоголем, закупленным заранее в DUTY FREE. Это было крайне неразумно с его стороны, так как у меня за хрупкими плечами медицинская академия и 10 лет врачебной практики. Да и Виктор постоянно курил или просто слюнявил сигарету, мерзкое на мой взгляд зрелище.
Виктор, видя полный провал своей затеи, решил переключитЬся на местный контингент, И дабы я испытала чувство ревности, невзначай ппросил меня перевести пару фраз при общении с представительницами древнейшей профессии.
Вечером мы выдвинулись в места где паслись вышеназванные особи. Цинично говоря, контингент не впечатлял от слова совсем. Все как одна не выше 165, изрядной доли потасканности, опять же усредненная привлекательность никак не затрагивало нежное сердце Виктора и не колыхало его ранимые чувства.
Я прямо гоорила, что надо бы влить в организм грамм 200 этилового ректификата местного производства, дабы снизить порог критического мышления. Но пылкий мужчина упорно продолжал поиски.
Наконец возле какого-то затрапезного бара, зайти в который я бы не смогла под угроой повтоной дефлорации, мы встретили стайку "девиц" чей рост равнялся моим 178 и даже выше.
трезво рассудив, что кадык его невооруженным взглядом, никак не отслеживается Виктор метнулся в атаку.
Я млела от удовольствия переводя фразы моего кавалера
-go to bed?
-go to my bed?
-of course, mon capitan
разумеется на Викторе была капитанская фуражка из под которой вырывались плохо промытые патлы.
Меня душил истерический смех, но особенно веселили откровенно плотоядные взгляды "девушки"
в тук-туке или как он там тогда назывался, Виктор лапал мазель по полной программе и смотрел на меня с видом победителя.
В отеле на ресепшене Виктора ждал неприятный сюрприз, в виде дополнительной оплАТы за "девушку", ведь у нее была медицинская страховка.
и конечно наш мачо снял отдельный номер на ночь...рядом с моим, вполедствии он сознался, что сделал это намеренно.
Расходясь по номерам, я поймала недоуменный и разачарованный взгляд "девушки".
закрывать дверь я разумеется не стала, вечер уже давно перестал быть томным...
Эпичная концовка не заставила жждать себя сколь бы ни было долго.
Великий и могучий русский язык громом пронесся по спящему коридору, схвтив фотоаппарат я выскочила в коридор, но только смогла увидеть со спины стройный силуэт совершенно не обремененный одеждой, но с туфельками в одной руке и платицем в другой.
С трудом создав на своем лице обеспокоенное выражение я робко постучалась в дверь... Виктор не был прекрасен даже в гневе.
-у нее членик между ног, членик!!!-орал он, упрямо игнорируя мое присутствие на растоянии полуметра.
-Хер?
-Мужской хер, ты хочешь сказать-попыталась внести я необходимые коррективы
-Хер-это вот- Виктор развел руи на расстояние 20 сантиметров.
-А это-и горе любовник гордо показал мне согнутый мизинец-это членик.

p.s. на следующую ночь Виктор, заручившись поддержкой нашего экскурсовода при вел в номер местную 100 % проститутку

16.

ТЕЛЕПОРТАЦИЯ

Я человек впечатлительный, поэтому меня очень впечатлила эта история. Ее мне рассказал Иван - заядлый турист-велосипедист.

Однажды, в конце лета, Иван со своим другом отправились в небольшое, лесное путешествие на великах. Сперва, конечно, уехали на электричке куда-то далеко, аж за Московскую область, вышли на каком-то полустанке и уже оттуда, помчались в чащу леса, прочь от цивилизации. Заехали чёрти куда. Устали, ну и присели отдохнуть на бревнышке.

Смотрят, по тропинке не спеша шкандыбает дедок лет семидесяти, грибник. Обычный такой сутулый дедок ; серый дождевик, кепка, в одной руке корзина с грибами, а другой катит видавшую виды хозяйственную тележку с рюкзаком. Дед поздоровался с велосипедистами и попросил огоньку. Велосипедисты хоть и были некурящими, но зажигалка нашлась.

Посидели чуть-чуть, потрепались о грибах и дождевых тучах, дед затушил бычок, попрощался, да и побрел себе дальше своей дорогой, заглядывая под кусты.

Иван с товарищем глянули на часы, сверились с расписанием электричек и решили, что на сегодня с них экстрима хватит, пора бы уже возвращаться на станцию, при том, возвращаться срочно, чтобы не мчаться по темноте, да и на электричку ближайшую хорошо бы успеть, а то следующая будет аж поздно ночью.

Итак, электричка через час, а до станции километров двадцать. Тропинка хоть и утоптанная, но все же - лес, путь то вверх, то вниз.

На старт, внимание, марш!

Все оказалось гораздо труднее, чем в теории. На перрон друзья влетели, когда уже двери вагонов вот-вот собирались шипеть. Еле успели, хорошо, что хоть обратные билеты были, не пришлось тратить драгоценные секунды на покупку. Рожи красные, спины мокрые, говорить не могут, только через силу друг другу улыбаются от счастья, что успели в последнее мгновение, хоть не зря убивались. Поставили велосипеды в углу вагона, слава Богу, людей было не много. Бухнулись на скамейку и… замерли в ужасе. Напротив них сидел тот самый сутулый лесной дедок, он смотрел в окно и самозабвенно ел мороженое. Ошибки быть не могло, вот его тележка на колесиках, а вот корзина с грибами. Дед посмотрел на красные и потные лица велосипедистов, кивнул, как старым знакомым и спокойно продолжил наслаждаться мороженым.

Потрясенные Иван с другом, не сводили с деда глаз, ведь появление его в вагоне было, в лучшем случае телепортацией, а в худшем, чертовщиной. Как этот дедок, который еле передвигает ноги, мог успеть на электричку!? Как!? Да ещё и с вещами. Попутных машин ведь на лесных тропинках не бывает, да и никаких не бывает. Версия сумасшествия отметалась, потому что сразу у двоих не может быть одинаковых глюков. Вариант с братом-близнецом, тоже не подходил, ведь дед их совершенно точно узнал и даже кивнул.

Несколько остановок друзья с опаской изучали деда, потом все же набрались смелости и спросили:

- Извините, а как вы смогли оказаться в этой электричке, вы ведь никак не могли оказаться в этой электричке? Ну, то есть… Как?

Дед вначале не понял вопроса, а потом заулыбался и кряхтя потянулся к своей тележке, приоткрыл рюкзак, внутри показалось что-то черное и блестящее:

- Это такая штука, ребята, называется моноколесо. В лес я на нем уезжаю, рюкзак с тележкой на спине везу, а обратно уже с грибами.

Как раз у него заряда хватает километров на пятьдесят, чтобы туда и обратно. И как я без него раньше жил? Не понимаю...

P.S.

Так вот, меня настолько впечатлила эта история, что я поверил в себя, психанул и тоже купил моноколесо. И теперь, вот уже неделю пытаюсь кататься из кухни в комнату и обратно. Скорей бы весна, а то всю оставшуюся мебель переломаю.

17.

К предпенсионному возрасту у Семён Василича имелось всё, что полагается иметь мужчине в таком возрасте включая супругу Катерину Николаевну и лёгкий тремор конечностей к утру понедельника.
Катерина Николаевна в свои годы была близка к окончанию «элегантного возраста» и всё чаще ходила на педикюр и навещала стилиста в ближайшем салоне красоты. Вдобавок совершенно внезапно для мужа заимела мечтательное выражение лица, таинственный блеск глаз и впала в глубокую меланхолию.
Измена панталонам с трусами шортиками и запись на гимнастику в Центр Московского Долголетия – так же не прошли мимо пытливого глаза Семён Василича.
В квартире поселился дух конкурента и запахло дележом всего совместно нажитого.
Нужен был план действий!
И план проверки любви и верности нашёлся!
На обычном листочке в клеточку, выдранный с мясом из тщательно оберегаемой супругой тетрадки с рецептами её мамы, и занимающей отдельный ящичек в кухонном гарнитуре, Семён Василич вывел:
- Дорогая Катерина!
Мы слишком долго шли по этой некогда прекрасной и прямой семейной дороге!
Но!
Хайвэй кончился и наступил кювет! – тут Семён Василич хмыкнул и порадовался за столь удачно подобранный и изысканный оборот.
Твой голос огрубел по отношению ко мне и жить так больше невозможно!
Ухожу к маме, только она меня понимает!
Прощай.
Твой муж Семён!
Согласно плану, после прочтения прощальной записки, жена должна была обалдеть, заломить руки, обливаясь слезами впасть в тоску и отчаяние и пребывать в данном состоянии до возвращения законного мужа, если тот соблаговолит.
Аккуратно положив «рукопись» на тумбочку у входной двери, «бывший муж» свалил первые попавшиеся на глаза личные вещи в большой серый чемодан для дальних поездок (ага, в одну кучу - грязное с поглаженным), клацнул замками и не без труда пристроил его в недра большого зеркального встроенного шкафа.
Далее по плану был подвиг!
Втиснуться под кровать при долгом отсутствии навыков, наличии живота, напоминающего распиленный пополам глобус, и чтобы как в детстве тебя не нашли. Превратиться, так сказать, в невидимые глаза и уши свидетеля женского коварства и предательства.
Отчихавшись от ковровых залежей под-кроватной пыли, посадив шишку на лбу и вырвав клок из штанов обо что-то острое, Семён Василич, наконец то, закрепился на наблюдательном пункте.
Время было рассчитано верно и долго ждать не пришлось.
Несколько минут спустя в замочной скважине завозился ключ, скрипнули дверные петли и в зажегшемся желтоватом свете лампы в прихожей материализовалась фигура Екатерины Николаевны.
В одной руке она держала многоразовую хозяйственную сумку, в другой было «прощальное письмо» Семён Василича.
Несколько раз перечитав записку, супруга закусила губу, скинула обувь и не снимая пальто прошлась по квартире бегло осмотрев опустевшее гнёздышко.
Затем взяв авторучку для всяких непредвиденных случаев, там же в прихожей, на тумбочке размашисто и решительно дополнила творение мужа.
Из под кровати Семён Василич наблюдал, как тапки супруги двинулись к шкафу, отъехала в сторону зеркальная дверь и рядом с полом промелькнул краешек платья. Это было то самое венгерское платье, которое он подарил ей на очередную годовщину свадьбы и считалось самым модным и красивым.
Намурлыкивание весёлой мелодии вкупе с облачением в праздничное платье – ломало план.
А дальше было совсем всё плохо и не так.
Она позвонила ЕМУ!
- Ты на месте? – тоненько пропела коварная изменщица
- Я сейчас буду!
- Жди, мчусь!
Выключился свет в прихожей, скрипнула дверь, щёлкнул в замочной скважине ключ.
Наступила тишина.
Семён Василич боялся пошевелиться, а в голове прыгали и бились о свод черепной коробки разные гнусности и мысли, из которых литературно печатаемым было «проститутка».
Следом накрыла фаза сожаления о содеянном и было отчего то очень жаль себя и бывшего друга Петю, у которого когда-то в порыве страсти с Екатериной Николаевной сломали родительскую кровать.
Слёзы текли сами собой, смешивались с пылью и неравномерно ложились на майку.
Надо было срочно что-то делать.
Бабушкин наказ: - В любой непонятной ситуации, сажай внучок картошку, - не работал.
Перво-наперво надо было прочитать, что приписала к «прощальному письму» эта ехидна, так удачно маскировавшаяся под добропорядочную супругу.
Семён Василич взялся рукой за листок в клеточку и перед глазами запрыгали буквы, облаченные в узнаваемый почерк:
- Сенечка, ну как же ты неудачно спрятался! Видны тапки. Я к Светику на почту за твоим подарком, который немного запоздал, но пришёл вовремя. Вернусь, будем праздновать твой день рождения! Целую Катя!
P.S. За тетрадь с рецептами ответишь лично!

18.

Забавный случай из Хабаровска рассказали. Не из этой зимы, но в одну из недавних, на новогодние праздники. Глава семьи, неукротимый Макс, под утро вышел во двор из своей квартиры прохладиться, подышать свежим воздухом и покурить. Что его так разгорячило с женой, остается гадать. Но вышел он наружу в чем родился, впрочем накинув халат для приличия и обувшись в шлепанцы. Столбик термометра за окном, упавший до -37, его не смутил. Макс всепогодный любитель охоты и рыбалки.

Осмотрев детей, что они точно спят, компанию ему во дворе вскоре составила жена. Вышла тоже в халате и тапочках, дверь захлопывать не стала, чтобы не разбудить детей, просто слегка прикрыла. Это была роковая ошибка.

Проснулся их трехлетний сын, сходил в туалет на горшок, по пути обратно заметил безобразие, что входная дверь не заперта. Взял и закрыл изнутри. До замка добрался, подставив себе стульчик. После чего отправился спать.

Вернувшиеся родители, подергав дверь, звонить не стали, чтобы не разбудить полугодовалую дочку. Их сын, хоть и умудрился закрыть дверь, вряд ли бы сумел ее открыть. В этом возрасте дети соображают редкими урывками. Больше в квартире никого не было.

Супруги тихо постучали, убедились, что сын к двери не подходит, и задали себе классический русский вопрос – что делать? Жизнь была так прекрасна еще пять минут назад. И вот ты стоишь на морозе в халатике, и никакого Остапа Бендера с ключами от любой квартиры в окрестностях не наблюдается.

Комплектов ключей было два. Основной оказался заперт в квартире, запасной - в тайном бардачке машины на охраняемой парковке, в полукилометре от дома. Брелок от машины прицеплен к тем же связкам в обоих экземплярах, то есть оказался заперт в ней самой и в квартире. Будить соседей в несусветный час и просить у них инструменты взломать дверь не вариант – это была стальная, надежная дверь, хоть МЧС вызывай. Выбить окно в собственной машине и достать запасные ключи не дал бы сторож, если не показать ему паспорт или права. А они заперты в квартире!

В общем, аналог задачки про волка, козу и капусту. Или, выражаясь математически, квартира и машина оказались самозапертым дуальным пространством, проникнуть из одной части которого в другую можно совершенно свободно, но только находясь внутри одной из них.
Особо времени на размышления не было – супругов начало подмораживать.

В этой нелегкой ситуации Макс бросился бежать. Через несколько минут сторож автопарковки с изумлением узрел, как по снегам несется мужик в халате и домашних тапках с нашитыми на них пушистыми собачками. Кидается к одной из машин, наматывает полу халата на руку, пробивает окно, открывает дверцу и залезает внутрь салона. Но наполовину, как Винни-Пух. Застрял почему-то, грозно сверкая сторожу голой жопой.

"Сияла полная луна, но в эту ночь она светила не одна!" - невольно вспоминаются строки классика. У тайного бардачка на дне салона тоже имелся свой маленький замочек, чисто чтобы сын случайно не открыл.

Попыхтев над ним с полминуты, Макс понесся обратно, размахивая связкой ключей в руке. Увильнул от сторожа, обскакал его подбежавшего напарника, на бегу коротко объяснил проблему, сообщил домашний адрес и потрусил себе дальше.

Возвращался домой феерически - перешел на спринт под вой настигавшей машины с мигалками. Тихо открыл дверь, пустил жену кормить дочку грудью, закрыл снова, оставшись снаружи. Успел застегнуть халат на все пуговицы, перевел дыхание и состроил благостную, умильную физиономию. Ворвавшейся в подъезд полиции прошептал, строго поднеся палец к губам:

- Тссс! Детей разбудите!

19.

История о валюте в начале Перестройки

В юности мы с приятелем с Ромой Рейзиком работали утюгами. Мы утюжили в Москве на Краске и на Старом Арбате в основном. В те времена нашу страну посещало огромное количество иностранных туристов, которым можно было легко впарить различные сувениры. Только что открылись границы наступила Перестройка и уже Советский Союз вот-вот развалится в страну хлынули капиталистические туристы.

Мы с Ромой знали места, где можно было купить эти вещи или достать, так же мы разбирались какие виды сувениров пользуются спросом и по какой цене их следует продавать иностранцам.

Это выглядело так, что я подходил к группе допустим итальянцев и дернув кого-нибудь за рукав показывал им часы, которых у меня на руке могло быть несколько.
И говорил им "Сеньоро, сеньоро лароджи плиз"(лароджи - это часы по итальянски) или просто показывал и говорил там "Полет", "Ракета", "Командирские" или "Moon". Иностранцы ценили хорошие механические часы производства советских фабрик. Часы могли быть нейтрального дизайна типа хронографы или Зиро от Ракеты у этих часов вместо 12 огромный ноль на циферблате или Moon по моему Слава там вместо стрелок такие Луны.
Так же мог быть обмен я мог предложить стейцу(американцу), макароннику(итальянцу) или лягушатнику(французу) или бундесу(немцу) сделать чейндж то есть обмен. Я ему допустим там часы командирские, а он мне свою бейсболку. Видя эту его кепку я уже понимал за сколько её купят у меня и от этого отталкивался либо для себя. Утюг должен выглядеть как иностранец чтобы потеряться на их фоне. Так же можно было продавать какие-то ти-шотки с матрешками или рашен водка так же мог быть Горбачев хохлома или еще что-то. Шапки ушанки с солдатскими кокардами или любую интересную советское русскую сувенирку.
И вот ты ходишь целый день по городу с этими своими товарами и втюхиваешь их иностранцам. Ну продал два три сувенира купил еще столько же или больше взял прибыть отсчитал на еду сигареты коммунальные платежи. И так каждый день ты утюг занимаешься микроскопическим бизнесом совершенно нелегально на свой страх и риск продаешь сувениры иностранцам.

Часто иностранцы расплачивались с тобой валютой. Доллары это было круто их можно было продать по выгодному курсу. Но надо понимать что владеть долларами тогда было незаконно. Некоторое время после начала Перестройки ты мог хранить что-то около 10 долларов это был разрешенный минимум ну допустим ты нумизмат и собираешь монетки или бумажные банкноты, но если у тебя было больше 15 или 20 долларов или там 100, то за это в те времена полагалось от 7 лет лагерей.

У нас с Ромой было все на двоих мы просто были лучшие друзья, кассу то он держал в кармане то я и у нас там было намного больше 10 долларов. Наш оборот мог быть около 100 долларов в день это лет на 10 примерно в те времена.

А там время от времени гоняли этих утюгов органы безопасности. Я стою в нелегальном пункте обмена куда пришел поменять доллары и меня берут два кэгебэшника в гражданском. Я говорю, дяденьки отпустите я студент просто сюда зашел. Они говорят: доллары есть? Я говорю, да говорю пять долларов у меня. Ну давай их нам, тогда отпустим.
У меня в кармане пачка 150-200 долларов там двадцатки десятки полтинник там всего лет на 10 тюрьмы и я закрываю глаза сую руку в карман и достаю первую попавшуюся бумажку и отдаю им...

Дальше вся жизнь у меня перед глазами пролетела... И парни в погонах разжимают руки и о чудо отпускают меня у них остаются мои пять долларов США, а у меня в кармане у меня остается остальная котлета на 200 бакинских. Больше я не попадался, а года через два-три этот закон отменили.

21.

Каждый из нас по ходу жизни обзаводится привычками, когда полезными, а когда и не очень. Первой из упоминаемых здесь привычек я обязан шахматной секции во Дворце Пионеров - именно там я обнаружил, что стоя играю сильнее, чем сидя. Вот очень просто и наглядно: стоя я выигрываю у тех противников, которых сидя не могу одолеть. Четверть века спустя одна симпатичная врач объяснила мне физиологическую подоплёку происходящего, но и без всяких объяснений тело накрепко запомнило: когда напряжённо о чём-то думаешь, нужно вскочить со стула, а лучше всего ещё и энергично побродить по комнате. Вторая привычка появилась позже, благодаря занятиям гандболом: тренерша посоветовала носить с собой теннисный мячик и во время дороги, например в метро, сколь возможно быстро и резко перебрасывать его из руки в руку. Мячик я со временем забросил, а привычка на автомате перебрасывать, думая о чём-то другом, перешла на любые попадающиеся под руку предметы. Наконец, третья привычка появилась на моей первой серьёзной работе: мой выход в штат совпал с переездом в более просторное помещение, и в результате весь коллектив сидел в другом месте, пока я в гордом одиночестве работал в оставленных на расширение двух старых комнатах. В одной из этих комнат валялся странноватый обломанный с одной стороны цилиндр из сталинита; обычно его использовали как груз для того, чтобы ветер через открытые окна не хлопал занавесками, а я приспособил как гантелю - разминаться одновременно с напряжёнными размышлениями.

И вот, спустя какое-то время я заметил, что начальник, заходя обсудить со мной текущие дела, ведёт себя как-то странно. Пока мы совершенно нормально беседуем, он стоит в какой-то напряжённой позе, стараясь не отходить далеко от двери, выставив в мою сторону плечо и словно нервничая. Когда подобное повторилось в третий или четвёртый раз, меня это всерьёз заинтересовало. Спрашивать было бы как-то глупо, тем более, что так он себя вёл только в моей комнате, при разговорах в коридоре или у них это был совершенно другой человек. И вот, когда это случилось в очередной раз, я мысленно ещё несколько раз прокрутил в голове весь разговор и вдруг сообразил, как ситуация выглядит его глазами. Итак, представьте себе: он зашёл дать программисту задание, идёт активное обсуждение, оба эмоционально вовлекаются - и тут программист вдруг вскакивает со своего кресла, выхватывает откуда-то здоровенную железяку килограмм на пять-семь и, продолжая всё более горячо и эмоционально излагать своё видение решения, начинает бегать вокруг начальника, то перебрасывая эту железяку из руки в руку, то выжимая её над головой, а то - хуже всего - останавливаясь напротив начальника и в такт аргументации многозначительно подбрасывая её в руке!

22.

Странности воспитания

Эта история посвящается всем фанатам мачизма, коих немало в нашей стране с его лозунгами «в драке надо бить первым», «мальчик должен уметь драться», и так далее.
Когда мне было восемь лет, я поссорился с несколькими мальчишками в своём дворе. То ли не признавал «Спартак» чемпионом, то ли какая-то неправильная с точки зрения дворовых модников у меня была куртка… Пользуясь численным преимуществом, они привязали меня к металлическому столбику, к которому крепились бельевые верёвки, и довольно больно отпинали. Особенно буйствовал Димка Совин, который додумался кидать в меня снежками с безопасного расстояния. Отвязавшись, я бросился в погоню за обидчиком. Тот сообразил, что драка предстоит нешуточная и кинулся к своему подъезду. Никаких домофонов в те годы не было, и я легко юркнул в дверь вслед за злодеем. Настиг я его у двери собственной квартиры, когда он изо всех сил давил пуговку звонка. Расправу я учинить не успел - дверь открылась и на пороге показался отец моего мучителя. Увидев ломящегося в квартиру ребёнка, он развернул меня на 180 градусов и, дав мощный подзатыльник, отправил восвояси.
Домой я вернулся в слезах. Однако, моя грустная история сочувствия у отца не вызвала. Он долго орал, что я «не мужчина», раз позволил себя избить, а затем жутко выпорол. Причём, досталось и заступившийся за меня матери, которую отец, будучи «настоящим мужиком», частенько, как он это называл «учил» при помощи кулаков.
Затем, схватив меня за руку, отец потащил меня, совершенно обессилевшего от боли, разбираться с Совиным. Когда на порог вышел Совин-старший, отец, не сказав ни слова, изо всех сил врезал ему по лицу. Тот свалился как подкошенный, но, сделав усилие, поднялся на ноги. Он попытался выяснить причину агрессии, но ответом ему был довольно бессвязный монолог отца про то, что и Димка, дескать, избил его сына. Что-то ещё было про мужскую честь, про трусливых педиков, швыряющихся снежками, и так далее.
Совин-старший, вытирая с лица кровь, снова попытался внести в диалог какой-то конструктив, хотя бы выяснить что произошло. Время от времени он кидал удивлённые взгляды на меня, который, белый как мел, и совершенно не мигая, стоял рядом с бушующим отцом. Все попытки окончились ничем, моего отца было не успокоить. Завязалась новая драка. Выяснилось, что Совин существенно уступает моему отцу в физической подготовке. Его лицо уже было в крови, из разбитых губ стекала кровавая юшка, глаз заплыл, а отец всё бил и бил его. Его жены дома не было, зато был Димка, который пытался что-то кричать, но вмешиваться в драку взрослых людей боялся. Несмотря на пережитый шок, на то, что воспалённая от ударов спина жутко саднила, я чувствовал, что происходит что-то чудовищное. Казалось, отец вошёл уже в какой-то зверский раж, чувствовалось, что ещё немного, и он просто убьёт несчастного мужика. Я уже тысячу раз пожалел о том, что пожаловался отцу. Надо было где-то спрятаться, переждать, вернуться домой попозже, когда отец будет ложиться спать - тогда бы не досталось и мне, и не было бы этой жуткой драки. Когда Совин в очередной раз свалился на пол, а отец принялся нещадно бить его ногой, я бросился к отцу и, повиснув у него на руке, стал с плачем умолять оставить свою жертву в покое. Отец отвлёкся чтобы сбросить меня с рукава, Совин воспользовался этой передышкой, кинулся на кухню и вернулся оттуда с ножом. Неизвестно, чем окончилось бы это, но тут к своему отцу бросился Димка. Вцепившись ему в руку, он начал плакать, что-то громко кричал… Я в свою очередь снова бросился к отцу.
Мужики какое-то время рвались навстречу друг другу, но мы не отставали, плача и умоляя их разойтись. И отец, кажется, утоливший свою жажду насилия, и Совин, понимавший, что если в дело пойдёт нож, то эта история окончится тюрьмой, некоторое время смотрели друг на друга. Затем оба отступили назад и, наконец, разошлись.
Я чувствовал, что только что мы избежали трагедии, что отец сделал ошибку, за которую, казалось бы, должен был винить себя. Но он, шагая домой, только самодовольно улыбался, и, то и дело поглядывая на меня, произносил свои тирады о том, каким должен быть мужик, о том, как он уделал этого п***ра, и так далее. Мне он в этот момент казался сумасшедшим, просто вот настоящим психом из фильмов про дурдом.
После этой истории отца чуть не посадили. Совин-старший обратился в милицию, и чтобы умаслить его, мать продала бабкину золотую брошь и одолжила денег у деда. Отец себя нисколько не чувствовал виноватым - мол, наше, самцовое дело - драться и доказывать своё превосходство, а побочным ущербом, связанным с существованием в обществе всяких нелепых институтов, вроде правосудия, пусть занимаются женщины.
Ещё долго они с Совиным-старшим ненавидели и избегали друг друга. А вот мы с Димкой подружились. Эта история как-то сблизила нас, мы начали вместе ходить в школу, потом поступили в один институт - МИСиС. Даже женились на сёстрах, правда двоюродных. Помня опыт отца, я никогда, ни разу не ударил никого из близких. И совершенно не стал от этого в меньшей степени мужчиной.

23.

Встречаются два приятеля, у одного фингал под глазом. - Что случилось? - Да вот, с Петровым подрался. - Но ведь ты сильнее Петрова, накостылял бы ему! - Да, но у него в руке был нож... - А у тебя? - А у меня в руке была грудь жены Петрова... Вещь приятная, но в драке совершенно бесполезная!!!

24.

Этикет, от которого августейшие особы страдают несказанно. Вот как описывал супружеский визит испанского короля к испанской королеве трактат по этикету, изданный в 1719 году: "На ногах у короля тапки, на плечи накинут черный шелковый халат, в правой руке - обнаженная шпага, в левой - ночник, а с запястья свисает на ленте ночная ваза". Как в таких условиях можно выполнить супружеский долг а именно для этого король, в общем-то, и ходил в спальню к королеве совершенно непонятно.

25.

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВЕЖЛИВОГО ЧЕЛОВЕКА Я, ФИО, двигался в сторону пр. Красной Армии на скутере Gilеrа Fuoco 500. Правил не нарушал, за дорожной ситуацией следил. На перекрестке с ул. Бероунская неожиданно для меня и прочих участников ДТД на красный свет выехал а/м Hummеr черного цвета без должным образом установленного госномера. Я, земетив опасность и избегая ДТП был вынужден в торможении выехать на полосу встречного движения, где и остановился на обочине. В процессе торможения, маневра и остановки услышал сильный удар сзади. Обернувшись увидел, что а/м Hummеr ударил следующий со мной в одном направлении а/м Suzuki Jimnу госномер ______, практически оторвав ему капотное пространство. Заметив за рулем пострадавшего а/м Suzuki Jimnу девушку, я отправился оказывать ей возможную первую помощь. Подойдя к машине я заметил ребенка в детском кресле на заднем сидении. Я открыл багажник пострадавшего автомобиля, через него достал ребенка (мальчик лет 4 примерно), взял там же знак аварийной остановки, установил его и через окно водительской двери помог выбраться наружу девушке-водителю. Препроводив ее и ребенка на обочину и убедившись, что они серьезно не пострадали, я попросил водителя а/м Mitsubishi аirtrеk госномер______, который тоже остановился для оказания помощи, вызвать Скорую Помощь и ГАИ. Далее я подошел к а/м Hummеr исключительно с целью убедиться, нужна ли его водителю моя помощь. В открытое окно данного а/м я увидел двух лиц, прибывших явно из южных регионов. Об этом свидетельствовала темная кожа, курчавые жесткие волосы и характерные черты лица. Я предположил, что передо мной находятся заблудившиеся испанские туристы и дружелюбно спросил на их родном языке, не заметили ли они красный цвет светофора аl huеlе pido rosа? (Испанский язык я изучал в школе при посольстве СССР в Мадриде, где водителем работал мой отец). В ответ водитель а/м Hummеr через открытое окно своего автомобиля ударил меня левой рукой в область головы. Так как шлем, в котором я обязан ездить по ПДД я на этот момент не снял, то удар пришелся по нему. Именно этим я объясняю сломанные 4 пальца на его левой руке. Далее он выскочил из машины и нанес так же в район головы удар правой рукой. Именно этим я могу объяснить перелом ее в районе лучевой кости. Выскочивший затем из этого же автомобиля пассажир нанес мне удар каким-то тяжелым предметом по спине, я с ним в единоборство вступать не стал, а просто аккуратно положил на асфальт и как законопослушный гражданин принялся ждать прибытие наряда ГАИ. Каких-либо повреждений он мне не нанес, так как под курткой я был одет в мотоэкипировку, в просторечии более известной как черепаха. Его сломанный нос и сломанную челюсть могу объяснить тем, что подушки безопасности в момент удара а/м Hummеr о а/м Suzuki Jimnу не сработали и он поранился о переднюю панель автомобиля. О разорванном в клочья служебном удостоверении Помощника Депутата Махачкалинского Совета Депутатов на имя ФИО... . , я ничего сообщить не могу, так как мне это не известно. Так же мне не известно, как порванное служебное удостоверение могло оказаться во рту и пищеводе водителя а/м Hummеr. Что-либо сообщить о собравшейся вокруг места ДТП группе граждан на мотоциклах и скутерах не могу, так как я совершенно не знаю этих людей. Так же мне абсолютно ничего не известно о том, кто порезал все колеса а/м Hummеr, кто проткнул его крышу ломом, кто разбил все стекла и порезал кожаный салон, тем самым приведя его в негодность, и уже упомянутым ломом разворотил и так поврежденный капот и повредил двигатель. Правдивость моих слов могут подтвердить свидетели и участники ДТП, например водители а/м Mitsubishi аirtrеk госномер______ и а/м Suzuki Jimnу. Дата. Подпись_________(___________) Рассказано: Андрей Л. Чучков

26.

По вещевому рынку не спеша идет молодая симпатичная женщина с маленьким сыном, мужская половина посетителей провожает её взглядом.
Она что-то присматривает на развалах, проходит мимо витрины с косметикой, продавец берет инициативу на себя, выбегает навстречу, с тюбиком в одной руке и баллончиком в другой:
- Девушка не проходите мимо, уникальные средства по новейшим технологиям!
- Спасибо, не надо, - вежливо отвечает она и делает шаг в сторону, что бы обойти оппонента.
- Пятидесяти процентная скидка на основной продукт, а второй совершенно бесплатно! - продолжает продавец.
- И вы сразу увидите эффект!
- Ещё раз, спасибо, но нет, - отвечает девушка.
Продавец не унимается, открывает тюбик, мажет себе запястье.
- Смотрите, средство быстро впитывается, и увлажняет.
Пускает струю из баллончика:
- Почувствуйте аромат, в подарок! Абсолютно бесплатно!
Девушка на секунду замирает в недоумении.
Сын, который молча наблюдал за происходящим, дергает маму за руку:
- Мама, пойдем отсюда, агрессивный маркетинг нам не подходит.
Мама согласно кивает головой, и они идут дальше.

27.

РЕЦЕПТЫ УТРЕННИХ БУДИЛОК - 10. НЕОБЫЧНОЕ В ОБЫЧНОМ

В детстве мне нравилось играть в бадминтон, как и много после, гуляя с сыном и его друзьями, со своими женами и пассиями. Но - эта игра довольно быстро нам надоедала, вокруг была масса более увлекательных занятий. Сколько можно пулять этот воланчик взад-вперед? Десяти минут на это вполне достаточно, а в ветреную погоду мы не брали ракетки вовсе.

Когда сын вырос, а мои морали окрепли до состояния цитадели несокрушимой добродетели, я бросил эту игру вовсе, как символ чего-то несерьезного, детского или юношеского. В зрелом возрасте заниматься этим лень и недосуг, как и многими прочими подобными играми. Теперь я взрослый дядя и должен двигаться солидно, неторопливо, как все нормальные люди моего возраста. А если уж заниматься спортом, то в специально отведенные часы на специально оборудованных для этого площадках. И бадминтон явно не входил в число игр, которыми я хотел бы заниматься часами, тем более в противоборстве с серьезными игроками - заранее было ясно, что буду проигрывать.

Это состояние духовной и физической зрелости, солидности и занятости, странным образом совпало с тем, что у меня постепенно стали отрастать пузо и жопа, одолевать всяческие насморки и гаймориты, а сам я стал смахивать на ноябрьского кабанчика, готового к забою.

Но стоило мне выйти из обычной модели городского поведения, и начать появляться ранним утром в местах, где почти никого нет - зимою в фитнесе с банями и бассейном, во все прочие сезоны на лесном пруду - как я обнаружил там людей в возрасте от 50 до почти 100, сохранивших быструю пружинистую походку, наблюдательный жизнерадостный взгляд, довольно молодую кожу и сухощавое гибкое тело, отнюдь не увлекаясь при этом физическими перегрузками и монотонными упражнениями. Они увлечены свежим воздухом, чистой водой, и даже в привычные мне игры играют так, как мне просто не приходило в голову.

В бадминтон оказывается можно играть, перебрасывая ракетку из правой руки в левую, отбивая волан ими попеременно. Когда игроков двое, этим включаются четыре конечности, то есть как у скаковой лошади два стиля, обычная рысь и иноходь, но руками. Тут читатели явно разделятся на две группы - те, кто знал это с самого детства, и тех, кто вообще не поймет, а что тут интересного. Но, по закону больших чисел найдутся и такие, кто просто попробует однажды сам, с детьми или возлюбленной, и поймет, какой это кайф, особенно когда вокруг никого нет и можно орать во все горло при особо яростных прыжках, птицы щебечут в ответ, а партнерша попадается прыгучая стройная хохотушка. При этом морали мои отнюдь не пострадали, пострадало брюхо - оно почти исчезло.

Еще хорошо играть в бадминтон, стоя по шею в воде, в пруду или в бассейне. Тело при этом находится почти в полной невесомости, но и в довольно вязкой среде, откуда допрыгнуть до волана поначалу затруднительно. Оптимальная тактика при этом - попасть в такт волану. Выпрыгивать из воды мощным прыжком и уже в воздухе маневрировать отбивая, что со стороны выглядит довольно забавно - тело к такому не привыкло и радостно учится с нуля, а прошлый опыт скорее мешает, чем помогает.

Еще прикольно играть в бадминтон, танцуя вместе под аудиколонку в ритм - для плавных и зажигательных мелодий получаются совершенно разные манеры игры. Приятно при этом распевать хором - довольно сложно сохранять ровный голос в особо сильных прыжках, но дыхалку это разминает быстро.

Восхитительно играть с участием умной собаки, четко понимающей свою роль - перехватить волан в прыжке, а игрокам соответственно посылать его так, чтобы она не смогла допрыгнуть.

Изрядно развлекают игры в две пары ракеток с участием пары-тройки воланов одновременно, с задачей не противоборства, а общей целью не уронить волан совместными усилиями. Тут существует вообще неописуемое количество стратегий, как этого добиться. Я описал в сущности лишь верхушку айсберга - того, что Юрий Трофимович, упомянутый мною как-то про игру в кольца, способен показывать часами. Да и кольца эти он тоже пускает иногда с задачей нанизать их на шпагу то правой, то левой рукой строго попеременно, даже если кольцо летит ближе к другой руке. К нему дети гурьбой выстраиваются в очередь, а один из них на днях, радостно прыгавший как черт, отдышавшись сказал с сияющими глазами:
- Надо же, а я во двор и в парк ленился выходить, думал, что тут ничего интересного...

Попробовав понемногу всё это, я понял - всё это прекрасные утренние будилки, потому что тело чему-то учится впервые, ему это радостно. Это типичное ощущение детства и юности, а с ним снова приходит и счастье. Для меня это по-прежнему игры всего на 5-10 минут, этого времени вполне достаточно, чтобы разогреться и с наслаждением отправиться купаться снова. Но само по себе наличие многочисленных вариантов занятий и выбора между ними приводит мозг в отличный жизненный тонус - плавая, соображаешь на ходу, чем ты займешься на берегу в следующую минуту.

Применив этот же принцип к другим занятиям, я быстро понял, что левой рукой тоже интересно стрелять из пистолета (пневматического), метать топор и колоть дрова, а также готовить борщ, активно используя обе руки, отнесясь ко всем этим ножам, сковородкам и кастрюлям как к увлекательной игре с приятным адреналином - ничего себе не отрезать, не пролить и не ошпариться.

Разумеется, все эти стрельбы по-македонски, смена рук при играх ракетками и шпагами давно прекрасно известны тем людям, кто соответствующими видами спорта серьезно увлечен. Мне же прикольно попробовать всего понемногу, просто слегка размяться утром. Согласитесь, это интереснее, чем все эти приседания, подтягивания, отжимания и кроссы, которыми нас мучают с садика до армии. И в детстве, и в преклонном возрасте хочется попробовать что-то новое.

28.

Как в СССР выживали без сексшопов

Их тогда не было от слова вообще. Три эпизода, как выживали.

1. СТРОЙКА. Разгружаю на стройке ЗИЛок, голубой, новехонький, с совершенно неистертыми на вид кожаными темно-желтыми сиденьями в кабине. Водила, на вид лет 48, видит в мусоре вокруг уже возведенной бетонной коробки кусок уплотнителя между панелями. Это цилиндрический жгут из черной макропористой резины, диаметром примерно 4- 5 см, очень гибкий и легко сминаемый. Взяв весь в пыли кусок длиной с полметра и поболтав в руке, закидывает его на великолепное чистое сиденье со словами: "Жене подарю в трудную минуту." Ни тени юмора на лице и в голосе. И так и уехал. До сих пор и не знаю, что им действительно двигало. Но если бы просто для хозяйства, кинул бы эту грязюку в кузов или на пол в кабине. Может, жена действительно уже язвительные намеки делала, и он достойную основу для ответа нашел? Без сексшопа?

2. ПОПОЙКА. После летних студенческих каникул обмениваемся со знакомой студенткой меда летними впечатлениями. Она была с сокурсницей на практике в больнице одного из райцентров. В один из вечеров хирург им с веселостью говорит, что они могут идти спать, а хирургия будет ночью развлекаться. Оказывается, им привезли пациентку, которой сожитель вставил бутылку в интимное место. И та никак не выходит. Придется оперировать.

3. ИРКУТСКИЙ СЛОНИК. От иркутянина, знакомого по учебе, услышал, что во времена вьетнамской войны в иркутском военном авиаучилище готовили вьетнамских летчиков. Курсанты были все очень прилежные, тонкие и стройные, но тем не менее их в полет в одиночку никогда не отправляли. Потому как при выполнении одного элемента с большой перегрузкой они кратковременно теряли сознание, и тогда управление брал на себя инструктор.
Позже, уже в 80-х, услышал от другого человека об ином вьетнамском следе в Иркутске. Оказывается, тогда, во времена вьетнамской войны, в Иркутске были и вьетнамки, работающие на производстве. И тогда была некоторая "мода" у дедов срочной, технически подготавливаться к покорению дам на грядущей гражданке. Загоняли пласмассовые цилиндрики из ручек от зубных щеток под крайнюю плоть с целью увеличения диаметра и рельефности. (Об этом мне поведал рассказчик, сказав, что сам видел, иногда это приводило к серьезным воспалениям.) Возможно, эта "мода" была русским ответом на массово упоминаемые тогда в разговорах японские презервативы с усиками, якобы приводящие женщин в неимоверный экстаз. И это при отсутствии сексшопов. И вот один из таких подготовленных начинает трудиться в городе таксистом. Теплые времена. Одна из вьетнамок, в х/б типа стройотрядовского, из потока выходящих после смены, становится его пассажиркой. Он довозит ее. Она не проявляет активности расплатиться. На его вопросительный вкгляд хлопает себя ладошкой по промежности. О великий язык жестов! Тут же вьетнамка была поставлена в позу лицом в окошко дверцы и малость оголена. И тут, как только он приступил к делу, вьетнамочка дергается вся и вылетает через открытое окошко на тротуар. Встав на ноги, поднимает сжатые кулачки с распрямленными указательными пальцами к вискам и произносит: "Му! Му!" О великий международный язык жестов и звуков без слов!
И вот с тех пор задаюсь вопросом, было ли появление вьетнамок тогда в Иркутске мудрым решением руководства попытаться нарастить мышечную массу и тонус вьетнамских авиакурсантов, или это было случайным совпадением в одном городе?
В самом Иркутске, где мне довелось побывать в 80-х, я никаких вьетнамских следов за несколько дней не заметил. Кроме, возможно, одного: На зеленой лужайке возле местного театра "пасся" "зеленый слоник",- обросшая травой фигура слоника. Может, это был элемент вьетнамской парковой культуры?
П.С. Может, кто точно знает, была ли взаимосвязь между физически не очень крепкими вьетнамскими авиакурсантами и появлением вьетнамок в Иркутске?

29.

РЕЦЕПТЫ УТРЕННИХ БУДИЛОК - 5. СЕРСО, ИЛИ ИГРА В КОЛЬЦА

Игра эта известна со времен Древнего Египта и Древнего Китая, была популярна в античной Греции и Римской империи, а также среди аристократии и прочих зажиточных классов Европы в средневековье и в эпоху Просвещения. Была распространена и в Российской империи среди таких же слоев населения. В общем, игра детей-барчуков, которые были избавлены от труда в поле, колки дров или таскания воды из колодца.

Везде и всегда, где люди попадали в ситуацию продовольственного изобилия и отсутствия надобности в тяжком физическом труде, находились те, кто понимал, к каким катастрофическим последствиям это ведет для их здоровья, равно как и для их детей, если не заменить этот труд увлекательными играми.

Серсо – одна из самых элементарных игр этого типа. Всё, что для нее нужно – это шпаги и кольца. Причем шпагой может быть подобранный в лесу обычный дрын, или палка из груды опилков ближайшей стройки, или лыжная палка, или меч, или копье, настоящие или игрушечные – в общем, назову это объект 1, чисто по форме. Даже пустая пластиковая бутылка отлично подойдет для этой цели. Игра на все эпохи от первобытно-общинного строя до наших дней, когда материалов и вариантов стало гораздо больше. Хоть видеокамеру на кончик шпаги намотать и повесить рядом дрона, чтобы снимал происходящее с необычных ракурсов.

Объект 0 – конечно, кольцо. Его можно свить из любой гибкой ветки, воспользовавшись скотчем или штагатом. Наверняка можно заказать партию изготовленных промышленно. А можно вырезать целую кучу из обычного листа фанеры, как это сделал Юрий Трофимович, один из обитаталей пруда и особенно его бадминтонной площадки. У меня есть его телефон, и легко можно устроить встречу для демонстрации этой игры, в заранее назначенное время.

Обыкновенно он бывает на этой площадке с 8 почти каждое утро, с заранее назначенными встречами. Но можно попросить его прийти пораньше показать свою игру. Заодно он научит, как классно можно играть в бадминтон, двигаться и радоваться жизни в 70-летнем возрасте в отличной физической форме.

У серсо множество вариантов, любимый для Юрия Трофимовича почерпнут им из дореволюционных гравюр.

В этой версии игры он является на площадку как Дед Мороз, с большим мешком, полным этих фанерных колец. Взволнованные дети выстраиваются в ряд напротив него. Потом он бомбардирует их этими кольцами, дети скачут и нанизывают их на свои шпаги. Когда запасы мешка кончаются, сразу видно – у кого на шпаге и на руке повисло больше всего колец, тот и победитель этого тайма. Дети ссыпают кольца обратно в мешок, и игра начинается снова.

Удивительно, я профехтовал на все лады с друзьями практически каждый день своего детства, но такое просто не пришло в голову ни мне, ни им, ни всему двору. И сына вырастил без нее, хотя уже был Интернет к тому времени. На то время, уже в 21 веке, эта игра оставалась в моем городе совершенно неизвестной. Прерванная традиция, сейчас легко восстановимая. Если девушкам играть в бикини на пляже, можно снять и послать друзьям прикольные кадры - гораздо более занимательные, чем когда люди столбом стоят на фоне заката, пудрят носик или козу показывают, сидя за столиком.

30.

Tarvas
Минус в карму. Индусы считают грехом отказ женщине.

История не совсем про карму но в тему....
Лет пятнадцать назад довелось отдыхать в Крыму. Надо сказать что в это время во всю поперла Турция и девушек приезжающих на отдых в Евпаторию на семейный курорт становилось все меньше, и я уже задумался о том что надо менять точку дислокации. Но как только задумался об этом, то стало везти, в течении недели три хорошеньких мамочки одарили меня своими ласками, поэтому решено было пока о передислокации забыть.
Это как в покере если прет то прет.
Мне тогда пришла в голову мысль что до отъезда еще полтора дня, и должно после сета прийти каре.)
Я тусовался в одном клубе, и заметил что каждый день туда приходил мужичек, лет сорока пяти, с двумя охранниками, который с интересом наблюдал за моими движениями.
Он всегда делал заказ, неспеша потягивал вино, и смотрел на все это с какой то едва заметной улыбкой.
Непонятно почему, от него исходила какая то сила, понятно было по виду что он много лет побывал в местах не столь отдаленных. Нет, это не чувство опасности, а именно какая то внутренняя сила, которая вызывает уважение и небольшое чувство опасности.
Я его окрестил Дон Корлеоне.
За день до отъезда, в процессе прочесывания местности я зарулил на городской пляж, где у барной стойки увидел всю ту же компанию, и как мне показалось он даже кивнул мне головой как своему знакомому?)
У берега моря на полотенце сидела ну очень красивая девушка, которая задумчиво смотрела вдаль.
Почувствовав азарт, и в уверенности что мне сам черт не брат, подсел к девушке и уже через пять минут мы болтали как старые знакомые.
Потом приглашение покурить кальян и вечером встретиться в клубе.
Вечером картина была все та же, Дон Корлеоне кивнувший мне как старому знакомому, за своим столиком и мы за соседним и зажигаем на танцполе.
Выйдя в туалет я столкнулся с одним из охранников, который очень вежливо обратился ко мне.
- Извини друг за вопрос. Это твоя девушка?
Пытаться разыграть идиота и доказывать что я не я смысла не было, они видели мои движения на пляже.
- Да нет, только днем познакомился. А что?
- Ты знаешь, она очень нравится моему Шефу, он три дня не знал как подкатить к ней на пляже, а ты показал мастер-класс!)
И засмеялся низким голосом, так что мне как то стало не по себе.)
- Как тебя зовут?
Он ответил - Саша.
- А Шефа?
- Николай Иванович (имя другое).
- Меня Соломон!
Почему то мысль в голове была что будет правильно мне свалить и не отсвечивать. Нет, не страх, не чувство опасности, а именно что это правильно! Девушке отдыхать еще десять дней, а я после перепиха укачу в родные пенаты, поэтому решение я принял быстро.
- Скажи Шефу, что я сейчас подойду к вашему столику и сославшись на срочные дела отвалю, а девушку оставлю с вами.
-Я обращусь к нему по имени, и попрошу присмотреть за девушкой чтобы ее не обидели и свалю. Так идет?
-Идет - и он крепко пожал мою руку.
За всем этим с интересом наблюдала довольно симпатичная девушка, но мысли переключиться на нее, не было совсем.
Набрав на телефон компаньона, который третий день не мог выйти из номера от миниатюрной татарочки, и попросив ровно через пять минут набрать на телефон, и срочно меня вызвать по делам.
Придя за стол я услышал звонок друга, который срочно попросил приехать в Заозерное, якобы на него наехали и нужна помощь.
Я с унылым и озабоченным лицом объяснил все девушке, и увидел что она очень расстроилась, так как вечер только начался, но я ее успокоил что она проведет его с моим другом.
Подойдя к столику, я обратился к Дону по имени, и попросил составить компанию а заодно и присмотреть чтобы никто ее не обидел.
Я первый раз увидел как он искренне заулыбался, пожал мне руку и сказал что без проблем.
На руке я увидел след от сведенной татуировки.
Выйдя из клуба я медленно побрел в парк.
Метров через сто меня догнал охранник, вручил бутылку вискаря и молча пожав руку, быстро удалился.
Было такое чувство какой то свершившейся справедливости что ли? Но совершенно ни о чем не жалел.
В голове была пустота, я брел по аллее в сторону номера.
- Виски самостоятельно пьют только алкоголики! Нужна компания?))
Я с удивлением повернулся и увидел что сзади за мной идет довольно симпатичная девушка, которую я заметил возле туалета, когда мы трещали с охранником.
Мы молча взялись за руки побрели ко мне, ни говоря не слова.
Вечер был шикарным, и я понял что за правильный поступок я получил тоже что то хорошее. Так сказать мне пришло каре.)
Прошел год, я опять гулял по набережной а на встречу мне шел Дон Корлеоне, который кивнул мне как старому знакомому, с той самой дамой и двумя охранниками, и катил коляску с красивым малышом!)
Внимание! Вопрос к Знатокам? Это плюс к карме?

31.

Улыбнула история про дизайн-стиль ностальгия, создание уголков малой Родины с астраханской кувшинкой, воронежским камышом или рогозом, рязанской черемухой или тульской липой...

Я лично прихватываю в бани с друзьями дальневосточную корюшку и вяленых лососей, но встречал в центре Москвы даже ностальгию с картошкой и петухами прямо напротив мэрии.

Белорусы вообще приколисты, хоть с виду и тихие. Однажды я разговорился с сотрудником их посольства на тему, что человек есть то, что он ест, и люди действительно похожи на свою любимую пищу. Вот типичный белорус - он как картошка деревенская, незаметен и неказист бывает, но крепок и здоров, ядрен и целен духом. Так, во всяком случае, его описывал я, изредка поглядывая на случайного собеседника.

Это был фуршет, в руке у меня фужер с шампанским, все вокруг были такие образцово-нарядные, лощеные и с иголочки одетые, над башкой моей свисала такая громадная переливающаяся огнями хрустальная люстра, что я не выдержал и из многочисленных блюд на раздаче положил себе чего душа захотела - обыкновенной, слегка запеченной картошки с жареным и зеленым луком. Вот так я и познакомился с белорусским дипломатом, сделавшим ровно то же самое. Ну и разговорились. Человек был удивительно похож на эту картошку, и я в своих размышлениях под второй фужер дошел даже до озарения, что Тарас Бульба наверняка был беглый крепостной белорус, судя по фамилии и его повадкам в целом.

В ответ на это дипломат улыбнулся и назвал свою фамилию - она отличалась от Бульбы, но не более, чем одна картошка от другой. Может, Бобыло. В общем, что-то шарообразное и неприметное. Тут как со снежинками - нет на свете двух совершенно одинаковых картошек, но ни одна из них не выежывается по этому поводу. Но дипломат тоже закончил второй фужер и жестом фокусника предъявил из кармана костюма небольшую молодую картошку, как только что с огорода, слегка пыльную, аккуратно упакованную в пластиковый пакетик. Заявил, что использует ее для релаксирующих медитаций - сам вид ее природный успокаивает и просветляет его психику в часы городских стрессов.

А в самом белорусском посольстве мне однажды случилось и заночевать проездом, когда жил еще во Владивостоке - у них своя гостиница есть. Проснулся с рассветом от кукарекания и квохтания, выглянул ошалело в тихий дворик посольства - ну да, вот они, в центре Москвы, небось и яйца еще несут каждое утро. Свежие, круглые, вкусные и сытные, шо та картошка.

32.

Спутником детства императора Александра III был Леонид Сабанеев, такой же силач и герой, как и сам царь.
Во время французской выставки в Москве император часто навещал Сабанеевых, чтобы отдохнуть от государственных дел со школьным другом.
Однажды пятилетний сын хозяина, вбежав в кабинет, застал отца и императора за странным занятием - мял подковы.
Каждый держал в руке большую подкову и сгибал ее двумя пальцами, как будто это была проволока...
"Когда подкову привели в совершенно плачевное состояние, - вспоминал позже сын Сабанеева, - ее выбросили и взяли другую.
В этот момент в кабинет вошел придворный лакей и воскликнул:– Ваше Императорское Величество, Ее Императорское Величество, Императрица просит ваше Императорское Величество немедленно вернуться домой.
"Ну что ж, – с досадой сказал император, вставая, - хватит удовольствий, пора тянуть императорскую лямку".

33.

ПОГОВОРИМ О СТРАННОСТЯХ СУДЬБЫ

В 80-х годах прошлого века служил я в академическом институте, занимая скромную должность патентоведа. А доктор наук Вадим Архипович Волошин в том же институте заведовал лабораторией. Не могу сказать, что мы дружили: слишком велика была разница в возрасте и положении. Но, обнаружив однажды общий интерес к Серебряному веку, постепенно установили отношения, близкие к приятельским. Волошин вроде бы не лез в чужие дела и не выносил сор из институтской избы, но руководство его не жаловало, как мне кажется, из-за излишней независимости. Доставали по мелочам и не по мелочам. Особенно усердствовал в этом не самом достойном занятии очень уважаемый человек, которого в институте за глаза называли «Дядя Витя». Титулов у него было без числа: ученый с мировым именем, основатель собственной научной школы, член бюро обкома партии, академик и прочая, и прочая. Если вы не очень разбираетесь в научной и партийной иерархии, — это как бы генерал против майора. Что двигало Дядей Витей неизвестно и уже не будет известно, так как его нет в живых. Как, впрочем, и Волошина.

Возникни такой конфликт в армии, майор бы спился, уволился со службы и, возможно, скоро помер. Но Вадим Архипович не пил. Зато, как я уже упомянул выше, увлекался изящной словесностью. Пробовал писать сам, но без особого успеха. И вдруг в минуту жизни трудную сочинил большой хороший рассказ со странным названием «Похороните меня на Красной Площади». Не о Серебряном веке, как прежде, а о самом что ни есть сегодняшнем дне, да еще и в модном жанре фантастического реализма. Мало того, у рассказа было второе дно. А именно, одним из персонажей повествования была крыса, но не просто крыса, а босс целого коллектива лабораторных животных, умная, расчётливая, властолюбивая и с исключительными способностями к выживанию. Особой приметой супер-крысы было отсутствие пальца на передней лапе. Для читателей, знающих, что у Дяди Вити нет большого пальца на руке, этот последний штрих сразу делал очевидным, кто именно явился прототипом крысы. Остальные читатели оставались в блаженном неведении, лучшем чем знание с его многими печалями.

В узком кругу, которому рассказ был представлен, он был безоговорочно одобрен. Воодушевленный успехом автор загорелся идеей его опубликовать. Конечно, рассказ так бы навсегда и остался в машинописной версии, не случись перестройка. Главлит скукожился, цензура практически сошла на нет. Одна моя знакомая работала тогда редактором в областном издательстве. За коробку шоколадных конфет (ей) и бутылку коньяка (кому-то) она протолкнула волошинский шедевр в местный литературный журнал, тем самым официально закрепив права на текст за его автором. Вадим Архипович торжествовал. Он скупил весь доступный тираж и на ближайшей конференции в Крыму раздал правильным людям. Рассказ пошел гулять по рукам, видимо, дошел до адресата и был строго запрещен среди его учеников и сотрудников. Обладателей и распространителей выявляли и подвергали остракизму… Еще пару лет назад Волошину пришлось бы, как говорят сейчас, ответить за базар, но в то время в прессу выплеснулось столько чернухи, что рассказ на ее фоне совершенно потерялся. Скандал утих, только слегка всколыхнув поверхность заросшего тиной академического прудика, тем более что Дядя Витя к этому времени перебрался в столицу.

Каково же было мое удивление, когда в 1992 году через несколько месяцев после эмиграции я увидел этот рассказ в солидной нью-йоркской газете «Новое русское слово». Он занял почти целую полосу. В ту пору я запоем читал Довлатова и таким образом имел представление о нравах, царящих в русских редакциях. Естественно, заподозрил, что Волошину за публикацию не заплатили, и скорее всего он о ней вообще не знает. Поэтому с подвернувшейся оказией передал ему экземпляр газеты, сопроводив коротким письмом, в котором посоветовал стребовать с «Нового русского слова» гонорар. Ответ пришел примерно через год. Без особых подробностей Вадим Архипович сообщил, что гонорар ему удалось получить. Правда, совсем мизерный, но достаточный, чтобы не голодать, когда было совсем трудно. Заканчивалось письмо сентенцией, что в жизни, как и в науке, самым важным результатом довольно часто оказывается побочный. «Так и с этим моим «плодом вдохновения», – писал Волошин, - хотел показать фигу в кармане, а получилось, что, возможно, спас себе жизнь».

Прошло еще несколько лет, я немного ознакомился с американскими реалиями, и, вспомнив как-то историю с рассказом, задал себе резонный вопрос, почему его напечатали? Естественно, литературные достоинства не могли быть единственной причиной. Сказать, что он злободневный или сентиментальный (читатели такие любят) - тоже нет. Предположить, что «Новое русское слово» поучаствовало в околонаучных склоках, - просто смешно. Тогда что же? К этому времени у всех уже был интернет, и я послал Вадиму Архиповичу имеил с вопросом. Ответ пришел на следующий день и был кратким: «Им понравился палец, вернее его отсутствие. Они подумали, что это о Ельцине».

34.

О том, как я съел символ.

Есть у Шолом-Алейхема рассказ "Цитрус". Я прочел его, когда был юношем, и когда еврейские праздники для меня были чем-то из книжек: в СССР, к тому же живя вне мест традиционного проживания евреев, мы не особенно задавались вопросами о традициях. Да и непопулярно это было бы, узнай об этом кто-нибудь; особенно для карьеры офицера Советской армии, где тогда служил мой папа.
В рассказе том бедная семья, в которой жил маленький мальчик Лейбл, купила к празднику этрог, цитрусовый плод, именуемый в остальном мире "цитрон".
Плод этот - очень важный символ во время "праздника кущей" у евреев, и родители маленького Лейбла боялись, что он обязательно найдет его и откусит от него головку, испортив плод. Что и случилось.

Лет 25 спустя, в день, когда празднуют еврейскую пасху, я ехал с работы в Нью Джерси в Бруклин, в семью моего дяди и его жены, где собиралась вся близкая родня на седер. Седер - торжественный ужин по поводу Пасхи. Мы - советские в прошлом люди, и, конечно же, это был советско-еврейский седер. Дети не задавали вопросов отцу, да и молитвы никто особенно не знал.

Надо сказать, что я был голоден. Дело шло к вечеру, а я как-то заработался, да так, что про ланч совершенно и забыл, и в желудке моем контрабасист беспрестанно вел партию basso continuo, время от времени особенно сильными движениями смычка давая понять, что либо я вскорости что-то съем, либо он начнет играть еще громче.

Я, наконец, приехал на место, припарковал машину и взлетел вверх по ступенькам, намереваясь что-то быстренько съесть, дабы потом примкнуть к родне в предзастольном общении. Накрытый стол одиноко стоял в обеденной комнате, и рядом с ним никого не было; вся родня распределилась по дому, и, разбившись на группки, обменивалась последними новостями. Время еды еще не наступило.

Я подошел к столу, и из открытых тарелочек с едой мне бросились в глаза куриные крылышки, которые просто и открыто лежали на нескольких тарелочках по периметру. Очередной взмах смычка контрабасиста - и одно из крылышек оказалось у меня в руке, и через 10 секунд обглоданные косточки уже были в салфетке. За первым крылышком последовало второе, цифрованный бас стал утихать, и когда я было протянул руку за третьим, я услышал сзади папин голос: "Привет! Ты что, только приехал?".
И сразу же: "Ты зачем символы жрешь, идьёт!". Мы обнялись, и папа продолжил разборку моего поведения: "Что за дурацкая привычка со стола хватать! Даже рук, небось, не помыл!".
"А что?",- спросил я
"Это - пасхальная символика".
"А!",- ответил я, "то-то я не понял, чего они такие....и несолёные, и вообще...ты лучше делаешь".

Пришла тётя, и поняв, что символов будет не хватать, быстренько добавила несколько крылышек на тарелку взамен съеденных.

А я на секунду почувствовал себя мальчиком Лейблом, просящим Бога сделать чудо не дать ему опозориться и приклеивающего откушенную им головку этрога назад слюной.
А потом был Седер.

И Бог совершил чудо, так что мой позор остался в узком семейном кругу. О нем мы иногда со смехом вспоминали с родителями, а теперь иногда - с мамой.

35.

А если правильно разобраться в ситуации?..

Как-то в наше село Большие Вилы, в котором недавно сгорел сарай, а раньше жили два громилы-тракториста, братья Пров и Николай, прислали нового председателя колхоза.

Из военных моряков, или из маркшейдеров, никто уже не помнит. А он в сельском хозяйстве - ни разу не зоотехник и даже не агроном, хотя на партконференции два раза про севооборот слышал и один раз про пары.

Вслед за председателем пришла разнарядка вспахать 44,45 Га под репу, а 54,46 Га оставить под сурепкой для накопления азота в почве. Посмотрел моряк, а может маркшейдер, на карту, применил курвиметр, использовал секстант и пришел к выводу, что восточное поле по размеру соответствует репе, а западное - сурепке. Вызвал секретаршу и дал задание. Одно вспахать, другое оставить. Секретарша немало удивившись существованию в деревне Западного и Восточного полей, передала задание бригадиру, а он трактористам.

Пров, мужчина огромного роста и еще большей физической силы, в одиночку, без домкрата, менявший два колеса на своем Кировце (мы знаем, что у Кировца всего четыре колеса, просто оставшиеся колеса менял его брат-близнец - Николай) завел трактор и уже тронулся с места, когда понял, что не знает, где в родном селе восточное поле, а где западное.

Это только в иностранных боевиках спецназ в незнакомом здании ориентируется с юго-востока на северо-запад, в нашей же местности все происходит по-другому.

Спроси у Николая, где восходит солнце, так он запросто ответит, что солнце восходит над сельпо, а про восток вы от него вряд ли услышите. Попроси Прова ответить, где солнце садится, так он тут же вспомнит дом самогонщицы Клавдии Ивановны, когда-то в сельской школе преподававшей химию и сменившей профессию на пенсию. Пров с удовольствием вспомнит Клавдию Ивановну, но про Запад - это вы к картографам обращайтесь, или в атласе автомобильных дорог смотрите. В деревне, кстати, атласа отродясь не было, зато дорога была, хотя она не автомобильная, а железная в пятнадцати километрах.

Не определившись с направлением пахоты, братья отправились к секретарше. Маша, секретаршей ставшая из доярок-передовиков, тоже не знала, где в деревне Восточное поле, а где Западное. Она даже не знала, где поля сорок Га, а где пятьдесят Га, ей это было до лампочки. Зато она твердо знала, что репа растет за Коровьем выгоном, а сурепка за Сукиным болотом, где коров пасти нельзя, потому что они в болоте потонут, а если даже не потонут то змеи-гадюки все молоко выпьют, паси не паси.
- Ехать вам за Сукино болото, - посоветовала Маша братьям направление, - это и есть Восточное поле, где растет сурепка.
- Почему за болото? - Пров был въедлив, как и всякий тракторист, - ведь нам же нужно поле вспахать под репу, а сурепку оставить на пары?
- Вот именно, - уверенно парировала бывшая доярка, - если б не надо было сурепку на репу заменить вас бы не посылали.
Путь за сукино болото, лежал мимо дома самогонщицы, Клавдии Ивановны. Именно поэтому братья решили уточнить направление и у нее. А еще потому, что Клавдия Ивановна не только преподавала химию до пенсии, но и умела делать самогон такой степени очистки, что кроме сильного запаха летнего солнца от него разило сибирским разнотравьем со слабым оттенком мексиканского растения Агава.

Выслушав братьев, Клавдия Ивановна всплеснула руками:
- Вот ведь двоечники, что вы, что Машка! - заявила бывшая учительница, - мы же с вами на географии проходили, что мох растет на северной стороне деревьев, а на южной на деревьях ничего не растет кроме яблок. Поэтому если встать лицом к мху то слева будет восток, прямо яблоки, а справа запад. Езжайте дальше, на свое восточное поле и смотрите, не провалитесь в Сукино болото.

Клавдия Ивановна, не только делала самый лучший самогон в округе, до пенсии она преподавала в сельской школе химию, географию и физику из-за чего обладала непререкаемым авторитетом. Несмотря на то, что по специальности являлась учителем русского языка и литературы. А вот на березе у ее дома мох, сволочь такая, рос на южной стороне, а яблок вообще не было.
Дольше эти тонкости рассказывать, чем братьям пахать. Они ж на Кировце, Кировец же вам не хухры-мухры, а нормальный трактор. Такой даже если в болоте застрянет, так его один из братьев спереди возьмет, другой сзади подналяжет и из любого болота запросто все вместе вынутся.

Так председателю и доложили: вспахали частично вместе с болотом. Председатель, не разбиравшийся в сельском хозяйстве, но полностью политически подкованный методикой социалистического строительства коммунизма, вооружился Ленинским принципом «доверяй, но проверяй» и поперся-таки смотреть на пахоту. По карте поперся. А там не вспахано.

Так он братьям и сказал: не вспахано. Николай, разбиравшийся как в сельском хозяйстве, так и в пахоте, от такой неожиданности раздавил в руке малахитовое пресс-папье на председательском столе и потребовал вмешательства партийных органов в лице секретаря парткома, а также закрытия наряда в два человека-дня. Председатель парткома, понимая в людях и не разбираясь в картографии, прежде чем ехать, спросил секретаршу, где пахали. Услышал, что за Сукиным болотом, метнулся посмотреть и увидел, что вспахано.

Так председателю и доложил: вспахано, закрой наряд. А еще попенял нашему моряку, что он председатель, а вспаханное от не вспаханного не отличает. Такую ситуацию решили исправить, совершенно не разобравшись в такой ситуации. В результате в райком отправили телеграмму: задание по пахоте и парам выполнено зпт пришлите срочно агронома вскл.

А вот если бы они лучше бы разбирались в сельском хозяйстве то попросили бы всего-навсего учителя географии, что в дальнейшем плохо бы сказалось на урожайности и надоях.

36.

НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ

Когда жизнь сталкивает нас с соплеменником или соплеменницей, мы всегда интуитивно надеемся, что добиться взаимопонимания с ним или с ней будет легче, чем с представителем любого другого народа. На биологическом уровне это в большинстве случаев работает. Собаке с собакой проще найти общий язык, чем собаке с кошкой. Но если кошка выросла в доме, где есть несколько собак, возможны нюансы. В человеческом обществе, где вдобавок к биологическому есть социальный и культурный уровни, нюансов оказывается невероятно много. А в Америке ХХ века, великом плавильном котле, они часто принимали (и принимают сегодня), довольно экзотические формы.

Подруга моей жены Джесс Пладсен родилась в Калифорнии от родителей-японцев, которые тоже родились в США. Внешне она классическая японка: миниатюрная, изящная, с иссиня-черными прямыми волосами и тонкими чертами лица. Но японский не знает, в доме у нее ничего японского нет, с японцами не дружит. И вообще не испытывает какой-либо интерес к далекой восточной родине предков. Замуж вышла за норвежца и выучила норвежский. Одним словом, типичная американка.

К двадцати годам незаурядный музыкальный талант и редкое упорство привели Джесс в знаменитую нью-йоркскую Джульярдскую школу, которая в России назвалась бы не школой, а консерваторией. Было это в 80-е годы прошлого века, когда японцы в США перестали считаться врагами, и японская культура победоносно двинулась с Западного побережья на Восточное. В авангарде атаки шла японская кухня. Суши-рестораны открывались в Нью-Йорке один за другим.

Один из таких ресторанов появился недалеко от места, где жила Джесс, и ей там понравилось настолько, что вскоре стала завсегдатаем. Японцев в Нью-Йорке и сейчас немного, а тогда было совсем мало. Поэтому хозяин ресторана просто не мог не обратить внимание на симпатичную юную японку, и вскоре подошел познакомиться с соплеменницей. Он заговорил по-японски и был сильно разочарован ответом на английском. Но отказаться от мысли, что Джесс все-таки своя, у него не получилось. Растрогался, рассказал, как приплыл в Америку матросом, как под влиянием мгновенного импульса сошел с судна и больше на него не вернулся. Судьба нелегала в США всегда была трудной. Хозяину достались все ее прелести. Но он не сдался. Скопил деньги, нанял адвоката, получил вид на жительство, научился готовить суши, открыл ресторан. Жизнь наладилась, но было в ней черное пятно: у хозяина не было диплома суши-повара. Американцы к дипломам довольно равнодушны – справляешься со своей работой, и ладно. Но у японцев многое не так как у других. Отсутствие диплома, похоже, действительно омрачало ему жизнь.

В один прекрасный день он подошел к столику читающей меню Джесс и с гордостью сообщил, что с сегодняшнего дня у него работает дипломированный суши-повар, которого он выписал из Токио. На американизированную Джесс это особого впечатления не произвело. Она заказала свои любимые суши из лосося и уткнулась в учебник по композиции. Принесли заказ. И тут молодые девичьи глаза обнаружили на коже лосося несколько чешуек. Джесс подозвала официантку, попросила забрать суши и предупредила, что платить за них не собирается. Официантка позвала хозяина, хозяин – повара. Повар появился с ножом в руке и выглядел, как бы это сказать, недовольным.
- Я, - заявил он, - дипломированный повар и мои суши именно такие, какими должны быть настоящие суши. Чешуйки оставлены намеренно, и убирать их я не собираюсь.
Джесс, уже немного заведенная, тоже не смолчала:
- А я, - сказала она, - живу в Америке, ем то, что мне нравится, и как мне нравится. А что и как едят в вашей стране мне совершенно безразлично.
После этих слов глаза повара расширились и буквально уперлись в девушку…

Юная особа, чье предки прибыли в Америку на Мэйфлауэр, приняла бы такой взгляд за знак внимания и восхищения. Но не Джесс. Ей вдруг вспомнились лица готовых вступить в бой самураев в фильмах, на которые ее таскал отец. После обмена такими взглядами они начинали схватку. Но перед схваткой один из самураев обязательно выкрикивал странное слово. Именно это слово Джесс совершенно неожиданно для себя выпалила в лицо повару. Тот замахнулся на нее ножом…

Что было дальше Джесс точно не знает. Она предполагает, что сумела выскочить из-за стола и убежать, но пришла она в себя только дома, совершенно не помня, как туда попала. Долго плакала от пережитого шока и от стыда, что не заплатила. С тех пор обходила ресторан десятой дорогой.

Примерно через месяц на улице ее окликнул хозяин ресторана. Вежливо поклонился, поинтересовался, как дела, и спросил, почему она не заходит. Смущенная Джесс промямлила, что, во-первых, она не заплатила, а, во-вторых, боится повара.
- Не бойтесь, - успокоил ее хозяин, - повара вы больше не увидите.
- Вы его уволили из-за меня?
- Нет. Понимаете ли, он принадлежал к старинному самурайскому роду и не смог перенести оскорбление от женщины. Вечером он пришел домой и сделал харакири. Как и следует самураю, написал прощальные стихи. В переводе с японского они звучат примерно так:

Оскорбленному женщиной
В дикой далекой стране
Не пристало жить самураю.
Падает он в пустоту,
Как замерзшая птица падает с ветки
В лютый мороз.

У Джесс брызнули слезы. Хозяин достал безукоризненно чистый носовой платок и вытер ей глаза со словами:
- Не огорчайтесь! Он достойно завершил свой жизненный путь и готов к более счастливому рождению. А вас я должен предупредить, что жуткое слово, которым вы его назвали, теперь связывает ваши кармы. Поэтому никогда не произносите его даже про себя. Иначе в новом рождении он может найти вас и, сам того не желая, причинить вам зло… И не забывайте заходить в мой ресторан. Я вам всегда рад.
………………………………………

Всякий раз, когда мы встречаемся с Джесс и ее мужем, меня так и подмывает спросить, что это за слово. Я не сомневаюсь, что она мне скажет, потому что во всю эту японскую мистику совершенно не верит. И именно поэтому я не спрашиваю. На всякий случай.

Бонус: фотографии суши-поваров из Токио и Гонолулу при нажатии на «Источник»

37.

ВРАЧИ ИЗ ГОРОДА «ДОКТОРА ЖИВАГО»

Прошло несколько лет, как я закончил свою «участковую карьеру педиатра» и стал изображать из себя как бы отечественного бизнесмена, зарабатывающего где, чем и сколько можно. При этом частенько на меня выходили то знакомые, то коллеги, то бывшие пациенты или родители бывших пациентов с просьбой «посмотреть, посоветовать, проконсультировать».
Вот и тут будущая супруга попросила «просто глянуть ребёнка подруги, что-то болеет».
Да с удовольствием. Приезжаем вечером к подруге - ребёнку лет 10-12, такой упитанный, спокойный, все у него в порядке, ничего не болит.
Дня три назад слегка прихватило живот.
Мама вызвала участкового - что-то типа легкого гастрита.
Бабушка вечером вызвала «скорую» - те, кроме красноватого горла, ничего не нашли.
Дедушка позвал хорошего знакомого - профессора из мединститута - остаточные явления ОРЗ.
Маме показалось мало и она снова вызвала участкового - за что и получила от него легкий втык за бессмысленное беспокойство.
Потом была ещё, по-моему, неотложка...
Я посмотрел ребёнка, тоже ничего не нашёл - горло чуть отечное, лимфоузлы средние, дыхание чистое, живот жирненький, мягкий, почки не реагируют.
По лицам окружающих понял, что совершенно не оправдываю их надежд - и ещё раз посмотрел. Снова ничего. Осуждение и разочарование мною у домочадцев усилилось...
Перестал трогать и смотреть на ребёнка, просто сел рядом и начал его «чувствовать».
Окружающие продолжили тихонько недоумевать и усилили выражение лиц...
...горло - ничего, сердце - ничего, легкие - ничего, желудок - ничего, печень - чуть-чуть что-то чувствуется (толстенький парень, или желчный пузырь барахлит, или протоки сужены), почки - ничего...
Посидел, подумал, звоню другу-хирургу: извиняюсь почти за ночной звонок, так мол и так, все нормально, ничего не вижу, если уж очень придираться - что-то в области печени, неудобно беспокоить, но люди хорошие, смотрят осуждающе, не хочется опарафиниться, опять же будущая супруга рядом, не соизволит ли Великий Гуру дать совет...
Андрей хмыкнул что-то про туповатых экс-педиатров, лезущих не туда (в живот??) и спросил адрес. Через минут триддцать - мы кофе с мамашкой ребёнка допить не успели - приезжает. Хищно повёл усами, обаял маму заодно с бабушкой, осмотрел ребёнка и говорит собираться и ехать в больницу, смотреть подробно. На предложение бабушки «подождать до утра» вежливо ее послал. Ей же было сказано сидеть дома, а вот маме - плотоядно окинув ее взглядом поручика Ржевского - надо тоже ехать.
Андрей на своей машине, мы с ребёнком и егойной мамашкой - на своей, через час в 4 ГКБ.
Осмотр, экспресс-анализ крови, выходит довольный Андрей и говорит, что сейчас сделают лапароскопию (маленький прокол в передней стенке живота) и через зонд посмотрят, что там и как, поскольку в анализах явное воспаление, минут через 15-20 он все нам расскажет.
Через 15 минут заглянула его медсестра, хорошо знающая меня, поздоровалась. Ещё через 15 минут сделала нам всем чаю, поставила коробку конфет, попутно дежурно попеняв мне, что «Андрей Владимирович двое суток ведь отдежурил, только что уехал домой, а Вы его обратно притащили, вот он то, небось, даже чаю дома попить не успел».
Ещё через 30 минут она сказала, чтобы мы не волновались, так как «вся бригада уже приехала и все в операционной».
Глянув на побелевшую мамашку, участливо спросила, причем у меня, а ей лучше накапать валерьянки или сразу налить коньяка?
Сошлись на валерьянке.
Часа через два приходит улыбающийся Андрей.
«При внешнем осмотре ничего нет. Но мне, как и тебе, что-то не нравится в области печени. А вот в анализах - явное воспаление. Делаем лапароскопию - ничего, но кровеносные сосуды расширены, возможно катаральный аппендицит. Самого аппендикса не видим, он спрятался за кишкой. Даём наркоз и идём на полостную операцию. Завожу руку за кишку - аппендикс вздут. Когда мы его убирали, он лопнул в салфетке прямо у меня в руке. Гнойный аппендицит. Ещё максимум час-полтора - и гарантировано получили бы перитонит».
Домой Андрей уже не поехал, «я до твоего звонка успел пол-ужина дома съесть, так что сейчас тут посплю, через три часа все равно смена начинается».

Спустя двадцать пять лет, весной 2020 года, главный врач 4 ГКБ Ронзин Андрей Владимирович, в том числе, за организацию лечения коронавирусной инфекции, указом Президента России награждён медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.

В этом, вышедшем под Новый 2021 Год, ролике про ковид пели и играли сотрудники 4 ГКБ; первый запевала, усатый и в очках - главный врач, Андрей Ронзин.

38.

рождественское)

Все женщины в нашей галактике делятся на три категории. Первые это те, кто уже побывал на женских тренингах. Ко второй категории принадлежат те, кто не пойдёт туда ни за что на свете. И, наконец, третьи - это женщины которых на подобные тренинги приводит какая-нибудь нелепая случайность.
Именно подобная случайность и произошла с Верой. Если бы она не угощала коллег чаем с тортом, не опоздала бы на их вечернюю развозку. Не пошла бы тогда на автобусную остановку и, проходя мимо кофейни на углу, не увидела, как из подъехавшего красного автомобиля выходит высокая брюнетка с длинными, красиво распущенными волосами.
"Было бы у меня такое авто, — подумала Вера, — я бы тоже всегда ходила зимой без шапки, даже в мороз".
Она посторонилась и уже почти прошла мимо, как вдруг сзади раздался странно знакомый голос:
— Вера... Верка! Шуба!
Услышав своё полузабытое школьное прозвище, Вера вздрогнула и оглянулась.
Брюнетка улыбалась, демонстрируя ровные белые зубы.
— Ну, привет, Шубина!
— Куропаткина... — ахнула Вера, — Тань, ты что ли?
— Я, — каким-то образом она умудрилась улыбнуться ещё шире, — только я теперь Метельская, от третьего мужа фамилия осталась... Татьяна Метельская, женский коуч, может, слышала?
Вера лишь неуверенно развела руками.
— Вот и траться на рекламу, — Татьяна весело подмигнула и по-свойски взяла её под руку, — пошли!
И уже через минуту, не успев ничего возразить, Вера сидела за столиком, рассказывая про свою жизнь и работу.
Видимо Татьяна была здесь совсем своя, потому что официант не спрашивая тут же принёс им по чашке кофе и пару коктейлей с длинными цветными трубочками.
Татьяна же, не обращая на него внимания, громко и энергично тараторила:
— Да, ты что, прямо так по специальности и трудишься? Молодец! Замужем?
— Была... — вздохнула Вера и поставила чашку с кофе обратно на стол.
— Не продолжай, — взмахом ладони прервала её Татьяна, — это всё в прошлом, как на картине у Васильева, ты мне лучше скажи - ты замуж снова хочешь?
Вера пожала плечами и нерешительно кивнула. Если честно, замуж она хотела. А ещё в декрет.
— Выйдешь! — строго пообещала Татьяна и достав из сумочки аккуратный розовый квадратик, протянула Вере. — Вот, тут рабочий и сотовый, звони, у меня как раз начало в этот четверг в семь. Денег не надо, понравится – заплатишь минималку…
На визитке изящной золотой вязью было выведено: Татьяна Метельская, а ниже крупно - "Искусство быть Женщиной".

А может и не было никакой случайности. Ведь ещё утром Вера проснулась с чувством, что нужно что-то менять. Собственно говоря, с этим самым чувством она и засыпала. Но проснувшись на год старше Вера сразу ощутила, как оно усилилось.
Итак, ей уже тридцать пять лет. Тридцать пять. Этот факт был неоспорим и безжалостен, как весы в кабинете у диетолога. Тридцать пять лет это как ни крути важная жизненная планка. Даже в объявлениях о приёме на работу часто так и пишут - до тридцати пяти.
В активе у Веры была собственная квартира, неплохая работа в крупной тюменской компании и редкие пятничные посиделки с подругами.
В анамнезе оставался скандальный развод с неверным мужем, пара каких-то нелепых случайных связей, не закончившиеся ничем серьёзным и походы на чай к маме по воскресеньям.
Впереди пока ждало одинокое будущее во всей его тревожной неопределённости.
В принципе, терять было нечего и Вера решилась.

Семинар проходил в здании бывшего комбината бытовых услуг, превращённого в офисный центр. Миловидная девушка, встречающая всех на входе, отправляла всех на третий этаж, где в небольшом зале сидели женщины самого разного возраста. Вера быстро окинула всех глазами - знакомых вроде не было.
Видимо все чувствовали себя неловко и сидели молча. Царила такая тишина, что было слышно, как мывшая в коридоре уборщица негромко проворчала:
— Опять натоптали шалашовки...
Все замерли, сделав вид, что ничего не слышали и тут в зал зашла Татьяна.
Выглядела так же эффектно, словно только вышла из парикмахерской. Увидев Веру, она чуть заметно ей подмигнула и широко улыбнувшись произнесла обращаясь уже ко всем:
— Здравствуйте, мои милые, нежные, красивые, очаровательные девочки! Всех вас с наступающим Новым Годом, праздником надежды и веры в лучшее!
Все дружно похлопали.
— Все мы с вами, — продолжила Татьяна, — женщины. Наше предназначение быть родником живой воды, к которому мужчина возвращается снова и снова, чтобы наполняться силами. Наша программа направлена на раскрытие истинной женской природы и на гармонизацию внутреннего и внешнего пространства...
Вера слушала, осторожно оглядываясь по сторонам. К её удивлению, вокруг неё сидели в основном симпатичные, модно одетые женщины.
— Один мой хороший знакомый, из тех, кто видел меня без макияжа, ну, вы понимаете, как-то сознался мне, что мужчина, это, по сути, скоропорт, как фермерское молоко. Он просто ждёт, когда его схватят и выпьют. Да, да, именно выпьют!
Все несмело рассмеялись и Татьяна, одобрительно оглядев зал, пошла между рядами.
— Вот вы, к примеру, — обратилась она к Вериной соседке в толстых очках и длинном вязанном свитере, — скажите нам, только честно, вы готовы с кулаками биться за своё счастье? Или вы думаете всё придёт само собой?
— Я как-то думала само собой, — призналась та и покраснела.
— Цель сейчас у вас стоит жизнь обустроить, а не принцев ждать, — отрезала Татьяна и переведя взгляд на Веру уточнила, — верно? По взгляду было понятно, что у неё самой цели априори ясные и никаких комментариев не требующие. Впрочем, если говорить честно, то возразить Вере особо было нечего и она согласно кивнула.

Занятие закончилось спустя полтора часа.
— Итак, — Татьяна подняла вверх палец, привлекая внимание, — задание на выходные! Пригласить в гости мужчину! Хотя бы просто на обед! Любого! Муж на час, нет, не подойдёт, не запрещается кого-либо из соседей, ещё лучше с кем-то завтра познакомиться.
По залу прошёл лёгкий шум, который Татьяна остановила решительным жестом:
— Понимаете, дорогие мои, нужно начать готовить территорию. Порядок навести, тряпки убрать, меню пересмотреть. Можно что-нибудь всем подходящее, борщ, например, или спагетти. Кстати, в спагетти из твердых сортов пшеницы есть витамин B, необходимый женскому организму. Ну, всё, мои дорогие, до следующего вторника!

В последние годы климат в Тюмени стал заметно мягче и декабрьские холода постояли всего несколько дней. Утром, обнаружив между балконными стеклами ожившую божью коровку, Вера обрадовалась, значит совсем потеплело. Она не любила морозы на Новый Год.
А к вечеру, когда она уже вернулась с работы, вдруг повалил снег. Вера даже засмотрелась в окно, снег всё шёл, не утихая, большими хлопьями, словно в какой-то злой и холодной сказке.
Кого ей пригласить на обед она так и не придумала. В институте у них был айтишник Николай, что время от времени чинил ей компьютер и они иногда ходили вместе обедать. Наверное, она ему нравилась, но пригласить его к себе было как-то неудобно. Задание на выходные стало казаться ей несколько дурацким. Поразмыслив, она решила для начала всё же купить спагетти.
Выйдя из дома она столкнулась с Мишкой Рыбиным, её соседом со второго этажа, что курил у подъезда. Мишка молча кивнул и отвернулся. Отсидев пару лет по молодости и помотавшись по свету, он так и не устроился в жизни, перебиваясь какими-то случайными заработками. На крайний случай, подумалось Вере, можно позвать и Мишку. В сущности, он был безобидный бездельник.
Когда, купив большую пачку спагетти и упаковку помидоров черри она вернулась из "Пятёрочки", возле Мишки уже стояли двое молодых людей в чёрных пуховиках и с одинаковыми книгами в руках. На обложках книг виднелся большой золотой крест. Очевидно, это были какие-то сектанты или проповедники.
— Вообще-то, свидетелем быть в падлу. — объяснял им Мишка, — Это не по понятиям, это значит, ты как в суде, кого-то обличаешь или сдаёшь. Так что лучше говорить очевидец. Так по понятиям, поняли, зяблики?
Молодые люди не прекращая улыбаться дружно закивали.
Тут Рыбин заметил, что она стоит рядом.
— Тебе чего, Верка?
— Ничего, — сказала она и зашла в подъезд.

Проснувшись в субботу поздним утром она сразу подошла к окну. За ночь деревья подросли круглыми снежными шапками, а стоявшие внизу машины превратились в покатые белые холмики. На дворе снова была зима.
Она опустила взгляд. Божья коровка лежала на своём месте, но уже не шевелилась.
Почему-то Вера почувствовала себя обманутой.
— Да, ну тебя! — сказала она божьей коровке, целиком задёрнув штору и ушла на кухню.
Когда спагетти были почти готовы, она обнаружила, что забыла вчера купить хлеб. Решив быстро сбегать в магазин, она оделась и захватив в коридоре мусор, вышла из квартиры.

Двор, снова став белым, был совершенно пуст несмотря на выходные. Только в углу у помойных баков ковырялся одинокий бомж, в короткой куртке-пуховике с капюшоном, что носили лет десять назад. Её бывший называл такие «полупердяйки». Пуховик был ярко-полосатый и казалось, что в углу копошится гигантский цветной жук.
Вера, скрипя снегом под ногами, подошла поближе. Бомж оглянулся и, заметив её, смущённо замер, держа в руке банку с какими-то объедками.
«Надо же, не старый совсем, не грязный и даже вполне себе симпатичный... — машинально отметила Вера, — Может, просто опустился человек, всякое же бывает».
Она опустила мусор в контейнер и не удержавшись, снова оглянулась на бомжа.
Тот стоял молча и терпеливо смотрел на неё, видимо ожидая, когда она уйдёт.
Вере почему-то вспомнилась их овчарка Дора, что так же терпеливо караулила, пока из её чашки насытится нахальный кот Сенька, и только потом подходила к еде сама. Дору она подобрала совсем маленьким щенком, совсем случайно в тот день оказавшись в районе Дома Обороны. И привезла домой на ещё ходившем тогда "двенадцатом" троллейбусе, только через пару месяцев осознав, что у них растёт самая настоящая овчарка.
При их разводе она уехала жить за город, в новую семью, а Сеньку пришлось перевезти к маме, когда Вера летом поехала на курсы переподготовки в Екатеринбург. У мамы Сенька растолстел, обнаглел и ехать обратно к Вере наотрез отказался. А вскоре в Тюмени отменили и троллейбусы.
В магазине она купила ветчины и длинный хрустящий багет. Уже подходя к дому вспомнила про сыр, но решила, обойтись и так. Дома вроде был какой-то старый кусочек, но натереть в спагетти можно и старый.
Во дворе было по-прежнему пусто, лишь бомжик так же тихонько возился у мусорки. Увидев Веру, он снова перестал рыться в отходах и даже осторожно мотнул ей головой, закрыв свою банку и неловко сунув её в карман.
Вера невольно кивнула в ответ и уже прошла мимо несколько шагов, как вдруг неожиданно для самой себя остановилась и развернулась:
— Мужчина, вы спа... вы макароны будете?
Бомж удивлённо посмотрел на Веру, потом чуть подумал и нерешительно кивнул.

«Ну, вот, что ты делаешь? — начала ругать себя Вера, заходя в подъезд и поднимаясь по лестнице, — а если он заразу тебе притащит или вообще нападёт? Может ему просто в тарелке вынести?»
Она искоса оглянулась.
Бомж послушно шёл сзади и попыток нападения пока не предпринимал.
— Да чего это я? — ей стало немножко стыдно, — не собака же, человек...
В прихожей гость снял свой короткий пуховик, тщательно сложил на стоявший у входа пуфик и, оглянувшись, вежливо спросил:
— Скажите, а где руки помыть?
Выйдя из ванной, он внимательно огляделся вокруг, потом так же изучающе посмотрел Вере в глаза, слегка нагнулся и представился:
— Павел...
— Вера, — она махнула рукой в сторону кухни, — проходите...

На кухне бомж Павел аккуратно уселся на табурет, положив руки на колени. Вера невольно тайком принюхалась - помойкой от него, к счастью, не пахло. И, вообще, встреть она его в другом месте, никогда бы и не подумала, что перед ней какой-то бродяга. Она снова украдкой на него взглянула - ну, щетина, да... ну, свитер немодный... ну, сам, конечно, мешковатый и неухоженный, но всё равно не скажешь, что бомжует. Может погорелец?
Нарезав ветчины и хлеб, Вера наложила гостю полную тарелку спагетти с помидорами, сама пока решив обойтись чаем.
«Странно даже, — продолжала размышлять она, глядя как он вполне культурно орудует вилкой, — вроде не алкаш... руки сам вымыл...».
Павел, заметив её взгляд, замер и отложил вилку.
— Ешьте, ешьте, я сейчас ещё сыр поищу, — Вера открыла холодильник, — боюсь только он старый...
— Спасибо большое, и так уже вкусно, — Павел снова принялся за еду.

Сыр и вправду нашёлся в холодильнике, завёрнутый в какой-то древний бумажный пакет. Из тех, что зачем-то хранишь в углу нижней полки и никак не выкинешь. Поколебавшись Вера достала его оттуда на стол, но, развернув, тут же пожалела.
Сыр был не просто старый. Он был уже твёрдый как камень и к тому же весь заплесневел. Просто полностью весь. Скорее всего, тот, на который она думала, она всё же выкинула раньше, а этот огрызок давным-давно сунула передать матери для Сеньки и забыла.
При виде плесени Вера смутилась, а гость напротив оживился и, отломав от сыра небольшой уголок, стал с интересом его разглядывать. Потом повернулся к Вере.
— Скажите, у вас давно этот сыр?
Вера слегка покраснела и почему-то рассердившись на себя за это, ответила строго:
— Не помню, но, если не устраивает, другого нет.
Павел не обиделся, он вообще, казалось, забыл, что он у неё дома. Отодвинув от себя тарелку, он вертел перед глазами зелёный кусочек, приговаривая:
— Хорошо, хорошо, очень интересно...
«Видимо, привык к такому», — подумала Вера и пожала плечами:
— Можете весь забрать...
— Нет, достаточно, — он оторвал полоску бумажного пакета, завернул свой ломтик и тут же торопливо поднялся, — Мне пора, спасибо.
Возле двери он достал из кармана пуховика банку, бережно положил туда бумажный комок с сыром и ничуть не смущаясь взглянул на неё:
— Вера, вы меня простите, но мне срочно нужно идти.
— Конечно, — Вера неопределённо кивнула, подумав, что он скорее всего, не погорелец, а просто с прибабахом.

Назавтра, вернувшись домой от мамы, Вера обнаружила в дверной щели аккуратно свёрнутый листок бумаги. Зайдя к себе, она развернула записку и прочла несколько строк, написанных крупным размашистым почерком.
«Вера, пришлось уехать. Спасибо ещё раз за угощение. Буду после НГ. Павел»
Она перечитала ещё раз и, невольно подойдя к окну, осмотрела двор. В углу никого не было. Тогда она ненадолго задумалась, потом набрала Татьяну и, извинившись, сказала, что больше не придёт.

Когда-то, в более тучные года, Тюмень к новогодним праздникам наряжали лучше. По разнарядке властей фасады и дворы были повсеместно освещены цветными фонарями и гирляндами. Затем Собянина перевели в златоглавую и при следующих губернаторах город стал выглядеть несколько скромнее.
Но всё же традиция была положена и многие активные жильцы вместе с управляющими компаниями сами украшали свои дворы.
Соседний двор, где проходила Вера возвращаясь с работы, как раз и был таким - с развешенной на деревьях цветной мишурой и мигающими над подъездами гирляндами. Проходя там по тротуару, всему в следах от новогодних петард и фейерверков, Вера снова увидела знакомый полосатый пуховик.
Павел сидел, опустив голову на скамейке у крайнего подъезда и казалось дремал. Чуть поколебавшись она подошла поближе, и он, видимо услышав шаги, обернулся. Вера вздрогнула – из-под капюшона на неё смотрел какой-то старый дед, с глубокими морщинами на лице. Смотрел, правда, довольно приветливо.
— Извините, — она растерянно замотала головой, — тут мужчина ходил… в такой же куртке…
Не договорив, она быстро повернулась и зашагала дальше.
— Так это... так, поди, Пашка наш брал, — догнал её в спину голос старика, — у него теперь своего-то зимнего толком нету... он же щас в этом живёт, как его, всё забываю... в Милане, во!
— В Милане… — Вера остановилась. — кто, Павел?
— Ага, — довольно подтвердил дед, — сыр он там ихний спасает. Он же у нас учёный, кандидат по биологии!
Последние слова он произнёс громче и оглянулся по сторонам, словно жалея, что больше никто его не слышит.
Вера определённо ничего не понимала.
— А сюда он только лекции читать приезжает, — продолжал дед, явно радуясь возможности поговорить. — В наш университет.
Всё про плесень эту... и дома уж весь балкон банками своими заставил. А выбрасывать не даёт… а чего ему передать-то? Он же приедет скоро…

Дома Вера подошла к спящей божьей коровке, легонько постучала ей ногтем по стеклу и улыбнулась.

(С)robertyumen

39.

Сегодня разговаривал с тётей, деда вспоминали. Рассказала мне она такую зарисовочку, из биографии деда, что я никогда не знал. Вот решил поделиться. Будет не длинно, не беспокойтесь.

"Ах эти Сочи..."

Эпиграф:
"Это вроде мы снова в пехоте
Это вроде мы снова - в штыки
Это душу отводят в охоте
Уцелевшие фронтовики" (В.С. Высоцкий)

Дело было в самом начале 1970-х. В те годы, несмотря, что существовали гостиницы и санатории, многие граждане ездили в свой заслуженный отпуск к морю "дикарями". То бишь, приезжали в курортный город, скажем Ялту, Евпаторию, Алупку, Палангу, или Кисловодск, и искали подходящее жильё уже на месте. Процесс не сложный, ибо приезжающих встречали толпы местных жителей готовых приютить туристов за разумную цену. Плюс стены вокзалов и аэропортов были увешаны объявлениями о сдаче. На крайняк можно было спросить за жильё у таксистов или водителей автобусов, уж они то завсегда могли присоветовать приют. Другое дело, соотношение цена-качество работало отнюдь не всегда. Бывало и за рубль в сутки находилась вполне уютная комнатка или веранда недалео от пляжа, но бывало, что и за трёшку условия желали лучшего.

Бабушка моя в отпуск ездить не любила, и практически никогда не ездила, мотивируя это тем, что "Врач, тем более хирург, это не работа, а призвание, а посему должен быть всегда на посту. Вот выйду на пенсию, тогда отдохну." Поэтому, обычно в отпуск дед мой ездил сам с дочерьми. Сначала с обеими, а потом, когда моя мать поступила в институт и уехала, то лишь с младшей (у моей матери с сестрой большая разница в возрасте). В тот год он с дочкой порешили ехать в Сочи.

Дед с бабушкой были люди простые, отнюдь не Крезы, ибо государство Советское школьных учителей и врачей большими зарплатами не баловало, а посему запланированный жилищный бюджет был рубля полтора в сутки. Помыкавшисть-потыкавшись нашли на первый взгляд вполне приличный вариант, правда за два целковых. Комната в двухкомнатной квартире, и совсем недалеко от моря. Условия несколько "спартанские", но тогда и запросы были куда скромнее нынешних. Дед к изыскам не привык, а пятнадцатилетней девчонке много и не надо.

Но очень скоро выявилась и проблема. Валя, хозяйка, была приветливая, миловидная женщина, лет 27-28, а мужу её было лет 30, здоровенный бугай. Когда трезвый - всё ничего, но по пьяни на него накатывала жуткая волна ревности. А так как поддать он любил, то чуть ли не через вечер, в квартирке был скандал, с криками и матюгами. Конечно, дед не вмешивался, милые бранятся, только тешатся, тем более, что хозяева отношения старались выяснять либо в своей спальне, либо на кухне. Но в общем атмосфера была токсична, посему в квартире лишнее старались не задерживаться, с утра позавтракали и ушли, вечером пришли, перекусили и спать. По сути, "здрасте-до свидания".

Однажды вернувшись вечером они застали омерзительнейшую сцену. У Вали на лице лиловел приличный бланш, а бухой муженёк гонялся за ней по гостиной с ножом в руке вокруг стола.
- Хахаля завела? Порешу курву. - орал новоявленный Отелло.
- Костик, миленький, перестань. Никого у меня нет - уговаривала она ревнивца, держась на дистанции.

Это было уже чересчур.
- Нож брось и иди проспись. - сказал дед.
- Ты не на фронте. Раскомандовался тут. - повернулся хозяин и пошёл на деда с ножом. - Я тебе покажу, ... - но закончить фразу не успел.
Неказистый учитель математики на отдыхе изменился в доли секунды. В мгновение ока дочка оказалась сдвинута за спину, а бузотёру в лицо полетела авоська с продуктами. Ещё мгновение, в левой руке оказалось мокрое пляжное полотенце. Дальнейшее слилось в одно движение и не заняло и пары секунд. Нож отлетел звякнув, бугай лежал на полу с вывернутой рукой, а дед его держал за горло.
- На фронте я бы тебя собственное дерьмо жрать заставил бы. Только шевельнись, и я тебе кадык вырву. - убедительно пообещал дед и длинно выругался. Бугай был раза в полтора больше, но шансов у него было никаких. Он обмяк и лишь испуганно хлопал глазами.

Девочка смотрела в шоке. Добродушный недотёпа папа (а какой подросток не смотрит на своих родителей свысока) исчез. Перед ней стоял совершенно другой человек. Тот самый ШИСБровец который давно, когда её даже на свете не было, мог одной фразой поднять взвод мужиков в атаку или в ночь повести их за собой делать проходы на минном поле. До дрожи, до ужаса, другой человек, и в то же время до боли в висках, такой родной.

- Ты успокоился? - спросил дед.
Костик покорно кивнул.
- Пшёл в спальню. Только попробуй ещё раз руку поднять или голос повысить.

Мужик как испарился, спрятавшись в комнате. На кухне тихонько подвывая плакала хозяйка. Дед собирал рассыпавшиеся продукты, развешивал полотенца, и старался не встречаться взглядом с дочкой.
Ночью, спросонья ей показалось, что она слышала как отец шепчет:
- А руки то помнят. Забыть бы всё. Забыть, забыть, забыть...

На следующее утро, как обычно, они пошли на пляж. Она играла в карты со сверстниками, плавала, ела мороженное, а он почти целый день молчал. Иногда девочка чувствовала, что отец пристально смотрит на неё, но если она замечала его взгляд, то он смущённо отворачивался и смотрел на волны, вспоминая что-то.

Остаток отпуска в квартирке было тихо, Кости было практически не слышно. Домой он возвращался попозже и всегда трезвым. Если он и попадался на глаза, то хмуро кивал головой и бочком-бочком исчезал. Перед самым отъездом девочка услыхала разговор хозяйки с дедом:
- Давайте я вам цену скину, хотите за рубль в сутки?
- Что вы, что вы, мы же договорились.
- Тогда возьмите фундук, я сама собирала. Он вкусный. И пирожки в дорогу.
- Вот за это спасибо. Не откажусь.
- Знаете, Костик хороший парень, просто когда выпьет, сам не свой становится. - вдруг неожиданно сказала она, как бы оправдываясь.
- Я понимаю. - вздохнул дед.
- Может в следующем году вернётесь, я не дорого возьму?
- Не знаю... не знаю...

В Сочи они вернулись через несколько лет, но остановились в совсем другом месте.

Прошло больше 45 лет.... Дедушка был болен, он и сам осозновал, что ему недолго осталось. Хотя физически он ослабел, но разум его был ясен. Незадолго до смерти он вдруг сказал моей тёте:
- Ты помнишь тот вечер в Сочи? Я до сих пор не извинился перед тобой. Ты уж прости меня, если сможешь.

Теперь меня вопрос мучает. Как по мне, так он тогда правильно поступил. Почему же он прощения попросил? Почему?

40.

ДВА ВЕЧЕРА. Вечер первый

В незапамятные времена, когда СССР перешагнул первое десятилетие так называемого застоя, послали меня в Днепропетровск на республиканские курсы повышения квалификации патентоведов. Поселили, уж не знаю почему, в Доме колхозника. Относительно чистые комнаты были обставлены со спартанской простотой: две кровати и две тумбочки. Зато в одном квартале от Центрального рынка во всей его сентябрьской щедрости. Моим соседом оказался предпенсионного возраста мужик из Луганска. Был он высок, крепко сложен, с голубыми глазами и темной с проседью шевелюрой. Видный, одним словом. Представился Владимиром Сергеевичем и предложил отметить знакомство.

В соседнем гастрономе купили водку и бородинский хлеб, на базаре – сало, лук, помидоры, огурцы. Между кроватями поставили тумбочку, на которой и накрыли нехитрый стол. Выпили за знакомство, потом за что-то еще. Владимир Сергеевич раскраснелся, на лбу выступил багровый шрам.
- Где это вас так? – не удержался я.
- На фронте осколком. Я с 41 до 45 воевал. Как в зеркало посмотрю, сразу войну вспоминаю. Будь она неладна…
Выпили без тоста, закурили, помолчали.
- Знаете, - говорю, - моя теща тоже всю войну прошла. Но рассказывает только три истории, все веселые и с хорошим концом. Может быть и у вас такая история есть?
- Есть, но не очень веселая, и не всякому, и не везде ее расскажешь.
- А, например, мне?
- Пожалуй и можно.

- Я родился и рос в алтайском селе. Родители – школьные учителя. В 41-ом сразу после школы ушел воевать. Три года существовал, как животное – инстинкты и ни одной мысли в голове. Наверное, потому и выжил. Когда перешли в наступление, немного отпустило, но в голове все равно была только война. А как иначе, если друзья каждый день гибнут, все деревни на нашем пути сожжены, все города - в руинах?! В январе 45-го мы вошли в Краков, и он был единственным, который фашисты не взорвали перед уходом. Я, сельский парень, впервые попал в большой, да еще и исторический город. Высокие каменные соборы, дома с колоннами и лепниной по фасаду, Вавельский замок – все казалось мне чудом. Редкие прохожие смотрели на нас настороженно, но скорее приветливо, чем враждебно.

На второй день под вечер ко мне подошел одессит Мишка Кипнис. Не то грек, не то еврей. Я тогда в этом не разбирался. Скорее еврей, потому что понимал по-немецки. Был он лет на пять старше, и как бы опекал меня в вопросах гражданской жизни. Подошел и говорит:
- Товарищ сержант, пошли к шмарам, по-ихнему, к курвам. Я публичный дом недалеко обнаружил. Действующий.

О публичных домах я читал - в родительской библиотеке был дореволюционный томик Куприна. Но чтобы пойти самому…. Я почувствовал, что краснею.
- Товарищ сержант, - засмеялся Мишка, - у тебя вообще-то женщина когда-нибудь была?
- Нет, - промямлил я.
- Ну, тогда тем более пошли. Ты же каждый день можешь до завтра не дожить. Не отчаливать же на тот свет целкой. Берем по буханке хлеба и по банке тушенки для хозяйки. Для девочек – шоколад и сигареты.
- А как я с ними буду говорить?
- Не волнуйся, там много говорить не нужно. Вместо тебя будет говорить американский шоколад.

Публичный дом оказался небольшим двухэтажным особняком. Нам открыла средних лет женщина чем-то похожая на жену председателя нашего сельсовета. Мишка шепнул мне: «Это хозяйка!» Заговорил с ней по-немецки, засмеялся, она тоже засмеялась. Показала глазами на мою винтовку, а потом на кладовку в коридоре. Я отрицательно покачал головой. Позвала меня за собой, сказала нечто вроде «лекарь» и завела в кабинет, где сидел человек в белом халате. Человек жестами попросил меня снять одежду, внимательно осмотрел, попросил одеться, позвал хозяйку и выпустил из кабинета, приговаривая: «Гут, зеа гут».

Потом я, держа винтовку между коленями, сидел в кресле в большой натопленной комнате. Минут через десять подошла девушка примерно моих лет в красивом платье. Её лицо… Я никогда не видел таких золотоволосых, с такими зелеными глазами и такой розовой кожей. Показала на себя, назвалась Агатой. Взяв меня за руку как ребенка, привела в небольшую комнату. Первым, что мне бросилось в глаза, была кровать с белыми простынями. Три года я не спал на белых простынях… Девушка выпростала из моих дрожащих рук винтовку, поставила ее в угол и начала меня раздевать. Раздев, дала кусочек мыла и открыла дверь в ванную с душем и унитазом. Если честно, душем я до того пользовался, но унитазом не приходилось… Когда вернулся из ванной, совершенно голая Агата уже лежала в постели и пристально смотрела на меня… Худенькая, изящная, с длинными стройными ногами… Эх, да что там говорить!

Владимир Сергеевич налил себе полстакана, залпом выпил, наспех закусил хлебной коркой и продолжил:
- Через час я выходил из публичного дома самым счастливым человеком в мире. Некоторые друзья рассказывали, что после первого раза они испытывали необъяснимую тоску. У меня все было наоборот: легкость во всем теле, прилив сил и восторг от одной мысли, что завтра вечером мы снова будем вместе. Как я знал? Очень просто. Прощаясь, Агата написала на картонной карточке завтрашнее число, ткнула пальцем, добавила восклицательный знак и сунула в карман гимнастерки, чтобы я, значит, не забыл.

На следующий день, как только стемнело, позвал Мишку повторить нашу вылазку. Попробовал бы он не согласиться! Если вчера каждый шаг давался мне с трудом, то сейчас ноги буквально несли меня сами. Как только хозяйка открыла дверь, я громко сказал ей: «Агата, Агата!» Она успокоила меня: «Так, так, пан». Если вчера все вокруг казалось чужим и враждебным, то сегодня каждая знакомая деталь приближала счастливый момент: и доктор, и уютная зала, и удобность знакомого кресла. Правда, на этот раз в комнате был еще один человек, который то и дело посматривал на часы. Я обратил внимание на его пышные усы и сразу забыл о нем, потому что мне было ни до чего. Я представлял, как обрадуется Агата, когда увидит мой подарок - брошку с белой женской головкой на черном фоне в золотой оправе. Ее, сам не знаю зачем, я подобрал в полуразрушенном доме во время одного из боев неподалеку от Львова.

Через десять минут Агаты все не было. Через пятнадцать я начал нервничать. Появилась хозяйка и подошла к усачу. Они говорили по-польски. Сначала тихо, потом громче и громче. Стали кричать. Вдруг человек вытащил откуда-то саблю и побежал в моем направлении. Годы войны не прошли даром. Первый самый сильный удар я отбил винтовкой, вторым он меня малость достал. Кровь залила лицо, я закричал. Последнее, что помнил – хозяйка, которая висит у него на руке, и совершенно голый Мишка, стреляющий в гада из моей винтовки.

Из госпиталя я вышел через три дня. Мишку в части уже не нашел. Майор Шомшин, светлая ему память, отправил его в командировку от греха подальше. Так мы больше никогда друг друга не увидели. Но ни отсутствие Мишки, ни свежая рана остановить меня не могли. Еще не совсем стемнело, а я уже стоял перед знакомым домом. Его окна были темными, а через ручки закрытой двойной двери был продет кусок шпагата, концы которого соединяла печать СМЕРШа. Меня увезли в СМЕРШ следующим утром. Целый день раз за разом я повторял капитану несложную мою историю в мельчайших деталях. В конце концов он меня отпустил. Во-первых, дальше фронта посылать было некуда. Во-вторых, в 45-ом армия уже умела постоять за себя и друг за друга.

Я снова не удержался:
- То есть ваш шрам от польской сабли, а не от осколка?
- Ну да, я обычно говорю, что от осколка, потому что проще. Зачем рассказывать такое, например, в школе, куда меня каждый год приглашают в День Победы? А снимать брюки и демонстрировать искалеченные ноги тоже ни к чему.
- Выходит, что рассказать правду о войне не получается, как ни крути?
- Пожалуй, что так. Но и не нужна она. Те, кто воевал, и так знают. А те, кто не воевал, не поверят и не поймут. А если и поймут, то не так.
Мы разлили остатки водки по стаканам. Молча выпили.
- Пойду отолью, - сказал Владимир Сергеевич, - открыл дверь и, слегка прихрамывая, зашагал к санузлу в конце длинного коридора.

Продолжение в следующем выпуске.

Бонус: несколько видов Кракова при нажатии на «Источник».

41.

ДЖОРДЖИК, НЕ ТРОГАЙ ТЕТЮ!

Навидалась я в этом грибном сезоне разных-преразных собак. Их хозяева выводят на прогулку в мой любимый лесочек. С кем я только не познакомилась! Они же любопытные. И без поводков обычно в лесу. Обязательно подбежит какой-нибудь волкодав, виляя хвостом, а потом внимательно будет смотреть пару минут, что я делаю. Но сбор грибов никакую породу собачью не интересует.

Однажды я встретила огромного пса, который на поводке тащил ко мне своего хозяина. Хозяин кричал мне "Не бойтесь!". А я и не боялась. Я спросила:

- А что, ваш пес кусачий?
- Да нет, - перевел дух немолодой хозяин. - Он добрый. И людей любит!
- Тогда зачем на поводке? Я не боюсь!
- Я вас предупредил! - покорно сказал мужчина и отпустил псину.
- Я вас предупреждал! - повторил он, подавая мне, сраженной наповал псиной любовью, руку.

Такого сильной собачьей любви больше я в моем лесочке не встречала.

По осени по лесу приходится бродить с палкой, чтобы упавшую листву ворошить. Вот на днях я и бродила, согнувшись в три погибели, в поисках спрятавшихся от меня под листьями грибов. Вдруг слышу глухое рычание. Поднимаю голову. В 3-4 шагах стоит красавец хаски. Холеный, огромный, шерсть серебром отливает. И рычит. Я поднялась. А он залаял! Не бросается, не уходит, но лает так, как будто говорит "Брось палку!"

Я застыла на месте, в одной руке - палка, в другой - нож. Кидать ни первое, ни второе мне в голову не пришло. А защищаться чем? Поискала глазами хозяина сурового обитателя сибирских просторов. Ко мне подходила маленькая такая дамочка в вязаной шапочке с помпошкой.

- Ой, а что вы тут собираете? - спросила меня помпошка, совершенно не обращая внимания на лай своего охранника. - Грибы? Да что вы? Тут есть грибы?

- Джорджик! - наконец-то обратилась она к хаски. - Не трогай тетю, Джорджик! Тетя грибы собирает!

И Джорджик как понял! Моментально потеряв ко мне всякий интерес, потрусил за хозяйкой.

42.

В сентябре 1993 года в отделение полиции сонного пригорода Хельсинки, где за месяц произошли только две драки да пяток мелких краж, поступил очень странный телефонный звонок. Юноша по имени Рику, всхлипывая, сообщил, что его преследуют неизвестные, которые уже подбросили в его почтовый ящик два конверта с нехорошими записками, что конверты чёрные как смоль, и что его обвиняют в каких-то жестоких преступлениях, а ему 18 лет, и он в жизни мухи не обидел.

Приехав по вызову, констебль Миккола убедился, что рассказ юноши вроде бы соответствует действительности. Рику приехал в Хельсинки учиться в университете и снимал крохотную квартирку-студию с видом на парк – она была так мала, что Миккола смог изучить помещение, не сходя с места и только поворачиваясь вокруг своей оси. Собственно, в студии были кровать, шкаф с книгами, плита, умывальник и клетка с хмурым попугаем.
- Он обычно много разговаривает, но боится незнакомых людей, - зачем-то сообщил Рику.

Констебль Миккола поглядел на попугая и попросил у юноши анонимные письма. Рику сунул ему в руки два конверта, очень аккуратно кем-то сделанных из чёрной бумаги. На конвертах значилось: «Рику Сааринену, негодяю». Констебль достал из конвертов записки, написанные женским почерком, и брови его поползли вверх:
«Думаешь, сможешь и дальше резать беззащитных животных? Расплата ждёт тебя!»
«Мы всё видели, Сааринен. Ты погубил целую семью на прошлых выходных. Берегись, мы скоро придём!»

- У вас не было других питомцев, кроме этого попугая? – уточнил констебль, разглядывая юношу.
- Нет.
- Может быть, вы недавно бросили девушку?
- У меня ещё не было девушек, - покраснел Рику.
- Почему нет? Вы вроде спортивный малый.
- У меня не было девушек, тем более шизанутых, - твёрдо сказал Рику.
- А что вы делали в прошлые выходные?
- Готовился к лабораторной работе, читал, гулял по парку.
- Никаких подозрительных людей рядом не видели?
- Нет.
- Ну хорошо. Покажите, где у вас лежат ножи.
Рику показал констеблю все свои три ножа – для хлеба, для мяса и перочинный. Как и следовало ожидать, все три оказались чистыми.
- Письма я, с вашего позволения, заберу и отправлю на экспертизу, - сообщил констебль и ещё раз вгляделся в хмурого, нахохленного попугая.
- Он всегда такой злой? Может быть, у него что-то болит?
- Нет, констебль. Он просто… э… стеснительный. У меня редко бывают гости.

Вернувшись в полицейское отделение, Миккола отправил младшего констебля Нюмана наблюдать за квартирой юноши и почтовым ящиком. Спал Миккола в ту ночь плохо. Ему было страшно за попугая. Надо было всё-таки найти повод и вытащить птицу.
Наутро младший констебль Нюман позвонил и с гордостью сообщил, что он только что задержал двух девиц, которые бросили в почтовый ящик Рику очередной чёрный конверт. Вскоре Нюман привёз их в отделение. Обе задержанные были одеты в футболки с экологическими лозунгами и имели суровые, убеждённые в своей правоте глаза декабристок.
- Девушки, должен вам сказать, что это не шутки, - сказал Миккола, держа конверты в руке. – Мало того, что вы обвинили гражданина страны в жестоком обращении с животными, вы ещё и сделали это в совершенно недопустимой форме. Для борьбы с преступлениями есть мы – полицейские. Ваше дело – позвонить и рассказать нам о преступлении.
- Вы даже не стали бы этим заниматься! – гневно бросила одна из девушек.
- Да! Вы выше страданий наших меньших братьев! – добавила вторая.
- Почему это? Расскажите, что вы видели на прошлых выходных.
- В прошлые выходные этот мерзкий Сааринен отправился в парк. У него был при себе нож, - начала первая.
- Перочинный нож, - добавила вторая.
- В парке он нашёл поляну, где росли белые грибы. Тридцать белых грибов, констебль! И он отрезал под корень все тридцать белых грибов, лишив животное возможности размножаться.
- Какое животное? – не понял Миккола.
- Мицелий, грибница белого гриба – это и есть животное. То, что вырастает над землёй – только его органы размножения и разведки. А сам мицелий, как показывают последние опыты, умеет собирать и использовать информацию, понимает свое положение в пространстве и даже может запоминать путь в лабиринте. Вы слышали об опытах японских учёных? Когда от мицелия отделили одну нить и положили в начало лабиринта, в котором ранее росла вся грибница, эта нить безошибочно проросла к другому выходу из лабиринта, ни разу не свернув в неправильную сторону. А в лабиринте было двести ложных ходов!
- Девушки, я не биолог, но, по-моему, грибы – это растения. Животные не растут из-под земли. Животные двигаются… ну хотя бы шевелятся.
- Вот, смотрите. Новый финский учебник биологии для университета, - первая девушка ткнула пальцем в только что принятую (и впоследствии отменённую) классификацию, согласно которой грибы относили к царству животных.
Миккола тупо уставился в учебник биологии.
- Что вы теперь скажете? У животного брутально отрезали тридцать половых органов – это жестокое обращение с животными или нет?!
Констебль Миккола почувствовал себя ужасно неудобно. Если мицелий – действительно, животное, да ещё и высокоразвитое…
- Пишите заявление о преступлении, мы рассмотрим, - махнул рукой он.

Так родился один из самых забавных кейсов в истории финского уголовного права. Делу, правда, хода не дали. А вскоре было внесено единообразие в биологическую систематику, и грибы окончательно выделились в отдельное царство живых организмов.

43.

На автобусной остановке стоял совершенно обычный мужчина. С востока, со стороны большого супермаркета, к нему приближалась женщина – в одной руке у неё был набитый продуктами пакет, в другой – поводок, на конце которого болталась, едва поспевая за хозяйкой, крохотная зубастая собачка. Дойдя до остановки, женщина вытерла лоб носовым платком, а её собачка, оскалившись, понюхала штанину мужчины. Мужчина брезгливо поморщился и сделал два шага в сторону.
- Мущщина, да она не кусается! Эта собачка мухи не обидит! Правда, Жожо? Ути, моя прелесть!
Собачка ответила звонким лаем. Мужчина отвернулся в сторону.
- Мущщина, я вас чем-то обидела? Если обидела, то извините. Подумаешь! Мы вас даже не тронули.
Мужчина тяжело вздохнул, достал смартфон и с крайне сосредоточенным лицом стал что-то читать.
- Во мужики пошли, а?! Посмотрите на него, люди добрые! С ним дама разговаривает, он даже ухом не ведёт! Мущщина, я с вами общаюсь. Я извинияюсь, слышите, извиняюсь!
Мужчина посмотрел на даму, затем на собачку и снова уткнулся в смартфон.
- Мущщина, вы ведь не были в армии, правда? По глазам вижу, что не были. Я таких мужиков за версту вижу. Если боитесь собак или женщин, может, вам на такси надо ездить, а?
Тут мужчина не выдержал:
- Да не боюсь я тебя и твою шмакодявку! – рявкнул он. – Коронавирус в стране! Соблюдай дистанцию два метра – раз, два!
Женщина замолчала и, сделав два шага в сторону, достала смартфон.
На остановке воцарились тишина и вдумчивое чтение.

44.

Есть гениальный метод скрытного употребления водки, изобретённый, по слухам, в сырых окопах первой германской Непобедимым Русским Солдатом.
По обыкновению, изобретение началось с преступления: Непобедимый Русский Солдат спи..л в медсанчасти гуттаперчевую клизму - последнее слово прогресса, а потом где-то выменял шнапс, или даже просто вымутил полботла беленькой. Я прямо так и вижу, как сидит он в сырой шинели на дне окопа, сопоставляя водку - в одной руке, и клизму - в другой, и на лице его некоей рябью происходит мышление, изобретательное, но игриво-непристойное. В общем, солдат сложил два плюс два, и сырые окопы наполнились неодупляющими туловищами, не испускающими запаха спиртного. Спирт отлично впитывается прямой кишкой, а водка не случайно сорокаградусная - такая крепость не сжигает слизистые. И если без фанатизма, то можно чуть не неделю провоевать на одной поллитре огненной воды. Как в жопу заведённый... Конечно, при серьёзном ректальном вливании запах изо рта всё-таки появляется, через кровь, то бишь организм в противоестественном направлении прошибается спиритуозом навылет... Но это мелочи.
Так, шифруясь, веселясь и попукивая, мы продули войну, получили революцию, ГОЭЛРО, ОСОАВИАХИМ, оборону реки Пехорка, электросамовар, олимпийского мишку и на закате века докатились до описываемого времени, когда двое самых тихих краснодеревщиков нашей мастерской где-то узнали в общих чертах тайны древних мастеров.
А тайны древних мастеров опасны как раз тогда, когда узнаёшь их в общих чертах, ведь дьявол - в деталях, типа, если уж водород получил - не вдыхай, а вдохнув - не дуй на свечку. Так и здесь, товарищи не учли, что а) клизмы бывают разные, да и б) водовка тоже неодинаковая. Совершив эти две ошибки, столяры разжились новогодним набором для брудершафта: бутылкой палёной шахтинской водки и двумя четвертьлитровыми клизмами.
Ближе к полуночи веселье было в разгаре, и мы уже жарили сосиски прямо в их полиэтиленовой шкуре. Именно в этот момент два бойца, хихикая и перемигиваясь, уползли в дальнюю часть мастерской, к сортиру, душу и комнате для работы со шлифмашинкой. Ну мало ли там, поговорить люди хотят, подраться или предаться содомической страсти - ведь это личное дело, не так ли? Вот и мы так подумали, а зря. Надо было контролировать и ещё раз контролировать, потому как не далее чем через пять минут со стороны сортира донеслись всхлипывания, побулькивания и стоны вовсе не страстные.
Короче, эти два орла располовинили бутылку табуретовки по клизмам и и засадили их себе на брудершафт. Мирно усесться в ожидании прихода им не довелось: не учли скорость всасывания спирта прямой кишкой. Одновременно с биохимическим механизмом опьянения вовсю заработал и физиологический механизм клизмы, и оба деятеля сорвались в сортир, побежали, побежали... Побежа-а-али... Пошли-и-и... А на четвереньках оно гораздо удобнее, и упасть некуда... И в последнюю минуту, на последнем метре, один из них мощно вырвался на полкорпуса вперёд, втёк в туалет и автоматически заперся. Второй, повыв для порядка, пошёл в душ, дверь в который была тут же, в полуметре. В общем, он шёл, шёл туда, и тоже пришёл.
Так мы их и застали. Тот что занял туалет, издавал те самые малоэротичные стоны и побулькивания: с дикими глазами он восседал на толчке, ставя себе клизмы из бачка по принципу "идут лавины одна за одной". Слегка покачиваясь, он ощутимо бился об стены.
Со вторым было хуже. Впитав весь спирт, он плавно превратился в что-то совершенно неживое, мягкое и податливое, типа гуттаперчевогго мальчика, а в процессе преображения всё мощнее и мощнее действовала клизма. Судя по следам, он пытался ползать где-то внизу душевой, изредка взбираясь на стены в попытках спастись, но тщетно, и на третьем круге упокоился посреди помещения. А ещё он, падло, сумел-таки приспустить штаны. В общем, в душевой каким-то чудом не был обгажен потолок. Остальное - густой россыпью, как в игре в веснушки, а в воздухе стоял чарующий аммиачно-потно-спиртовой аромат. Причём бездыханное тело посреди комнаты продолжало с неприятными звуками разнообразить пейзаж и атмосферу.
В первые полчаса нас хватило только на то, чтобы лить внутрь помешения воду из душа, зажав нос и прячась за углом. Потом уже был командирован самый безбашенный чувак: в результате многих столярно-байкерских аварий он сотрясал мозг, вылетал из зашнурованных армейских ботинок, потерял обоняние и вообще по жизни ему было всё равно. В дружеской беседе его звали "ряженый мой суженый - в голову контуженый". Без лишних предисловий, вытряхнув вялое тело из осквернённой одежды, одёжу выкинул, а тело потыкал унитазным ёршиком, покропил для чистоты из душа и водворил под лавку в углу мастерской.
Вот, собственно, и всё. Вскоре из ванной появился первый деятель, нежнейшего салатового оттенка в лице, и уничтоженно уселся в другом углу. Алкогольное опьянение от шока выветрилось, и на чувака немедля навалилось монументальное похмелье. Часа через два зашевелилось и тело под лавкой. Поначалу оно жалобно стонало, недоверчиво ощупывая повреждённую жопу, а потом потихоньку пришло в себя. Самое забавное, что из его памяти полностью выпал весь вечер, он косился на клизму и слушал наши рассказы безо всякого доверия, бормоча, что вот, какая-то сука выкинула его любимые рабочие штаны.

45.

Как известно, Питер это город пролетарской революции. Отсюда и многие его проблемы. 70 лет песен про самый передовой отряд - сделали свое дело.

Обычный район рядом с Электросилой. Отправили внучку в первый класс школы. Обычная школа.
Даже очень хорошая. Да вот в классе оказалась одна проблема, точнее даже две. Еще точнее два.
Два откровенно отмороженных пацаненка - наследников пролетарской революции. Которые на уроках
буквально гадят, бьют одноклассников и одноклассниц, слов не понимают, орут, матерятся. А родители, точнее родительницы, ибо папаши где-то рассекают якобы на вахте, это тоже бессмысленное нечто, ну вы можете представить тетку под 120 кг с бессменным ягуаром в руке (ну это такая отрава в банках) и с полным убеждением, шо уж ей-то все кругом должны и обязаны. Родительское собрание, все решают, что делать? Предлагается начать процедуру общего игнора и мамаш и детей - демонстративное игнорирование детьми этой парочки отморозков. Бить же их нельзя. Я, в полном убеждении, что тоже вот сейчас закопаю этих уродов вместе с мамашами за обиды своей внучки, узнаю их адреса и с зятем идем к ним домой. И там и там одно и то же - коммуналка, грязь, мамаша в слюнях и в трико на жирной туше, и пацаненок, злобно глядящий на нас у телика на продавленном диване. Зять, вместо мата, вдруг стал спрашивать пацанят, а хотят ли они пожрать? А стреляли ли они из ружья? Не боятся ли собак? Я поначалу не понял ничего. Но когда он попросил мамаш забрать пацанов на выходные к себе на дачу, мягко говоря охренел. Зачем нам портить себе выходные этими придурками? Мамашам было откровенно наплевать. Да забирайте, привезете в понедельник прямо в школу. А мы тут отдохнем типа.

Зять подогнал свой мульт, посадил туда притихших пацанов и увез их на дачу. Нас с бабкой не позвал.
В воскресенье мы все-таки приезжаем на дачу и что видим - эти отморозки носятся вместе с внучкой и нашими собаками по поляне, фоткаются с ними, таскают дрова к мангалу, что-то обсуждают с мужиками у машин - нормальные совершенно мальчишки. Теперь у внучки в школе два самых преданных телохранителя. Ну не отличники, но маленькие мужчины, у которых есть цель - поступить в тверское суворовское училище. Это явно зять со своими друзьями-офицерами напедагогил. Ну и славно.

Это был для меня от зятя такой урок, что до сих пор стыдно за стремление повоевать с детьми. Никогда, послушайте, никогда не травите вы детей, даже если есть за что. Лучше помогите им, покажите тот мир, куда можно и нужно стремиться. А иначе зачем мы все им нужны.

46.

Оратория для Теплоприбора

Теплоприбор - это название нашего завода. Приборы у нас делали не то что тёплые, а прямо скажем, горячие, с инфракрасным наведением. Танковую броню на полигоне прожигали как бумажный лист. Я там после армии работал в столярном цеху, плотником. Без плотника ни один завод не обойдётся, без разницы, какие там делают ракеты - тактические, МБР, земля-земля, земля-воздух, или противокорабельные.
Самый главный инструмент у плотника какой? Сейчас скажете что пила или рубанок. А ни фига! Главный инструмент – гвоздодёр. Только не тот что в виде ломика, а такой, у которого с одной стороны боёк как у молотка, а с другой рожки загнутые. Я его из руки не выпускал. А если не в руке, значит в кармане. Теперь понятно, откуда у меня погоняло?
Отец у меня баянист, на пенсии. Всю жизнь проработал в музыкальной школе, детишек учил на баяне. Ну и я, понятно, с детства меха растягивал. С музыкой жить завсегда легче чем без музыки. Я и в школе всегда, и служилось мне нормально, потому что баянист - он и в армии человек необходимый, и на заводе тоже постоянно в самодеятельности. Это теперь она никому не нужна, а тогда самодеятельность - это было большое партийное, государственное дело. Чтобы рабочие не водку жрали, а росли над собой, как в кино один кент сказал.
Короче, как какой праздник, я на сцене с баяном. Баян у меня готово-выборный, голосистый. Юпитер, кто понимает. Играл я всегда по слуху, это у меня от бати. Ноты читать он меня, правда, тоже научил. Ну, для начальства и для парткома мы играли всякую муру, как мы её называли, «патриотику». А для себя, у нас инженер по ТБ, Бенедикт Райнер, из бывших поволжских немцев, приучил нас к джазу.
Бенедикт - трубач. Не просто трубач, а редкостный, таких больше не слышал. Он нам на репетиции притаскивал ноты, а чаще магнитофонные ленты. Короче, Луи Армстронг, Диззи Гиллеспи, Чет Бейкер, кто понимает. Мы снимали партии, разучивали, времени не жалели. Моя партия, была, понятное дело, органная. А чё, баян это ж тот же орган, только ручной. Короче, у них Хаммонд с колонкой Лесли, кто понимает, а у меня - Юпитер без микрофона. И кстати, звучало не сказать чтобы хуже.
Но вот однажды наш секретарь парткома пришёл к нам на репетицию и приволок какую-то папку, а там ноты и текстовки. Говорит, к ноябрьским праздникам надо это выучить и подыграть заводскому хору. Оратория называется «Пафос революции». Кто композитор, вспомнить уже не могу. Точно знаю что не Шнейдерман. Но если забудешь и потом хочешь вспомнить, то обязательно вспоминается Шнейдерман. Мистика какая-то!
У нашего секретаря парткома два голоса - обыкновенный и партийный. Наверное и регистровые переключатели есть, с одного тембра на другой, как у меня на баяне. Короче, он переключил регистр на партийный голос и говорит - значит так! Кровь из носу, но чтоб на праздничном концерте оратория прозвучала со сцены. Из обкома партии инструктора пришлют по части самодеятельности. Потому что это серьёзное партийное дело, эта оратория. Потом подумал, переключил голос с партийного опять на обыкновенный и говорит, не подведите, мужики!
Вот только одна загвоздочка. Нет в этой оратории партии баяна. И органа нет. И пришлось мне выступать в новом для себя амплуа. А когда такое происходит, то первый раз непременно облажаешься. Это как закон. Ну, короче, разучили мы эту хрень, стою я на сцене вместе с симфонической группой и хором, и передо мной малая оркестровая тарелка на треноге. Тарелка новенькая, блестит как котовы яйца. И всего делов - мне на ней в середине коды тремоло сделать специальной колотушкой. Ну, это палка такая с круглым фетровым наконечником.
Ну вот, симфоническая группа уже настраивается. Я тоже колотушку взял, хотел ещё разок порепетировать моё тремоло, и тут подскакивает ко мне наш дирижёр, юркий такой мужичонка, с виду как пацан, хотя по возрасту уже давно на пенсии. Флид Абрам Моисеевич, освобождённый профкомовский работник. Он только самодеятельностью и занимался. Хоровик и дирижёр. Тогда на каждом заводе такая должность была.
И говорит, Лёха Митрошников, зараза, заболел. Небось запил. Где мужское сопрано взять? Надо в коде пропеть речитатив, акапелла. Давай ты, больше некому, у хористов там аккорд на шесть тактов, на вот держи ноты и текстовку. Потому что сопрано только у тебя. А я и правда верха беру легко, не хуже чем Роберт Плант.
Ну короче, я колотушку куда-то засунул, взял в руки ноты, текстовку сразу выучил чтобы потом не заглядывать. А так у меня до самой коды - пауза. Ну ладно, отстоял я всю пьесу. Ну вот, слава яйцам, уже и кода. Хористы взяли аккорд. Значит мой выход. И я пою с выражением:
Павших борцов мы земле предаём
Скоро уже заколотят гробы
И полетят в вечереющем воздухе
Нежные чистые ВЗМАХИ трубы
спел я. А нужно было – не взмахи, конечно, а ЗВУКИ, ясен пень...
А почему взмахи, я объясню. Дело в том что когда Бенедикт лабал Луи Армстронга, он своей трубой на все стороны махал, как поп кадилом. Говорит что у Майлса Дейвиса так научился. Но не в этом дело, а в том что в зале народ ржать начал. А дело-то серьёзное, партийное.
И тут мне надо сделать тремоло на оркестровой тарелке, а колотушка моя как сквозь землю провалилась. Ну я конечно не растерялся, вынул из кармана железную открывашку для пива, и у меня вышло такое тремоло, что я едва не оглох. Жуткий медный грохот со звоном на весь театр. Колосники, блин, чуть не попадали. Ну я же сказал, новый инструмент, незнакомый, обязательно первый раз облажаешься. Это как закон!
И в этом месте у Бенедикта сразу идёт соло на трубе на шесть тактов и на последней ноте фермата до «пока не растает». Ну то есть, должно было быть соло... Бенедикт, конечно, трубач от Бога, но он ведь тоже человек. А человек слаб, и от смеха, который до слёз, у него во рту слюни происходят. Короче, Бенедикт напускал слюней в мундштук, кто понимает, и вместо трагических нот с оптимистической концовкой у него вышло какое-то собачье хрюканье, совершенно аполитичное.
Зрители от всего этого согнулись пополам, и просто подыхают от смеха. Абрам Моисеевич, посмотрел на Бенедикта, а у него вся морда в соплях, потом выщурился на меня и как рявкнет во всю еврейскую глотку: "Сука, Гвоздодёр! Убью на...!” и метнул в меня свою палочку как ниндзя. А эту палочку ему Серёга Пантелеев выточил из титанового прутка, который идёт на крепления ракетного двигателя. Летела она со свистом через всю сцену прямо мне в глаз. Если бы я не отдёрнул голову миллиметров на триста влево, быть бы мне Моше Даяном.
Как писало солнце русской поэзии, "кинжалом я владею, я близ Кавказа рождена". Только я думаю, у Моисеича не Кавказ, а совсем другая география. Если бы он кинжал метнул, это одно, а убить человека влёт дирижёрской палочкой - такому только на зоне можно научиться. Короче, после покушения на мою жизнь я окончательно потерял сознание, встал и сделал поклон зрителям. Рефлекс, наверное. А зритель чё? Ему кланяются, он аплодирует. Тоже рефлекс. У людей вся жизнь на рефлексах построена. Короче, устроили мне зрители овацию.
Моисеич ко мне подскочил и трясёт меня как грушу. "Ты! Ты... Ты, блять, залупа с отворотом! Обосрал мне весь концерт! Блять! Лажовщик!" Рядом с ним микрофон включённый, а он его видит конечно, но никак не может остановиться орать в силу своего горячего ближневосточного темперамента.
Народ, понятно, уже просто корчится в судорогах и со стульев сползает. Это при том, что дело-то серьёзное, партийное. А тут такая идеологическая диверсия прямо со сцены. Хор на сцене уже чуть все скамейки не обоссал, а только без занавеса уйти нельзя. Они шипят, Володька, сука, занавес давай!
А у Володьки Дрёмова, машиниста сцены, от смеха случилась в руках судорога, пульт из руки выпал и закатился глубоко в щель между стеной и фальшполом. Володька его тянет за кабель, а он, сука, застрял в щели намертво. А без пульта занавес - дрова. Хороший антрактно-раздвижной занавес из лилового бархата, гордость театра.
Хор ещё минуты три постоял, а потом по одному, по двое со сцены утёк, пригибаясь под светом софитов как под пулями. Очень он интересный, этот сгибательный рефлекс. Наверное у человека уже где-то в подсознании, что если в тебя прожекторами светят, то того и гляди из зенитки обстреляют.
Моисеич оторвал мне половину пуговиц на концертной рубахе из реквизита и успокоился. Потом схватился за сердце, вынул из кармана валидол, положил под язык и уполз за кулисы. Я за ним, успокаивать, жалко же старика. А он уселся на корточки в уголке рядом с театральным стулом и матерится тихонько себе на идише. А выражение глаз такое, что я сразу понял, что правду про него говорят, что он ещё на сталинской зоне зэковским оркестром дирижировал. Бенедикт сливные клапаны свинтил, сопли из трубы вытряхивает, и тоже матерится, правда по-русски.
Вот такая получилась, блять, оратория...
А эту хренову колотушку я потом нашёл сразу после концерта. Я же её просто в другой карман засунул. Как гвоздодёр обычно запихиваю в карман плотницких штанов, так и её запихал. На рефлексе. Это всё потому что Моисеич прибежал с этим речитативом и умолял выручить. А потом чуть не убил. Ну подумаешь, ну налажал в коде. Сам как будто никогда на концертах не лажался... А может и правда не лажался, поэтому и на зоне выжил.
Речитатив ещё этот, про гробы с падшими борцами. Я же не певец, а плотник! Я все четыре такта пока его пел, только и представлял, как я хожу и крышки к тем гробам приколачиваю. Там же надо ещё заранее отверстие накернить под гвоздь, и гвоздь как следует наживить, чтобы он в середину доски пошёл и край гроба не отщепил. Мало я как будто этих гробов позаколачивал.
Завод большой, заводские часто помирают, и семейники ихние тоже. И каждый раз как их от завода хоронят, меня или ещё кого-то из плотников отдел кадров снимает с цеха и гонит на кладбище, крышку забить, ну и вообще присмотреть за гробом. А то на кладбище всякое случается.
В столярном цеху любую мебель можно изготовить, хотя бы и гроб. Гробы мы делаем для своих крепкие, удобные. Только декоративные ручки больше не ставим, после того как пару раз какое-то мудачьё пыталось за них гроб поднять. Один раз учудили таки, перевернули гроб кверх тормашками. Покойнику-то ничего, а одному из этих дуралеев ногу сломало.
Оратория для нас, конечно, даром не прошла. Остались мы из-за неё все без премии. И без квартальной и без годовой. Обком партии постарался. Абрама Моисеевича заставили объяснительную писать в обком партии, потом ещё мурыжили в первом отделе, хорошо хоть, не уволили. Секретарю парткома - выговор по партийной линии с занесением в учётную карточку. Он после этого свой партийный голос напрочь потерял, стал говорить по-человечески.
А Бенедикт с тех пор перестал махать трубой как Майлс Дейвис. Отучили, блять. У него от этого и манера игры изменилась. Он как-то ровнее стал играть, спокойнее. А техники от этого только прибавилось, и выразительности тоже. Он потом ещё и флюгельгорн освоил и стал лабать Чака Манджони один в один. Лучше даже!
А, да! Вспомнил я всё-таки фамилию того композитора. Ну, который нашу ораторию сочинил. Даже его имя и отчество вспомнил. Шейнкман! Эфраим Григорьевич Шейнкман. Я же говорил, что не Шнейдерман!

47.

Женщина идет по берегу моря, думая о том, какая сволочь ее бывший муж.
Внезапно перед ней появляется черт.
— Я исполню 3 любых твоих желания, — говорит он, — и совершенно бесплатно.
Но учти: что бы ты не получила, твой бывший муж получит вдвое больше.
— Во-первых, — говорит женщина, — я хочу 10 миллионов долларов.
В ее руку тут же опускается чек.
— Во-вторых, я хочу виллу на берегу моря. Тут же перед ней вилла, и в руке — ключи.
— Твой муж сейчас имеет 20 миллионов и две виллы, — напоминает черт. — Так какое последнее желание?
— Ты знаешь, — отвечает женщина, — мне всегда хотелось родить близнецов…

48.

Наверное, нету такого человека на свете который бы отказался от быстрых, лёгких и легальных денег. Я сам не исключение. За последние лет 20 я нередко впутывался в различные приключения с целью сникать масло и икру в добавку к хлебу насущному, правда, с весьма ограниченным успехом.

Вообще, я прочитал множество историй про внезапное быстрое обогащение и, пожалуй, выделю три основных метода. Это выигрыш в лотерею, коллекционирование чего-либо и, как следствие, покупка драгоценного артефакта за копейки, и нахождение клада. Сорвать джекпот в лотерею - однозначно не мой вариант. Хоть расходы и небольшие, но шансы минимальны. Ну или с удачей в моём частном случае напряг, за все старания был лишь один раз вознаграждён фотоаппаратом Minolta. А вот на остальные два метода я в своё время возлагал в меру ограниченные надежды. О чём, собственно говоря, и хотел бы поделиться в этом опусе.

"Повесть Джентльмена в Поисках Десятки"

Эпиграф: "Счастье фраера ярче солнца"

Коллекционер 1.

С детских лет я видел коллекционеров марок. Мой отец увлёкся филателией ещё в начале 50-х годов. Точнее, он продолжил собирать то, что мой дед начал в 20-х и дядька в 30-х. Сам я не спец, но отец утверждал, что в коллекции есть отличные экземпляры, и даже раритеты (например марки с ошибками). Когда мы уезжали из СССР, добрую четверть веса в баулах занимали именно альбомы. До сих пор не пойму, когда каждый грамм был на счету, на фига было тащить сами альбомы, ведь можно было переложить марки в конверты. Как я сейчас понимаю, у отца была мысль: коллекция хорошая, собирал долгие годы, больших денег стоит, в тяжкий час можно будет её толкнуть.

Когда встали на ноги, отец подписался на каталоги, форумы филателистов, и т.д. И тут пришло отрезвление... Советские, да и иностранные марки, стоят буквально копейки. Лишь закрытость СССР от мировых рынков и достойных рейтинговых агентств, обеспечивала стоимость подавляющему большинству советских коллекций. То, за чем гонялись и от чего млели советские филателисты, никому на фиг не нужно, своего добра некуда девать. Из присылаемых каталогов можно приобрести что угодно с доставкой на дом. А с развитием интернета стало ещё проще. Более того, желающих избавиться от марочных коллекций десятки и сотни. Продавцы просто умоляют их забрать хоть за какие-либо деньги.

Помню, как в поиске подарка отцу на ДР я забрёл в небольшой антикварный магазинчик неподалёку. Случайно взгляд упал на супер-дупер коллекцию марок про космос в отличном состоянии, со спец. гашением первого дня. Явно кто-то собирал с душой и знанием дела в своё время. "О, то что дохтур прописал" подумал я и начал перебирать экземпляры.

Вы бы видели, как засиял продавец, увидев мой интерес к неликвиду. Он просто извертелся на пупе и был готов исполнить танец живота от счастья услышав моё предложение о покупке. В итоге я приобрёл всю коллекцию из расчёта 50 центов за штучку. Радостный продаван долго жал мне руку, норовил обнять, и обещал притащить десятка три альбомов "только для истинного ценителя прекрасного."

Наивно я поделился о своей покупке в компании друзей. Уже назавтра мне позвонили каких-то два незнакомых гаврика. Первый был от соседа товарища. Этот упрашивал:
- Я привёз целых 8 альбомов из Кишинёва. Может глянете? Я недорого возьму, - чуть не плакал неизвестный. Я еле-еле от него отвязался.
Другой оказался дядей старинного друга. Обидеть было нельзя, договорились о встрече. Этот абрек привёз целый багажник с ящиками полными альбомов. За всю гордость Советской филателии он просил $600. Даже не помню как удалось отвертеться от покупки.

Так что в филателии я разочаровался как в методе заработка. Потратить деньги легко, а вот как их выручить обратно? Но ладно, марки. В конце концов это всего лишь красивые бумажки. Наверное, можно коллекционировать нечто куда более ценное. Допустим, часы. Хорошо, поговорим за часы.

Коллекционер 2.

Лет 8 назад, я влез в одну весьма печальную историю (может как-нибудь под настроение и оформлю эту поучительнейшую повесть). После того, как все "подсчитали, отобрали, за еду туда-сюда"(-) в итоге я стал обладателем шикарнейшего Ролекса. Крутая модель, корпус и браслет из белого золота, автоматика. Короче, мечта пижона. Я и сам был удивлён, как же так получилось ибо, исходя из расклада, вообще не рассчитывал получить ничего, посему не сразу осознал их стоимость. После проверил, в магазине точно такие стоили штук 35 грина. Мне такой шик явно не по ранжиру, но горечь от ситуёвины агрегат немного скрасил.

Примерно через год, случилась другая, не менее печальная, история (как видите, спокойно я жить не могу) и мне надо было много денег, и сразу. Нет, конечно я не ожидал, что мне за б/у часы без бумаг и коробки кто-то выложит полную сумму, но на тысяч $25 я, признаюсь, рассчитывал. "Ах, наивные мои убеждения, им в базарный день - полушка цена." Попробуй, продай. Это же свой другой такой же должен купить. А где его взять?

Конечно я не пошёл в ломбард - то, что там обдерут как липку, было и ежу понятно. Дал объявление, пару раз звонили подозрительные личности, в итоге от греха подальше я его снял. Тыкался, мыкался, спрашивал друзей, приятелей, знакомых, пока, наконец, по большому блату, свели меня с одним подпольным скупщиком.

Подсуропил один малознакомый страдалец, Вовчик. У этого мелкого поца был мутный гешефт с барыгами из Атлантик -Сити. Кто не знает, в этом городке на нью-джерсийском побережье есть с десяток казино. Вокруг них, естественно (.) расположена куча ломбардов и скупок. Проигравшийся люд и окрестные афронегроамериканцы тащат туда всяческую шнягу. Оценивают там всё дешёво, но и лишних вопросов не задают. По случаю Вован надыбал там золотой Конкорд за 5 косарей, и теперь имел имперские планы срубить как минимум штук 12 грина. Вещь и взаправду выглядела солидно, сверкала и сияла.

- Мы пойдём к Аркаше. О, Аркаша это голова. Даже две головы. За часы никто не скажет лучше, он таки знает за шо говорит. - с восторженным придыханием интриговал меня Вовчик. - Мне про него расказывал Казик (ещё один поц, только размером покрупнее).
- Ну ладно. - согласился я.

Старый аид Аркаша принял нас у себя на дому. Сначала внимательно осмотрел нас поверх старомодных очков, потом пригласил присесть за стол. Начал с часов Вовчика. Прикинул тяжесть на руке. Потом многозначительно хмыкнул. Далее, презрительно бросил на весы. После огласил сумму, то ли $2,5 то ли $3 тысячи (уж не помню сейчас). У Вовчика почти был инфаркт. Он начал вопить, брызгая слюной и тряся пузцом.
-Как? Караул, грабют. Ты... меня... без вазелина... Среди бела дня. Это же Конкорд, чистое золото. Я за них в два раза дороже заплатил.
-Ну-ну. - засмеялся Аркаша. - Купи себе кота.
- Зачем кота? - опешил Вова.
- Ему ты будешь крутить бейцы. А мне не надо. Походи по рынку. Найди, кто даст подороже. Пойми, унглик, твоим часам и в базарный день цена копейка, ибо ходовка кварцевая и бренд - говно. А за батарейку никто платить не будет. Дурных нема. Золото по весу и всё. Кстати, можешь наплевать полную рожу тому, кто тебе их впарил. И каталог которым ты тут машешь можешь ему же запихать в одно место.
Печальный Вовчик в расстройстве отчалил.
- Вот Ролекс (-) это другое дело. Маешь вещщ - уважительно протянул Аркаша. Потом внимательно осмотрел часы. Открывал, смотрел через лупу, копался.
- Да, так как ты по рекомендации, я знаю, что часы не "спортивные" (т.е. ворованные). - продолжил он через пару минут. - И только по этому $16 штук.
Я тоже был в шоке. Даже не нашёлся что сказать. Конечно предложение не принял. Поехал на ювелирную улицу в центр города, решил попробовать продать там. Бегал, как обосранный олень, от магазина до магазина. И у всех ценник смешной. Итальянцы предлагали $10-12 штук. Китайцы ещё меньше, помнится 8-9.

Куда деваться, вернулся к старому пройдохе. Пробовал выторговать хотя бы ещё пару штук. Проще у голодного тигра отобрать кусок мяса.
После получаса препираний, со скрипом Аркаша подвинулся ещё на долларов 500, жалуясь на сирость. Ударили по рукам, потом разговорились. Расспросил его, как же он часами начал заниматься.

Оказалось, что ещё в СССР этим занимался его дед. Числился в Одессе крутым спецом. Когда Аркаша уезжал в 1974-м, тот отдал часть коллекции внуку. Особой дедовской гордостью были золотые старинные DOXA. Старик клялся, что за них ему раз даже предлагали подержанную "Победу", что он после долгих раздумий отверг. Короче, часы - лютый шык савецкаго голодранца. Также подарил внучку Лонжин, Буре, Мозер, и ещё что-то.
- Арик, слушай меня, ты в эту Америку приедешь уже богатым человеком. Помни деда.
Аркаша предка благодарил, обнимал, целовал, обещал писать и звонить ежедневно. Потом вертелся как ёрш на сковородке, чтобы вывезти сокровища Голконды. В итоге сунул кому-то солидный куш, и провёз артефакты через все границы и таможни.

В Америку приехал гордый, как страус, казалось счастье близко. Аркаша уже мысленно рисовал себе новый Кадиллак, шикарную виллу в Майями и тусню с как минимум двумя биксами. С месяц он водил жалом, расспрашивал кого можно и кого нельзя о достойном ювелире-часовщике. Наконец нашёл, как ему показалось, подходящего антиквара.

И что вы себе думаете? Антиквар, которому наш а ля нувориш показал коллекцию - с усмешкой достал целый ящик подобных часов. Такая же DOXA стоила $350 долларов. Мозер и Буре ещё дешевле. Планы на будущее испарялись на глазах. Вся коллекция, что дед собирал по крупинкам годами, стоящая безумных денег в СССР, в США потянула максимум на тысячи $3-3.5. Не так уж и мало, машину прикупить можно, но вилла и красотки отодвинулись в далёкое будущее.

Аркаша проклинал и деда, и подарок, и себя, идиота, за то, что раздал денег на провоз металлолома больше, чем он стоил. Потом понял, что советская реальность не имеет ни малейшего отношения к миру дикого капитализма. Расстроился жутко, но часами увлёкся.

Ладно, вы скажете, забыли про коллекции. А как насчёт клада? Что же, расскажу и про клад.

Клад

Скажу сразу, я вписывался в преразличнейший блуд, но вот зуд кладоискательства меня миновал. Точнее, я так думал.

Не так давно я вписался в тему и стал инвестировать в недвижку. Помню, как-то брали дом. Продавала его совершенно неадекватная тётка. Психопатка и социопатка. Вытрепала все нервы и измотала всю душу. Наконец, сошлись в цене. Подписали бумаги, получили ключи, и зашли.

Несмотря на все договоры, она вообще из своего барахла ничего не вывезла. То есть вообще ничего. Чёрт знает, что у неё в мозгу творилось. В доме осталась и мебель, и посуда, и одежда, и даже ноут. Мда, подложила нам дамочка свинью, ведь вывоз мусора стоит хорошую денежку.

Ладно, собираем всё по коробкам, распихиваем по мешкам. Открыли трюмо, разбираем ящик, и вдруг хопа - шкатулка. Тяжёлая, однако. Открыли и обомлели - она полна ювелирки. Димка (мой партнёр) орёт, как румынский солдат - "аааа, бранзулетка." Я не большой спец, но даже я вижу, что там золото, цацки с мелкими брюликами и серебра до хера. Мы, понятное дело, довольные, как слоны в брачный период.

Сначала честно пытались бабу вызвонить. Несколько дней и ей названивали, и посреднику. Она как с лица земли исчезла. Потом сыну её звонили. Сын сказал, что с ней не общается, и слышать ничего не хочет, ибо на неё обижен. Все деньги с продажи дома она забрала себе и уехала куда то в Южную Каролину.

Просмотрели цацки-пецки. Помимо ювелирки там были и старинные монеты. Золотые доллары 1850-х годов и серебряные Морганы. Не поверите, но даже царская золотая пятёрка была, 1898 года, если память не изменяет.

Ну и что? Обогатились? Да ни хрена. Свезли добро в скупку. Всё-про-всё даже $2 штуки не стоит. Если индивидуально оценивать, отсылать в грединговое агентство, платить за оценку, то может и да, поболе будет. Но в общем и целом - фигня, еле хватило мусор вывезти, и то ладно.

Так что с лотереями, коллекциями и кладами надо завязать. Надёжнее переквалифицироваться в управдомы.

49.

Бабка была тучная, широкая, с мягким, певучим голосом. «Всю квартиру собой заполонила!..» – ворчал Борькин отец. А мать робко возражала ему: «Старый человек... Куда же ей деться?» «Зажилась на свете... – вздыхал отец. – В инвалидном доме ей место – вот где!»
Все в доме, не исключая и Борьки, смотрели на бабку как на совершенно лишнего человека.

Бабка спала на сундуке. Всю ночь она тяжело ворочалась с боку на бок, а утром вставала раньше всех и гремела в кухне посудой. Потом будила зятя и дочь: «Самовар поспел. Вставайте! Попейте горяченького-то на дорожку...»

Подходила к Борьке: «Вставай, батюшка мой, в школу пора!» «Зачем?» – сонным голосом спрашивал Борька. «В школу зачем? Тёмный человек глух и нем – вот зачем!»

Борька прятал голову под одеяло: «Иди ты, бабка...»

В сенях отец шаркал веником. «А куда вы, мать, галоши дели? Каждый раз во все углы тыкаешься из-за них!»

Бабка торопилась к нему на помощь. «Да вот они, Петруша, на самом виду. Вчерась уж очень грязны были, я их обмыла и поставила».

...Приходил из школы Борька, сбрасывал на руки бабке пальто и шапку, швырял на стол сумку с книгами и кричал: «Бабка, поесть!»

Бабка прятала вязанье, торопливо накрывала на стол и, скрестив на животе руки, следила, как Борька ест. В эти часы как-то невольно Борька чувствовал бабку своим, близким человеком. Он охотно рассказывал ей об уроках, товарищах. Бабка слушала его любовно, с большим вниманием, приговаривая: «Всё хорошо, Борюшка: и плохое и хорошее хорошо. От плохого человек крепче делается, от хорошего душа у него зацветает».

Наевшись, Борька отодвигал от себя тарелку: «Вкусный кисель сегодня! Ты ела, бабка?» «Ела, ела, – кивала головой бабка. – Не заботься обо мне, Борюшка, я, спасибо, сыта и здрава».

Пришёл к Борьке товарищ. Товарищ сказал: «Здравствуйте, бабушка!» Борька весело подтолкнул его локтем: «Идём, идём! Можешь с ней не здороваться. Она у нас старая старушенция». Бабка одёрнула кофту, поправила платок и тихо пошевелила губами: «Обидеть – что ударить, приласкать – надо слова искать».

А в соседней комнате товарищ говорил Борьке: «А с нашей бабушкой всегда здороваются. И свои, и чужие. Она у нас главная». «Как это – главная?» – заинтересовался Борька. «Ну, старенькая... всех вырастила. Её нельзя обижать. А что же ты со своей-то так? Смотри, отец взгреет за это». «Не взгреет! – нахмурился Борька. – Он сам с ней не здоровается...»

После этого разговора Борька часто ни с того ни с сего спрашивал бабку: «Обижаем мы тебя?» А родителям говорил: «Наша бабка лучше всех, а живёт хуже всех – никто о ней не заботится». Мать удивлялась, а отец сердился: «Кто это тебя научил родителей осуждать? Смотри у меня – мал ещё!»

Бабка, мягко улыбаясь, качала головой: «Вам бы, глупые, радоваться надо. Для вас сын растёт! Я своё отжила на свете, а ваша старость впереди. Что убьёте, то не вернёте».

* * *

Борьку вообще интересовало бабкино лицо. Были на этом лице разные морщины: глубокие, мелкие, тонкие, как ниточки, и широкие, вырытые годами. «Чего это ты такая разрисованная? Старая очень?» – спрашивал он. Бабка задумывалась. «По морщинам, голубчик, жизнь человеческую, как по книге, можно читать. Горе и нужда здесь расписались. Детей хоронила, плакала – ложились на лицо морщины. Нужду терпела, билась – опять морщины. Мужа на войне убили – много слёз было, много и морщин осталось. Большой дождь и тот в земле ямки роет».

Слушал Борька и со страхом глядел в зеркало: мало ли он поревел в своей жизни – неужели всё лицо такими нитками затянется? «Иди ты, бабка! – ворчал он. – Наговоришь всегда глупостей...»

* * *

За последнее время бабка вдруг сгорбилась, спина у неё стала круглая, ходила она тише и всё присаживалась. «В землю врастает», – шутил отец. «Не смейся ты над старым человеком», – обижалась мать. А бабке в кухне говорила: «Что это, вы, мама, как черепаха по комнате двигаетесь? Пошлёшь вас за чем-нибудь и назад не дождёшься».

Умерла бабка перед майским праздником. Умерла одна, сидя в кресле с вязаньем в руках: лежал на коленях недоконченный носок, на полу – клубок ниток. Ждала, видно, Борьку. Стоял на столе готовый прибор.

На другой день бабку схоронили.

Вернувшись со двора, Борька застал мать сидящей перед раскрытым сундуком. На полу была свалена всякая рухлядь. Пахло залежавшимися вещами. Мать вынула смятый рыжий башмачок и осторожно расправила его пальцами. «Мой ещё, – сказала она и низко наклонилась над сундуком. – Мой...»

На самом дне сундука загремела шкатулка – та самая, заветная, в которую Борьке всегда так хотелось заглянуть. Шкатулку открыли. Отец вынул тугой свёрток: в нём были тёплые варежки для Борьки, носки для зятя и безрукавка для дочери. За ними следовала вышитая рубашка из старинного выцветшего шёлка – тоже для Борьки. В самом углу лежал пакетик с леденцами, перевязанный красной ленточкой. На пакетике что-то было написано большими печатными буквами. Отец повертел его в руках, прищурился и громко прочёл: «Внуку моему Борюшке».

Борька вдруг побледнел, вырвал у него пакет и убежал на улицу. Там, присев у чужих ворот, долго вглядывался он в бабкины каракули: «Внуку моему Борюшке». В букве «ш» было четыре палочки. «Не научилась!» – подумал Борька. Сколько раз он объяснял ей, что в букве «ш» три палки... И вдруг, как живая, встала перед ним бабка – тихая, виноватая, не выучившая урока. Борька растерянно оглянулся на свой дом и, зажав в руке пакетик, побрёл по улице вдоль чужого длинного забора...

Домой он пришёл поздно вечером; глаза у него распухли от слёз, к коленкам пристала свежая глина. Бабкин пакетик он положил к себе под подушку и, закрывшись с головой одеялом, подумал: «Не придёт утром бабка!»

(c) Валентина Осеева

дальше еще 60 новостей →

Партнеры

Реклама